Хитока лежала на кровати, пытаясь переварить события последних двух недель. Напряжение между Хинатой и Кагеямой, которое зародилось на сборах, закончилось дракой и переросло в молчанку со стороны обоих. И, хоть Хината и говорил, что все хорошо, тренировались они теперь отдельно друг от друга. Ячи не хотела принимать сторону ни одного из них, но из-за того, что она помогала с тренировками Кагеяме, чувствовала себя странно. Словно этим автоматом приняла его сторону. И даже если на деле это было не так, Хитока не могла перестать думать об этом, понапрасну накручивая себя.

Тяжело вздохнув, Хитока перекатилась со спины на живот и подтянула к себе книгу «Волейбол для чайников», которую ей одолжил Такеда-сенсей. Вся команда усердно тренируется, поэтому она тоже должна стать лучше как менеджер. А начать следовало с самых основ. В понимании Ячи, нельзя быть хорошим менеджером волейбольного клуба и знать о самом волейболе чуть больше чем ничего. Взгляд медленно заскользил по тексту и остановился на словосочетании «Центральный блокирующий».

— Хината-кун, Тсукишима-кун, — Хитока загинала пальцы, перечисляя игроков Карасуно, что играли на данной позиции, — Нарита-сан… — она задумалась, вспоминая не упустила ли из вида еще кого-то. — Ямагучи-кун, — после небольшой паузы добавила Хитока, вспомнив, что напротив имени Ямагучи кроме позиции пинч подающий также было написано центральный блокирующий.

Хитока зажала страницу с позициями, чтобы не потерять данный раздел, и открыла книгу в самом конце. Среди листов были зажаты распечатки к тренировочному лагерю, который начнется через два дня. Она читала имена центральных блокирующих команд Академии Фукуродани, пытаясь вспомнить как они выглядели. Но выходило не очень. Дойдя до состава Некома, Хитока неожиданно для самой себя ненадолго задержала дыхание.

— Куроо Тетсуро — капитан, центральный блокирующий, третий год, — вслух, но шепотом, словно боясь, что ее кто-то услышит, произнесла Ячи.

Она посмотрела на свое запястье. Почувствовав, что опять начинает краснеть, Хитока уткнулась лицом в подушку, пряча в ней свое смущение. Казалось, что и сейчас его липкий взгляд все еще преследует ее. Ячи совершенно не представляла как вести себя, когда они снова встретятся. Она была больше чем уверена, что если Куроо продолжит свои игры в гляделки, то, рано или поздно, у нее остановится сердце от волнения. Хитока слишком привыкла быть неприметным гражданином Б. И излишнее внимание к своей скромной персоне пугало ее, хотя и не могло не волновать. Впервые за свои шестнадцать лет, Ячи испытывала столько смешанных чувств из-за парня. Сдавлено простонав в подушку, она снова перевернулась на спину и уставилась в белоснежный потолок. Хитока отчаянно надеялась, что это поможет ей выкинуть из головы ненужные мысли. Так же как она надеялась и на то, что предстоящий тренировочный лагерь пройдет для нее и ее сердца менее волнующе чем сборы две недели назад.

***

Выезд в Токио состоялся в полночь, поэтому команда проспала всю дорогу до места назначения — частной старшей школы Шинзен. Хитока проснулась на подъезде к воротам школы, когда за окнами автобуса уже во всю разливались ранние солнечные лучи. Ячи неловко улыбнулась Шимизу, на плече которой кажется проспала все время их небольшого путешествия. Ответная мягкая улыбка тут же украсила и без того красивое лицо ее наставницы. Шимизу очень нравилась Хитоке, она вводила ее в тонкости работы менеджера постепенно, не нагружая излишней информацией. Не злилась, если Ячи просила объяснить что-то еще раз. И всегда подбадривала своей доброй искренней улыбкой. На что Хитока только смущенно улыбалась в ответ и надеялась, что со временем сможет стать таким же хорошим менеджером и поддержкой для своей команды.

Вместе со скрипом тормозов, по салону прокатились сдавленные стоны парней, что разминали затекшие шеи после сна в неудобных позах. Хитока потянулась и не удержалась от сладкого зевка. Ее все еще сонный взгляд блуждал по салону автобуса, который постепенно пустел. Однако, когда она все еще потягиваясь посмотрела в окно, то так и замерла в нелепой позе: с одной вытянутой рукой вверх и второй заведенной за голову. На улице команду Карасуно, как и в прошлый раз встречали капитан и вице-капитан Некома, а так же их связующий, с которым, насколько было известно Ячи, довольно близко общался Хината.

Поймав на себе встревоженный взгляд Шимизу, Хитока сглотнула от волнения и неловко улыбнулась, опуская руки. Она радовалась тому, что Киёко просто сделала вид, что ничего не заметила или же она просто уже привыкла к странностям своего кохая. А еще Ячи была безумна счастлива, что менеджеры последними покидали автобус. Она надеялась, что пока они с Шимизу будут забирать оставшиеся вещи вроде манишек*, полотенец и набора спортивных бутылок, то остальная команда уже достаточно отойдет от автобуса, прихватив с собой встречающих. Как бы Хитока не настраивала себя два последних дня, она чувствовала, что все еще была не готова вновь встретиться взглядом с Куроо. Сердце громко стучало от накатившей паники и волнения.

Но все надежды разбились вдребезги. Хитока с Киёко отставали от остальных всего шагов на семь. Поэтому, когда Куроо обернулся и приветливо кивнул им, расплываясь в широкой улыбке и задерживая на Ячи взгляд чуть дольше положенного, она могла поклясться, что от него не скрылся ее бегающий взгляд и едва заметный румянец. Хитока привычно опустила голову ниже, прячась за светлыми волосами. Только спустя пару минут она рискнула бесстрашно выглянуть из своего «укрытия». И не сдержала облегченного вздоха, когда всего лишь наткнулась взглядом на широкую спину капитана Некома. Который о чем-то оживленно разговаривал с Савамурой.

Из-за внутренних переживаний Хитока смутно помнила, как она оставила свои вещи в импровизированном общежитии и как добралась до первого спортзала. Где все ее мысли уже были заняты словами тренера, которые она впитывала в себя как губка, мысленно отмечая непонятные ей словосочетания, чтобы потом уточнить их у Шимизу или Хинаты. Так же она продолжала внимательно следить за взаимодействием Хинаты и Кагеямы, которые все еще хранили молчание, хоть атмосфера между ними была уже более теплая и менее напряженная. Тяжелый взгляд прожигающий ее затылок Хитока старательно игнорировала, но давалось это с трудом. Ей очень хотелось оглянуться, однако Ячи боялась в очередной раз потонуть во взгляде янтарных глаз и своей собственной реакции на него.

Громкий голос капитана Фукуродани, с которыми у Карасуно была первая игра за сегодня, заставил Хитоку вздрогнуть и испугано обернуться. От состава Фукуродани веяло уверенностью в своей победе. Это заставило Ячи едва заметно хмыкнуть. Она считала, что тренировки ее команды не прошли даром и верила, что в этот раз Карасуно покажут все на что они способны. Впрочем, как и всегда. Хитока с замиранием сердца следила за атаками команды, каждый раз надеясь, что все получится. Но все было тщетно. Новые атаки не приносили очков, вызывая даже у противников ступор от абсурдности ситуации.

Ячи, сперва напряженно сжимающая кулаки, постепенно расслаблялась и следила за игрой уже со снисходительной улыбкой. Она просто верила в парней, что все две недели не щадили себя на тренировках. Верила, что рано или поздно они отточат новые приемы, которые обязательно принесут свои плоды. Хотя один человек все-таки вызвал у нее беспокойство, пока она наблюдала за игрой. Тсукишима вел себя как и всегда — отстраненность, граничащая с пофигизмом. Ему было все равно, что его блок пробивали. Он только морщился от боли в руках, и больше ничего. Ни единой отрицательной эмоции. Словно он заранее сдался и проиграл. Даже наказание за проигрыш Тсукишима выполнял неохотно, в отличие от того же Хинаты, который с громогласным воплем бежал вверх по зеленому склону холма за спортзалом.

Хитока пока не понимала, во что можно было ей вмешиваться, а во что пока не стоит. Поэтому она оставалась немым наблюдателем. И все что Ячи могла сейчас, это только тяжело вздыхать и ждать внизу команду со свежими полотенцами и водой. Что-то ей подсказывало, что этот забег на сегодня далеко не последний.

— Ямагучи-кун, возьми воду, — Хитока протянула Тадаши бутылку.

На это привычное действие с ее стороны он слегка покраснел, выдавливая из себя смущенное «Спасибо». А затем поспешил к Хинате, который стоял в дверном проеме, наблюдая за игрой Шинзен и Убугавы. Чуть позже к ним присоединился и тренер. Укай что-то оживленно им объяснял и Ячи жалела, что сейчас была занята раздачей воды и не могла отлучиться, чтобы тоже послушать его. Когда ей все же удалось составить им компанию, тренер уже молчал. А капитаны Шинзен и Убугавы вместо игры в волейбол устроили словесную перепалку, закончившуюся на колком комментарии Куроо.

Хитока едва заметно улыбнулась. Спрятавшись за спинами Хинаты и Ямагучи она впервые за утро позволила себе посмотреть в сторону команды Некома. Посмотреть на их капитана. Его губы растянулись в ехидной ухмылке, на ответные возмущения в свою сторону. Ей нравилось наблюдать за его улыбкой, пусть часто это все же была именно ухмылка. И хоть признаться себе в этом было не легко, но Куроо выглядел завораживающе в эти моменты. Хотелось запечатлеть их на камеру, коллекционируя все виды его улыбок.

— Жаль, что оставила фотоаппарат дома, — еле слышно, пробурчала себе под нос Хитока. Она отвела взгляд и вышла из своего укрытия, направляясь к Шимизу и в который раз игнорируя прожигающий спину взгляд.

***

Как Ячи и думала, одним забегом по склону их команда не обошлась. Парни были вымотаны, но все равно нашли в себе силы на тренировку после всех сегодняшних игр. Кто-то отрабатывал синхронизированные атаки, кто-то подачи. В планах Хитоки на этот вечер было сперва собрать все манишки и грязные полотенца, а после засесть в прачечной за книгой Такеды-сенсея в ожидании окончания стирки. Конечно, если только она не понадобится Кагеяме для его отработки паса, который должен помочь Хинате с проведением атаки.

Отдав Ячи манишки, команда Карасуно разбрелась по залу. Все что-то обсуждали, и только Тсукишима не горел желанием нагружать себя и свой организм лишней физической активностью. Он перекинулся парой слов с Ямагучи и покинул спортзал. Хитока грустно вздохнула, отметив как поник Тадаши. Еще одни напряженные отношения в команде она не переживет. Хитоке хотелось верить, что это лишь ее воображение и дурацкая привычка накручивать себя без причины.

Хитока вернулась в зал. Она не смогла усидеть в прачечной дольше пяти минут. И не зря. Стоило ступить за порог, как ее окатило повисшим в воздухе напряжением между Хинатой и Кагеямой. Каждый из них был погружен в глубокие думы, они ходили вокруг друг друга, словно не решаясь приступить к тренировкам. А может после раздельной отработки паса, они теперь не знали как начать совместную работу. Ячи уверенной походкой прошагала к корзине с мячами. И быстро толкая ее, остановилась у сетки.

— Вы собираетесь отрабатывать быстрые атаки? — наиграно удивляясь чуть громче обычного спросила Хитока, привлекая к себе внимание. — Может, я покидаю вам мячи? — она призывно замахала руками, чем слегка ввела парней в замешательство. Но это сработало. Они оба с готовностью приняли ее предложение. Хитока широко улыбнулась, если эти двое не могут вновь найти общий язык, то она с радостью им поможет. В конце концов, она здесь именно за этим.

Помогая с отработкой быстрой атаки, Хитока отвлеклась на вернувшегося Тсукишиму. Она хотела предложить ему остаться и потренироваться со всеми. Ведь снова, пусть и совсем немного, но у нее получилось обратно сблизить Хинату и Кагеяму. Однако, заметив, как раздраженно он поднимал свои забытые наколенники и большими шагами удаляется из спортзала, Ячи так и не рискнула сделать и шагу в его сторону. Она все еще не была с ним достаточна близка по сравнению с Хинатой, Кагеямой или Ямагучи, поэтому решила отложить свою попытку взбодрить и втянуть Тсукишиму в тренировки после игр до лучших времен. А может просто оставит это на Тадаши, который как и она был обеспокоен таким поведением друга.

Закончив с тренировками позже обычного, и после помощи с уборкой зала, Хитока поспешила завершить все свои дела в прачечной. Шимизу составила ей компанию, поэтому разобраться с сортировкой по корзинам полотенец и манишек получилось намного быстрее, чем бы она делала это одна. Сил не только физических, но и моральных этот день отнял много. И все, о чем сейчас мечтала Хитока, это чуть прохладный душ и мягкий футон в комнате менеджеров.

Освежающий душ охладил тело после жаркого дня, снял усталость и напряжение, но прогнал сонливость. Повертевшись на футоне и так и не найдя удобную позу для сна, Хитока сдалась в своих безрезультатных попытках уснуть. Пролежав еще около пяти минут, бесцельно уставившись в потолок, она аккуратно поднялась, и стараясь не шуметь, выскользнула за дверь в коридор. Ночной воздух все еще сохранял остатки тепла после дневной жары, но Ячи все равно обхватила себя руками, чуть нервно передвигаясь по темному коридору и лестнице, ведущей на первый этаж.

Заворачивая за угол, за которым должен был быть автомат с напитками, ноги Хитоки приросли к полу. Она не могла не шагнуть вперед, не убежать обратно в свою комнату. Паника захлестнула с головой, заставляя сердце громко и учащенно стучать. Ячи усиленно игнорировала Куроо весь день, лишь изредка позволяя себе маленькую слабость — посмотреть на него, укрывшись за спинами своей команды. И вот он стоит перед ней, а она совершенно не знает, что делать. Подойти и купить чертов напиток, ради которого сюда и пришла, или же сбежать в страхе, пряча свое лицо, что начинал заливать румянец.

— Не спится? — голос Куроо разрезает звенящую тишину и Хитока резко вскидывает голову вверх, встречаясь с ним взглядом.

Сердце предательски пропускает удар, а затем вновь ускоряет свой темп, когда он улыбается на ее несмелый кивок. Хитока с трудом переводит взгляд на цветастые бутылки и банки за стеклом автомата и скованно делает первый шаг в его сторону. Но снова замирает, когда длинные пальцы Куроо опускает в купюроприёмник еще несколько монет и нажимают кнопку, делая выбор напитка за нее. Ячи прекрасно это понимает, продолжает завороженно и пристально следить за движением его руки. Плавные, размеренные движения, никакой резкости. Во всем этом скользит даже какая-то грация. Хитока вспоминает, что даже на площадке его движения сложно назвать резкими. Начинает понимать, почему тренер так часто сравнивает их команду с котами.

Куроо достает из автомата бутылку с водой и напиток в жестяной банке. Кивает головой в сторону стоящей рядом с автоматом скамейки и протягивает ей напиток. Чай. Тот самый. Хитока сразу узнает оформление банки, чувство дежавю мурашками прокатывается вдоль позвоночника. Прохлада стали резко контрастирует с ее горячими ладонями, которые вспыхивают жаром стоит его пальцам едва заметно коснуться ее во время передачи чая. Щеки заливаются румянцем. Ячи про себя ругается на слишком яркий свет от автомата и опускает голову ниже, прячась за волосами.

Тетсуро плюхается на сидение скамьи и негромко ругается себе под нос, не рассчитав расстояние и ударившись спиной о стену. Хитока еле успевает словить смешок, закусив губу, и не дать ему вырваться наружу. Ее губы кривятся в улыбке, в памяти всплывает их неловкое знакомство. Только теперь они кажется поменялись ролями. Куроо в этот раз осторожно опирается спиной на стену, вытягивает длинные ноги вперед, откидывает голову чуть назад и расслабляется. Ячи присаживается рядом осторожно, словно боясь спугнуть его. Оставляет между ними расстояние сантиметров в пятьдесят. Ее ноги подогнуты под скамью, руки сжимают жестяную банку. Волосы все еще частично скрывают ее лицо, но она уже не смотрит в пол, а украдкой бросает взгляды на своего соседа. Подмечая то, что из-за волнения заметила не сразу.

Его волосы все еще влажные после душа, непривычно выглядят более аккуратно. Темные пряди стремятся вниз, а не вверх или в разные стороны. На плечах все еще покоится белое полотенце. Купленная бутылка воды стоит между ними, ровно на середине отчерченной Ячи границы. Куроо ловит ее изучающий взгляд, который резко меняется на испуганный. Хочет что-то сказать, но в итоге просто улыбается ей, но взгляд не отводит. Зато Хитока вновь спешит спрятаться в своем укрытии из волос. Но прежде чем делает это подмечает, что впервые видит его усталую улыбку.

— Т-трудный день? — заикаясь выдавливает она, а затем хочет провалиться сквозь землю, понимая насколько глупый вопрос задала.

— Ну, — тянет Куроо, — что-то типа того. — Она слышит усмешку, но так и не решается вновь посмотреть на него. — Одно долговязое недоразумение помотало мои нервы на пару с Бокуто, который пока не выжмет из тебя все соки из зала не отпустит. — Хитока снова слышит смешок. В нем, как и в его улыбке, сквозит усталость. — А сверху ко всему этому, я, кажется, обидел вашего очкарика.

— Тсукишиму-куна?

Упоминание сокомандника заставляет ее встрепенуться и посмотреть на Куроо. Хитоке интересно тренировался ли Тсукишима с ними и как все прошло. Ее глаза загораются интересом, но она не знает как лучше спросить и уместно ли это. Его же глаза наоборот темнеют, а тело заметно напрягается. Легкая улыбка с примесью усталости исчезает. Хитока пытается понять резкую смену его настроения, слишком смело для самой себя заглядывает в глаза напротив. Прядь, не сдерживаемая сейчас резинкой в хвостике, падает на лицо. Ячи непроизвольно хмурится и дует на нее в надежде вновь открыть себе обзор.

Хитока вздрагивает, когда чувствует мимолетное прикосновение подушечек чужих пальцев на щеке. Куроо все так же смотрит ей в глаза, пока его пальцы нежно заводят непослушную прядь за ухо своей хозяйки. Его взгляд смягчается, а уголки губ чуть приподняты. Такое же едва ощутимое касание к уху. И Хитоке кажется, что кожа на щеке и ухе сейчас сгорит до тла. Резко вскакивает, пытаясь скрыть собственное смущение. Ячи кажется, что у нее горит не только лицо с ушами, но и шея с плечами. Боковым зрением замечает, что Куроо тоже растерян произошедшим, поэтому Хитока торопится скрыться в темноте коридора. Но ее ловко ловят за край футболки.

— Изв…

— Е-если, — она перебивает его на полуслове. Собственный голос дрожит, а сердце заходится в сумасшедшем ритме, стуча в висках. — если Вам кажется, что вы обидели Тсукишиму-куна, то Вам лучше извиниться перед ним, — Хитоке требуется много сил, чтобы хотя бы не заикаться. Но тембр голоса продолжает скакать с обычного на высокий и обратно. — С-спокойной ночи.

Хитока быстрым шагом устремляется прочь с первого этажа, когда понимает, что ее уже давно никто не держит. Слышит позади себя тяжелый вздох и ускоряет шаг. Внутри все горит и клокочет. В руке зажата банка чая, давно нагревшаяся от теплого ночного воздуха и жара ее рук. А на лице плохо скрываемая смущенная улыбка.