То, чем гордятся все львы

— Твои волосы похожи на львиную гриву.

— Что, прости?

Дилюк нехотя приоткрыл глаза навстречу солнечному свету и едва различимой фигуре Кэйи сверху. Тот просто сидел рядом и мечтательно смотрел сверху вниз на развалившегося на траве Рангвиндра. К сожалению, Дилюку не суждено было увидеть этот взгляд, прикованный к его шевелюре - солнце мешало смотреть. Он снова закрыл глаза, немного хмурясь.

Послышался лёгкий шорох одежды, и вскоре рыцарь тоже лёг, прислонившись головой к чужому плечу. Его голова покоилась прямо на этих роскошных алых волосах, растрепленных небрежно после снятой с них резинки. Это было странное, но очень приятное ощущение. И, к счастью, Дилюк сегодня оказался не таким ворчливым, чтобы гнать его подальше, так что он мог наслаждаться выдавшимся моментом. Кэйе... Очень нравились эти волосы. Они буквально не давали ему покоя.

Когда они были ещё мальчишками, он то и дело вызывался заплетать ему то косу, то сделать хвост, то просто расчёсывать их с утра (забирая этим работу у служанки). Его уже тогда завораживали эти переливы алого, когда солнечный свет попадал на них, и то, как они непослушно топорщились в разные стороны, и как из аккуратного хвоста получается целая алая копна, точно огонь впитался в них с рождения. А его любимым жестом привлечения внимания брата было, конечно, дёрганье за хвост или свободные пряди, что раздражало его дражайшество во все времена - от отрочества до настоящих дней.

Пожалуй, это единственная детская привычка, которая осталась у них с тех времён. Если бы Дилюку в конец это надоело, он мог бы вполне доходчиво объяснить и прекратить это... Но и по сей день он выругивается, вздрагивает и смеряет недовольным взглядом любителя подёргать за "косички". Но не более того.

Иногда Кэйа задумывается об этом. Почему это до сих пор происходит, и не прекратить ли это. Но умные мысли быстро покидают его.

Он берёт одну прядь, зажимает между пальцев, и приподнимает к небу. Проходящий сквозь волосы солнечный свет окрашивает их во все цвета огня, и от этого не оторвать взгляд. Кэйа без стеснения, заворожённо разглядывает каждый перелив, радуясь тому, что просто может вновь это делать, как и раньше. Прядь между его пальцев греется, и он даже на секунду опасается, как бы она не превратилась в чистый огонь, но тут солнце неожиданно скрыло какое-то одиноко проплывающее мимо облако. Рыцарь опустил прядь обратно, и ему на лицо тут же опустились чужие пальцы, растрепливая синеватую чёлку. Кэйа что-то недовольно хмыкает, приводя всё в порядок.

— Опять копошишься в моих волосах? — послышалось откуда-то сверху, со стороны. Кажется, он всё-таки наблюдал краем глаза.

— Не "копошусь", а созерцаю, прошу заметить. Оцениваю состояние, если угодно.

— Хочешь обстричь меня как овцу и продать мои локоны?

— Что? Нет, конечно. Такое сокровище - никому.

Подул лёгкий ветерок, принося с собой прохладу тени - запах лёгкой сырости травы и свежего воздуха. Дилюк расслабленно вздохнул, со свистом выпуская воздух из лёгких.

— А я, может быть, хотел бы от них избавиться.

— Что? Но почему?

— Это не совсем удобно. И голова очень тяжелеет, стоит им намокнуть, или даже просто во влажную погоду. Это в общем... Но не думаю, что буду что-то с этим делать. Нет до этого дела, пока что.

"Нету до этого дела", — с лёгкой радостью повторяет про себя Кэйа. Хорошо, раз так. Очень хорошо. Он этому только рад. Перекатившись на бок, он вдыхает немного, и чувствует привычный запах костра в перемешку с каким-то непонятным ему парфюмом, который он слышит всегда только отголосками. Он закрывает глаза и запахи уносят его в смутные воспоминания о чём-то очень для себя далёком, и ему остаётся только в трансе поглаживать алые мягкие локоны, успокаивая поднимающиеся со дна фрагменты не совсем хорошего прошлого. Когда на его голову опускается чужая тёплая рука, солнце медленно выходит из-за тучи, вновь накрывая всё своим светом. Но это уже не так важно - Кэйа давно плывёт где-то между сном и реальностью, под ласковой рукой, на гриве огнегривого льва.