— Простите, а не подскажете?.. — Парень запнулся на полуслове, разглядывая появившуюся перед ним незнакомку. Девушка задумчиво поправляла лезущие в лицо локоны, прежде чем её внимание привлёк молодой человек. Оценив возникший перед ней образ, она ожидала продолжения, которое, не наступило.
— Не подскажете что…? — С дразнящей улыбкой ответила она, повернувшись всем телом к своему собеседнику. Теперь их внимание было полностью сосредоточено друг на друге.
— Не подскажете, как пройти к вашему сердцу? — Мгновенно собравшись с мыслями, ответил он, улыбаясь и вызывая у неё тем самым смех своим неловким флиртом.
— Прямо и направо. — Ответила она, беря его за руки. — Я покажу дорогу.
***
— Потанцуй со мной. — Просит она, как будто требует, протягивая ему свою ладонь, но не давая коснуться. Дразнит, невинно улыбаясь. Он вступает в её игру, тут же беря главенствующую роль на себя. Если и играть — то по своим правилам.
Они двигаются вместе, иногда не в такт музыке, но так легко, как будто танцуют вместе всю жизнь. Она смеётся, вызывая этим у него ответную улыбку. Их пальцы неловко переплетаются на очередном движении, немного замедляя танец.
«Она такая смелая» — думает он. «Он такой решительный» — думает она, когда они оба смущаются до жути от простого прикосновения.
Музыка в зале становится быстрее и теперь они стараются следовать ей. Внутри как будто торнадо, который и кружит, и управляет их танцем, и заставляет в восторге ловить воздух ртом при резких и чётких движениях. Она обнимает его за шею и тут что-то меняется. Их взгляды, всё так же направленные друг на друга, меняются. Снова ритм музыки не совпадает с ними, но страсть делает их танец очень притягательным для чужих глаз. Прикосновения больше не стесняют, становясь естественными для них обоих.
Музыка останавливается, зрители аплодируют. Девушка выжидающе смотрит на него, пока он не будет пойман в ловушку. Он наклоняется к ней, думая, что это и есть подходящий момент, а она тут же убегает, избавляясь от его объятий.
Вот кто действительно всё время управлял ситуацией. Но никто не остаётся разочарованным, надеясь на следующий раз.
***
Они сидят в кафе, поедая мороженое и свои шутки. Разговор получается достаточно забавным и смех уже не такой сдержанный, как в начале. И даже жесты уже становятся слишком свободными. Он протягивает руку, смахивая с её губ молочную пенку. Неосознанно и так просто. И всё меняется. Она замирает и на секунду в её глазах читается испуг.
Это не было запланировано. И так неожиданно, что она смущённо извиняется и убегает, что-то тихо сказав в оправдание.
Кажется, это была ошибка. Он оглядывается, но её уже нет. Хотя сумочку со стула она не забрала... Корит себя, винит, но что сделано, то сделано.
Самобичевания ни к чему хорошему не приводят, особенно, когда его подбородок резко поднимают и так неожиданно целуют губы. Теперь уже он становится похож на мраморную статую, неверяще смотрящую на причину его вихря эмоций. Она довольно улыбается и почти мурчит от удовольствия.
— Значит, в мою пользу? — Спрашивает она, не дожидаясь ответа. Ведь ответом будет только согласие. После широкой восторженной улыбки от него.
***
— Куда теперь пойдём? — С улыбкой спрашивает девушка, поворачиваясь к парню.
— Куда пожелаешь. Если не знаешь чего хочешь, можем пойти прямиком в ад. Вместе. — Он широко улыбнулся, отвечая её веселому настроению. Девушка засмеялась. Его глупые ответы всегда веселили её.
Сегодня всё было классно. И настроение, и погода, и люди вокруг такие хорошие. Прямо не нарадуешься. Он берет её за руку и ведёт к парку, который находится недалеко. Там всегда есть тихие места, где можно уютно провести время наедине.
Заросли сирени неохотно пускают в себя гостей, намеревающихся посидеть под густыми ветвями, вдали от чужих глаз. Стоит оказаться наедине, как весёлые разговоры тут же смолкают, смех притихает, а глаза внимательно рассматривают радужку напротив. Дыхание у обоих тёплое, как летний воздух, а рукам уже не терпится почувствовать чужое тепло через кожу. Губы смыкаются, руки окольцовывают тела, слышится шелест куста, который случайно задели спиной. Ветки придерживают парня, крепко держащего случайно упавшую в порыве чувств девушку. Трудно подняться в этом маленьком месте, поэтому всё, что остаётся — сильнее прижаться к груди и чувствовать рёбрами сердце. Мягкий стук, иногда попадающий в унисон, добавляет уюта этому месту. Волосы красиво обрамляют лицо девушки, пропуская через локоны солнечный свет. Снова улыбки. Поцелуй получается спонтанно, как и сплетение пальцев рук. Так хорошо и легко.
***
— Точно хорошо себя чувствуешь? Ты побледнела. — Он аккуратно берет её руку в свою, стараясь заглянуть в глаза. Но она лишь отводит глаза, прячется, и странно улыбается.
— Да, всё в порядке. Просто устала. — Она нерешительно выбирается из его рук и идёт вперёд, стараясь не поддаться соблазну обернуться. Он по инерции догоняет её, не отводя взгляда. Что-то не так, как ему кажется.
— Ты уверена? Я всё видел. — Продолжает спрашивать он, стараясь говорить не только словами, которые диктует ему его беспокойство. Она лишь отмахивается. Но он видит, что дышит она часто, не так, как после бега, а тяжелее. — Я точно всё видел, скажи.
Она лишь мотает головой, заводя руки за спину и переплетая пальцы.
— Не-а, не скажу. Тебе не понравится. И ты не поверишь. — Она всё-таки смотрит на него и хитро улыбается. Не так, как всегда. И именно это странно.
Ему ничего не остаётся, кроме как дальше идти за ней. Видимо, пока ещё рано спрашивать. Время для разговора ещё не настало.
***
— Я оставлю воду здесь. — Он ставит стакан на тумбочку и встаёт на колени перед кроватью, бережно беря её за руку. Это странно. Это страшно. Она с трудом дышит, рефлекторно сжимая его руку, вторую прижимая к себе. Глаза закрыты, лёгкая испарина на лбу, растрепанные волосы на лице. Она редко выглядела так измождённо. Он только и смог услышать от неё, что лекарство скоро подействует, а спрашивать что-то снова не смел. Не сейчас, когда ей в первую очередь нужно дышать, а не говорить. Он нежно гладит её руку, не отрывая взгляда от напряженного лица. Ну как так? Когда он упустил момент? Ведь всё было так хорошо!
— Я… не хотела рассказывать. — Начинает говорить девушка, не обращая внимания на попытки парня остановить её. — Это началось давно. Но не было так сильно… Прошу, не надо… не надо жалеть меня. Я буду в порядке. — Она взглянула на него, улыбнувшись. Но этой улыбке он не верил.
— Почему? Я хочу знать. Всё, от начала до конца. Мне нужно знать, чтобы быть готовым помочь, правда. Только скажи. — С надеждой произносит он, впрочем, не ожидая многого. Она вздыхает, разжимая руку. Пока что она ещё может держаться сама.
— Я заболела. И некоторые говорят, что это неизлечимо. — Она говорила тихо, отметив для себя момент, когда парень застыл, превратившись в каменную статую. Его взгляд затянулся пеленой, а зрачки уставились в одну точку, не моргая. Девушка на мгновение отвела взгляд, смутившись. Нужно было сказать что-то ещё. — Но это не так. Я думаю, что пока ты веришь в хорошее — ты будешь сильнее всего. — Спокойно ответила она, снова взглянув на него, чтобы оценить реакцию. Это было поистине ошеломляюще для него. — Ты слышишь? Не уходи в себя. — Она касается руками его плеч, он тихонько вздрагивает. — Я здесь. Я ещё здесь.
Он смотрит на неё. На дне глаз она видит обиду.
— Почему ты не сказала раньше? Ты не веришь мне? — шепотом произносит он, внимательно смотря на неё. Она не находит что ответить и снова отводит взгляд.
***
В комнате горит лишь настольная лампа. Тихо. На лестнице слышатся шаги, кто-то поднимается наверх. На подносе стоит чашка, в чашке тихо звенит ложка. Поднявшись наверх, парень заходит в комнату, аккуратно оставляя поднос на комоде у двери. Словно кошка, тихо и быстро подходит к кровати, доставая кислородную маску. Её дыхание громче любых звуков. Её кашель звучит болезненно. Она открывает глаза как только он наклоняется над ней с маской. Она испугана, она спала. Он аккуратно одевает на неё маску, придерживая одной рукой, начиная дышать медленно и глубоко, вместе с ней. Она успокаивается, кладя свою руку поверх его, закрывает глаза. Убедившись, что ей больше ничего не угрожает, он убирает маску и легко целует её в лоб. Она вновь открывает глаза, останавливая его, когда он хочет отстраниться и уйти. Тянет его к себе за ворот рубашки, нетерпеливо целуя. Он интуитивно кладёт маску на тумбочку с лампой, не разрывая поцелуй, беря её лицо в свои руки. Нависает над ней, начиная нежно поглаживать шею. Но тут же останавливается, ругая себя за несдержанность. Убирает руки и слезает с кровати.
— Все хорошо, не уходи. — Она снова останавливает его, хватая за кончик рукава. — Побудь немного со мной.
Он не может сопротивляться, когда она так говорит. Просто ложится на соседнюю половину постели, подложив руку под голову. Он смотрит за ней, за её частым дыханием напряжённо, не смыкая глаз, пока она отвечает ему спокойствием и лаской. Ведёт себя так, как будто ничего необычного или страшного между ними не происходит. Она гладит его по лицу, рассматривая изгибы, медленно усыпляя. Прошлая бессонная ночь не даёт ему противиться её лёгким и нежным движениям.
— Спи, мой малыш. Всё в порядке. — Шепчет она, как только он закрывает глаза.
***
— Мы не быстро идём? Ты успеваешь? — Спрашивает он, взглянув на неё. Она улыбается.
— Всё хорошо. Правда. — Отвечает она, опуская взгляд. Он заботится, но иногда кажется, что слишком сильно.
Прогулка длится уже несколько часов, но остановок у них пока не было, хоть это и отличается от их обычных гуляний. Медленнее, как будто осторожнее. Он нерешительно пробует её способности, иногда даже слишком нерешительно. Они идут вперёд, переговариваясь о том, что придёт в голову, хотя сейчас мысли лезут на язык неохотно, как будто с натяжкой. Приходится мучительно придумывать, что сказать дальше, как поддержать этот ненужный и напряжённый диалог. Они оба знают об этом, но почему-то продолжают давить из себя вежливость и заинтересованность. Девушка отступается и тут же ощущает крепко сжимающую руку на себе. Он следит. За каждым движением. За каждым вдохом. Как будто они не могут просто расслабиться и прогуляться.
— Не надо… я не настолько хрупкая… — шепчет она, ощущая, как пальцы перестают пытаться оставить на ней синяки и исчезают с кожи. Они больше не говорят. Просто молча идут вперёд. Неловко. Противно. Не так. Всё так, как быть не должно.
***
Она стоит, облокотившись о стену. Глаза как будто видят бездну, заставляя руки прижиматься к груди, туда, где бьется сердце. Только этому можно верить, так можно почувствовать, что ещё живой. Её рука тянется вперёд, стараясь нажать на выключатель. Это знак. Свет погаснет и он увидит. Он придёт. Это всё, что нужно, потому что сама она уже не дойдёт до лекарств. Но ей не нужно больше тянуться. Он уже здесь, хватает её за руку, пытаясь понять, что происходит. Она смотрит прямо на него, но больше кажется, что сквозь. Он что-то говорит и срывается с места, в два счёта поднимаясь по лестнице. Она упрямо продолжает идти вперёд, надеясь найти новую опору. Наверху слышится торопливое шуршание, тоже хороший звук для того, чтобы держаться за реальность. Громкий, чёткий, отличающийся от всех остальных звуков, что окружают. Она облокачивается на стол, стараясь дышать как можно медленнее и глубже. Лёгкие просто горят, так, что невозможно вздохнуть. Мир замедляется, почти что готов остановиться. Он возвращается, держа в руках несколько вещей. Он задирает рукав её кофты, накладывает жгут, сжимая и разжимая пальцы. Спирт. Укол. Один короткий поцелуй в висок, парочка добрых слов. Это должно помочь. Она стоит из последних сил, зная, что если упадёт — то больше не встанет сама. Незаметно всё начинает проходить. Скоро можно будет дышать спокойно, не считая каждый вдох-выдох. Она закрывает глаза. Комната больше не кажется удушающей, в ней как будто стало больше воздуха, хотя, в сути своей, ничего не менялось. Она снова может слышать этот мир и отвечать ему. Но не всегда ответы ей нравятся. Она морщится, сильнее закрываясь, но слёзы всё равно текут по лицу. Он обнимает её, а она хватается за него, как в последний раз, всхлипывая в голос. Страшно, хоть всё почти что позади.
— Я так испугалась… Я думала, что умру… — Она тянет его вниз за кофту, словно испуганный зверёк. Ноги не держат. Он хватает её за талию, не давая упасть и причинить себе ещё больше боли. — Не оставляй меня… — Шепчет она сквозь слёзы, неразборчиво и торопливо.
— Нет, никогда. Никогда не брошу, слышишь? — Тихо отвечает он, зарываясь пальцами в её волосы. Он тоже испугался, как говорят его подрагивающие руки. Ничего не должно было случиться, но со случайностями не договоришься.
***
Парень сидит в коридоре, ожидая нужное время. В который раз подмечает, что стены здесь слишком белые, а люди слишком хмурые. Может быть, так везде? Просто он не обращал внимания? Двери палаты открываются, медсестра выходит и бросает на него недовольный взгляд. Так и читается «надо приходить вовремя, а не заранее». Но он пришел, как пришёл. Из палаты выходит врач, подходя к молодому человеку. Тот рефлекторно встаёт.
— Не беспокойтесь, она в порядке. Немного отдохнёт и ей будет лучше. — Спокойно проговорил доктор, но парень и так понял, что он не договорил. «Лучше, насколько это вообще возможно».
Он заходит в палату, белый халат мягко летит за ним. Она лежит под капельницей, стараясь заглянуть в окно, разглядеть, какая сейчас погода. Он подходит ближе, стараясь улыбаться, как обычно. Трудно делать такое, когда знаешь правду. Она замечает его, искренне радуясь.
— Ты снова пришёл. Тут чертовски скучно. — Она неотрывно смотрит на него, как будто на последнего человека на планете. Он садится рядом с ней на стул, наклоняется для поцелуя. Она тут же кладёт свободную руку на его шею, стараясь почувствовать его сильнее. Он знает этот жест. Это значит «я хочу тебя всего». Но сейчас это непозволительная роскошь.
— Я тоже скучал, если ты об этом. — Он улыбается в её губы, отстраняясь всего на секунду для этих слов. Его руки лежат на её плечах, останавливая и его, и её. Сейчас нельзя забываться. Ошибка будет стоить дорого и у них нет тех средств, чтобы заплатить за неё. Сердце бьется, как больное. Он знает, что обманывает её. Она знает, что даёт ему право на ложь. Ведь каждая секунда, проведённая не рядом — лишние шрамы от беспокойства. Ведь всё, что нужно — знать, что она в порядке. Даже если это обман. Пока её глаза открыты, он уверен и не боится. Пока она видит его, она готова, даже сама порой не знает к чему. Вот почему эти встречи так важны.
***
Они не спеша идут по парку. Он везёт её, почти не сбавляя темпа и не переставая говорить. Хоть это и трудно, когда не видишь лица собеседника, а только его затылок. Но ничего не поделаешь. Ей просто трудно двигаться самой, но так сильно хочется длинных прогулок. Они скучают без многих вещей в своей теперешней жизни. Она поднимает руку. Это знак остановки. Он ставит коляску на тормоз и идёт вперёд, садится перед ней, спрашивая одним лишь взглядом «Что случилось?»
— Я хочу почувствовать тебя. — Произносит она и понимает, что только ввела его в замешательство. — Я хочу почувствовать тебя, как раньше. Даже если мне будет нестерпимо больно, даже если я задохнусь от тебя, я хочу этого. Чтобы ты был со мной, касался меня, не боясь поранить, чтобы всё это… чтобы всего этого не было. — Её голос срывается на хрип, сдавливая горло. В её словах только бессилие. Он не может смотреть на эту беспомощность, но и взгляда отвести не может. Она тянется к нему, прекрасно зная, что это ничего не даст. Им не коснуться друг друга. Он тянет руки в ответ, переплетая пальцы, но она не даёт закончить движение, вырывается. Не то. И он знает, что именно. Но как бы ни хотелось, он не может дать ей того, что хотят они оба. На её глаза наворачиваются слёзы, которые он не сможет остановить. Невозможно на это смотреть. Но он будет. Даже если это всё, что он может сделать — смотреть, как плачет его женщина и вытирать её слёзы.
***
Они вернулись в палату. Он аккуратно сажает её на постель, отодвигает коляску в сторону, но не уходит. Что-то его останавливает, заставляя колебаться. Всё же, побеждает какое-то чувство и он садится на противоположную сторону, спиной к ней.
— Я тут подумал… возможно, мы всё же делаем что-то не так. Я знаю, что мы тратим много сил и ты очень устала, но… — Он поворачивается к ней, садясь чуть ближе, — иди ко мне.
Она не верит его словам. Звучит слишком нереально. Но он обнимает её за плечи, нежно целуя. Это должно что-то значить, поэтому она соглашается на ещё одну небольшую веру. Поцелуй не очень долог, но хватит для того, чтобы снова довериться. Он привлекает её к себе на колени, обнимая чуть крепче, чем следовало бы.
— Не бойся и просто ложись на меня. Давай просто полежим вместе. Я буду рядом, никуда не уйду. — Шепчет он ей на ушко, окончательно развеивая свои сомнения. Всего один раз, это всего раз, что в этом такого.
Он медленно ложится на койку, увлекая её за собой. Теперь она лежит на нем. Она всё ещё не может до конца поверить в происходящее, но теплота от объятий и так знакомо бьющееся сердце не дают разуму больше сопротивляться. Она как будто не дышит вовсе, глотая ртом воздух. Это не сон. Она кладёт голову на его грудь, виском касаясь ключицы, чувствуя, как руки обвивают её тело. Он тёплый, хороший и добрый. Такой же, как и всегда. То, что она чувствует к нему, таится внутри, такое знакомое и не потерянное, всё ещё внутри. Рваные вдохи не дают ей сказать и слова, заставляя остальное тело мелко дрожать от рыданий. Он тоже больше не может сдержаться, утирая слёзы со своих щёк и целуя её в макушку. Они так и лежат: она на нём, он — держа её, и оба дрожат от чувств. Они так давно мечтали об этом, но сейчас уже нет никакой разницы. Воздух вырывается из лёгких, превращаясь в звуки, тихий плач из палаты заставляет врачей молчать, украдкой пряча глаза.
***
Парень стоит перед серым зданием, вглядываясь в безликий кирпич. Наверное, это нужное место. Такое подходяще серое. Несмотря на все прошедшие волнения, заходить сюда ему всё ещё трудновато, волнительно… и гадко.
«Абсолютно всё не в порядке. Абсолютно всё не окей.»
Может быть, не стоило так поступать? Думать обо всём этом, тешить себя надеждой, что все его старания окупятся. Тратить столько сил… Чтобы в итоге остаться ни с чем.
«Да, мне отвратительно! Да, это из-за тебя!»
Лёгкий смешок вырывается из уст парня, заставляя того склонить голову. Дурак. Дурак, если верил. Это был лишь самообман. Или, всего вероятнее, просто обман.
«Но ты ничего не хочешь знать об этом. Иначе ты была бы здесь. Со мной.»
— Я ненавижу тебя. — Произносит от вслух, делая шаг. Он заходит в здание, встречая всего несколько человек внутри. На него лишь бросают несколько взглядов, после продолжая заниматься своими делами. Им всё равно. Может быть, так даже лучше. Он просто идёт вперёд. Галстук ощущается верёвкой, туго стягивающей шею. Туфли натирают, как в первый рабочий день. Видимо, этот день пойдёт наперекосяк.
«Я и представить себе не мог, что ты меня просто бросишь.»
Губы его сжимаются в тонкую полоску. Обувь слишком громкая. Дурацкие каблуки. Дурацкий галстук. Дурацкий костюм. Дурацкое место, день и эта чёртова жизнь!
«Я ненавижу свои чувства! И свою беспомощность!»
Он заходит в лифт, нажимает на нужный этаж. Как только двери плотно закрываются, он прислоняется к стенке и закрывает глаза. Пара глубоких вдохов и выдохов помогают немного привести себя в чувства, успокоиться. Пусть и ненадолго.
«Но я совершенно уверен, что это пройдёт со временем. Со временем.»
Двери лифта открываются, давая доступ на нужный этаж. Ещё немного и всё точно закончится. По крайней мере, для него. Он заходит в нужный кабинет, мельком кивает секретарше. Она тоже не выражает никаких эмоций, как и люди внизу. Просто открывает ему дверь, пропуская дальше. Комната, в которую он заходит, почти полностью заполнена ячейками. Он подходит к одной из них, сверяется с номером. Всё верно. Помедлив, он всё же решается открыть дверцу, выдвинуть ящик. И снять покрывало с лица.
«Иногда я хочу умереть.»
Вряд ли его смерть чему-то поможет, он понимает это. Но соблазн… иногда бывает слишком велик. Ещё раз взглянув на неё, удостоверившись, что это действительно она, он закрывает ячейку, отдавая номерок секретарше.
— Всё в порядке? — Спрашивает она, заставляя пальцы сжиматься в кулаки, а ногти впиваться в ладонь. Неужели это всё, что она может сказать? Неужели, у неё не нашлось других слов, чтобы спросить его об этом? Почему надо было говорить её словами?!
«Нет чувств — нет проблем.»
— Да, всё в порядке. — С промедлением отвечает он, отворачиваясь от неё всем телом. Как бы он не ненавидел эту фразу, это всё, что он может сказать. Она тоже до конца говорила, что всё в порядке, но, в итоге, они оба оказались не в порядке. Он делает ещё один нерешительный шаг, чтобы потом вновь выровнять походку и идти уверенно. Пора возвращаться. Он идёт тем же маршрутом, ни шагу в сторону. Заходя в лифт, он тут же тянется к галстуку, расслабляя узел. Он не даст себя задушить.
«Но я переживу.»
На выходе уже никого нет. Пусто. Даже лестница в этот раз пуста. Наверное, он остался здесь совсем один, словно опоздавший путник на перроне. Что ж, так даже лучше. Спокойнее, привычней, безопасней. Он садится на одну из ступенек, взъерошивая волосы. К чёрту порядок. У колонны лежит забытая пачка сигарет. Почему бы и нет. Он берет её в руки, обнаруживая внутри рабочую зажигалку. Наверное, это знак. Всего одна сигарета не убьёт его. Маленький огонёк уже готов.
— И если повезёт, останется лишь шрам. — Шепчет он, прикуривая.