Именно в такие моменты Дэрил находил себя полностью зачарованным разыгрывающейся перед ним сценой. Если в мире и оставалось ещё что-то хорошее, то оно определенно заслуживало моментов ничем не побеспокоенного любования, но Дэрил ценил далеко не возможность вернуться мыслями к чему-то нормальному, тому, что было До. Потому что для него До мало чем отличалось от Теперь. Конец света стал для него началом, и разве подобная ирония с горьковатым привкусом не абсолютно диксоновская штука?
В теперешние дни, рядом с этими людьми, ему чуть ли не каждое мгновение открывалось небольшое чудо нормальных взаимоотношений. Это не бросалось в глаза при нынешнем-то положении вещей и уровне напряжения, гулявшего по группе, но Дэрил, будто ребенок на опушке леса, замечал и добывал драгоценные моменты, как ягоды из-под листьев. Он уже очень давно не видел как это, когда родители общаются со своими детьми, и на лицах у тех и других играют улыбки. С тех пор как вырос, до Рика он ни разу не видел, каким должен быть настоящий отец. Каким любящим, отважным и преданным. Это не переставало поражать его.
Рик не переставал поражать его.
Просто оказаться бок о бок с таким человеком уже казалось лучшим, что до сих пор случалось с Дэрилом в жизни, но заслужить его внимание и симпатию, а тем более, влечение, искреннее и бескорыстное, больше напоминало сказку. Но в кои-то веки он позволил себе не беспокоиться о том, что всё может в один момент лопнуть, как мыльный пузырь. Он наблюдал со стороны как Рик учит Карла стрелять, и при этом не чувствовал себя отстраненным.
Удивительное чувство теплоты и спокойствия заполнило его, как и целый букет прочих эмоций, от которых он чуть ли не пьянел, но не мог дать названия. Похоже, осознал он вдруг, так ощущается настоящая семья.