Бесстыдство

Ян Сяохань иногда сам себе одержимым кажется. Иначе как объяснить, что спустя три года брака уже, у него все еще дыхание замирает, когда он смотрит на своего - о Будды, как же хорошо это звучит - на своего Цзинъюаня.

Они в домашней библиотеке сидят сейчас, и в руках у Фу Шэня книга, - толстая, наверное чертовски умная. И Сяохань смотрит на чужое сосредоточенное лицо влюбленно, стараясь очередной, уже тысячный, наверное, раз, подметить особенности любимых черт.

У Фу Шэня глаза горят каким-то ярким, перламутровым светом, а руки кажутся сейчас такими тонкими, красивыми, совсем мягкими. Сяохань знает, конечно, насколько обманчиво это впечатление, знает, что ладони чужие все в мозолях от тренировок с мечом, и что шрамы там ни сантиметра чистой кожи не оставляют. Что сила в этих руках скрыта такая, что остается только стонать судорожно, когда ладони устраиваются на бедрах, сжимая собственнически. Знает и от этого сносит крышу.

Сяохань готов руки чужие выцеловывать, прикасаться нежно, будто к драгоценности какой, в целомудренном, трепетном поцелуе. Или, наоборот, языком озорно дотрагиваться до впадинки между средним и безымянным пальцами, где кожа у Фу Шэня особенно чувствительная. Фу Шэнь тогда посмотрит на него возмущенно, хмуря свои прекрасные брови. А сам большим пальцем по чужой щеке проведет, поощряя, глядя голодно, жарко, на то, как вылизывает Сяохань кончики его пальцев.

Сяохань знает, как заводит его супруга показная покорность, когда послушание в жестах и озорные огоньки в глазах. Знает, как жарко им обоим становится в те моменты, когда Сяохань смотрит в чужие глаза с небольшим вызовом, проводя языком по фалангам пальцев. Как Фу Шэнь усмехается в такие моменты и головой покачивает, будто осуждающе. Как...

- О чем задумался, Мэнгуи? - у Фу Шэня в голосе насмешка, и смотрит он пристально, будто в глазах чужих мысли читая.

- О том, как благородно выглядит моя жена, сидя за чтением?, - это как вопрос звучит, и Сяохань думает, что возмущенно-сердитый, с примесью чего-то озорного, веселого, взгляд Цзинъюаня стоит всех богатств мира.

- Лжешь.

В чужом голосе притворное осуждение и "разумеется-я-знаю-о-чем-ты-думал-бесстыдник" выражение.

- Лгу.

Сяохань кивает послушно, а внутри все переворачивается от того, какой же его супруг красивый сейчас - с мягкой улыбкой и следами усталости на лице. День сегодня был несколько напряженный.

- Тогда о чем же?

- Ни о чем, что стоило бы внимания господина хоу.

А сам думает о том, что Фу Шэнь сказал бы, что "господин Ян" настоящий бесстыдник, раз посмел помышлять о таком в библиотеке. А потом бы утянул в поцелуй - ленивый немного, расслабленный. И усмехнулся бы потом, к себе притягивая, и роняя несколько книг на пол.

- От твоего голодного взгляда в комнате слишком жарко.

Фу Шэнь улыбается, будто задумывая шалость, а потом оттягивает ворот ханьфу. Бесстыдство, форменное бесстыдство.

- Если господин Ян настолько устал ждать, он мог бы просто сказать, и этот супруг удовлетворил бы его.

Они оба уставшие сейчас и знают, что не смогут дойти до конца. Да и не хотят, пожалуй. Просто поддразнивания и висящее в воздухе возбуждение стало уже привычкой. Может быть потому, что Сяохань просто не может не смотреть на своего мужа.

Они оба читают друг друга без слов давно. Знают, до какого предела готовы дойти сегодня, чего желают, а чего не желают вовсе.

И Сяоханю хочется сейчас медленно покрывать все тело Фу Шэня поцелуями, нежить в объятиях, поглаживать ладонями по чужой нежной коже.

- Бесстыдство.

Фу Шэнь встает со своего места, неожиданно оказываясь совсем близко и в поцелуй утягивая, - долгий, мягкий.

- Кажется, Мэнгуи ни разу не даст мне почитать спокойно.

К сожалению Сяохань слишком хорошо знает, что читать Фу Шэнь любит гораздо меньше, чем его.

Впрочем, этого Фу Шэнь и не скрывает.