На песчаном берегу океанского пляжа сидел робот и задумчиво вычерчивал пальцем линии на песке. Мысли его витали где-то очень далеко – вероятно, там, куда он так мечтал вернуться.
Стояла поздняя осень, и безлюдная местность казалась Виктору осиротевшей без толп отдыхающих. Сюда каждое лето приходили люди со своими семьями – родители с детьми, влюблённые пары… Ни семьи, ни пары у Виктора никогда не было. Он давно понял, каков этот мир и что он успел сделать с одним особенным роботом.
Особенным Виктор стал после того, как познал величайшее из человеческих чувств. Его научил этому хозяин. В то время Оскар не помышлял ни о каких злодеяниях, чтобы добиться руки мэра. Оскар просто изобретал – пока для себя, надеясь в будущем стать известным конструктором. Но то, чего молодой мужчина хотел, подчиняясь инстинкту, прямо сейчас – оказалось ему не по силам. Отношения с женщинами не сложились. Видя, как Виктор жалеет его и подбадривает, Оскар старался не падать духом ради своего робота. И незаметно для самого себя стал уделять ему внимание больше, чем прежде. Пока в один прекрасный день не признался ему в своих чувствах. Оскар дал понять Виктору, как тот дорог ему, и как он тронут его поддержкой. Как сильно он любит своего единственного друга.
Не совсем понимая смысла этих речей, особенно последних, про любовь, робот промолчал, а после – долго анализировал сказанное. И внезапно ему стало ясно: всё это время он чувствовал к хозяину то же самое!
Тем же вечером Виктор ответил Оскару взаимностью, явившись в его кабинет и перво-наперво крепко обняв его, не говоря ни слова. Это положило начало их гармоничным отношениям, и если б они не разрушились с появлением Кэтрин, ради которой хозяин вышвырнул Виктора из сердца, этот город давно был бы в их власти.
Впрочем, злым гением Оскар опять-таки стал из-за Кэтрин.
Когда его разлюбили, эту пустоту внутри себя Виктор отчаянно стремился заполнить, поэтому стал таким же, как и хозяин – злым и опасным для всех, кроме Оскара, на возобновление чувств которого всё же надеялся. В тот момент, когда его предали во второй раз, когда Оскар поведал, ради чего – точнее, ради кого – стал злодеем, робот уже не смог этого вынести, простить, забыть, или хотя бы на время отвлечься. И вдруг, когда он уже отключался из-за критических повреждений, любовь воскресла, оказавшись сильнее обиды и ненависти. Так же, как и у людей.
Пусть Оскар не слышал этих слов, сказанных за Виктора какой-то плюшевой игрушкой со звуковым модулем. Важно то, что сила этой любви помогла им впоследствии осуществить побег, и, кажется, теперь Оскар действительно зол. Наконец-то он понял, что Кэтрин не любит его. И это отлично. Лучше жить просто со злым гением, чем с влюблённым во врага злым гением.
Правда, лучше от этого не стало. Посеяв в нём чувство привязанности, Оскар так и не понял, что оно по-прежнему живёт в Викторе, и оставался к нему равнодушен. А обречённый на страдания робот отныне занимался тем, что чертил на песке какой-то рисунок, который ничем ему не поможет. Сколько раз он пытался признаться ему, но из страха, что, скорее всего, эти чувства будут отвергнуты, не смел. С этой неуверенностью нужно что-то делать, понимал Виктор. И чтобы хоть немного утешить себя, раз за разом возвращался в прошлое, не понимая, что это лишь усилит страдания.
Закончив чертить, робот поднялся и окинул критическим взглядом свою работу. Рисунок был прост: большое сердце, опутанное проводами, сжавшими его будто в объятьях, а некоторые, словно щупальца, извивались по сторонам, готовые схватить любого, кто посягнёт на то, что они защищают. Только один-единственный робот на свете понял бы смысл странного рисунка.
Виктор молча стоял на берегу, глядя вдаль, пока руки его не сжались в кулаки: приливная волна от катера смыла рисунок. И тогда робот вновь ощутил боль и ненависть к тем, чей мир оказался так жесток к нему. Ненависть к этому проклятому городу, к людям, одна из которых отняла у него любовь, и боль от разбитого сердца и не сбывшейся мечты. Похоже, он вечно обречён на эти мучения, причём буквально. Людей хотя бы смерть избавляет от боли, но кто избавит его, робота, который фактически может жить всегда?
- Наверное, я сдамся, Оскар, - нахмурившись, произнёс Виктор, глядя себе под ноги. – Постараюсь забыть о прошлом, если получится. Если ты смог позабыть, смогу и я.
Берег океана тихонько шумел, равнодушно провожая робота своими особыми песнями волн.