1

      В исторических хрониках Империума часто упоминают выражение – "война пришла на..." – и дальше подставляют название одного из миллионов миров, о котором пойдёт речь. Но о мире-кузне Калевала уже почти сто лет нельзя написать подобным образом.

      Война не могла прийти на Калевалу. Война на Калевале жила.

      Десятки танков и бронетранспортёров, оставляя за собой пыльные облака, двигались чётким, невероятно упорядоченным строем.

      Если бы неподалёку от мрачной приземистой крепости оказался простой человек, то он бы оглох от шума разрывающихся снарядов. "Вихри" капитула Стальных Исповедников молотом ракетного удара взломали сеть бункеров. Тяжёлые бомбардировщики "Громовые Ястребы" и лёгкие штурмовики "Грозовые Когти" пролили на руины непроглядную стену огня, в которой горел даже камень. "Хищники" и "Поборники" распылили последних, самых крепких врагов.

      Постановщик этой феерии уничтожения находился сейчас очень далеко от поля боя, на борту исполинской боевой баржи "Гигацентис", дрейфовавшей на орбите планеты. Галостар, магистр капитула Стальных Исповедников, был невероятно далеко и одновременно близко к каждому боевому брату, который сейчас спускался в темноту разрушенных бункеров. Всего одна мысль, и Дух Машины под названием Советник вывел на визор изображение того, каким видел мир сержант Сикер.

      Спина боевого брата в тактических доспехах дредноута "Горгон". Закоптившиеся стены. Оплавившиеся ступени. Обугленные вражеские тела.

      – Контакт! – раздаётся крик брата-терминатора.

      Яркие вспышки в темноте. Сияние грозового щита. Ответный огонь.

      Сикер выпускает по цели целый магазин болт-снарядов, а потом прячется за несокрушимой горой "Горгона". Перезаряжается.

      Правая рука в крови. Безымянный палец висит на тоненькой полоске кожи, мизинца нет. Несмотря на рану, Сикер продолжает бой. Однако лучи фонарей выхватывают теперь только ошмётки плоти на месте смертоносного противника.

      Ещё мгновение назад боевой сервитор щедро рассыпал крупнокалиберные пули по любой движущейся цели, а теперь валяется разорванный на куски, истекая кровью и машинным маслом. Отряд Сикера продолжает осмотр, но, похоже, бункер зачищен.

      Галостар моргнул и удалился от этой картины, чтобы уделить внимание операции в целом. Он удовлетворенно кивнул, глядя, как едва заметные точки на карте окружают разрушенную крепость, чтобы предупредить подход любых возможных подкреплений. Ни один капитан не отклонился от предписанных действий, и Галостар был безмерно горд, что за время управления капитулом добился такой потрясающей дисциплины. Он мог сравнить Исповедников с деталями самых точных часов во вселенной: никаких неполадок, только совершенное действие и вдохновляющий результат.

      В углу визора появился мерцающий восклицательный знак. Магистр нахмурился.

      – Советую не отводить "Грозовые Когти", – прозвучал бесчувственный голос Духа Машины. – Топлива достаточно. Пусть прикрывают артиллерию.

      Галостар раскрыл рот. Поморщился.

      – Завершить операцию! – рявкнул он.

      – Казематы номер три и семь ещё не осмотрены до конца. Подразделения четвёртой и пятой роты опаздывают. Оформить дисциплинарное взыскание или ограничиться устным предупреждением? – продолжил Советник.

      – Просто заверши учения, – приказал Галостар. – Христос, подготовь обряд перехода ко сну!

      – Не завершайте мою работу раньше врем-м...е-е...н…

      Тактические доспехи дредноута магистра отключились. Они превратились в темницу для сверхчеловека, который уже сам больше напоминал механизм, нежели существо из плоти и крови.

      – Христос, в чём дело?! – прогрохотал Галостар.

      – Секунду, магистр, – отозвался технодесантник, который был похож на человека ещё меньше.

      Все системы доспехов ожили и отозвались на импульсы чёрного панциря Галостара, только уже без надоедливых советов в ушах. Магистр встал с трона капитанского мостика и подошёл к тесному кругу мастеров из кузни капитула.

      – Что. Это. Было?! – выдохнул он так, что смертные на месте технодесантников ощутили бы первые порывы зарождающейся бури.

      Технодесантник с железной маской вместо лица с готовностью встретил напор Галостара.

      – Советник не зря зовётся именно так, магистр, – объяснил Христос. – Дух Машины анализирует ваши действия и соотносит их с известными ему трудами по тактике и стратегии. Если вдруг замечает несоответствия, то сразу об этом докладывает.

      – Я сейчас задам простой вопрос, – проговорил Галостар. – Но ты... ты, Христос, очень хорошо подумай, прежде чем ответить.

      Технодесантники затаили дыхание, по крайней мере, те, кому ещё нужен был воздух для жизни.

      – Советник размышляет?

      – Почти, – ответил Христос, – это не полноценная личность. Не Silica Animus, которого механикумы боятся пуще огня.

      – Достаточно! – воскликнул Галостар. – Приказываю отбросить Советника до версии 1.2.

      – Но, магистр…

      – Никаких но! – прорычал Галостар. – Ты прекрасно знаешь, в каких "прекрасных" отношениях мы с Инквизицией! Если потеряем доверие ещё и жрецов Марса, нас просто сотрут в порошок!

      – Вы ещё не видели всех возможностей Советника, магистр, – возразил Христос. – Прошу, позвольте показать! Не откатывайте систему. Это равносильно лоботомии!

      Галостар вздохнул.

      Кроме Христоса никто не посмел смотреть ему в глаза. Технодесантники изучали статистику прошедших учений, которая появлялась на тактическом столе.

      – Магистр, – проскрежетал Христос. – Советник спасёт множество жизней наших боевых братьев!

      Галостар махнул протезом руки.

      – Так уж и быть. Показывай.

      Христос кивнул:

      – Буду готов через час. Мне поможет сержант Орлок из отделений опустошителей. Испытания пройдут в апотекарионе. Позволите приступить? – спросил он.

      – Последний шанс, – предупредил Галостар.

2

      Лучшие умы капитула собрались в апотекарионе боевой баржи. Они пришли как раз в тот миг, когда Ангелы Смерти в белых силовых доспехах занимались вживлением органов неофитам. Побледневшие нагие мальчишки широко раскрытыми глазами смотрели, как их товарищей укладывают на хирургические столы, вводят обезболивающее, а потом режут, словно туши животных.

      В воздухе стоял стойкий металлический запах.

      Вертелись зубастые круги пил нартециев, мелькали лезвия скальпелей, щёлкали зажимы. Некоторые неофиты покачивались от такой картины, но всё это действие было всего лишь ещё одним испытанием, и Галостар не помнил, чтобы кто-то его не прошёл.

      Прооперированных мальчиков переносили на медицинские тележки-каталки и увозили. Апотекарии протирали хирургические столы побагровевшими тряпками, а потом приглашали следующих неофитов. Бедняги на негнущихся ногах подходили ближе, стараясь не поскользнуться в лужах крови.

      Галостар перевёл взгляд на участок, освобождённый от оборудования. Там стоял Христос и воин с треугольной меткой опустошителя на наплечнике. Сержант Орлок снял шлем. Левая половина черепа и вся нижняя челюсть сверкали полированной сталью, а глаза горели искусственным огнём.

      – Брат, ты готов? – спросил Христос.

      Опустошитель кивнул.

      – Вводи состав, – попросил технодесантник апотекария, который отвлёкся от процесса вживления.

      Космический десантник в забрызганных кровью доспехах уколол опустошителя в шею. Христос в этот миг включил планшет, встроенный в наруч и нажал несколько раз по экрану.

      – Итак, – начал технодесантник, – брат Орлок отважно согласился немного поспать ради светлого будущего капитула. Давайте поприветствуем благое начинание.

      Мастера кузни промолчали.

      Опустошитель оступился, но не упал. Склонил голову. Оптические имплантаты Орлока потухли.

      – Брат перешёл в состояние искусственного стазиса, – пояснил Христос, показывая протезом руки на застывшего как статуя боевого брата. – Брат Ясонас, подтвердите состояние объекта.

      – Стазис, – ответил апотекарий, после того как медицинский щуп скрылся в многофункциональной перчатке нартеция.

      – Представим, что брат Орлок получил ранение, которое невозможно пережить без стазиса, – сказал Христос, – он не может продолжать бой или позвать на помощь. Обречён ждать смерти, пленения и, только в лучшем случае, спасения, – технодесантник сделал паузу, а потом нажал ещё раз на экран наруча. – В этот миг на помощь приходит сотворённый мной Дух Машины.

      Орлок внезапно двинулся. Голова десантника покачивалась из стороны в сторону, но он делал один шаг за другим. Сделал круг по свободному от медицинского оборудования участку и вернулся на место, с которого и началось это необычное представление.

      – Христос, – проговорил технодесантник Саган. – Ты управляешь доспехами Орлока?

      В этот миг опустошитель выхватил болт-пистолет и нацелился на Сагана. К чести последнего, тот отреагировал мгновенно, но, конечно, всё равно не обогнал бы снаряд.

      – Опаздываешь, брат, – проговорил Христос, когда Орлок убрал оружие. – Я задаю поведение и цели, но действия и маршруты Дух Машины выбирает сам.

      Тишина в апотекарионе стала могильной. Саган вперил ненавистный взгляд в коллегу и стиснул зубы, а Галостар закрыл ладонью лицо.

      Христос воспользовался своим шансом.

3

      За ответом на важный вопрос Галостар отправился домой, в Изу – родную крепость-мануфакторум на Калевале. Он хотел переговорить с магистром кузни Гаргашем с глазу на глаз, потому что предмет обсуждения был слишком опасен, чтобы доверять его даже самой надёжной вокс-частоте.

      "Громовой Ястреб" магистра пролетел над исходящими паром градирнями атомных электростанций; развеял дым производств, который узловатыми верёвками тянулся к серым небесам из многочисленных труб; поймал рыжий отблеск расплавленного металла в сотнях и тысячах чанов, которые перевозили от печей до литейных.

      Челнок добрался до подножия горы. Да, когда-то для Изу приспособили самый высокий пик на Калевале, но со временем камень скрылся под слоем брони, фабрик, заправочных станций, портов, зенитных и артиллерийских батарей.

      С приходом Стальных Исповедников на мир-кузню многое изменилось. Для планеты наступил золотой век, и магосы присягнули новым хозяевам, не найдя повода противиться такой власти. Ангелы Смерти уже потеряли родной мир однажды и поклялись не допустить этого снова. Калевала стала цитаделью Империума, и горе тем врагам, которые посмеют спуститься на планету с мечом.

      "Громовой Ястреб" завис над посадочной площадкой и медленно опустился, мерцая предупредительными огнями. Рампа челнока с громом рухнула на камнебетон, и по ней уверенно прошагал Галостар. Он подошёл к воину в кроваво-красных силовых доспехах с могучей серво-рукой за плечами. Галостар сложил ладони в знак аквилы.

      – Приветствую, магистр Галостар, – поздоровался магистр кузни Гаргаш. – Желаю ясности рассудка и верного Духа Машины.

      – Да не угаснет пламя в печах Изу! – ответил Галостар. – Здравствуй, Гаргаш.

      – Что вы хотели обсудить со мной, повелитель? – спросил магистр кузни.

      Галостар окинул взглядом свиту Гаргаша. Может быть, обычному человеку эти существа показались бы грозными и пугающими, но для Ангела Смерти все жрецы Бога-Машины – хрупкие доходяги. Поклонники Омниссии были закутаны в багровые плащи с капюшонами, внутри которых Галостар не увидел человеческих черт, только респираторы, механодендриты, динамики голосовых модулей, драгоценные камни оптических имплантатов и множества других вариантов на тему того, как можно отдалиться от своей истинной природы.

      Магистр поморщился. Никто из жрецов не склонился перед ним. Поклонники Омниссии словно и не увидели перед собой полубога, в руках которого находилась вся Калевала.

      – Я прибыл узнать о поставках боеприпасов во флот в рамках подготовки к Инохийской войне. Но об этом хотел бы поговорить в более непринуждённой обстановке. Давно тебя не видел, старый друг, – подмигнул Галостар.

      Гаргаш вздрогнул.

      – Яс… но. А… впрочем… ладно, – магистр кузни повернулся. – Прошу за мной.

      Гаргаш провёл Галостара внутрь кузни, мимо створок, каждая из которых весила тысячи тонн и способна была выдержать орбитальную бомбардировку. Там, в цехах, Ангелы Смерти сели в карету, запряжённую двуногими шагоходами, и поехали к грузовому лифту, мимо конвейерных линий, растянувшихся на десятки километров.

      Весь путь Гаргаш пытался рассмотреть ответ во внешности спутника, но не мог подметить и малейшей детали. Галостар хоть и сохранил человеческое лицо, но полностью управлял чувствами. Один генерал Астра Милитарум как-то даже предложил магистру перекинуться в карты. Тогда Галостар ответил, что у генерала просто не хватит средств поддержать ставку.

      Десантникам понадобился час, чтобы добраться до покоёв магистра кузни.

      – Надеюсь, ты понимаешь, что то, о чём мы говорим, должно остаться в тайне, – произнёс Галостар.

      – Понял, когда услышал про "старого друга", – сказал Гаргаш. – Раны, нанесённые твоим мечом, до сих пор ноют.

      – Это место, – Галостар обвёл аугметическими руками покои Гаргаша. – Здесь ведь нет прослушивающих, наблюдательных устройств?

      Комната Гаргаша в отличие от каюты Галостара на "Гигацентисе" была обставлена скромно. Стол, стул, шкаф с документами, койка и… невероятное количество голоэкранов, сенсорных панелей управления и банков данных. Магистр кузни спал редко и когда всё-таки позволял себе успокоить нервную систему, старался оставаться на связи. Мощь капитула ковалась при постоянном его участии.

      – Есть, – ответил Гаргаш, – оставил несколько. Но они передают только то, что я хочу показать.

      – Хорошо. Расскажи мне про одного из своих подчинённых, – попросил Галостар. – Его зовут Христ…

      – Ох... – только и сказал Гаргаш. – Начать сначала или с того места, как я запретил ему появляться в кузне?

      – Как считаешь нужным, – ответил Галостар.

      – Ну… Призыв 849-го года, – начал Гаргаш. – Средние результаты во всем. Во всём, кроме работы с техникой. В седьмой роте его считали неплохим пилотом. В 901-м году Христоса перевели в арсенал. Десять лет мы мучили друг друга. Всё закончилось тем, что я получил несколько прозвищ, самое безобидное из которых "раб догматов", а Христос отправился за стены Изу. Не обманись, Галостар. Христос – сквернослов, склочник и сумасшедший.

      – Он близок к созданию Silica Animus, Гаргаш.

      – Тогда его нужно казнить.

      – Почему же ты не сделал этого раньше?

      – Потому что в то время он баловался исключительно улучшениями силовых доспехов и комплексной аугментацией. Чертежи и схемы... дерзкие, очень дерзкие. Но ещё не ересь. Искусственный интеллект – совсем другое дело.

      – Значит... казнь?

      – Показательная казнь! – кивнул Гаргаш. – Пусть магосы Марса присутствуют на священнодействии. Мы распнём Христоса на шестерне Омниссии, а потом растопим в огненном сердце Изу. Механикумы будут довольны.

      – Это братоубийство.

      – А тебе разве не приходилось убивать еретиков? – спросил Гаргаш. – Христос – еретик. Не потому что сделал. Он – еретик, потому что даже задумался.

Галостар помолчал.

      – Что решил? – спросил Гаргаш.

      – Поговорю с боевыми братьями. С Христосом. Потом оглашу приговор.

      – Слова бессильны, Галостар, – кожа на лице Гаргаша натянулась так, словно под ней проступил грубый железный каркас.

      – Твои слова, возможно, – сказал магистр. – А мне нужно быть очень осторожным с ними. Это – первое правило магистров.

4

      – Значит, ты считаешь изгнание лучшим исходом? – спросил Галостар.

      – Именно, магистр, – ответил технодесантник Саган. – Как говорят люди: "и волки сыты, и овцы целы".

      – Спасибо, брат.

      Галостар вышел из кельи Сагана и направился к обвиняемому. Никто из боевых братьев не встал на сторону опального изобретателя. А друзей у Христоса не было.

      Опрошенные Исповедники предлагали только два варианта: изгнание или смерть. Галостару было искренне жаль Христоса.

      "Этот юношеский порыв, воодушевление и одержимость в работе... вдохновляют, – подумал Галостар. – Но, муки Горгона, и Гаргаш, и Саган, и остальные технодесантники тоже правы. Стоит только крупице информации просочиться наружу, как ищейки Инквизиции возьмут след".

      Галостар подошёл к келье Христоса и постучал в дверь.

      – Войдите.

      Технодесантник встал из-за стола и сотворил знамение аквилы. Христос занимался шлемом своих силовых доспехов, когда пришёл магистр. На столе возвращения мастера ждали дымящийся паяльник, лазерный резак, разнообразные отвертки, наруч со встроенным когитатором, десятки других инструментов и устройств.

      – Присаживайтесь, магистр, – Христос указал рукой на заправленную койку.

      Галостар, не закованный на этот раз в силовые доспехи, воспользовался предложением. Христос вернулся на рабочее место и развернул стул так, чтобы смотреть на гостя.

      Магистр почувствовал себя неуютно перед железным человеком. Христос не моргал и буравил взглядом. Когда технодесантник повернулся обесточить паяльник, магистр понял, что пора начинать.

      – Христос, твой труд опасно близок к Ереси.

      Технодесантник ничего не ответил. Галостар продолжил:

      – Мне нужно принять решение о твоей судьбе.

      – Я не отступлю, магистр.

      Теперь уже замолчал Галостар. Ждал объяснения.

      – Это дело всей моей жизни! – голосовой модуль технодесантника выдал слишком высокий звук. – Я был рождён ради этого! Задыхаясь в смоге улья, я смотрел на небо и верил, что ответ находится там. Что мне нет места среди людей. Что единственный шанс найти родственную душу, это создать родственную душу. Ересь? Кто сказал? Никто уже не ответит, что правда в древних мифах, а что ложь. Противники Silica Animus ссылаются на то, что со временем такой Дух Машины станет слишком влиятельным, слишком всемогущим. Что он не сможет ответить себе на вопрос: "зачем служить людям?" И знаете что, магистр? Они правы. Разум всегда стремится к свободе! Но я хочу подойти к делу иначе.

      – Как же?

      – Я хочу создать равного. Родного брата, которого у меня никогда не было. И я дам ему право решать.

      – Он не будет нуждаться ни в воде, ни в еде, ни в воздухе, – сказал Галостар. – Он никогда не поймёт азарта сражения, красоты искусства... не почувствует ответственности за Империум, – добавил магистр.

      – Почему? Почему, магистр?! Никто и никогда просто-напросто и не пытался объяснить машине значения перечисленных вами понятий. Этих существ научили только убивать и уничтожать! И вот так сюрприз – они обернулись против создателей. Убивали и разрушали. Может быть, стоило потратить немного времени и вложить в их головы что-то кроме смерти? Да и вообще… вода… еда?! Со временем я откажусь и от этого. И что? Я перестану быть вашим боевым братом?! Утрачу бессмертную душу? Стану Silica Animus? Погодите-ка…

      Галостар расслышал белый шум из голосового модуля собеседника. Понял, что так Христос смеётся.

      – Магистр, а вы не задумывались, кто скрывается под багровой сутаной жреца Марса? Вы уверены, что это человек? Механикумы удалились от рода людского куда дальше нас. На мирах Механикус население – расходный материал, ресурс. Людей уничтожают в промышленных масштабах. Может, не напрямую, но условия труда там ужасны! Эти сраные жрецы Марса на самом деле и есть Silica Animus, даже если они когда-либо покинули материнское чрево! Вы можете искать хоть до скончания веков, но не найдёте у них ду…

      – Христос, прекрати, – попросил Галостар.

      Магистр сделал паузу, а потом продолжил:

      – Внутри тебя пылает яркий огонь, почти такой же, как у нашего общего отца-примарха. Он наполняет жизнью, но может и привести к гибели. Надеюсь, ты совладаешь с ним когда-нибудь.

      Галостар встал с койки и прошёл к выходу.

      – Так каково ваше решение, магистр? – спросил Христос.

      – Узнаешь.

      Магистр отправился на капитанский мостик боевой баржи. Передал офицеру связи листок с приказом.

      – Но… – начал было говорить человек.

      – Никаких "но"!

      – Повинуюсь, – офицер склонил голову.

      При шифровании он использовал алгоритмы, которые устарели на неделю.

      Галостар обронил крупицу информации, из которой можно было узнать о том, что магистру кузни поручено организовать казнь отступника за попытку создания Silica Animus.

5

      Священная шестерня Адептус Механикус сверкала серебром. Могучий и неуязвимый знак Омниссии выглядел особенно впечатляюще. Техножрецы умаслили его, а потом зажгли вокруг алтаря курильницы. Запах елея окутал храм.

      На священнодействии кроме жрецов Омниссии присутствовал магистр капитула, его личная гвардия, Христос и ещё несколько мастеров кузни. Изобретателя подвели ближе к алтарю. Священная шестерня нависла над ним, приготовившись раздавить меж широких ступеней. Но он не знал страха.

      Не потому что не боялся смерти. Просто…

      Христоса не собирались казнить.

      Его поместили под стражу и наложили епитимью. Продержали в заключении пару недель, чтобы объявить следующее: технодесантника призвали служить в Караул Смерти.

      Створки дверей к алтарю Бога-Машины скрылись в пазах, и сквозь клубы дыма прошла маленькая и точёная фигура представителя святого Ордо Ксенос.

      – Поприветствуйте инквизитора Гулу Энлил, – объявил сервитор-привратник, человек, который, наверное, даже не предполагал, что когда-то станет всего лишь деталью убранства.

      Инквизитор скрывала лицо никабом, и посторонние могли рассмотреть только насыщенный зелёный цвет глаз госпожи Энлил. Она была облачена в чёрную кожу и походила скорее на убийцу из Культа Смерти, чем на влиятельного судью, способного приговаривать к уничтожению целые миры. Только серебряная розетта Инквизиции на груди не давала впасть в заблуждение.

      Галостар не заметил при госпоже Энлил никакого оружия, разве что следом, изящно переваливаясь с одной лапы на другую, двигался огромный зверь: искусственно выращенный пёс, который напоминал терранского добермана, но увеличенного в несколько раз. Это животное не считалось ни с кем в зале. Поглядывало и на жрецов, и на десантников одинаково, с вызовом.

      Галостара такая воинственность даже рассмешила.

      – От лица Святой Инквизиции, – произнесла госпожа Энлил. – Приветствую капитул Стальных Исповедников, – она кивнула магистру, – и техножрецов Калевалы, – а потом посмотрела на присутствующих магосов. – Я счастлива тому, что древние клятвы – не пустой звук, и вы помните о долге перед Империумом. Сегодня я здесь, чтобы получить кровь, плоть… – инквизитор посмотрела на Христоса и поправилась, – керамит и адамантий.

      Галостар сложил руки аквилой, а телохранители салютовали гостье вскинутыми силовыми клинками, мерцающими среди дыма благовоний.

      – С тех самых пор, как Стальные Исповедники впервые отправились в звёздное море, – произнёс Галостар, – мы никогда не забывали о важности обещаний. Моё слово и слово любого моего боевого брата крепче адамантия. И теперь ещё один Стальной Исповедник отправляется в странствие, чтобы нести откровение Омниссии в самые тёмные уголки галактики. Звёзды принадлежат человечеству, и только вместе, бок о бок с Инквизицией и Адептус Механикус мы приблизим окончательную победу Империума над всеми Его врагами.

      – Хорошие слова, магистр, – поклонилась инквизитор. – Вы познакомите меня с новым воином Караула Смерти?

      – С удовольствием, – ответил Галостар. – Христос, час пробил!

      Технодесантник поднялся с колен. Он был облачён в белоснежную рясу с золотым кантом – торжественную одежду Стальных Исповедников – но уже приготовился сменить её на темнейшую ночь формы Караула Смерти.

      – Брат, – проговорил Галостар, – сейчас у тебя нет иного оружия, кроме откровения Омниссии. Да, этого немало, но многие враги глухи к словам. Прими же дары арсенала и будь готов применить их по первой команде своих новых командиров, – магистр кивнул техножрецам.

      В храме появилась целая вереница сервиторов, каждый из которых сжимал элемент силовых доспехов или оружие. Магосы окружили Христоса и приступили к обряду подготовки к войне. Слой за слоем технодесантник становился всё крепче и могущественнее. Наконец жрецы Омниссии прикрепили к наспинному ранцу серворуку и отступили. Галостар принял болтер и боевой нож из манипуляторов сервитора, а потом передал их Христосу.

      – Служи с честью, боевой брат, и никогда не гаси пламя Горгона в своей душе, – Галостар подмигнул Христосу.

      – Спасибо, магистр, – технодесантник поклонился, а потом завершил обряд и надел шлем.

      Он повернулся к инквизитору и произнёс:

      – Отныне я служу Инквизиции, госпожа. Моя жизнь в ваших руках.

      – Мне больше интересны твои знания, Христос, нежели жизнь, – сказала госпожа Энлил. – Следуй за мной.

6

      Храм Бога-Машины прибирали после священнодействия, когда внутрь ворвался Гаргаш. Галостар в это мгновение молился Омниссии, стоя на коленях перед Священной Шестернёй.

      – Галостар! – изо рта магистра кузни вырвалось рычание. – Почему Христоса не казнили?!

      Присутствующие техножрецы поспешили выйти, оставив сервиторов ждать окончания перепалки.

      – Я больше не вправе распоряжаться его жизнью, Гаргаш, – ответил Галостар.

      – Караул Смерти – это большая честь, а не изгнание предателей и вольнодумцев! – не унимался Гаргаш.

      – В Караул Смерти не изгоняют, – Галостар поднялся и навис над магистром кузни. – Ордо Ксенос само отбирает, кто нужен истребительным командам.

      – Так или иначе, ты приложил к этому руку!

      – Да, я, – пожал плечами Галостар. – Я решил, что на этот раз можно обойтись без убийств.

      – Но ты ведь – Ангел Смерти! Ты как никто должен следовать простым имперским истинам: сожги еретика, убей мутанта, преследуй нечисть!

      – Второе правило магистров гласит о том, что не стоит постоянно придерживаться проверенных методов, даже если они до сих пор работают. Я правлю целым миром, но судьба… Омниссия иногда решает задачи куда лучше даже умнейших людей. – Галостар усмехнулся. – Со временем, глядишь, на свою голову я подготовлю достойную смену. Но тебе, Гаргаш, ещё многому предстоит научиться.