По окну барабанили капли дождя, подкрадывающегося сегодня весь день серыми тучами и плохой погодой. А где-то в углу тёмной пустой комнаты слышались тихие всхлипы, похожие на стоны умирающего человека.
На улице ветер усиливался, залетал в приоткрытое окно, кидал белые занавески в разные стороны, а мальчику казалось, что это перед ним стоят духи мертвецов. Глаза его были замылены слепым страхом неизвестного, а свой -чужой- детский голос в голове продолжал давить на тонкие стенки черепной коробки. Голова раскалывалась, а перед глазами впервые начал очерчиваться силуэт кого-то незнакомого, но казалось, что до боли родного.
Это был мальчик его лет. Только рыжие волосы темнее — в локонах не спрятаны отголоски солнечный дней — , а в глазах — темнота моря при буре. И от того весь этот портрет, сделанный будто бы небрежными мазками, становился только более пугающим. Но таким вожделенным, потому что казалось, что одно это существо сможет защитить его от невидимой угрозы — или этой самой угрозой и был этот силуэт -.
Однако было страшно. Страшно от неизвестности, от одновременного желания посмотреть в глаза темноте напротив и отвернуться в панике. Хотелось кричать, но при любой попытке издать хоть звук из рта выходила пустота, а в горло забирались тысячи тёмных пауков, загромождали всё пространство в лёгких, не давая издать ни звука, заставляя задыхаться.
Оставалось только беспомощно наблюдать, как эта серость пожирает тебя взглядом, смотреть в ответ непонимающе и даже наивно иот чего-то верить, что, несмотря на ужасный страх,который сдавливал грудь, он обязательно должен выжить.
- Чего же ты боишься, Серёж? - приближается тень и заставляет смотреть на себя, беря в только что формировавшуюся из тёмной пустоты ладонь чужое лицо. - Я помог тебе, глупец! - неожиданно рычит и царапает мягкую кожу ребёнка человек напротив, скалит зубы и смотрит исподлобья так зло, что, кажется, можно умереть от одного этого взгляда.
- Я н-не...-, пытается выдать из себя хотя бы звук Сергей, но пауки в горле тут же начинают свою дьвольскую пляску и единственное, что теперь может выдавить из себя Разумовский — жалкое хрипение, в попытке оправдаться.
-«Я не» что? - только сильнее злиться незнакомец, расправляя свои тёмные крылья, которые впервые показались у него из за спины. Мальчик чувствует, как по его щеке течёт кровь от того, что чужие когти впились в кожу и думает о том, что назовёт эту пугающую темноту Птицей. В этот момент все его мысли начинают путаться, теряться, будто бы останавливаются, как в замедленной сьёмке, и тут же идут быстрее обычного, как если бы плёнку начали резко мотать вперёд. В глазах начинало темнеть. - Думаешь, ты меня не боишься? Нет, боишься! И ещё как! А знаешь почему? Потому что я сильнее тебя. Потому что моей силы хватило даже для того, чтобы материализовать себя перед тобой -, существо будто читает мысли Сергея и тому от этого только страшнее. Только подумайте как страшно знать, что какое-то невиданное пугающее существо может так легко пробраться к тебе в голову и делать всё, что хочет. А ещё мальчик не знал слова «материализация», но где-то его слышал, а эта... Птица... знала. Значит, наверное, она и правда умнее него.
В это время голос продолжал. - Вот видишь, я сильнее тебя, я лучше, чем ты. Тебе осталось только впустить меня в себя полностью, дать завладеть твои сознанием до конца, чтобы мы смогли быть вместе. Вместе навсегда. Я то смогу тебя защитить и никогда не брошу. Только подумай — друг навек -, в каком-то припадке почти кричит сгусток черноты и улыбка расползается по его едва ли видимому лицу — но от того, что не видно, только страшнее.
Но от чего-то Сергей всё-таки задумался над его словами.
-Друг...-, проговорил он тихо куда-то в темноту, смотря заплаканными от страха глазами в одну точку. - Было бы замечательно-, вслух озвучил он свою глупую — так показалось в тот момент — мысль и кивнул, пока по щеке стекала струйка крови.
Но что-то всё ещё пугало. Какое-то странное предчувствие. Существо не уходило, а только смотрело молча и внимательно. И с каждой минутой улыбка этого существа становилась всё шире. Это пугало. И только тогда, когда дверь отворилась и скрип её сотряс тишину, всё на резко испарилось — и дождь едва ли заметно стучал по окну, и окно было зарыто, а шторы — задёрнуты в своей обычной манере — как делает обычно их нянюшка на ночь для детей.
-Прости! - раздаётся тут же незнакомый голос тёмноволого мальчишки, который только что вошёл в комнату. Сергей пугается, вздрагивает и шарахается куда-то в сторону так резко, что больно ударяется плечом о холодную бетонную стену. Сначала показалось, что это снова Птица. Но она его роста, с такими же рыжими волосами и голубыми глазами — только злее, сильнее, опасней -. А этот мальчик чуть выше, с тёмными ничуть не кудрявыми короткими волосами и карими глазами. Подходит ближе и свет из коридора ложится на его растерянное выражение лица. В первый же день своего заселения он явно не ожидал встретить ревущего мальчишку в конца длинного коридора общей спальни.
Сергей тут же вспоминает, что сегодня к ним в детский дом должны были привезти новенького — вот от чего все ребята как на ушах стояли с самого утра. Правда, к вечеру шумиха по этому поводу прекратилась и все выбежали играть во двор. А Серёжа как всегда остался в комнате. Точнее, сегодня он прибежал сюда даже быстрее чем обычно.
Мальчик напротив всё ещё молчал и не знал что сказать. Разумовский тоже. Он, пошатываясь, неловко поднимается с места и смотрит в ответ, утирая рукавом большой теплой кофты лицо.
Полная тишина.
-Меня Олег зовут -, говорит незнакомый мальчик и протягивает свою руку. Видно — ему тоже неудобно, но Сергей впервые видит другого мальчик, который не обратил внимания на его длинные волосы и женственные черты лица — а может он его просто за девчонку принял, но думать о таком раскладе не хотелось.
-А меня Сергей -, слабо улыбается в ответ Разумовский и протягивает руку в ответ. Они пожимают друг другу ладони и снова молчат.
Но от чего-то в компании этого незнакомца на много спокойнее, чем с другими ребятами или даже с Птицей. Пусть и на затворках сознания это существо истошно орёт и призывает убрать руки от черноволосого «заморыша».
***
Снова дождь. Но в этот раз не спальня дет.дома, а старая забытая всеми коморка на крыше.
Мальчик закрывает ладонями рот, чтобы его не услышали, жмурит глаза и тихо плачет.
-Хватит реветь, тряпка-, рычит на него тень напротив и сзади неё проскальзывает белая полоска молнии. С этого момента Серёжа решает, что молнии он не любит. -Тебе же не нравились эти мудозвоны! Что не так?! Они издевались над собакой! Я помог, я сделал лучше! Так почему ты сейчас ревёшь, да ещё и так мерзко! А когда этот твой Олег тебе помогал ты был доволен! - срывается на крик в своём крайнем недовольстве Птица и показательно расправляет чёрные пугающие крылья, махает ими в гневе, время от времени ходит по маленькой комнатушке туда сюда, а иногда приближается и говорит заговорщически точь в точь около уха Разумовского. И Сергей даже уже не знает от чего ему хочется плакать больше: от того, что он только что увидел на заднем дворе или от этого страшного негодующего существа напротив, которое, кажется, готово убивать. Снова убивать.
-Х-хватит, прошу тебя-, скулит рыжеволосый мальчик, а ребёнок напротив резко останавливается, оборачивается и смотрит-пронзает своими жёлтыми зрачками,будто в душу лезет. Потом резко подходит,берёт за плечи и поглаживает, но всех его действиях Сергей чувствует почти что нескрываемую агрессию.
-А что ты хотел, что бы я с ними сделал?- почти рычит на него существо, снова поднимаю свои жёлтые глаза. Серёжа пугается, округляет светлые голубые глаза и пытается отстраниться, но чужие когти больно впиваются в тонкую кожу, протыкая до костей. Разумовский не может двинуться и только вскрикнул от боли, скуляще смотрит на человека — человека ли? - напротив и просит остановиться. - Как ещё мне нужно было тебе помочь, дурень?! - снова срывается на крик тёмная тень, которая теперь обладает на много более знакомыми и осязаемыми очертаниями. - Я избавился от угрозы, помог тебе! А ты ещё смеешь--, Птица не успевает закончить, как оборачивается. Серёжа слышит шаги со стороны двери и кто-то нервно стучит кулаком о деревянную дверь.
-Серый, ты тут?- Олег говорит взволнованно. Его друг часто вёл себя странно, но, казалось, что только что поднимаясь по лестнице он слышал крик боли, а значит, что это что-то большее чем просто «странно».
Но Сергей, даже если и хочет ответить, то не может. Молчит, как мышка. Потому что Птица смотрит на него. Презрительно и строго — затыкает рот одними своими этими жёлтыми зрачками, снова запускает противных пауков в горло.
-Серый, я знаю, что ты там-, снова говорит Олег, теперь на много более серьёзно, но Разумовский боится и молчит. Боится того, что сделает с ним Птица, если он сейчас не оттолкнёт, а пустит ближе, даст себе согреться в каких-то чужих объятиях, а не в «ласке» своего «воображаемого друга».
-Серёж, впусти, пожалуйста-, дёргает за ручку и говорит так мягко, почти что умоляюще.
И тут Сергей сдаётся.
-Я тут-, отзывается охрипшим голосом и подходит к двери, щёлкая хлипким замком. Волков легко бы мог его выбить, если бы знал как правильно.
Олег тут же делает шаг вперёд, оглядывает комнату, но никого больше не видит. А на оголённом плече друга алеют синяки и кровоподтёки — кожа расцарапана до крови. Мальчик хмуриться, но ничего не говорит с минуту, а потом поднимает глаза с пораненного плеча на понуро опустившего голову Сергея.
-Ты как? Что случилось?- спрашивает он и Разумовский почти не слышит голос друга в этой безграничной заботе.
-В-всё нормально-, заикаясь и всё ещё приходя в себя, Сергей объясняет, что ему просто было грустно, что ничего серьёзного не случилось. Но под конец рассказа понимает, что его, кажется, не слушают. Друг только смотрит внимательно и хмурит брови. Разумовский прерывается на полуслове и они застывают в полной тишине так же, как это было при первой встрече.
Только теперь Волков теряется на много меньше. Он аккуратно заводит руку за чужую голову и кладёт лбом себе на плечо. Серёжа не понимает, но сердце начинает колотиться быстрее, а он только молчит и внимательно слушает тишину.
-Всё нормально. Мальчики тоже плачут-.
***
Олег впервые увидел Сергея в самом его плачевном состоянии в 9 классе. На последней из вписок, устроенных их общим другом. Волков, обыкновенно неразлучный со своим другом, отошёл на минуту, а когда вернулся, обнаружил быстрыми и рваными шагами уходящего куда-то из квартиры Разумовского. В тот момент Олегу верно показалось, что у друга снова началась паническая атака и тогда он тоже хотел решить как всегда, что идти за ним не стоит и желательно оставить друга наедине с собой.
Но в последний момент от чего-то передумал.
Волков вскоре догнал Сергея и теперь они шли вровень, но друг будто бы не замечал его: шёл понурившийся и какой-то даже грозный — в волосах его больше не играло солнечных бликов, а глаза, опущенные и направленные взглядом в одну точку, блестели странной пугающей желтезной.
Только на подходе к детскому дому Олег наконец смог набраться достаточно смелости и протянул свою руку к другу, останавливая его резкие и быстрые шаги.
Они оба стояли в полу-тёмном пустом коридоре и смотрели друг другу в глаза, а Волков чувствовал как потяжелели чужие запястья, а пальцы рук стали будто бы сделанные из плохо обработанного дерева, закостенели.
-Прости, что отошёл от тебя-, чувствуя укол совести, твёрдо произнёс Волков и едва ли не осёкся, когда встретился с неестественно пожелтевшими глазами. Впрочем, парень напротив резко изогнул брови и губы в странном жесте и помотал головой, снова опуская голову — но так ничего и не ответил. -Что-то происходит, Серёж?- аккуратно спрашивает Олег и всё ещё не отпускает чужую руку, видя, как друг начинает понемногу трястись. Он не знает как будет правильно, Волк никогда не открывал книжек по психологии, как часто делал Серёжа. Олегу была знакома только грубая сила. До этого момента.
Теперь же он не знал что делать, стоял в оцепенении и пытался разглядеть в красивых и явно мягких рыжих волосах хоть что-то, за что можно было зацепиться.
Так они стояли в тишине с минуту.
-Что...Что я могу для тебя сделать? Тебе сложно переживать это одному, так?- не отпускает чужой руки Олег и всё ещё смотрит внимательно: ожидает хотя бы какой-то реакции, которая могла бы показать, что его друг в своём уме.
-Я,наверное,слишком надоел-, слабо и совсем-совсем тихо говорит Сергей, а Волкова перетряхивает, он только сильнее сжимает чужое запястье. Серёжа вздрагивает мелко и только тогда Олег понимает, что так нельзя — ослабляет хватку.
-Нет, ни сколько не надоел-, твёрдо и уверенно отвечает брюнет, хмуря брови. -Просто скажи чем я могу помочь. Не глупи, Серый-, добавляет парень.
Снова минутное молчание, но теперь сквозь это слышится глухой шаг. Серёжа подходит ближе и утыкается в чужое плечо, ничего не говорит и ни о чём не просит, просто хватает за рукав, как за единственное спасение и стоит так, не отходя. Олег не против, он готов стоять так хоть всю ночь, если того потребует Разумовский.
***
-Давай посмотрим твой любимый мультик, про спящую красавицу-, просит при следующем нервном срыве друга Олег, но тот смотрит беспорядочно и хватается пальцами за чужую кофту, не отпуская отойти даже на сантиметр.
-Почему у принцесс есть принцы, а у меня эта грёбаная птица?!- почти кричит надрывно Сергей и тут же затыкается, смотрит в сторону в ужасе с широко открытыми глазами и говорит что-то одними губами, что нормальному человеку не разобрать.
Тень, теперь уже достаточно материализованная, тоже надрывает свой голос. Кричит, ломает черепную коробку, устраивая новые истерики и вызывая дискотеку цветов перед глазами.
-Как ты меня назвал, ублюдошная тряпка?!-
Так Олег впервые узнаёт о Птице.