«- Однако я не хочу браться за оружие. Мне хочется помогать людям.
- … Как скажешь. Но все же я рада, что ты будешь рядом».
Десятки лет пройденных вместе с вами, Ася, запомнились мне чередой опасных, нередко угрожающих теперь драгоценной жизни моментов. Пусть это и было так, но я наслаждался нашими с вами совместными моментами, пусть и не столь частыми. Приятно видеть в какой-нибудь серый и унылый день вдалеке улицы знакомую невысокую фигуру в кожаном пальто, надетое поверх плеч. Приятно видеть ваши короткие, неаккуратно постриженные каштановые волосы, развеивающиеся на холодном ветру.
Приятно было слышать ваш высокий, пусть и немного огрубевший голос. Да, в такие теплые моменты близости и единения мы забывали о войне, о наших бедах, так давящих на нас в последние годы и обо всем, что есть на этом несчастном свете…
Ася... Почему ты обо всем этом забыла? Почему ты так изменилась? Навязчивая мысль о коренном измерении мира и планы уничтожить старый мир, построив на догорающий остатках новый столь поглотила тебя, что ты забыла о своих друзьях? О Лизе, ты же так давно с ней знакома! Неужели… обычные предрассудки и понятия твоей кровавой идеологии заставили тебя взглянуть на все столь резко и необъективно? Тебе и твоим Красным друзьям завидно, что люди смогли добиться высшего состояния честным способом? Как противно и лицемерно…
Но даже так. Почему ты позволила своим друзьям убить мужа Лизы? Ты знала, к чему может привести самодеятельность твоих солдат. И Кюхан поплатился за то, что он всего лишь ее муж, муж богатой и зажиточной девушки, а в нашем случае подруги, столь близкой и родной. Пусть я и недолюбливал его, но никогда не желал ему смерти, а такой тем более. По твоей вине умер человек, ни в чем не виновный и очень близкий твоей подруги. Уже бывшей подруги.
Твои жалкие и равнодушные извинения не стоят всех тех горючих слез Лизаветы и ее душевные терзания, оставившие глубокую незаживающую рану всегда будут напоминать о твоём предательстве. Как ты смотрела ей в глаза, после всего, что ты натворила?
А я оказался опьянен мечтами о совместной с тобой счастливой и радостной жизни. Ты прощала меня не один раз, за все мои ужасные ошибки, которые я мог не совершить, будь более расчётливым и стойким. Я прощал тебя, за твою пылающую вспыльчивость, фанатизм к своим идеалам и за такое отношение к своим близким друзьям.
Даже после всего, что ты сделала, я примкнул к тебе, простив твои грехи. Казалось, вот она, великолепная и долгожданная жизнь вместе, что давно таилась в наших умах. Пусть мы и жили бедно, на многое нам не хватало, но такая жизнь нас с тобой вполне устраивала. Я бросил все: свое прошлое, отправив его навсегда в забвение, своих друзей, которые были мне гораздо ближе, чем ты. Но осознал я это слишком поздно. Все было брошено ради счастливой жизни с тобой, в одном доме, в одной тесной, но уютной для нас комнатушке.
А помнишь, Ася, как одним дождливым вечерком мы танцевали с вами вместе? В медленных движениях и прижимаясь к друг другу все сильнее мы с вами вели вальс. Позабыв обо всем, слушали, как бешено стучат наши сердца, готовые вырваться из нас. И вот мгновение, остановив совместную пляску, мы наклоняемся к бледноватым нашим губам…
Пусть и были и не один раз наши танцы уже после того, как мы стали жить в одном доме. Но не видел я в твоих глазах того же счастья о желанной близости и единства, что в первый раз великолепного вечерка. Ты стала холодна, задумчива и груба. Мы стали чаще с тобой ссорится, по мелочам, по особым случаям и по более серьезным вещам. Никогда не забуду твои дерзкие, обидные слова.
«- Ничего ты не понимаешь и никогда не хотел понимать!
- Ваши методы достижения целей и новых высот кровавы, смертельны и полностью аморальны. Вы позволяете умереть людям лишь ради того, чтобы достигнуть своих предубеждений и идеалов, не щадя никого и не задумываясь ни разу, чего стоит жизнь одного-единственного человека!
- Чья бы корова мычала. Не ты ли собственными руками убил десятки людей ради сомнительной и, возможно, никогда не наступившей бы свободы? Ты убивал других по чужому приказу, лишь ради того, чтобы выбраться из своего черного, проклятого прошлого!»
Обидные, противные, манипулятивные методы уничтожения личности человека. Жертвы ради новых жертв, смерть за смертью и вновь по бесконечному циклу безумия и крови. Я никогда не думал, Анастасия, что вы станете мной – убийцей, но только в несколько раз хуже из-за того, что вы не щадили жизни своих же соратников. Ты стала такой же, как она.
А когда мы переехали в Читу, то мне стало все ясно. Нет никакой счастливой жизни, нет тех грез и мечтаний, что одурманили меня столь резко и безповоротно. Я понял, что я вам не нужен. Вы лгали мне, Анастасия, говорили вечно мне сладкую неправду о том, “как хорошо, что я остался вместе с вами и что все будет хорошо”. Нет, не будет хорошо, потому что вы мне лжёте и погружаете в пелену тумана счастливой жизни, которой никогда не было и не будет. Не будет, потому что я этого теперь не позволю.
Так совпало, что в один зимний день к нам в дверь ворвались солдаты Красной революции. Они схватили меня и без слов утащили от тебя. А я лишь с улыбкой, зная о том, зачем меня забирают, глядел тебе в твои лживые глаза. Слишком поздно, Ася.
«- Ты работаешь на Японию?
- Никак нет.
- Партизан?
- Нет.
…
- Коммунист?
- Я не принадлежу ни одному из лагерей.
- Значит, вредитель».
Утром открыли решетку, и повели на занесённый снегом пустырь. Рядом стояло ещё несколько бедняг в одних лишь рубахах, да разодранных башмаках. И тут я, в своем черном пальто и фраке, встал напротив “врагов народа”, - как выражались Красные. Но умру я не потому, что враг народа, а лишь потому, что донесли соседи о том, что я шпион. Отчасти они были правы, но был я им в прошлом, да и то агентом-куклой в руках японцев, выполняющая самую грязную работу для их Империи. Рядом стояли солдаты с винтовками, которые были готовы выстрелить в любой удобный момент, по одному лишь приказу.
Ася делала все, чтобы спасти меня. Она подняла своих знакомых, все связи и награды, лишь бы вытащить и доказать мою невиновность. Но план был непреклонен. Она стояла рядом, требуя пустить ее и всячески стараясь вырваться из рук солдат Красной звезды. На ее глазах начали появляться слезы, которые тут же побежали небольшим ручьем по ее холодным, бледным щекам.
Я последний раз вздохнул, вспомнив обо всем, что случилось в моей жизни.
Я хотел не такой жизни с тобой. Слишком поздно лить свои ненужные мне теперь слезы.
Я заметил, как пальцы солдат стали потихоньку надавливать на курки винтовок. Мгновение и появилась несказанная, последняя мысль.
«Я ненавижу тебя, Ася».