-Опять чирикаешь? - Гром, полностью оправдывая свою фамилию, резко появляется за Диминой спиной.
-Да, задумался просто... -Зачем-то попытка оправдаться.
Дима быстро схлопывает скетчбук, забирая файл из рук Игоря, не замечая его взгляда на то место, где секунду назад виделся новый разворот.
-Похож? - Дубин накидал быстрый фоторобот, тысячу раз извинившись за качество наброска. И пока пострадавший закивал, удивившись точности, Игоря не волновала морда преступника, а скорее сам рисунок. Красиво.
Игорь часто пялился в одну точку при размышлениях. Дима - рисовал узоры. В какой-то момент, точка для размышлений стала рука Дубина, что изящно и медленно передвигалась от одного края листа к другому, изредка вздрагивала, когда ее владельца осеняло.
В какой-то момент размышления стали не фокусировать взгляд на кисти, а о ней самой. О том, как четко они выводят замысловатые линии, как резко отрываются при штриховке, и в целом, как создают всю эту красоту, пусть это даже фотороботы.
Кажется, дай Диме задание, он и бомжа красиво нарисует. И что он в полиции забыл?
Дима не видит постоянных взглядов, Игорь просто себе на уме, как всегда. А Гром чувства выражать не привык.
Когда руки напарника стали фетишем, а его рисунками захотелось обклеить квартиру, Игорь не понял. Ровно, как и что дело не в руках и рисунках, а в том, кому они принадлежат.
Дима, вообщем-то, тоже не особо понял, с чего вдруг стал так часто рисовать майора. Не, ну лицо у него с художественной точки зрения интересное. Особенно когда задумается, да.
Нужен ли Грому повод всполохнуть? Нет. Попадет ли под горячую руку Дима? Конечно. Но в этот раз еще пострадает и блокнот, неудачно открывшийся от падения. На развороте будет пару скетчей Игоря и кепочки.
-Это еще че за херня? - Гром зол. Он сам не понимает, почему так. Он поднимает и предварительно выдрав страницу со своим лицом, отдает хозяину. - Прекращай это.
Майор ушел. А художника обидел не каждый, а кое-кто очень важный. Ну не нравится ему не Дубин, ни его рисунки, но рвать то зачем? Отчего-то очень горькая обида залегла в душу художнику.
Скомканный, рваный лист Игорь разворачивает уже дома. Странное действие для получения рисунков. Нет, стоп. Страннее другое. На кой Дима рисовал его. Не, не так. На кой Дима рисовал его. Куча более приятных рож, даже в их отделе полиции. На кой черт его то?
Пару дней в отсутствии напарника и два в ужасном холоде, который кажется априори не может быть знаком Диме и Игорь решает извиниться. И за советом, что и как сказать идет к Юле, полностью пересказывая ситуацию.
-Игорь, скажи. Ты дурак?
Не успев ничего ответить, кроме непонимающего взгляда, он был вынужден слушать.
-То есть ты наорал на него, за то, что рисунок тебе не понравился, хотя все они тебе нравятся. Как и почти все, что делает Дима. Ты постоянно пялишь на него, думаешь о нем. И нихуя при этом не понимаешь. И вместо того, чтоб немножко подумать. Говоришь ему не заниматься херней?
Кивок.
-Быстро, блять, встал, пошел, извинился и сказал, как тебе нравятся его каракули. Живо.
И он пошел. По совету Юли, который его догнал уже смской, он купил блокнот. С которым сейчас и стоял перед дверью квартиры Дубина, не решаясь позвонить.
Но майор он или где. Раздается короткая трель и в скорее появляется живущий в этой квартире.
- Я вот... Извини. - Игорь протягивает блокнот в руки ошарашенного Димы. - Я это... Не хотел, в общем.
Дима только тихо угукает.
- Ты красиво рисуешь. - Подними, он сейчас свой взгляд от пола, увидел бы алеющего Дубина. - Просто... Зачем вот ты эту гадость то рисуешь?
- Ка... кую?
- Меня. Есть же...
Он не успевает договорить подготовленный список миловидных сотрудниц, как его возмущенно прерывают.
-Как ты можешь так говорить? Я рисую тебя, потому что ты мне нравишься. - Не ожидая от самого себя, выдал Дубин. - Ну, то есть тебя рисовать. -Это была невольная принята попытка оправдаться. Но прожигающий взгляд уже нашел его. Пару долгих секунд Дима ожидал удара или типа того, но вместо этого услышал:
-Нравлюсь?
Отчаянный кивок.
И Игорь наконец-то переступает злосчастный порог, чтобы дотянуться и поцеловать напуганного художника.
Дима в первые секунды находится в шоке, переваривая все. Абсолютно все. Но позже отключается, давай себе возможность отвечать и наслаждаться поцелуем. Пока на задворках сознания не мелькнет "что он там про себя сказал? ".
-Мхв... Игорь.
Отрываясь, Дима ищет в глазах напротив подсказку.
-Что?
-Не смей. Не смей, ты меня слышишь? Называть себя гадостью или чем-то еще. Ты красивый.
Будто в доказательство, он сначала проводит пальцем по шраму и морщинкам, а после, едва прикасаясь, целует их. И вот тут уже очередь Игоря замереть и стоять в ступоре.