Я нетворкер, и этим, пожалуй, всё сказано.
Вообще удивительно, что моя профессия осталась всё ещё крайне необходима на рынке труда, учитывая, как далеко шагнуло общество середины двадцать первого века. Все ударились в программирование, биоинженерию, в космическую сферу, возродили вампиров из людей с расстройствами аутистического спектра. Программировали личности, подстраивая их под других людей, анализировали людские грани. И всё равно даже в этом адском хаосе умение выстраивать связи оказалось всё ещё необходимо. Несмотря на научные прорывы, люди остались такими же людьми: со своими потребностями, стремлениями, капризами. А я подобно опытной ткачихе, тку из них общее полотно.
Я налаживаю связи и помогаю договориться, и в этом заключается главная часть моей работы. Я тружусь внутри коллектива совершенно разных и непохожих друг на друга людей, и моя задача – сделать так, чтобы они работали сообща. Они для меня – кнопки, как на пробковой доске детектива из старых фильмов, и я тяну между ними нити, которые их соединяют. Новый день – новый алгоритм, потому что если сегодня всё хорошо, то завтра всё может измениться. Но я справляюсь, и мне легко. Начальство считает, что я настолько хороша, что могу вплести в слаженный коллектив даже вампира, и все продолжат работать так, будто это и нужно.
Но вот себя я вплести не могу.
Я никогда не вписывалась, не вплеталась полностью, сколько себя помню (не то что бы я была одинока, просто с другими я никогда не чувствовала себя в полной мере комфортно), а с моей работой всё усугубилось. Но если раньше я хотя бы видела людей теми, кто они есть, то теперь передо мной вместо них были таблицы с потребностями, стремлениями и капризами, либо те самые кнопки, а я привычно ломала голову над тем, как бы их связать друг с другом красными нитками, и в то же время оставалась вне самой сети. Иногда мне казалось, что я превращаюсь в подобие синтета, который лишь наблюдает со стороны кучку тех или иных профессионалов, специалистов, которые уже разучились разговаривать по-английски, и пишет отчёты понятным, человеческим языком. Может, так оно и есть. Может, мне самой нужен синтет. Может, психолог. Может, всё сразу.
Тем не менее, моя жизнь ничем не отличима от жизней остальных. Я работаю, иногда хожу в бар, где пью или ловлю приход с синтетической дури, пытаюсь общаться с другими посетителями, чтобы не терять навык нахождения разного подхода к людям. У меня есть «друзья», с которыми я иногда провожу время, пытаясь походить на нормального человека. Мои родители пишут мне раз в неделю, и я отвечаю, что всё хорошо и навещаю их по расписанию – в первое воскресенье месяца. Я играю в видеоигры, читаю новости, шастаю по болтосайтам и чувствую чёрную дыру внутри себя, что разрастается всё шире и шире.
- Представляешь, - иногда мне звонит Шила. Она по профессии журналистка и среди моих друзей самая громкая, наиболее раздражающая, однако от неё всегда можно подцепить что-то интересное, потому что о новостях она всегда узнаёт первой. И не только о новостях. – Я сейчас наткнулась на болтосайт вампироёбов, прикинь!
Поправка: «интересное для неё». В основном это информационный мусор из трендов, тредов и топиков, а ты лишь успевай ловить тебе необходимое для работы и пользуйся. Однако тема «вампироёбов» меня немного удивляет лично.
- Кто-кто, прости? – переспрашиваю я.
- Вампироёбы! – восторженно повторяет Шила, буквально захлёбываясь слюной от восторга. – Те чуваки и чувихи, которые прутся с вампиров. Жесть, да? Как с них вообще можно тащиться, они же страшные, как атомная война? – она тут же присылает мне в Быстронете ссылку, а сама продолжает. - Поначитаются своих старых книжек, где все такие загадочные и тонкие-звонкие, понасмотрятся фотографий возрождённых вампиров, а потом делают свои модели и спят с ними!
- Жесть, - соглашаюсь я поначалу. Это раньше образ вампиров был романтизирован. Благородные твари на любой вкус: от самых страшных, передававших вампирский вирус через червей-паразитов, до «ванильных» и блестящих, словно их обваляли в мелких стразах. А сейчас… я просматриваю присланный мне болтосайт, открываю одну из вкладок и смотрю, как какая-то едва совершеннолетняя девчушка, чьи тени на веках собрали в себе все существующие цвета, громко рассказывает про своего упыря. По сути, сейчас ничего не изменилось. Да, вампиры теперь существовали, но для обычного человека ещё были недоступны, что, впрочем, не мешало некоторым фанатеть по ним ещё больше.
Что ж, это было вариантом нормы. В викторианские времена джентльмены могли по слухам возбудиться с неприкрытых ножек стула, а позднее, спустя полторы сотни лет, с увлечением трахали пчелиные ульи, губки в стакане, обтянутые резиновой перчаткой, и батоны колбасы. С женщинами было куда сложнее, однако время от времени можно было ещё наткнуться на сайты начала двадцать первого века, где художницы сношали мужчин и женщин с разными фантастическими тварями. Так что возникший интерес к вампирам удивления у меня не вызвал. Однако Шила буквально вопила от восторга, присылая мне кусочки видео, всякие советы и руководства типа «как сделать модель вампира для «чайников»».
- Ида, ты понимаешь, это же золотая жила! – восклицает она, передавая мне очередную ссылку. – Сенсация! Эти люди… они же…
- Они же не представляют из себя ничего нового. Твоя начальница так и скажет, когда увидит твоё предложение, - пожимаю я плечами, и Шила обиженно фыркает.
- Ничего ты не понимаешь в моих прекрасных идеях! – бурчит она прежде, чем отключиться окончательно, оставляя меня один на один с болтосайтом. Ладно, думаю я, обиды Шилы всегда проходят достаточно быстро. Она человек-вспышка: успевает разгореться и перегореть в мгновение ока. Поэтому обычно её отправляют писать всякие события, требующие быстрой реакции, и с этим она запросто справляется, но всё не теряет надежды написать своё журналистское расследование. Поэтому в своё свободное время Шила и рыщет по Быстронету в поисках какой-нибудь «сенсации».
Я лениво просматриваю вкладки, отхлёбывая синтетический кофе. Вампироёбы оказались из тех, кто пытается узнать об объекте своего воздыхания буквально всё. Я даже умудряюсь найти в одном из руководств по созданию моделей засекреченные рукописи учёных, работавших не только над созданием, но и над усовершенствованием кровососов. Пролистываю вкладки с «оцени моего вампира», где люди всех возрастов показывают своих моделей со всех ракурсов и в разной одежде, будто шарнирных кукол, которыми люди баловались раньше. «Страшные, как атомная война», да уж. Возможно, они и были страшноваты, местами, но в них что-то было. Возможно, не в самих моделях, а в восторженных описаниях владельцев, искренне увлечённых вампирами. Однако, если смотреть в целом, ничего особенного. Типичный фанатский сайт. Я закрываю все вкладки и отключаюсь от Быстронета, ставя пустую кружку на пол.
Делать совершенно нечего. Играть совершенно не хочется, хотя я краем глаза замечаю около сотни сообщений в чате. Какое-то время покачиваюсь на своём кресле и поглядываю на часы, мигающие в полутьме зеленоватыми точками и вздыхаю. Только восемь вечера. Можно было бы написать друзьям и собраться в видеоконференции или просто сходить в бар и пропустить там стаканчик чего-нибудь горячительного, а уже там, возможно, познакомиться с кем-нибудь и провести вечер в бесполезных попытках наладить какую-то пародию на эмоциональную привязанность, чтобы потом вспоминать его или её образ во время построения модели и всё равно ничего не чувствовать во время секса с ней.
Ха. Модели.
Я вновь подключаюсь к Быстронету и возвращаюсь на тот сайт вампироёбов. Может, тоже попробовать создать своего вампира, думаю я, открывая необходимые вкладки. Хоть что-то будет интересное за последнее время или новое. В любом случае, это же ради шутки. В случае чего я смогу прекратить это в любой момент, удалить созданного вампира и просто сказать: «Что ж, это был интересный опыт, но повторять я его не буду». Я вообще сомневаюсь, что у меня получится доделать модель до конца.
Я располагаю все странички с руководствами в удобном для меня порядке и читаю каждое из них куда внимательнее, чем прежде. Я смотрю на самые «удачливые» и «высоко оценённые» - «каноничные» - модели вампиров, ищу фотографии, и уже из всего этого клепаю свой образ. Почему-то меня это увлекает настолько, что я забываю о времени, забываю обо всём на свете и лишь в определённый момент ловлю себя на глупом смешке, полном предвкушения, пока моё воображение продолжает выстраивать образ. Это просто ради шутки, говорю я себе, глядя на длинное, гибкое, жилистое тело вампира без единого грамма жира, обтянутое серебристым костюмом, прилегающим к телу как вторая кожа. Правильные, пусть и тонкие, черты лица, светлые, почти белые волосы и тонкие губы. Я мысленно нажимаю на «старт», и модель склоняется передо мной, открыв свои красно-жёлтые глаза.
Он пугает. Очень пугает. Даже когда просто смотрит на тебя. Обычно вампиры прикрывают глаза очками, но я не стала их создавать, поэтому сейчас я чувствую его пронизывающий до костей взгляд. От ужаса я не могу пошевелиться, потому что меня буквально сковывает первобытный страх перед хищником, которого я добровольно впустила в свой дом. Но когда он протягивает свою длинную руку с не менее длинными пальцами, оканчивающимися острыми ногтями, я «отмираю» и буквально чувствую, как его прикосновение щекочет и плавит мои синапсы.
Судорожный выдох. Вдох. Я подаюсь вперёд.
Я старалась учесть все самые мелкие детали при создании модели, но это всё ещё модель. И если реальные вампиры хоть чуть-чуть на неё похожи, то секс с ними – это чёртово произведение искусства. Каждое прикосновение – взрыв эмоций, каждый поцелуй – невероятный экстаз. Когда я насаживаюсь на его член впервые, я не удерживаюсь от полустона-полувскрика и чувствую, как когти «вампира» чуть впиваются в мои бёдра. Перед моими глазами вспыхивают яркие огни и обрушиваются вниз с моим первым движением.
Позднее выяснится, что огни всё-таки были реальностью, о чём мне сообщает Шила, посланная первой освещать (ха-ха) произошедшее, после повальной тишины во всех средствах массовой информации. Но даже Огнепад не вызывает у меня такого шока и паники, как то, что происходило со мной в те минуты, когда приходит осознание.
Чёрт. Твою мать.
Едва я перестаю давиться воздухом после тяжёлой волны оргазма, и ноги перестают дрожать и обретают какую-то мнимую твёрдость, как ошарашенно понимаю, что всё, Ида, ты определённо допрыгалась. Моё тело реагирует так, как не реагировало даже во время моего подросткового возраста, когда я влюблялась в актёров и певцов. Мне чудовищно хорошо даже до сих пор и шевелиться совсем не хочется, даже несмотря на то, что становится уже прохладно, и по моему бледному телу уже бегут мурашки, заставляя рыжие волоски на руках встать дыбом.
- Я вампироёбка, - выдыхаю я словно какой-то приговор и, закрыв лицо руками, тяну. – Бля-я-а-а-ать.
Лучше бы лесбиянка. Честное слово, лучше бы лесбиянка. По крайней мере, моим родителям, друзьям и знакомым это было бы куда проще объяснить, чем то, что я только что занялась сексом с моделью хищника (который в живой природе сожрал бы меня с потрохами), и это был один из самых лучших моментов моей жизни.
В панике я отрубаю симуляцию, выхожу из Быстронета, стирая перед этим всю историю с упоминанием этого сайта, ложусь на кровать и заворачиваюсь в одеяло. От себя не завернёшься, конечно, но я отчаянно пытаюсь игнорировать реальность. Ты просто заработалась, Ида. Да, ты просто переработала, успокаиваю я себя. Давай, сходи на свидание с тем парнем, который уже полгода тебя на них зовёт, займись сексом с живым человеком вместо модели, как это делали раньше. Тоже странная затея, но всё лучше, чем… чем… чем это! Возможно, тебя хотя бы поймут. Будут считать странной, старомодной, ретроградкой, но поймут!
Я с трудом засыпаю, проворочавшись в постели добрых несколько часов, а с самого утра мои мысли вытесняет Огнепад. Не то что бы я подверглась всеобщей панике. Скорее, панике подвергся весь мир, а я смотрела на то, как менялись человеческие таблицы и читала в них неприкрытый страх. Кнопки рвали нити, отказывались работать и прыгали в разные стороны, пока я металась между ними и, держа их за остатки нитей, пыталась сплести из них что-то удобоваримое и не удариться в панику тоже.
Впервые за годы своего существования Дня Святого Валентина владельцы кафе и ресторанов, продавцы цветов и аптекари не получили такой прибыли, какую получали всегда. Редкие люди, пришедшие в этот день вместе со своими пассиями, робко переговаривались о случившемся. А остальные… что ж, наверное, с конца октября и вплоть до конца ноября роддома всего мира утонут в «детях Огнепада».
Я ношусь по кабинетам, разговариваю с каждым из моих подопечных. Они не понимают, что им делать, как жить дальше. Не понимают, что вообще произошло. Таблицы стремительно пустеют, а поверх граф большими буквами и жирными красными чернилами я вижу «ХОЧУ ЖИТЬ» у всех и каждого. Я раздираю эти буквы на части и спокойным голосом говорю:
«Всё будет нормально, Чарли, поверь, нас никто не атакует».
«Иногда знакомство начинается не слишком хорошо, Ирма, но зато потом мы узнаем больше об этих существах. Уверена, мы со смехом будем вспоминать те страшные секунды!»
«Ты любишь фантастику, Джейн? Смотрела «Звёздный путь»? Да, он очень старый, но зато, представляешь, как будет здорово, когда мы встретим инопланетян? Это же целый новый опыт, новый мир! Откройся новому и постарайся воспринять это полегче.»
«Верь в наше правительство, Джонни. Не зря же мы платим им налоги?»
И так со всеми. Но моих бесед хватает ненадолго: всё же, весь мир гудит, словно потревоженный улей, и мои подопечные, выходя на улицу, сами подхватываются этой паникой и несутся, сломя голову, в неизвестном направлении. И я сама встреваю в этот самый поток гула, потому что чтобы успокаивать своих подопечных, мне нужно знать причины их беспокойства. Читать самые глупые теории на болтосайтах, слушать, как учёные, журналисты, военные наперебой спорят обо всём, касаемо светлячков. Миллионы мнений шумят у меня в ушах сталкиваясь друг с другом, и звучат так, будто какой-то новый язык. Я даже не пытаюсь распознать из него хотя бы фразу, потому что настолько всё перемешалось. Сама я всегда на этих сайтах молчу и слушаю, и лишь немногие молчат и слушают со мной.
Но даже будучи поглощённой Огнепадом, я не чувствую ничего, кроме усталости. Моя жизнь никак не меняется. Меня ест рутина, где я раз за разом поясняю своим подопечным, что бояться нечего, и нужно спокойно работать. Я всё так же продолжаю играть в игры, ходить в бары, болтать со случайными парнями и девушками. Посещаю родителей и пишу им. Я занимаюсь сексом с моделями людей. Даже соглашаюсь пойти на свидание с тем парнем, и мы занимаемся невиртуальным сексом у него в постели.
- Ты самая прекрасная женщина на свете, - шепчет он мне, и я заставляю себя ему улыбнуться и проворковать что-то бессмысленное, но однозначно милое.
Это ничего не меняет.
Всё чаще я возвращаюсь к мыслям о сексе с моделью вампира, но тут же отмахиваюсь от этого, зажмуриваюсь и затыкаю уши – будто если я продолжу это игнорировать, оно исчезнет. С ума сошла, что ли? Они страшные, как атомная война, а люди, которые по ним тащатся – поехавшие. Ты ещё с белым медведем бы потрахалась, дура. Я давлю любые потуги вернуть ту модель вампира и вообще стараюсь не смотреть в сторону симулятора. Делаю вид, что всё нормально. Что я нормальная, а не какая-то там вампироёбка.
Я модифицирована, как и все остальные люди, и мои родители не поскупились вложиться в моё развитие, поставив мне всё самое лучшее. Я инкогнито посещаю болтосайты, где люди делятся неприятными последствиями модификаций, однако ничего похожего на свою проблему я не нахожу. Я прохожу полное медобследование, тратя на это несколько минут своей жизни, но я здорова на все сто процентов. Значит, это не физическая проблема. Я вспоминаю свои мысли о том, что это вариация нормы, и мне хочется врезать себе по лицу.
Я не выдерживаю. В один день, вернувшись с работы, я иду к симуляции, и возвращаю ту самую модель вампира. Меня прошибает какой-то особенной нежностью, когда я смотрю на него и кусаю губы: он будто ждал меня. Это как чудовищный наркотик, с которого невозможно слезть, но мне это нравится. До безумия.
Я будто оживаю, и в этот день корю себя за слабость куда слабее, чем в первый. В основном, я лежу на своей кровати и думаю, что это было чертовски прекрасно.
Болтосайт «Vampire Lover» постепенно становится одной из моих главных и самых посещаемых закладок. Я уже узнаю любимых контентмейкеров по аватаркам, и за некоторыми слежу куда активнее. Я читаю больше о вампирах, узнаю всякие мелочи, вроде того, как выдерживать вампирский взгляд, совершенствую свою модель и создаю новые. Я пробую чужие модели вампиров и вампирш (к женщинам меня тянет разве что из интереса, однако я всё равно пробую, и у меня это вызывает чувств больше, чем секс с моделью человеческой женщины), проверяю новые ощущения. Меняется моё восприятие жизни; я становлюсь куда общительнее, веселее, и, хотя я так и не впуталась в сеть социума по-настоящему для себя, для других я стала куда интереснее. Когда у меня друзья интересуются за бокалом пива, в чём мой секрет, я, не моргнув глазом, отвечаю:
- Просто я трахаюсь с вампирами.
На какой-то короткий промежуток времени становится совсем тихо. Все молчат, разве что непонимающе хлопают ресницами, пытаясь понять, говорю ли я серьёзно или шучу. Я делаю глоток пива и загадочно молчу, пока Шила не начинает хохотать и не говорит:
- Блин, ребят, это такой прикол! Сейчас расскажу!
И мне остаётся только хитро поддакивать, пока Шила рассказывает о болтосайте вампироёбов. Все с облегчением понимают, что это была шутка, поэтому начинают смеяться, а я смеюсь вместе с ними, ощущая внутри какой-то неприятный осадок.
Через несколько месяцев называют имена тех «счастливчиков», кто отправится в экспедицию и проведёт «первый контакт» с внеземной цивилизацией. Два жаргонавта, два лингвиста, два биолога, двое солдат, искин и один вампир – Юкка Сарасти. Кажется, про него я уже узнаю всё, что могу. Мой болтосайт буквально разрывается сериями постов с ним: фанфики, рисунки, коллажи, народ массово делает модели с ним и эстетичные фотографии его в разных позах, постят «эдиты» под музыку, пропущенные через розовые фильтры с сердечками. Конечно, по большей части люди жуют сопли, что такой красавчик как он отправляется так далеко. Я же отмахиваюсь и возвращаюсь к своей любимой модели.
Нужно сказать, что мне этого уже мало. Модель может дать тебе всё, что ты захочешь: станет нежнее, жёстче, будет покрывать каждый твой сантиметр поцелуями или отымеет так, что ты неделю не сможешь стоять. Но модель не может дать мне «настоящности». Модель не имеет своих чувств, эмоций, желаний. Её максимум – это копирование моих, чтобы ублажить меня. И это не то, чего я хочу.
- Обними меня, - прошу я «вампира», и он обнимает. У модели нет запаха, нет вкуса солоноватой кожи, нет тепла или прохлады. Модель – лишь бездушная кукла, которую я сжимаю сильнее, чтобы спрятаться от своего одиночества. А я хотела бы узнать настоящего вампира. Пусть даже не секс – да чёрт бы с ним! Просто взять за руку, ощутить температуру его кожи. Обнять, вдохнуть его запах. Поцеловать и ощутить вкус. Поговорить… да, модель тоже этого не умеет.
Я отключаю симуляцию и заворачиваюсь в плед сильнее. Несмотря на то, что только начало осени, мне уже холодно. Я подключаюсь к Быстронету, открываю болтосайт с вампирами и какое-то время сижу, пялясь на лепестки открытых вкладок. Чувствую себя так, будто впервые выхожу на сцену, хотя, по сути, всё так и есть: я впервые делаю пост на этом сайте, поэтому мне нужно какое-то время, чтобы собраться с силами.
Наконец, я открываю запись видео во вкладке «вопрос-ответ», цепляю на своё лицо «маску» и чуть искажаю свой голос. После чего нажимаю на красный кружок и начинаю говорить:
- Привет! – на этом силы покидают меня, и я какое-то время молчу, не глядя в камеру. Затем отключаю запись, стираю первую попытку и начинаю заново. Вторая проходит куда успешнее.
- Привет! – вновь говорю я. – Я на этом сайте несколько месяцев, и у меня возник вопрос. Где вы знакомитесь с настоящими вампирами? Возможно, у вас есть какие-то болтосайты или приложения? Подскажите мне, пожалуйста, какие, а то мне моей модели немножко не хватает. Спасибо! – я нажимаю на красный квадратик, останавливая запись. Считаю до десяти, просматривая свою запись, после чего нажимаю на «отправить».
Долго ответа мне ждать не приходится, так как под моим видео быстро всплывает лепесток ответа. Я быстро нажимаю на голографическую кнопку и… давлю вздох разочарования. Однозначно, это совсем не то, чего я ожидала.
- Дамочка, мы тут вообще-то вампирами восхищаемся, - отвечает мне та девушка с разноцветными тенями для век. – А спать с ними… ну, это нездорово. Ладно модель, но живой вампир?
- Может, это тролль? – интересуется у неё другой пользователь. – Надо написать модераторам.
- Погодите, - встреваю я. Мои пальцы нервно дрожат и мёрзнут. Их сводит спазмами. – Но вы же тут во всех подробностях расписываете создание модели вампира, чтобы получилось максимально «канонично», контент создаёте, вроде рисунков и фанфиков. Тот же Сарасти у вас чуть ли не бог, и я только за сегодня видела с ним десяток постов. Вот я и делаю вывод, что вы хотели бы встречаться с ними.
- Максимум, наслаждаться со стороны или баловаться с моделями, - возражает мне какой-то аноним. – Никто из нас не хочет настоящего вампира. А если хотите вы, то, наверное, вам стоит сходить к врачу и провериться.
Я пытаюсь ответить пользователю, но тут же перед носом повисает табличка, и я обнаруживаю, что меня забанили на год.
Вау.
- Поздравляю, Ида, - говорю я себе. – Ты только что доказала, что ты даже больше извращенка и вампироёбка, чем вампироёбы.
Мне не то что бы обидно; скорее, я чувствую себя в какой-то степени обманутой, и от этого мне максимально неприятно. Мне становится жарко, и я сбрасываю с себя плед. Я удаляю все вкладки и сохранённые страницы, связанные с вампирами, убираю всю литературу подальше в папки. Когда же мои пальцы замирают над плашкой «удалить все данные» в симуляции, я медлю и перевожу пальцы на плашку «отмена».
Пошли они к чёрту, думаю я. Я никогда никуда не вплеталась, поэтому меня это вообще задевать не должно. Да, я думала, что меня поймут хотя бы здесь, но вот у них не вышло. Но мне же не привыкать, да?
- Обними меня, - шепчу я модели, захлёбываясь слезами, и «вампир» обнимает. И я плачу, осознавая, как же сильно я одинока, что единственное существо, с кем мне удаётся поделиться моими слезами, — это созданная мной модель упыря. От этого мне становится ещё хуже, и я крепче сжимаю руки, обхватывающие его жёсткий торс.
На следующие несколько дней я с головой ухожу в работу. Пусть мне уже не приходится так упахиваться, как раньше, но я всё равно стараюсь выкладываться на полную. Я налаживаю связи вновь, решаю проблемы, считываю привычные мне таблицы с потребностями, стремлениями, капризами. Кнопки больше не прыгают и не рвут нити. Они воодушевлены предстоящей экспедицией, и я считаю, что большая часть этого воодушевления вышла за счёт моих трудов.
- Как дела? – спрашивает у меня Шила, когда я лениво ковыряюсь вилкой в своём ризотто и больше потягиваю синтетический кофе. У меня обеденный перерыв, поэтому я могу уделить своей подруге несколько минут. Надо признаться, я даже рада, что она мне позвонила. – Выглядишь ты как-то не очень.
- Да так, - отмахиваюсь я. Зато сама Шила буквально светится от счастья. – А у тебя как дела? Как с вампироёбами?
- К чёрту вампироёбов! – Шила морщится, будто я наступила на её больную мозоль. Кажется, она уже сама поняла, что это была отвратительная идея. Зато дальше её лицо вновь озаряет белозубая улыбка. – Всё куда лучше! – восклицает она. - Я буду интервьюировать экипаж «Тезея», представляешь? Моя газета посылает меня – представляешь? – меня! – не сдерживаясь, она тычет в себя пальцами, и я буквально слышу глухой стук, раздающийся от её грудины. И одновременно подмечаю краем глаза в столовой какое-то странное оживление. Сотрудники, находящиеся здесь, буквально липнут к окнам, и я, бросив Шиле «подожди минутку», интересуюсь у одного из них:
- В чём дело?
- К нам делегация, - говорит он. – И с ними вампир.
- Шила, я тебе потом перезвоню, ладно? – я вновь возвращаюсь к подруге, и, едва услышав: «Конечно, мне всё равно нужно бежать», прощаюсь с ней и выключаю связь. Я бросаю вилку в лоток с едой, оставляю стакан с кофе на столе, поправляю рубашку. Я не знаю, кто он, чем занимается, однако какая-то неведомая сила поднимает меня и заставляет идти к нему, пока другие сотрудники и сотрудницы перешёптываются между собой у окна. О вампире, не обо мне, я знаю, но всё равно мысленно готовлюсь к тому, что я тоже появлюсь в их сплетнях потом, когда уже полноценно заговорю с ним. Обычно никто не хочет говорить с вампирами, а вот я – да, и это уже что-то странное для них.
Что ж, я никогда не вписывалась, не вплеталась полностью, сколько себя помню. Я уже даже смирилась с этим, но сейчас, пока я иду по коридорам своего офиса, всё внутри пробивает окрыляющей меня надеждой, а в голове я сама нашёптываю себе: «Может, стоит попробовать?».
В любом случае, всегда можно сказать, что это ради шутки.