Я прощаю тебя — и всё, что могу простить, я тебе отпускаю. Быть может, в последний раз я могу оказать тебе милость опять уйти, не тревожась, не мучась отчаяньем моих глаз, не моля о словах, поцелуе моей руки; я прощаю тебя — а что я еще могу? Не суметь написать тебе более ни строки (что хотела сказать, затерялось навек в снегу), не суметь нас спасти хотя бы ценой всего, не успеть удержать тебя в шаге от пустоты? Ничего не желая, хотела бы одного: возвращайся ко мне. Пожалуйста. И прости.

Я прощаю тебя — и всё, что могу простить, я тебе отпускаю, давно уже отпустила: все минуты, когда расходились наши пути, когда умерло все: надежды, огонь и силы.

Я прощаю тебя — но есть лишь одно, о чём я на смертном одре и на исповеди смолчу: я могла отпустить и простить тебе — слышишь? — всё.

Только это июльское утро

я не прощу.