кокичи ома уже давно ничего не чувствует.

они выходят на крышу, и шуичи сразу ёжится от ветра. кокичи проходит чуть вперёд.

— я буду с тобой честным, ладно?

шуичи смотрит на его спину.

— х-хорошо. спасибо.

кокичи пинает небольшой камушек.

— думаю, ты не совсем это ожидаешь услышать.

он разворачивается. его лицо непривычно спокойное, шуичи даже сказал бы, пустое.

— я уже давно ничего не чувствую.

— ты... что? — шуичи правда не может понять, это кокичи над ним смеётся или шуичи подводит слух.

— я имею в виду эмоции — очень давно их не ощущаю.

высокое пасмурное небо обрушивается на шуичи слишком внезапно. по всему его телу проходятся мурашки, заставляя вздрогнуть.

кокичи выражение лица не меняет, не подавая знака, что это неправда.

— я ведь хотел сегодня с крыши сброситься, ну чтобы символично было, — он беспечно взмахивает рукой, — но тут вдруг ты с этим признанием...

он замолкает, вглядываясь в лицо шуичи.

— не знал даже, что и ответить ха-ха.

этот короткий смех оседает в сердце шуичи ноющей болью. ненастоящий.

и как он всё это время не заметил, как не понял...

— хватит думать всякие глупости, — прерывает его кокичи, — я уверен, только это сейчас в твоей голове.

разогнавшийся поезд паники сходит с рельс. застревает перед внезапным знаком стоп. шуичи, сказать что, не находится.

— ещё я уверен в твоей любопытности, — кокичи пожимает плечами, — могу рассказать больше, если хочешь.

шуичи кивает смущённо.

— пропустим всю эту трагичную историю, — он начинает расхаживать вокруг, — это чересчур скучно и долго. короче. не чувствую я буквально ничего. не помню времён, когда эмоции ещё были при мне. ну а веду себя в соответствии с теми утверждениями, что успел приобрести. переигрывание никогда не помешает, но... наверное, я обязан тебе за то, что ты терпел мои выходки так долго.

— не думал обратиться за помощью?

— неа, мне нравилось страдать?

— нравилось... страдать?

— типа того. не думаю, что заслуживаю я помощи этой.

— ... ну если... передумаешь, я знаю одного хорошего врача.