Ямагучи крутит кольцо на пальце и умоляет свой мозг поработать ещё немного, ну правда, давай, последняя контрольная, впереди каникулы, ты же не хочешь ходить на дополнительные, ну же! Чертова химия. «Надо было слушать Куроо-сана, но я слишком злился», — он вздыхает и вновь смотрит на реакцию. Он точно где-то ошибся, потому и не получается уровнять. Неужели он и вправду…

— Простите, можно выйти?

Голос Тсукишимы немного отрезвляет. В конце концов, не зря же они весь вечер готовились? Ямагучи зачёркивает уравнение и решает заново.

— Спасибо за помощь.

— Чего?

Кей удивлённо отпивает чай.

— Ну, на химии.

— Я просто в туалет вышел…

— Забей, — Тадаши улыбается и снова проворачивает на пальце кольцо.

Тсукишима прячет улыбку за чашкой. Приятно, когда твои подарки нравятся. Кольцо, подаренное на день рождения, несло гораздо больше смысла, чем просто дружеский подарок, но в последний момент блондин струсил и промолчал. Пан тогда назвал его идиотом, но Кей пока просто не готов разрушать их развивающуюся дружбу.

— Пошли поиграем?

— Нет. Ты меня туда не вытащишь.

— Тсукки, ну же! Каникулы, снег, скоро Новый год!

— Это ты любишь задницу морозить, позови лучше Хинату.

Ямагучи показывает язык и показательно уходит к упомянутому рыжику. Тсукишима не сдерживает улыбку. Когда Тадаши позволяет себе ребячество, Кей не может даже делать вид, что злится или раздражен. Так что он просто смотрит в окно, как сокомандники бесятся в снегу.

— Крушитель!

Снежок смачно прилетает в лицо, и щека начинает гореть.

— Ямагучи! Придурок!

— Наказание за тухлость! — Тадаши показывает язык и убегает.

— А ну стой!

Тсукишима срывается с места и бежит следом. Благослови Асахи длинные ноги. Он нагоняет друга в два счета, дёргает за капюшон куртки, и они падают в сугроб. Борьба не заканчивается, парни активно соперничают, обсыпая друг друга снегом. Да, Тсукишима однозначно сляжет с простудой, но сейчас он готов возиться и мёрзнуть в ненавистном снегу, чтобы заливной смех Ямагучи не стихал. Уставшие они лежат и смотрят друг на друга, будто уже всё-всё-всё поняли и сказали без слов. А потом вибрирует телефон, Кей, у нас ужин с семьёй Мамори, поторопись.

— До встречи в следующем году, Кей.

— Обойдешься, завтра встретимся, Тадаши.

— Он заболел.

— Чего?

Тсукишима нелепо моргает и щурится.

— Шутишь? Тадаши не умеет болеть.

— Я знаю! — Канами фыркает и пропускает парня в дом. — Но в этот раз заболел. Вы наверняка планировали потусить, но вышел облом. Он у себя, с температурой валяется.

— Привет, Кей-кун, — с кухни выглядывает Рея. — Спасибо, что заглянул.

— Здравствуйте. Я могу зайти к Тадаши?

— Конечно.

Тсукишима кивает и направляется в комнату друга. Он застаёт там его отца и обменивается рукопожатием, а после подходит к лежащему парню и садится у кровати, поправляя одеяло. Масую наблюдает, как Кей держит руку на щеке Тадаши, с заботой и волнением смотря на парня.

— Ты ведь знаешь, да?

— О чем вы?

— О Тадаши.

— Вы… Вы про его предпочтения? Да, я знаю.

— Вы всё ещё близки, да?

— У нас все по-прежнему, — он медленно поглаживает щеку пальцем.

Масую что-то для себя подмечает и мягко улыбается. Он подходит к Тсукишиме и мягко треплет его волосы.

— Я рад, что это именно ты, Кей.

Парень вспыхивает, словно спичка, и теряется. Мужчина уходит из комнаты прежде, чем Тсукишима скажет, что он, вообще-то, не так все понял. А, впрочем, какая разница? Пусть с этим разбирается Тадаши — нечего внезапно болеть и всех пугать.

Ямагучи жмется к руке, пытается что-то говорить на грани сна и бодрости. Кей поглаживает его по голове, успокаивая и настраивая на сон.

— Кажется, — он тихо шепчет. — Твой отец теперь думает, что мы встречаемся.

Тадаши какое-то время молчит, а потом сдавленно и сонно мычит:

— Было бы неплохо…

Тсукишима вновь краснеет, но не сдерживает улыбку. Нет, эта семейка точно его доведет. К этой фразе они ещё обязательно вернутся, а пока он вновь измерит температуру, затолкает в больного жаропонижающее и задремает рядом, всё-таки встретив новый год вместе с Ямагучи.

— Матч-поинт Карасуно!

С трибун раздается кричалка. Всюду шум, он бьёт по ушам, и, о, как же хорошо! Ямагучи боялся, что останется на скамье, но он рядом с Тсукишимой на площадке, у них последний матч. Сил уже нет, они играют по традиции полный набор сетов против Аобаджосай. Кто там вообще пасует?

— Тсукишима!

Как некстати, Кей прекрасно знает, что нужно отдать пас Танаке, но все ведь это знают все. Он скользит взглядом и видит Ямагучи.

— Та-ши!

Блокирующий прекрасно знал, что Тсукишима не откажет его безумному взгляду.

— ДА-А-А!

Тадаши падает, едва не коснувшись сетки, и на него сразу налетает команда. Тсукишима натыкается на грозного Укая, но тренер всё-таки сдается и улыбается, вскинув большой палец вверх. Они вновь проходят на национальные.

Кей встречается взглядом с Тадаши, у которого глаза горят, счастливые-счастливые, невыносимо, что блондин заходится мурашками. Поцелуй меня прямо сейчас посреди этой гребанной площадки, ты ведь сам хочешь, ну пожалуйста? Но Ямагучи лишь уронил голову на его плечо в автобусе и положил руку на колено. Тсукишима осторожно приобнял его, позволив им вздремнуть по пути — они заслужили небольшой отдых.

— Я до сих пор не верю, что мы вновь прошли.

— Ты отлично забил.

— Это должен был сделать Танака, он ведь ас.

— Помнишь, Кагеяма сказал, что не смог сопротивляться твоему взгляду, когда мы играли против Шарпа? Так и я сегодня.

— Когда мне пасуют, я чувствую себя достойным игроком.

— Ты всегда достойный.

Они уже доходят до перекрестка.

— Я хотел, чтобы ты поцеловал меня на площадке сегодня.

Ямагучи улыбается.

— Укай бы точно нас прихлопнул.

— Справедливо. Может, ко мне?

— Прости, давай завтра?

— Хорошо. Тогда приходи, как проснешься.

— До завтра, Тсукки, — Ямагучи дёргает парня за руку и кратко целует его в щеку.

— Брось, пора с этим что-то делать.

— С чем?

— С твоим «Тсукки». Мы не первогодки, звучит не презентабельно.

— Я могу называть тебя Кеем?

— Только если разрешишь называть тебя Тадаши.

— Вот и договорились.

— Правда просто уйдешь?

Ямагучи смотрит на друга и тихо смеётся. А потом все же кратко целует его в губы.

— Спокойной ночи, Кей.

— Спокойной ночи, Тадаши.

kingay: ШИН ШИН ШИН

kingay: МЕНЯ ПРИНЯЛИ В ОСНОВНОЙ СОСТАВ

kingay: Я БУДУ ИГРАТЬ НА НАЦИОНАЛЬНЫХ

dramaqueen: правда?

kingay: ДА БОЖЕ ДА

kingay: ещё я говорил с капитаном

kingay: он извинился что был невнимателен ко мне

kingay: и заставил меня чувствовать себя ненужным игроком

kingay: даже немного открылся и рассказал что скучает по семпаю

dramaqueen: ты, конечно, настоящий идиот.

dramaqueen:, но я так рад за тебя ты ж мой придурошный

kingay: ШИН ТЫ ТАКОЙ ШИН

kingay: кстати........ твое обещние........... в силе?.......

dramaqueen: я приеду.

kingay: я буду тебя ждать

kingay: как идут дела с другом?????

dramaqueen: мы целовались после матча.

kingay: КАВООООО

kingay: КАКОЙ ЦЕЛОВАЛИСЬ

kingay: КАКОЙ МАТЧ

kingay:, а точно он же у тебя футболист

kingay: понял принял

kingay: так НО Я НЕ ПОНЯЛ КАКОЙ ПОЦЕЛУЙ

kingay: ВЫ ЧЕГО ТАКИЕ БЫСТРЫЕ

kingay: получается вы встречаетесь да?

dramaqueen:…наверно?

dramaqueen: я не знаю, мы расходились по домам, решили звать друг друга по именам, а потом я выклянчал поцелуй, и мы пошли домой.

dramaqueen: это значит, что мы встречаемся?

kingay: вообще нет, но думаю в вашем случае да

dramaqueen: хех)

kingay: УЖАС ШИН

kingay: кошмар что с людьми делает любовь

dramaqueen: ой, да заткнись.

— Ямагучи! Тсукишима!

Парни оборачиваются.

— О, какие-то красавицы… — присвистнул Нишиноя.

— Одноклассницы? — задумчиво произнес Танака.

— Да.

Аяки и Юмеко подбегают к одноклассникам. Тена немного мнется и протягивает парням талисманы на удачу. Ямагучи улыбается.

— Спасибо, Аяки-тян.

— Спасибо, — Тсукишима кивает.

— Победите там, засранцы! — Юмеко бьёт Кея по плечу и даёт Тадаши пять. — А мы будем за вас болеть!

— А я всегда говорил, что ты моя фанатка, — блондин усмехается.

— Заткнись! Я тебе говорила, обойдутся! — она поворачивается к однокласснице.

— Не кричи. Мы пойдем, удачи, мальчики.

— Почему к Тсукишиме и Ямагучи приходят симпатичные одноклассницы, а к нам нет?

— Поехали уже!

Второй раз ощущается как первый, коленки дрожат, руки потеют. В этот раз все серьезнее — Ямагучи в основном составе. В коридоре Тсукишима подходит ближе, незаметно целует в плечо и идёт вперёд.

— Не нервничай.

— Спасибо, Кей!

dramaqueen: где ты?

kingay: скоро буду!

kingay: как мне тебя узнать?

dramaqueen: я высокий блондин, мимо не пройдешь.

kingay: ОМГ-

dramaqueen: пан, фу, у меня парень.

kingay: и так всегда.......

Тсукишима усмехается и убирает телефон. Стоит признать, он жутко нервничает. Каким окажется Пан? Он правда парень? Ровесник? Младше? Старше? Телефон вибрирует, это звонок от Пана.

— Да?

— Пизда.

Кей дёргается и поворачивается. Пизда. Не иначе. Спокойствие, только спокойствие.

— Какого черта ты здесь-

— Я — Пан.

— Нет.

— Да. Я тоже не в восторге.

Мэттью смотрит на блондина и пристраивается рядом у стены. Парни молчат, глядя перед собой. Эта встреча превзошла все ожидание. Шарп чуть косится на Тсукишиму. Да как так вышло?! Его единственный друг, которому он раскрывал душу и плакал в трубку — Тсукишима Кей? Да и сам парень не в восторге: ну конечно, Мэттью ведь бывший Ямагучи, разве тут может быть другое отношение?

— Холодно, — Кей неуверенно прочищает горло. — Давай хоть в кафе зайдём, что ли. Раз уж встретились.

— Угу, пошли, — Мэттью кивает в сторону.

До ужаса неловко. Тсукишима задумчиво жуёт тортик.

— Я знаю, что не нравлюсь тебе.

— Не без причины.

— Да-да, я бывший твоего парня, и всё такое. Так что если не хочешь общаться дальше, я пойму.

— Нужно подумать. Сам ведь понимаешь, вышло неожиданно.

— Достаточно, — Шарп вздыхает и отпивает кофе. — Ямагучи знает?

— Да. Ну, про встречу.

— Вот он офигеет, когда узнает.

— И не говори. Наверное, странно, когда твой бывший и нынешний парни оказываются друзьями.

— А мне казалось, что в ваших отношениях ты инициатор, — Мэттью усмехается. — Так на меня злился в лагере, королева драмы.

— Кто бы говорил, Тадаши мне все рассказал.

— Ему сложно противится, сам ведь знаешь.

— Все, закрыли тему Ямагучи.

— Да ладно, — Мэттью смеётся. — С кем ещё сможешь посплетничать про парня.

— Не вижу смысла. К тому же, я знаю явно больше, чем ты.

— С какой стороны посмотреть.

— У него татуировка на бедре.

— И родинка под левой ягодицей.

— Так, всё, точно закрыли тему.

Шарп смеётся, а потом затихает, закрывшись где-то в мыслях.

— Спасибо.

— За что? — Тсукишима удивлённо смотрит на парня.

— За наше общение. И за ту ночь особенно. Я так расстерялся, когда ты позвонил, но… Твои слова тем вечером придали мне сил.

— Как и твои, — он поправляет очки. — Ты единственный, кому я рассказывал о своих чувствах к Тадаши.

— Я рад, что вы сообразили, — Мэттью улыбается. — Я, правда, ещё в лагере думал, что вы встречаетесь.

— Действительно рад или жест вежливости?

— Рад ли я, что мой единственный друг и бывший парень счастливы вместе? Да, я правда рад. Но в случае чего буду на стороне Ямагучи, уж извини.

— Фу, предатель.

— Кто бы говорил.

— Не думаю, что мы перестанем общаться. Общение с тобой… Так или иначе, ты мне важен, как друг, пусть и оказался…

— Я понял. Спасибо. Надеюсь, вы не вылетите раньше, чем мы сыграем официальный матч.

— О, поверь, я хочу ещё раз увидеть, как Тадаши тебя разносит.

Они просидели около трёх часов, пока за окном не стемнело. Мэттью проводил Тсукишиму до станции и, неловко приобняв на прощание, скрылся в толпе. Кей пишет, что скоро будет и обещает Ямагучи, что тот обалдеет от новости.

Токио, Токио. Завтра у них очередной матч, после которого парочка сбежит целоватся в туалете, а потом пойдет поддержать Фукуродани и Мэттью. Шарп загорится, увидев во время тайма-аута на трибунах Тсукишиму и Ямагучи, и пошлет им воздушный поцелуй, получит подзатыльник от Акааши, чтоб не отвлекался. Тадаши возьмёт Кея за руку и с улыбкой будет смотреть на игру.

— Тадаши, я люблю тебя.

Парень забавно дергается и поворачивается.

— Я тоже тебя люблю, Кей.

— Мэттью упал.

— Вот блин! Пропустил!

И Тсукишима тихо посмеётся парню на ухо.