Тишина, в которой они тонули

С самого детства Хизаши знал что ему будет нелегко, и никому не будет легко рядом с ним. Иметь голосовую причуду довольно сложно, потому что ты не всегда можешь контролировать свой голос, особенно будучи подростком. После трёх срывов, чуть не оглушивших родителей, он решил вечно молчать. Продержался он, увы, не долго и уже через неделю отправил одноклассника в больницу. Благо он тогда слух не потерял.

Потом он начал замечать, что это и на него влияет. Время от времени окружающие звуки становились приглушёнными, будто он слышал через вату. Это спадало через пару секунд, но бесконечно волновало. Поэтому он начал учить все способы, какими могли общаться и понимать других глухие люди. Так, на всякий случай.

Поэтому к моменту поступления в ЮЭй, знаменитую школу, в которой обучали героев, он знал японский и английский языки жестов и умел читать по губам. Слышал он уже не особо хорошо, поэтому носил маленький слуховой аппарат, который три раза за первую неделю приняли за обычный беспроводной наушник и просили снять. Он мучительно перенёс все три процедуры объяснения, почти не повысив голос в третий раз.

А ещё он встретил героя. Да, все здесь были будущими героями, но он… Айзава Шота был тем самым спасителем, который мог спасти всех в их классе от неминуемой потери слуха. Хизаши всегда ходил рядом с ним, старался быть в его поле зрения, давая возможность остановить его в любое время. Он даже снабжал его каплями для глаз, потому что знал, что это всё же неприятно, так долго смотреть с открытыми глазами.

Хизаши, применив технику «я хожу за тобой и ты спасаешь меня и всех», смог даже подружиться с ним. Попутно он заставил его подружится с Оборо и Немури, которые были вполне себе неплохой компанией, по его мнению. Шота, разумеется, всё время раздражённо рычал, фыркал и издавал всевозможные звуки возмущения, которые все старательно пропускали мимо ушей.

Хизаши улыбался этому. Он знал, что Шота их любит. Шота всегда их поймёт, спасёт. Потому что они все друзья. Он помнил, как рассказал ему о проблеме с голосом. Ему всё ещё сложно было контролировать это, но он старательно тренировался и для тренировок ему была нужна помощь Шоты.

— Так вот почему ты… — начал тогда говорить Шота, но умолк поджав губы.

Оборо с Немури тогда несколько дней ещё шутили о том, какой Хизаши «меркантильный» и «корыстный», а Шота отмалчивался, а когда он говорил, в его голосе слышалась какая-то странная обида.

— Я думал я просто был интересен тебе, — ответил он, когда его спросили о его странном поведении.

— Конечно ты был интересен! — с явным непониманием воскликнул Хизаши, а потом закрыл себе рот, в попытке заглушить, увидев как скривился Шота. — Ты для меня героем прям стал, а ты даже лицензию не получил!

Он наговорил тогда ещё много чего, отвесив тысячу и один комплимент и даже не заметил заалевшие щёки друга. Остановился он только когда услышал «снимите комнату» от Немури, сам покраснел, а потом неловко молчал весь оставшийся день.

Он частенько устраивал себе «тренировки молчанием», чтобы сдерживать себя, но получалось плохо. Молчал он дольше всего один раз. Никто не любил вспоминать тот раз.

После смерти Оборо всем было сложно. На пару с Шотой и, иногда, с Немури они сидели на крыше и вспоминали друга. И Хизаши старался молчать, потому что знал, что сорвётся. Знал, что оглушительный крик отчаяния просто снесёт пару ближайших домов и оглушит оставшихся друзей. Они только его и останавливали.

В это же время начал резко ухудшаться слух. Доктор, к которому он несколько раз ходил, сказал, что это из-за огромного стресса, свалившегося на его юную голову. Слуховой аппарат уже не так сильно помогал и слышно всё было будто из другой комнаты говорят. А если снять, так вообще, кажется шепчут все, боясь разбудить кого-то невидимого.

Сложнее стало и с Шотой, ставшим ещё тише и начавшим чуть ли не всё время смотреть куда-то в пол, задумываясь о чём-то своём. Хизаши всё время старался смотреть внимательно на его губы, чтобы читать по ним. Шоту это раздражало.

— Да либо в глаза мне смотри, либо никуда, — во время одной из посиделок на крыше сказал он.

— Я просто пытаюсь понять, что ты говоришь, — он почесал нос, опустив взгляд. — Я уже почти не слышу ничего, а ты такой тихий, будто ты просто под нос себе шепчешь.

Шота замер, смотря на друга. Он вновь поджал губы и хотел было сказать «прости». Но на него сейчас не смотрели, поэтому, если он скажет это обычным голосом, он ничего не услышит, а если выкрикнет, будет выглядеть идиотом. Поэтому Айзава обхватил чужое лицо ладонями, заставив обратить взгляд на себя.

— Прости, — сказал он одними губами, так, что его бы никто не слышал. А потом он прижался к другу, крепко обняв. Так они и просидели вместе ещё долго, не шевелясь, в объятиях друг друга.

Таких моментов было ещё много в их жизни. Когда они сидели, прижавшись друг к другу, погружённые в свои мысли, но чувствовавшие такую нужную поддержку. Шота с этого момента начал говорить всегда подняв голову. Чётко, ясно, ни разу не заикаясь. Даже язык жестов начал учить. Хизаши это тронуло. И сердце бешено заколотилось, когда они впервые поговорили используя только язык жестов.

Когда они стали полноценными героями, Шота и Хизаши начали проводить вместе время гораздо меньше, чем раньше. Но каждый свободный вечер они были рядом. Они чувствовали нужду в этой старой поддержке. Они чувствовали как нужны друг другу.

Они сидели рядом в квартире, смотрели какой-то сериал, включив субтитры, и прижимались друг к другу, стирая всю усталость, скопившуюся за день. Часто они засыпали так, а на утро притворялись, что ничего и не случилось.

— Шота, — хриплым голос позвал Хизаши одним вечером. К нему повернули голову, чтобы быть готовым ответить, — я люблю тебя.

Парень широко раскрыл глаза и резко отвернулся обратно к телевизору. Хизаши чуть поник, но решительно взял друга за руку.

— Ты всегда был для меня героем, — он знал, что его слышат и продолжал. — Кажется, я всегда тебя любил. Ты всегда мог меня остановить, мог помочь, ты был моим спасением, и я всегда хочу быть с тобой, и-

В прошлый раз поток слов был остановлен Немури, смутившей их обоих. А сейчас как заткнуть его? Как не дать убить себя смущением? «Никак,» — подумал парень и повернулся к Хизаши. Он не видел, продолжал говорить и говорить. И заткнуть его можно только одним способом.

Шото шумно выдохнул и подался вперёд. И тишина накрыла их двоих. Они не слышали ничего вокруг. Хизаши от проблем со слухом, которые сейчас казались такими маленькими и незначительными, а Шота от того, что мир прекратил существовать, мир превратился в одну точку, где был он и Хизаши.

Сквозь эту тишину, странную и тягучую, он слышал Шоту, хоть тот не произнёс ни слова. Он слышал каждое «люблю», каждое «хочу», каждое «да», несмотря на тишину, в которой они тонули.