Было слишком тихо. Он слышал лишь собственное сердцебиение, спокойное, ровное. Отчаяние и ужас звонко повисли вокруг таверны. Он знал, что найдет здесь. Тут нити обрывались.
Геральт не без усилия отворил подпертую изнутри дверь. В нос ударил запах крови и алкоголя. Геральт тихо переступил через тело у входа, что загораживало ему проход. Театральные декорации вокруг были похожи на вешалки для кишок. Кому-то монстр выпустил внутренности, у кого-то было только рассечено горло или вовсе отсутствовала голова, в третьих было не узнать людей — настолько обезображены были трупы. Сколько точно было убитых — сложно сказать на первый взгляд. Было приглашено много людей. А Геральт не успел их спасти. Шикарное представление превратилось в кровавую баню.
Меч ведьмака скользнул из ножен с лёгким шуршанием. Геральт прислушался. Возня на верхнем этаже. По лестнице звонко посыпались монеты. Секундой позже — в пролет полетел человек. Геральт подскочил к нему, уложил на спину, но мгновением позже понял, что зря его трогал. Он был жив и едва ли ранен, крови не было, но, увы, неудачно упал. Сломал шею. Умер он почти сразу. Ведьмак отпрянул от тела и взглянул в проем между перилами. Наверху промелькнула тень.
Позади медленно закрылась дверь с лёгким скрипом.
Стало по-настоящему тихо.
Ведьмак взбежал по лестнице на верхний этаж — откуда слышал шум. Сейчас было важно не упустить монстра, кем бы он ни был…
***
Геральт вернулся к священнику с двумя новостями. Начал он с хорошей: он берет заказ на нетопыря. Священник ободрился и принялся трепать ведьмака за рукав. Геральт равнодушно это стерпел, и тот отклеился, как только услышал вторую новость: раз вампир, берет дороже, чем указано в объявлении. Когда священник, поморщившись, согласился, Геральт пару раз кивнул, переступил с ноги на ногу и перешел к выяснению деталей заказа.
Место нападения он, конечно, уже оглядел, чтобы иметь себе представление о монстре, но след уже затерялся. Порасспрашивая, он даже выяснил о схожих случаях, но те произошли гораздо раньше, так что никаких улик не было. Самое свежее происшествие случилось тремя днями ранее, и кроме просохшей крови на стенах арки и каменистой брусчатке мостовой он не заметил ничего примечательного. По виднеющимся засечкам на кладке он понял, что у чудовища приличные когти, но в самих прорезях не нашел ни клочка, ни обломанного кусочка — ничего. Вероятно — фледер. Максимум брукса или альп. Так и оставалось гадать, что за гадина. В морг его, понятное дело, не пустили, сами трупы он не видел.
Ему нужен был еще хоть какой-то ориентир.
— Подробности? Но я вам все рассказал, это вы мне подробности должны выложить.
— А если подумать? Общее у жертв было?
— Да нет вроде…
— Просто два незнакомых человека перешли мост не в то время?
— Три.
— Три? Был еще кто-то?
— Ну, был очевидец, который позвал стражу и спугнул нетопыря.
— Странно, что спугнул, — нахмурился Геральт. — И где найти этого вашего очевидца?
— Он выступает часто в «Зимородке». Может, и сейчас там горланит.
— А звать его как?
— Честно, не помню. Редко бываю в таких местах. Те двое погибших тоже там выступали. К тому же из Зимородка много кто пропал в последнее время, я могу что-то и спутать.
— Не первый случай? — Геральт решил сыграть под дурачка. С фанатиками иначе нельзя, нужно быть мягким, как с детьми. Они сами все расскажут, если захотят.
— Нет, что вы, первый. Сейчас музыкантам тяжело, ведьмы взъелись на этих вымогателей, за недавнее время десятка два-то мы в переулках понаходили. Всем уже ужасно надоели эти канюки и их дурацкие песни, вот и… К слову, вампир-то ваш тоже эту кличку получил, Канюк. Помимо «Убийцы». Право, «Убийца» — как-то даже банально… К-хм, вы поищите очевидца среди этих жуликов. Думаю, быстро найдете нужного. Он вам о Канюке, может, и расскажет чего-нибудь еще.
Геральт вздохнул. На другой ответ он и не рассчитывал. Винить ведьм он не собирался, но для себя отметил факт, что церкви явно выгоден этот вампир. Но почему от него решили избавиться… Что ж, это его не касалось. Монстра положено убить.
Не любил он иметь дело с музыкантами: они своеобразно впадали в драмы, а выклянчить из них хоть немного полезной информации равносильно общению с утопцами или теми же самыми нетопырями. К тому же они много приукрашивают действительность, любое слово приходилось делить на десять. Но делать нечего, выбора не было.
На двери таверны висело объявление. «Ввиду происходящих инцидентов выступления будут проходить каждый третий вечер». Прочитав его, Геральт вошел внутрь и огляделся. Видимо, он попал как раз в тот самый «третий вечер». Небывалое везение. Или наоборот?..
Было людно. Гости усеяли лавочки, каждый угол был занят. Видимо, раз представления стали проходить реже, местная интеллигенция начала ценить каждое как последнее. Они шептались о погибших, разговаривали о живых, прикидывали шансы поговорить с музыкантами до того, как настанет их черед откинуть копыта. Да, вампир изрядно заинтриговал людей и точно повысил местный денежный оборот, он вряд ли кого-то пугал, кроме самих певунов.
Геральт вздохнул и принялся ненавязчиво спрашивать, знает ли кто-нибудь хоть что-нибудь. Несмотря на его внешний вид, кричащий о том, что он стремился избавить этих людей от их беды, они наотрез отказывались говорить о вампире и все вторили, что сейчас начнется выступление и им некогда. Геральту ничего не оставалось, как встать у свободного кусочка стены стены и ожидать вместе с ними. К счастью, ждать пришлось недолго: на сцену под аплодисменты вышел бард в лиловой новомодной курточке и шапочке с пером. Ведьмаку музыкант показался очень знакомым, но вспомнить ни имени, ни их знакомства он не мог. Геральта любезно ткнул локтем один из его «соседей» и с восторгом произнес:
— Лютик как всегда открывает вечер.
Значит, его зовут Лютик.
— Удивительно, я думал, что после случившегося его не увидим минимум недели две.
— А что случилось? — поинтересовался Геральт.
— На мосту. Убийство. Страшное дело, вы не слышали? Он ведь зна… Тихо, потом.
Геральт пару раз кивнул, сложил руки на груди и вновь обратил взгляд на сцену. Лютик светился изнутри, и одной только его лучезарной улыбки хватило многим, чтобы восторженно охать. Бард оглядел зал, подкручивая колки лютни, но, увидав ведьмака, немного переменился в лице, перестал так широко улыбаться, а его и без того бледное лицо побелело еще сильнее. Хотя Геральту могло это показаться. Особо к мимике он не приглядывался. Но бард быстро собрался. Едва наигрывая мелодии, он прошелся по сцене.
— Рад приветствовать вас, дамы и господа, на сегодняшнем представлении. Сейчас в нашем скромном сообществе не слишком удачливые времена, Новиградский Убийца всем нам подрезал крылья. Поэтому, если вы того желаете, вы всегда можете поддержать музыкантов приятными словами и, конечно, звонкой монетой! Но довольно прелюдий, талантливые артисты Зимородка подготовили замечательную программу. Я же сегодня спою вам о… — Геральт снова поймал на себе взгляд Лютика. Менестрель протянул последний слог, после взмахнул рукой и договорил: — ведьмаке. Ведьмаке, что избавит нас от Новиградского Убийцы.
Овации зала поддержали музыканта. Аккорд, другой, и песня заструилась сама. Приятная и дерзкая мелодия струн наполнила залу. У певца был сладкий и тягучий, словно ягодный сироп, сильный тенор, который плавно ложился на звуки лютни. Геральт был не из любителей баллад, но и музыка, и сам текст про «спасителя от Новиградского убийцы» ему пришлись по душе, как и всем прочим. Песня была идеализирована донельзя. Сначала рассказ шел больше о самом вампире. Геральт начал догадываться, что либо Лютик близко знал очевидца, либо знал, где того найти. После в ведьмаке из баллады он узнал самого себя. Странное дежавю засело у ведьмака в голове. Задумавшись над музыкой, он сперва и не понял, что Лютик перешел к кульминации: к сражению. Кровавые подробности были настолько красиво завуалированы в стихи, что можно было подумать, описывается не бойня, а романтический вираж. Изредка поглядывая на сцену, Геральт совершенно забыл, с чем пришел, улетев мыслями в эту пророческую балладу. Вот и финал: торжественный, но отчасти печальный. Все ликовали, как только бард смолк и последние ноты догорели в тишине. Лютик поклонился, как прежде улыбаясь. Теперь он будто избегал взгляда Геральта, но невольно обращал свой взор к нему и несколько испуганно отводил его в ту же секунду. Но с чего бы играть в такие гляделки?
— Спасибо! Спасибо… — Он приложил руку к груди, а вторую вместе с лютней увел за спину и еще раз поклонился, на этот раз театрально наигранно, что также поддержала публика.
Ему на смену вышла труппа музыкантов и танцоров. Лютик горячо их представил залу, похлопал одного по плечу и передал эстафету выступления им. Ребята были столь же заводные, как и Лютик, но стоило последнему исчезнуть за кулисы, и Геральт потерял интерес к происходящему на сцене. Ему пришлось понаблюдать и за ними, чисто из приличия, прежде чем люди вокруг расслабились и начали уже пить и обсуждать что-то свое. Иным словом, раздобрели.
Его бывший собеседник незаметно для Геральта ретировался еще во время баллады Лютика, и ведьмаку ничего не оставалось, кроме как искать беседы с кем-то другим. Геральт неторопливо обошел присутствующих и присел в компанию очень даже болтливых менестрелей, посчитав, что их веселость и незанятость сыграют ему на руку.
— Отлично спел, — сказал Геральт, облокотившись о стол.
— Лютик? Да, прекрасно. Черт может из всего сделать конфетку.
— Монстра-то еще никто не убивал, — проворчал бард, катая по столу свою дудочку.
— А ты, поди, ведьмак? — перебил того другой, более приятный музыкант.
— Да, — отозвался Геральт. — И, честно, именно поэтому здесь.
— Ищете улики?
— Ищу очевидца.
— А, нет его. Сегодня нет.
— А где он?
— Ой как фальшивит чертяка… — опять проворчал дудочник, проигнорировав вопрос.
— Не заметил, — ответил Геральт.
— Ну, у вас слух на монстров рассчитан, а мой — на правильную тональность, мастер ведьмак.
Геральт кивнул, обернулся на сцену и встал из-за стола. Либо его присутствие их напрягало и отталкивало от прежней открытости, либо же Геральт не зря хранит какие-то из своих предрассудков насчет музыкантов.
— Уже уходите, мастер ведьмак?
— Поищу… — Он не договорил.
— Удачных поисков, — проворчал дудочник. — Но вы вашего очевидца не найдете, черт его знает, где он. Не загораживайте, пожалуйста, сцену.
Геральт послушно отошел и пристал к еще одной компании. Ему предложили выпить, и он отказался, ссылаясь на работу. Что ж, и здесь узнал он крайне мало. Иначе говоря, ничего. Ни об очевидце, ни о нетопыре. Зато он теперь был осведомлен, но весьма смутно, в чем разница между сатирой и трагикомедией. Близкие понятия. Не проще ли называть вещи своими именами? Может, он чего-то просто не понимал… Впрочем, совсем не время для таких вопросов.
Так он бродил и бегло спрашивал об очевидце и о том, где его найти, еще некоторое время, пока совсем не отчаялся и не осел надолго в какой-то компашке, точно такой же, как и все прочие. Попутно он наблюдал за всеми вокруг, пытаясь понять, кто же тут больше знает в делах и новостях. Другими словами, трактирщика или кого-нибудь похожего. Тот, что стоял за стойкой уже, к слову, прошел допрос и холодно воздержался от подобных обсуждений.
Не тема, а сплошное табу.
От наблюдений и разговоров о кислом вине — Геральт понял, что его расспросы про вампира совершенно бессмысленны, и отказался от этой темы икс до лучших времен — ведьмака отвлек тот, кто подсел к нему и его новым знакомым за стол. Геральт взглянул на него. Сперва — небрежно. Но после — более внимательно, чтобы точно понять, кто перед ним. Перо на лиловой шапочке трепетало от легкого сквозняка и эмоциональных движений владельца. Он одарил всех лучезарной улыбкой и присвистнул, складывая руки на стол. Перед ним сидел Лютик. Геральт немного нахмурился.
— Что обсуждаете? Не вампира ли часом? — вздыхая, спросил Лютик. Что ж, он был первым, кто решился начать этот разговор самостоятельно, а не из-под палки Геральта. — Стало быть, ведьмак изловил нетопыря?
— Нет, я только ищу очевидца.
— Очевидца? Значит, все еще не решено? Даже не начато, а я уж надеялся.
— Нет. Я взял заказ этим днем. — Он отвечал сухо, будто ему пришлось повторять эти слова который раз. Впрочем, так оно и было.
— Ах, ясно. Думаю, дело не заржавеет с самим Белым Волком, — бард подмигнул ему, улыбаясь. — Мои баллады — вещие штуки.
Его поддержали кивками и согласием.
Первое время остальные не знали, куда же им смотреть, на сцену или на ведьмака и барда, сидящих рядом с ними, как в каком-нибудь анекдоте. К счастью последних, выступающая труппа сумела все-таки под конец своего выступления завладеть вниманием зала даже не хуже Лютика, поэтому в их разговор почти не лезли.
— Так а зачем тебе очевидец? — будто ища подвох, спросил Лютик.
— Прежде чем идти на вампира, — спокойно отвечал Геральт, из-под бровей глядя в голубые глаза собеседника, — я предпочел бы знать о нем чуть больше, чем то, что он кровь пьет. Мне нужны детали.
— Эх, ведьмак, — вздохнул он и оглядел всех прочих. — Я знаю того, кого ты ищешь.
— Да?
— Откуда, по-твоему, я так хорошо описываю вампира? Я знаю всё от и до из первых уст, ведьмак.
— Расскажи мне.
— Не здесь. Оглянись, тут и без того все напуганы и шепчутся об этом, как о грехе каком. — Он одарил улыбкой и кивком кого-то из знакомых за спиной Геральта.
— А ты — нет?
— Ну… — Лютик понизил голос, чуть придвинулся и проговорил: — Признаться, до сих пор дрожь берет. Кошмар, одним словом. Ведь мы с ним уже давно живём. А когда Петр-таки его увидел сам и рассказывал мне, я прямо на нет извелся.
— Да дели на два. Наверняка опять напился и бредил. Он на улицу то в тот день выходил? Ха! Олух утверждал, что еще и ранил его, — эльф повел ухом и вник в суть разговора. — Как, скажи на милость, твой дружбан его ранил и притом еще остался жив?
— Надеюсь, после него еще осталась работа для Геральта, — смеясь, ответил Лютик, переводя разговор в шутку, — а то неблагородно было бы с его стороны оставлять ведьмака без работы.
— А лучше бы убил, — отозвался эльф.
— Погиб бы, — ответил за Лютика Геральт. — Удивительно, что вампир позволил себя ранить и притом не тронул.
Эльф молча кивнул.
— Я сам не знаю, я ведь не охотник на чудовищ. Не моя специальность, — пожал плечами Лютик. Юлит, как пить дать. — Зато сколько впечатлений наверное! Потрясающе… Ужасающе! Жаль, что Петр у нас не из болтливых.
— Да, твоя новая баллада уже сейчас полна подробностей. Хотя писать о том, что еще не случилось, по-моему, плохая затея, — скептически произнес эльф, уводя прядь волос за ухо.
Лютик поджал губу, но через мгновение так же скривил ее в улыбке.
— Мое дело — вдохновлять других. Как и твое. Да знаю я, что ты художник, я не о том. Смотри: это как на войне, у нас же война сейчас, чтоб ее. Я поддерживаю моральный дух воинов, но в данном случае моральный дух одного ведьмака и сотен наблюдателей. И вот прогресс: ведьмак уже вышел на след упыря! А ты пишешь агитации и плакаты-призывы к оружию, и тем не менее, дезертиров не убавилось.
Эльф заалел от злости так, что даже уши его забагровели, и хотел было возразить, но его осадил кто-то, толкнувший его сзади, а Лютик тем временем подмигнул какой-то девице, засмотрелся на нее и встал из-за стола, найдя причину избежать дальнейший препираний.
— Пойду, возьму выпить что-нибудь.
Притулившись к девушке, Лютик и правда пошел куда-то к стойке, мельком бросив взгляд на Геральта.
Ведьмак еще не определился со своим мнением насчет барда. Лютик, как он успел заметить, был здесь вполне самым обычным явлением, будто трактирщик или вышибала. Но чего у него было не отнять — это потрясающее обаяние (если не брать в рассчет острый язык). Он располагал к себе людей, притягивал их, словно огонь мотыльков. Даже скептик-эльф быстро остудил свой пыл, оставив ссору. И поддавшись ли его очарованию, или просто потому, что бард все-таки знал о чудовище едва ли больше остальных, но Геральт поднялся с места и также проследовал за ним. Слово за слово, и вот они уже пили вино вдвоем — девушка от тоски откололась достаточно быстро — обсуждали балладу и монстра заодно.
— Я правда не знаю, где шляется Петр, признаться, так я вообще за кулисами все вынужден был перекраивать из-за этого недалёкого. Да и правду ли он говорил, тоже без понятия, — отвечал Лютик на вопросы Геральта, учтиво и понимающе пытаясь дать ответ на каждый. Лютик, нахмурившись, снизил голос. — Он что-то все-таки видел. Не так много, как говорил, но все-таки что-то видел.
— Ясно, — кивнул Геральт, задушив свой бокал вина. Как и подметили ранее, и правда кислило, хоть и подавали его в самом известном трактире Новиграда.
— Но непременно я тебе его достану. Жаль, что сегодня не вышло.
— Как мы разминулись.
— Ничего удивительного. Он очень ранимый. После инцидента его как подкосило. Он и раньше любил выпить. И, поди, и сейчас тоже пьет, забывается в водке. Болван. Чем скорее ты обо всем узнаешь, тем… Ой, — Лютик икнул, прикрыв рот ухоженной бледной рукой. — Тем быстрее ты с ним расправишься и я смогу расслабиться. Ведь следующим вообще могу быть я! Прямо чувствую дыхание этой гадины за спиной.
— Почему? Не гуляй ночью, запирай дверь на замок и не швыряй чесноком в каждого встречного, все равно не поможет.
Лютик состроил кислую мину и дернул головой, облокачиваясь на стойку.
— Смешно, ведьмак. Убитые — мои друзья. А до этого были знакомые. Сочиняли, правда, всякую ерунду, но тем не менее это ничего не меняет. Их нет в живых.
— Жрец Вечного Огня мне сказал, что те случаи непричастны к нетопырю, — Геральт сощурил взгляд.
— О, что ты… Предыдущие просто сослали на выходки ведьм. Для приличия тогда сжигали парочку. Но что я думаю — ни черта это не ведьмы, а сам вампир ужасно привередлив в музыке. Признать, я был бы рад, если бы это на самом деле были ведьмы. Носи себе двимеритовую пыль в мешочке… Но сам посуди… Раз случаи так похожи, а люди видят у города какую-то нечисть, то эти совпадения неслучайны. И тебе это должно как-то помочь. Да?
— Весьма.
— Думаю, еще инцидент, и многие из наших совершенно останутся без работы. Во-первых, мало кто в принципе платит нам за работу, теперь так вообще… — Лютик угрюмо глянул в свой бокал. — Во-вторых, вдохновения буквально на нуле. Не знаю, как меня ещё хватило на эту балладу. Я уже совсем отчаялся, если честно. Вероятно, я прекращу выступления в своем «Хамелеоне». Мне нужны живые девушки, а не их трупы. Но что за кабаре без танцев? — он погрустнел. Возможно, наигранно. Свет бликовал. — Не знаю, что делать. Плохие времена.
— Я больше не позволю ему убивать.
— Смелое заявление, — хмыкнул Лютик и допил содержимое бокала.
Геральт нахмурился.
— Мне пора, — сухо проговорил он.
— Неужто уже? Не останешься до конца?
— Знаешь, где живет Петр? Если нет, то я просто теряю время.
— Петр? Конечно, знаю. Ну погоди. У меня вообще дела еще остались… Но так и быть, дай мне момент, и я провожу тебя прямиком до порога его дома. Он в порту живёт. Точнее, рядом. — Он дотронулся до дублета ведьмака рядом с медальоном, издал пару невнятных мычащих звуков, вероятно пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить дорогу, но потом выдохнул и отскочил от Геральт. — Подожди.
— Не стоит.
— Я хоть чем-то буду полезен, — сказал Лютик, ускользая сквозь толпу к лестнице и исчезая на втором этаже.
Геральт вздохнул. Расплатившись за выпивку за обоих — хоть стоимость и кусалась, но деньги у него еще водились, — он облокотился о стойку. Ждать пришлось и правда недолго. Лютик быстро обернулся туда и обратно, вернувшись с каким-то пояском с прицепленным к нему небольшой сумкой и своей лютней наперевес. Взглянув на Геральта, он улыбнулся и свернул куда-то в противоположную ему сторону. Сначала Геральт не понял, куда он намылился, но после осознал, что выходить не через черный ход — выше творцов, даже если притом их бегство лицезрело большинство присутствующих. В любой таверне был подобный выход. Конечно, как же иначе.
Дорога была недолгой и вполне приятной. Лютик напевал какие-то свои мотивы и рассказывал Геральту обо всем и ни о чем, но в большинстве своем о вампире и всем, что думал о нем. Он обещал поправить свою балладу, как только ведьмак разберётся со всем. С Геральта же он каким-то чудом вытащил обещание рассказывать Лютику первым о всех мелочи. Менестрель был счастлив. Чего ещё для счастья надо? Но его веселье быстро сменилось негодованием, когда они пришли к месту назначения. С моря дул порывистый ветер, качая распахнутую дверь на петлях. Блики сумерек не позволяли разглядеть ровным счетом ничего, но в доме однозначно не горело ни одной свечи.
— Вот… Вот его дом. И обычно в дверь мне приходится ломиться по два часа. А тут… Ну, чертяка.
Геральт остановил его, когда тот силился войти первым.
— Что? — сперва оторопел Лютик. Секундой позже до него дошло. — Не-ет! Это… бандиты?
— Бери выше, — бросил Геральт и пошел вперед.
Геральт вошёл первым. Вампира, конечно не было. Был лишь, предположительно, Петр. Но определить, в каком углу его голова, а где — ноги, оказалось очень сложно. Геральт смерил шагами кровавую комнату, которую почти прекрасно видел и в потемках.
— Это… Нечестно, — сказал, войдя следом, Лютик. — Мне дурно.
— Не стоит на это смотреть.
— Да и… Это он? — он сжал лютню в руках, как нечто, способное его, чуть что, спасти. — Как же… Он живой? Петр… Может, добавить огня? Темно, как… Как…
Лютик, справляясь с рвотным позывом, припал к стене и смолк.
На этот раз, пожалуй, вампир обошелся жестоко, ведь раньше доставалось только жертвам. Ладно, человек, но мебель… Что вампиру сделала мебель? Видимо, наш номер очень чувствителен к безвкусице и бедности. Теперь же тут было по-богатому красочно. Только мокро. И не слишком ароматно.
Обернувшись на барда, ведьмак заметил, что тот весь дрожал и боролся с собой, чтобы оторвать взгляд от этого мокрого места. Наконец Лютик подошел к окну, взглянул на улицу и шумно выдохнул, ворча проклятия и спрашивая, за что это все происходит.
Он не видел и половины того, что мог заметить ведьмак, к его же счастью. Но даже Геральт предпочитал работать при свете. Геральт отвернулся от Лютика, поджег свечу знаком и склонился над телом, то есть большей его частью, видимо, туловищем. Брюхо распорото вместе с рубашкой. Кишки валялись где-то рядом, словно длинная мертвая змея. Ведьмак нехотя полез руками внутрь живота убитого. Помимо кишечника, что был снаружи, отсутствовала печень. Бегло оглядевшись вокруг себя, он не заметил печени на гвоздике вместо картины, а значит, печенку сожрал вампир. Легкие, желудок, селезёнка на месте. Нет сердца. И, вполне ожидаемо, тимуса. Вампиры по-своему гурманы, и как оказалось, сладкое мясо любят не только люди на культурных застольях. Позвоночник не тронут — разве что сломан, перелом наверное обездвижил жертву, хоть и не убил. Он даже не успел защитить себя. Потом оторвали голову, лицо было разорвано когтями, видимо, голова не хотела отходить от тела. Шейные позвонки остались, как не странно, с остальными. Тут, прямо рядом со сжатым кольцом пищевода укус — клыкам позавидовал бы волколак, хоть по диаметру он был и невелик. Чуть ниже второй: и на этот раз вампир вырвал кусок мяса. Жилы длинными нитями торчали из шеи, будто черви, которых птицы так и не смогли вытянуть из земли и бросили так. Последним делом извлекли органы и оторвали конечности. Нога здесь, запястье левой руки там, правая рука по локоть тут… Это было сделано скорее из гнева, а не из нужды. Что-то его взбесило.
— Вот зараза, — привычно выругался ведьмак, вставая с колен.
— Что, Геральт? — спросил, испугавшись голоса ведьмака, Лютик.
— Он еще теплый. Даже горячий. Умер недавно. Часом ранее, не больше…
— Значит, вампир рядом? Ждёт, пока мы выйдем?
Лютик сглотнул.
— Теперь только мы.
— Только я и вампир, — уточнил ведьмак.
— Да, но…
— Ты, несомненно, помог, спасибо.
— Эта баллада была бы сама…
— Я никому не позволю рисковать. А тебя чудом не стошнило. Иди домой
Лютик сперва обомлел. Геральт безуспешно стряхнул кровь и слизь с рук и вышел из хаты. Побродил вокруг. Лютик стоял в дверном проеме, молча смотрел и громко вздыхал.
— Сегодня вампир насытился. Не думаю, что его хватит надолго. Он, возможно, уже знает обо мне или скоро узнает. Попробую выследить, пока след еще свеж. — успокаивающе произнес ведьмак.
— Надеюсь, Петр умер не напрасно. Обо мне не беспокойся, Геральт. Кабаре мое… рядом.
— Я не беспокоюсь. — Лютик несколько разочарованно охнул вместо ответа. — Этой ночью он больше никого не тронет.
— Это радует. Ну… Тогда я пошел.
— Бывай, — Геральт присел на корточки, вглядываясь сквозь тьму в брусчатку, в проемы между кладкой, высматривая кровь.
— Удачи с Убийцей.
Лютик шагнул с порога и направился медленно по улице, ругаясь на внезапно появившуюся из ниоткуда и отчаянно шипящую кошку. Геральт оценивающе проводил эту встречу взглядом. Кошка, подняв хвост трубой, строго держала оборону, пока Лютик не прошел мимо, а после села неподалеку от ведьмака и принялась, не мигая, напряжённо смотреть на него.
Куда же делся вампир? Геральт не сказал Лютику, что след обрывался буквально через пятнадцать-двадцать футов от порога дома.
Не осталось даже аромата крови, что мог бы, как путеводная нить, привести ищейку к жертве. Будто испарился. Или, вероятно, улетел и, может быть, к морю, ибо следов больше не было. Откуда тварь пришла, так же было неясно. Вампир-лодочник? Чушь.
Ведьмак был обескуражен отсутствием улик, кроме пятен крови, ведущих к порту. Сумел забраться на крыши ближайших домов, но кроме него никто черепицу тут не крошил. Спустившись, он ещё раз обогнул дом умершего. Медальон вибрировал, напоминая об опасности, но кроме риска сломать ногу о порог, ничего не настораживало ведьмака. Он вернулся в дом, еще раз оценил тело, предполагая, что за тварь это сделала. Фледер не ушел бы так незаметно. Брукса или альп тоже оставили бы след, но видимо это была хитрая особь. Но по повадкам не подходила. Сделав вывод, что перед ним жертва умной и очень взбешенной бруксы, Геральт вышел обратно во двор и взглянул на воду, вспоминая описания вампира из баллады. Ничего не сходилось. Кроме варианта, что вампиров несколько. Один — в пригороде, на которого он взял заказ. А второй — в городе, и умело прячется. Но зачем бруксе убивать очевидца, когда Новиград полон более удобных жертв… Странно для совпадения.
Геральт взглянул вслед Лютику. В ночь, на темные дома и мигающие вдалеке факелы стражников, лениво патрулирующих город.
Кошка протяжно мяукнула, поднялась и ушла прочь. Ее же примеру последовал и Геральт, надеясь найти где-нибудь во дворах улику или хотя бы засечку от длинного когтя на стене рядом с вывеской о вечерних выступлениях раз в три дня.