Вэй Ин очень часто смеется. Очень. Поэтому в сумке у Лань Чжаня всегда есть запасные пачки салфеток, и даже сменные трусы. Хорошо, что школа у них очень строгая — на уроках нельзя ни разговаривать, ни тем более смеяться, поэтому Лань Чжань может спокойно выдохнуть хотя бы на уроках. Но Ванцзи все равно старается держаться рядом со своим соулмейтом, чтобы в нужный момент успеть его заткнуть, но парень всегда замирает, когда его душа, его вторая половинка, радостно запрокидывает голову, громко хохоча. Вот только после этого приходится срочно уходить в уборную.
У Вэй Ина никогда не было оргазмов из-за соулмейта. Он думал, как так, разве тот совсем не смеется? Кто так живет? Вот если бы он его встретил, обязательно рассмешил. Но смеется пока только он один, пробегаясь глазами по окружению. И каждый раз видит, как Лань Чжань — вот его соулмейту как раз не везет, с его-то целомудрием, но зато какой красивый, зараза — он замирает, а затем стремительно уходит.
Однажды Вэй Ин решает за ним проследить — и это было лучшее решение за последние несколько месяцев, ведь как только он заходит в общие туалеты, а потом залезает на другие кабинки чтоб подсмотреть — видит, как Ванцзи, этот светоч добродетели, вычищает влажными салфетками сперму в своих трусах.
Вэй Ина начинает трясти, а когда Лань Чжань поворачивает голову на тихий звук, заходится в оглушающем смехе. У Ванцзи резко меняется лицо, а затем из его обнажённого члена начинают течь струи белой жидкости, а сам парень закатывает глаза и опирается на стенку. Вэй Усянь резко перестаёт смеяться, и открывает глаза шире. Когда Лань Чжаня отпускает, Вэй Ин произносит:
— Лань Чжань, это?..
Ванцзи смотрит исподлобья, а потом берёт салфетку, быстро вытирается, и стремительно уходит. Но Усянь не собирается так просто его отпускать и идет за ним.
— Лань Чжань, да погоди ты!..
Ванцзи только ускоряет шаг после слов Усяня, но и тот сдаваться не намерен — выпытает все, и даже больше. Они гоняются друг за другом по всей школе, пока Ванцзи не решает свернуть на задний двор, но там его догоняют и толкают на траву.
— Фух, наконец-то поймал! А ты шустрый для того, кто соблюдает все правила.
Вэй Ин широко улыбается, глядит прямо в лицо лежащему под ним человеку.
— Вэй Ин!..
— Я! Это я, Лань Чжань! Как хорошо, что ты запомнил!
Вэй Усянь заливается лёгким смехом, а потом чуть ерзает по телу Ванцзи и натыкается на что-то твёрдое.
— А?
— Вэй Ин… хватит…
Лань Чжань говорит сквозь зубы, отвернув голову. Но это не останавливает Вэй Ина, и он заводит руку себе за спину, проводя ладонью между ног Ванцзи. Тот каменеет и резко поворачивает голову к своему собеседнику.
— Ай-а, Лань Чжань, кажется у тебя небольшая проблемка, не думаешь?
Вэй Ин продолжает гладить промежность, посмеиваясь.
— Интересно, это твой соулмейт так, или ты сам по себе возбудился, м?
— Вэй Ин!
— О, думаешь, это твой дружок так на меня реагирует? Уж не знаю, но мне кажется, ты на такое не способен.
У Вэй Ина спадает улыбка, а потом он убирает руку, выпуская пару смешков, и ложится прямо на Лань Чжаня, беря его лицо в ладони. Легко поглаживая его, он все еще пытается улыбаться.
— Как же я завидую твоему соулмейту…
Усянь тихо шепчет, прикрывая глаза, а Ванцзи шумно вздыхает. На секунду ему показалось, что в серых глазах мелькнула боль. Но всего мгновение, и Вэй Ин поднимается с тела Ванцзи, говоря:
— А, забудь…
— Вэй Ин.
— Ну что?
Лань Чжань хватает его за руку, и под тихий вскрик опрокидывает подростка обратно на себя.
— Ты чего?!
— Не нужно завидовать…
Вэй Ин поднимает глаза, и взволнованно смотрит в золотые глаза напротив.
— Что?
— Не нужно завидовать моему соулмейту…
Лань Чжань делает глубокий вдох, собираясь с мыслями, а Усянь все более напряжённо смотрит на него.
— Ведь моя родственная душа — это ты.
— Чего?! Э-это!..
Вэй Ин резко подскакивает, умудряясь запнуться и повалиться обратно на землю, сталкиваясь локтем с каким-то камнем. Садясь и потирая ушибленную руку, Усянь слышит бархатный звук, который заставляет по спине забегать мурашкам, а член налиться кровью. Он быстро поворачивает голову в сторону Лань Чжаня, и видит его улыбку и трясущиеся плечи.
— Лань Чжань, ты!..
Он подползает обратно, рефлекторно положив ладони на чужие плечи и смотрит, смотрит, смотрит. Когда этот тихий, мягкий смех заканчивается, Усянь понимает, что все его штаны влажные и это — наконец-то — не от его руки.
— Так это ты, Лань Чжань!!!
Вэй Ин яростно набрасывается на своего соулмейта, снова повалив его на землю, и начинает осыпать его лицо быстрыми поцелуями. Но тот его прерывает, только для того, чтобы нежно взять за щеки и сделать полноценный поцелуй. На несколько минут между ними раздаются только звонкие причмокивания, и тихие постанывания Вэй Ина от того, что тот трется своей промежностью о чужую.
Когда они прерываются, то глубоко дышат, и смотрят друг другу в глаза.
— Лань Чжань…
Вэй Ин неохотно слезает с коленей своего соулмейта, а тот тянется за ним, и вот они уже сидят рядышком на траве.
— Вэй Ин.
— Да?
— Я люблю тебя.
Вэй Усянь стремительно покрывается краской стыда, что даже уши и шея отдают красным оттенком. Он быстро прячет лицо в ладонях и стонет.
— Лань Чжань, мое сердце не выдерживает! Предупреждай, когда говоришь такое!
— Мн.
Лань Чжань убирает ладони с чужого лица, и Вэй Усянь видит мягкую улыбку, в виде чуть изогнувшихся уголков губ. Когда Вэй Ин это видит, он снова становится красным, но уже не закрывает лицо, а обнимает своего любимого и тихо бормочет ему в шею:
— Ты мне тоже нравишься. Люблю тебя…