Вино и ветер

Когда Люмин в компании Чайлда наведалась в «Ваньшен», Чжун Ли явно был удивлен их появлению, настолько, что девушке на мгновение показалось, что на скулах древнего Архонта выступили ярко-алые пятна смущения. Уже этот факт показался проницательной девушке странным. Моракс весь Ли Юэ кинул, Цисин заставил разбираться с Осиалом и проблемными гостями из Снежной, Тарталью — этого наглого мальчишку-Предвестника — кинул на огромное количество моры (пусть парнишка вообще не осознал, как над ним посмеялись, и упорно продолжает действовать бывшему Архонту на нервы). И все его выходки совершенно не изменили цвет его лица. А теперь — дышит глубоко, нервно одергивает края перчаток и смотрит расфокусировано и будто бы сквозь гостей. Путешественница даже удивилась такому состоянию: при всем кажущемся безразличии Гео Архонт всегда был внимателен к собеседнику.

      — Учитель, я так соскучился! — кто бы сомневался, что Аякс даже внимание не обратит на состояние своего «учителя» и почти сразу шагнет к нему с объятиями. Однако покашливание девушки остановило слишком настырного парня, и тот остановился у самого стола, обернувшись к спутнице с вопросительным взглядом. Блондинка почти видела панику в золотых глазах мужчины, и Чжун Ли бросил благодарный взгляд на Путешественницу. Брюнет явно не хотел объятий и вообще приближения рыжего, но последнего это останавливало довольно редко.

      — Кхм… Что вас привело ко мне? — Моракс откашлялся и неестественно выпрямил спину, придвигаясь ближе к столу, практически на него наваливаясь, будто ему стало плохо. Люмин и не знала, волноваться ей или все-таки сделать вид, что с Гео Архонтом все хорошо. И пока что она выбрала второй вариант - а дальше как события развиваться будут. Уж ориентироваться по ситуации она умела намного лучше, чем строить хитроумные планы. За планами - это к Чжун Ли.

      — Может, есть новые задания… О, а еще у нас подарок от Венти! Он передал бутылку вина, сказал обязательно привезти. Он говорил, что вы знакомы, упоминал какое-то обещание... — близнец лучезарно улыбнулась, скрашивая неловкость, а Чайлд нагло присел на край стола молодого помощника «Ваньшен», будто так и надо. И — о чудо! — Чжун Ли лишь бросил на него раздраженный взгляд, косой и даже в какой-то мере злой. Люмин прекрасно знала, что Рекс Ляпис не слишком был рад — причем это еще очень мягко — обществу Тартальи, но чтобы тот вызывал практически свечение его золотистых узоров, едва-едва заметных из-за ворота немного сползших перчаток, и при этом все еще не был отправлен любым из способов вон со стола и желательно из комнаты… Такое было впервые. Но свечение было — пусть чуть заметное, пусть едва видное из-за темной, плотной ткани, все же глаза Люмин его различали.

      — Нет, в Ли Юэ пока тихо. Если кто-то что-то и может рассказать — это будут Миллителиты или Цисин, — Чжун Ли на мгновение поджал губы, но ответил более чем вежливо, пока девушка подошла чуть ближе к столу и аккуратно поставила бутылку из темного стекла, которую Анемо Архонт передал ей лично в руки с наказом отдать «старому джентльмену из Ли Юэ». Конечно, она слегка задержалась, встретив рыжего и решив и его проблемы, которые всегда преследовали Чайлда. Или они преследовали саму Люмин и в итоге отражались на всех окружающих? В любом случае, она была рада, что в процессе своих приключений не разбила ценный дар. «Да, это одуванчиковое вино, но… не то вино, что делает Дилюк на своей винокурне, — сказал тогда Венти, смущенно отводя взгляд и нервно посмеиваясь. — Сам побаиваюсь проходить к Мораксу… Но, может быть, с вином получится уговорить его не убивать меня при встрече за нарушенное обещание, как думаешь?»

      — Нет, Цисин ничего не знают, иначе бы агенты Снежной тоже были в курсе, — протянул Тарталья и откинулся назад на руку, опираясь о столешницу и взор свой направив в потолок. От блондинки не укрылось, как дернулся дракон от приближения рыжего — практически со священным ужасом и страдальческим выражением в золотых глазах. Блондинка еле удержала смешок, поспешно прикрывая ладошкой улыбку, чтобы не обидеть своей реакцией Архонта.

      — Кстати, учитель, я рассказывал, что недавно сражался с огромной морской тварью? Она была с несколько домов Ли Юэ! Наверное, даже больше летающего замка той холодной начальницы, как ее там… Нина, кажется? Хотя вряд ли у местной будет имя уроженки Снежной, но что-то созвучное, — конечно, Чайлд прекрасно помнил Нин Гуан, но ему слишком хотелось поговорить и заставить Чжун Ли сфокусировать свое внимание на нём, а не на своих мыслях, в которых все ещё пребывал непривычно рассеянный мужчина. Тот лишь что-то нечленораздельно хмыкнул и натянул повыше перчатки, отводя взгляд от явно недовольного этим фактом Аякса куда-то на столешницу, будто пытался просвердлить ее взглядом. Тарталья же продолжил рассказ про морского гада, сраженного его могучей рукой и невероятным мастерством, которым нет равных, и даже пообещал в какой-то момент следующую тварь посвятить своему учителю, а после нее — монстра для Люмин сразить, как рыцари из сказок его родины. Последнее заставило девушку закатить глаза, но она не могла не признать: даже столь глупое и пустое обещание не могло не погладить ее самооценку. Да только Моракс, кажется, становилось хуже, и едва ощутимо замедлившееся, как от медитации, дыхание и чуть более яркие пятна румянца говорили об этом красноречиво. Могли ли бывшие Архонты болеть? Судя по всему, у Чжун Ли была небольшая лихорадка.

      Взгляд девушки внезапно привлек цветок, лежавший на столе, будто бы и ни при чём. Цветок, в целом, и был ни при чем, да только его наличие здесь и сейчас вызывало вопросы. Не то что бы Чжун Ли не любил цветы, но они были достаточно нечастым украшением его кабинета: Гео Архонт предпочитал книги и свитки с данными столь хрупкому и милому творению. Порой девушка, наведываясь, как и всегда, незванной, заставала Моракса с глазурными лилиями в руках, вздыхающим о чем-то таком давнем и далёком, что ей приходилось не один раз окликать дракона. А вот цветок сесилии, да ещё без стебля, будто брошенный в спешке, почти незаметный среди горки свитков на столе, зацепил. Если багряная шелковица или небесно-синяя лилия не вызывали вопросов — их под окном «Ваньшена» росло как сорной травы, — то цветок из другой страны, белоснежный, чистый и невинный, казался деталью, заставляющей разум путаться в догадках. Но если предположить невозможное… то все ставало на свои места, как детали замысловатого паззла, подначивающего отступить от привычной картины мира. Очень в духе маленького Архонта.

      — Тарталья, я тут вспомнила, что мне нужна помощь с одним заданием, — внезапно затараторила Люмин, всплеснув руками и отвлекая внимание Чайлда, вновь попытавшегося наклониться ниже к Чжун Ли с каким-то вопросом. Иногда было замечательно, что рыжий в присутствии своего обожаемого "учителя" становился настолько рассеянным, что ничего не замечал, даже очевидного, не то что цветок и беспорядок.

      — Вот это ты забывчивая. Так и быть, помогу с твоими проблемами. Что там тебе надо? — в голосе Предвестника послышались знакомые снисходительные нотки, и блондинка едва не поморщилась: они были равны по силам, но рыжий мальчишка до сих пор позволял себе такой тон в ее отношении. Однажды она точно поколотит его так, что Чайлд наконец признает ее! Но перепалка подождёт, и Люмин, практически схватив за руку продолжавшего разглагольствовать «напарника», стремительно направилась к выходу.

      — Хорошего вечера, извините, что побеспокоили, — почти скороговоркой произнесла Путешественница, все же покосившись ещё и на стол. Нет, она не хочет про это думать и просто закроет за собой дверь. Осталось придумать задание для продолжавшего нести чушь про свое превосходство Фатуи, и мысль про вино и сесилию вылетела из головы - не без мысленных усилий "не думать, психика целее будет".

      Стоило двери за Люмин закрыться, как Чжун Ли откинулся назад на спинку своего кресла и издал тихий гортанный рык, одну руку засовывая под стол и наощупь находя черноволосую макушку. Маска спокойствия слетела почти мгновенно, и под столом сдавленно пискнули, когда пальцы сзади пряди на затылке, несильно, но весьма настойчиво надавливая. Дракон сорванно, часто дышал, не прекращая направлять голову оказавшегося под столом гостя, и только когда узоры нестерпимо ярко полыхнули золотым светом, а сам Моракс, запрокинув голову, гортанно простонал что-то на незнакомом языке, он все же отпустил волосы, взмокшие и все равно нежные и мягкие, как шерстка на холке новорожденного драконенка.

      — Ты и правда очень скучал, — хрипло рассмеялся Венти, по-кошачьи прогнувшись и выползая из-под стола прямо на колени Чжун Ли. Бард невозмутимо вытирал воротником губы и облизывался, и, глядя на слишком довольного мальчишку с ярко-алыми, припухшими губами, дракон осознавал, что спать он сегодня точно не будет. И этому мелкому нахалу тоже не даст даже глаза сомкнуть в наказание за годы одиночества. Мелкий паршивец. Ещё умолять будет…

***

      Венти долго мялся под дверью, и чувствительное обоняние дракона давно уже сказало, кто топчется и сопит за тяжёлой резной дверью. В первую секунду Чжун Ли был зол. Невероятно зол. Настолько, что ему хотелось с размаха запустить геоколонной или метеоритом в голову наглого мальчишки, посмевшего явиться спустя такое количество лет. Слушать этого мелкого нарушителя? Никогда в жизни!

      Во вторую секунду он уже передумал: если хочешь заставить дракона отступиться от принципов, заинтересуй его настолько, чтобы тот ни перед чем не остановился, лишь бы узнать то, что раздразнило любопытство. И Чжун Ли действительно заинтересовался. Разумеется, Анемо Архонт прекрасно знал, что бывает с теми сумасшедшими, кто нарушал контракт, заключённый с Повелителем Камня, и даже Архонты всегда бывали наказаны. Сколько глупостей сходило с рук Барбатосу — сам Моракс в счёте потерялся. От запаха ветра с востока веяло лёгкой опаской, даже страхом, и от этого в душе слабо ворчала драконья сущность: парень понимал, что любому терпению приходит конец, и гнев камня будет сокрушительным. Однако кое-что ещё заставило Моракса повременить с расправой. И это был запах отчаявшейся, тоскливой надежды, от которой хотелось рычать в ночное небо и бить хвостом по земле, вызывая землетрясения. Слишком знакомый запах. Так пах сам Гео Архонт первые десятки лет, когда пропал последний из прежней Семёрки, суматошный ветерок, неизменно приносивший с собой бутылку алкоголя по старому рецепту, когда он ещё благословлял одуванчиковое вино и дарил своим благословением крохотную частичку своей силы, делавшей вино особенно воздушным. Моракс долго убеждал себя, что скучает только по вкусу вина, но общества настырного болтливого алкоголика ему не хватало. Как и его теплых, нежных объятий, словно ветром ласкает по коже.

      Моракс помотал головой, прогоняя тоскливые воспоминания о прежних встречах. В конце концов, спускать с рук паршивцу нарушенный контракт он точно не собирался, сколько бы ярких и прекрасных воспоминаний не оставалось в его измотанной вечным ожиданием душе.

      — Если ты собирался торчать за дверьми весь день, прекрати бормотать и сопеть, — громко произнес Чжун Ли, едва сдерживая рычание в голосе. И судя по усилившемуся запаху паники, ему это не очень удалось. Венти зашёл робко, медленно, непривычно тихо, закрыл за собой дверь и, потоптавшись немного, прошел ближе, к столу Гео Архонта.

      — Привет, Моракс, давно не виделись, — дрожащий голос с фальшивыми нотками весёлости. Барбатос чувствует себя виноватым, и оттого в груди собирается клокочущий рёв. Гнев сложно сдержать, но хотелось услышать, что же будет лопотать в свое оправдание провинившийся элементаль.

      — Ты нарушил контракт, — чеканя каждое слово, процедил сквозь зубы Чжун Ли, и колыхнувшаяся ярость обожгла изнутри, словно огонь Пиро.

      — Я знаю, — в кои-то веки мальчишка не отпирался, но на это признание у него ушли почти все силы. — Но позволь объясниться. Я не мог сдержать слово, даже если бы захотел.

      Моракс изогнул бровь вопросительно и разрешил ироничной улыбке скользнуть по губам. Он лишь слегка махнул сияющей мерцающим золотом рукой в воздухе, мол, продолжай, и Венти, сглотнув, принялся говорить:

      — После событий Каэнри’арха, если ты помнишь, я перестал пользоваться своими силами и заметно ослаб… Свои же Хранители меня почти не слушали, но это и не настолько важно. Важнее было, что мы — или я — упустили, что на горе поселится один из выживших учёных той страны. Она нашла или создала там дракона.

      Чжун Ли наклонил набок голову. Последнего из драконов он создал своими руками, и Аджаха был даже не совсем его творением — Архонт всего лишь дал ему оболочку из камня и земли, но не создал жизнь изначально. Учёные Каэнри’арха были в этом плане куда более любознательными и чаще переступали те границы, которые боялись перешагнуть властители стихий, и в конце концов именно это и погубило их. Зависть Селестии невыносима и разрушительна. К сожалению, Архонты поняли это слишком поздно, а Каэнри’арх пал в Бездну.

      — Поначалу мы с Двалином были рады и позволили этому случиться. Мы не тронули ни учёную, ни ее воспитанника, — продолжил тем временем Венти. — Только попросили обучать дракона. Она назвала его Дурином, а воспитанника — Альбедо. Сама женщина вскоре умерла: проклятие Бездны ее не пощадило, но Драконий пик будто замедлил действие. Альбедо ушел в Мондштадт и стал алхимиком, как и наставница, а Двалин с Дурином… — губы Барбатоса тронула грустная улыбка. — Они были прекрасной парой. Подожди, я почти перешёл к главному, не злись, у тебя руки светятся! Так вот. Оказалось, что Дурин был поражен Скверной. Изначально или из-за магии учёной Каэнри’арха — уже неважно. Мы поняли это слишком поздно. Безумный дракон обрушился на Мондштадт. И мы с Двалином едва загнали его обратно на пик. Будь я в расцвете сил, справился бы легко и просто… — Венти улыбнулся виновато и передёрнул плечами, вспоминая ледяной ветер кошмарной горы. — Двалин перегрыз горло своему любимому другу и заразился Скверной. Как и я. И если Двалину хватило сна в Храме, чтобы скрыть Скверну и хотя бы не дать ей захватить тогда его сердце, то со мной… Я тоже был ранен. И… На сто лет меня откинуло снова в состояние элементаля. Развеяло, лишив памяти. Моракс, я до сих пор не знаю, как вернулся и почему. Просто в какой-то момент я понял, что лежу у корней Венессы рядом с собственной статуей в прежнем облике. И… Все. Прошло столетие.

      Венти замолчал, разведя руками, и в воздухе повисло невысказанное «Прости». То самое «я не хотел тебя бросать», которое сквозило в тоне, виноватом, оправдывающемся, почти жалобном. Спрашивающем у Гео Архонта, что мог сделать его собрат, будучи всего лишь слабым ветерком без памяти, прошлого и будущего. И Чжун Ли дрогнул, осознав одну простую вещь: а ведь Анемо Архонт мог исчезнуть, как когда-то на его руках умирала и рассыпалась лилиями и пылью Гуй Чжун.

      Барбатос сидел как на иголках, ожидая, пока Моракс примет свое решение. Впервые он был настолько открыт даже с тем, кто знал его лучше и глубже, чем собственные Хранители. И когда дракон снова посмотрел на него и жестом попросил подойти ближе, бард не мог не подчиниться этому властному, преисполненному величия жесту. Вот только вместо удара или чего-то в таком духе Чжун Ли внезапно обнял руками за талию и прижался щекой к груди, как раз там, где остался темно-фиолетовый рваный шрам от ранения Скверной. Клык Дурина разминулся с человеческим сердцем в считанные сантиметры и повредил Сердца Бога, и чудо, что не уничтожил окончательно.

      — Я скучал, — выдохнул дракон и потянул к себе на колени лёгкого, воздушного — как же иначе — маленького паршивца. - Ты мог прийти раньше.

      — Я тоже… Но безумно боялся, — первый поцелуй вышел смазанным, им нужно было привыкать друг к другу заново, отвыкнув за все эти годы дарить ласку и получать ее в ответ. Впрочем, свойство Архонтов в том, что в силу возраста они мало меняются. И к тому времени, как Чжун Ли учуял подходящих к двери Люмин и Чайлда, Венти уже успел потерять цветок с берета — да и сам берет свалился куда-то под стол, несколько пуговиц с рубашки и последние остатки терпения. А Моракс поспешно застёгивал свою рубашку и жилет, скрывая от любопытных глаз оставшиеся от наглых вездесущих губ яркие засосы. И совершенно упустил тот момент, что бард успеет расстегнуть ширинку на его штанах и добраться до члена, почти сразу обхватив губами головку и заглатывая до середины, юрким язычком лаская горячую чувствительную кожу. Останавливать паршивца было уже поздно, да и вряд ли бы тот вообще услышал голос разума, так что Рекс Ляпис толкнул парня под стол глубже, радуясь, что со стороны двери находится стенка до самого пола. И придвинулся к столу так, чтобы никто совершенно не видел ни гостя, ни состояния самого Чжун Ли, пока этот самый нахальный гость, за бедра придвинув Гео Архонта ближе к себе, не продолжил свое коварное дело с ещё большим рвением, рисуя по стволу языком ноты и узоры, касаясь губами так, словно играет на своей любимой флейте, и снова со всем полагающимся процессу рвением опускаясь головой на член, каким-то чудом не ударяясь затылком о столешницу каждый чертов раз.

      — Учитель, я так соскучился! — раздражающий голос Чайлда резал томную негу в клочки, и Моракс еле держался, все свои силы направляя на то, чтобы не выдать себя и Венти. Ещё никогда он не хотел так выгнать незванных гостей, а потом схватить этого мелкого алкоголика, вылизывавшего его плоть, словно лакомство, уложить на стол и…

      Кажется, Люмин что-то спрашивала, он даже ей ответил, но девочка смотрела внимательно и пытливо. Умная, догадливая, она достаточно быстро уловила нечто, что заставило ее едва заметно покраснеть и, схватив надоедливого рыжего едва ли не за шкирку, утащить за собой, бормоча извинения неожиданно на «вы» с не совсем вежливым оттенком. Венти был очень тихим, даже драконий слух не уловил ни одного лишнего звука. Но стоило двери закрыться, отгораживая их от внешнего мира, как Венти чудом не подавился от хватки в волосах и приятно-жестких, нетерпеливых движений ладони, насаживающей его на член почти до горла, и порывистых, вряд ли осознаваемых рывков бедер навстречу удовольствию. Уж он точно помнил, как Мораксу нравится больше всего, и его умений хватало, чтобы дать Архонту именно то и так, как тот желал.

       И судя по потемневшему, практически давящему взгляду Чжун Ли, когда Барбатос все же поднялся, вытирая губы от смеси слюны и спермы, ночь воспоминаний продлится до рассвета. Совсем даже не факт, что этого, а на через неделю-две. И это точно стоило, чтобы приехать раньше, чем обещанное вино, и помириться.