Илья шёл по аэропорту, сосредоточившись, смотря только на тени на полу и стенах. Кровавые пугающие тени Теней встретились уже трижды за полчаса. Вылет задерживали, и они сидели в зале ожидания, но не рядом, делая вид, что не знакомы друг с другом. По Илье было видно, что он нервничал, но стараниями Охотника окружающим казалось, что ведьмолову лет сорок. Тени же искали молодого парня, а в аэропорту многие нервничали.

Ведьмак был значительно спокойнее, но печальнее. Если Илья никого и ничего важного не оставлял тут, за спиной, то Максим оставлял. Семью, с которой давно не виделся, работу, друзей, знакомых – целую жизнь, и это было тяжело, ведьмак и сам не знал, насколько ему сложно будет улетать.

Один Охотник расслабленно листал журнал, безразлично рассматривая фотографии, размышляя о чем-то своём, далёком отсюда, и улыбался сам себе. Никому бы и в голову не пришло, что на самом деле Рей внимательно наблюдал и за своими подопечными, и за окружающими. Несмотря на кажущееся безразличие и спокойствие, Охотник переживал. Он знал, что чем дольше им придётся ждать, тем больше шансов – что-то пойдёт не так.

Тени не могли почуять Силу в Илье – её там не было – но вот Максим теперь был как мишень, слишком он весь светился. Охотник это понимал, понимал очень хорошо, но своих подопечных не предупредил. Только вот Теням нужно было подойти ближе, чтобы почуять эту Силу, а Рей внимательно следил, чтобы этого не произошло.

Наконец объявили посадку, и Рей встал так, чтобы идти после своих подопечных. Вот только возле терминала крутился охранник-Тень. Охотник прекрасно понимал, что если Тень поймёт, почует Силу в ведьмаке, то тот не пройдёт. Лихорадочно соображая, Рей осознал, что есть только один способ избавиться от Тени. Он сосредоточился на поле, представляя, как тот становится всё более и более гладким, скользким, не весь, только у ног охранника. Тень почуял Максима и сделал шаг, один только шаг к ведьмаку, как поскользнулся и грохнулся, ударяясь об пол головой. Рей опасался, что охранник сейчас вскочит, но кровь вязким пятном расплылась по полу, успокаивая Охотника.

— Врач! — позвал кто-то рядом с Тенью, Рей заметил, как дёрнулся Максим, чтобы помочь, спасти, но его удержал за локоть Илья, мотнув головой. Ведьмак, к счастью, послушался.

Прибежал врач или, может, фельдшер, но по бледному лицу и реанимационным мероприятиям Рей цинично улыбнулся, понимая, что и в аэропорту Шереметьево у них не будет проблем. Вряд ли Тень выживет и сможет рассказать хоть кому-то о Максиме.

Наконец им удалось пройти через терминал и направиться на посадку. Охотник был далеко и не мог этого слышать, но ему показалась, что он слышит облегчённый вздох Ильи. Им предстал перелёт сначала в Шереметьево, а затем, на следующий день, уже были заказаны и выкуплены билеты до Нью-Йорка.

Большое яблоко было за территорией Рея, но тот прекрасно знал, что другой Охотник без проблем пропустит их всех, особенно учитывая, что охотиться на чужой земле он не собирался. Всё, чего сейчас хотел Рей – это скорее вернуться домой, к мужу, к их собаке и налаженному быту. Пусть сейчас ведьмолов и не представлял теперь интереса для Охотника, может, Рей даже оставил бы тут Илью, но был второй. Ведьмак, получивший силы целого рода ведьмоловок, тем более решивший лечить, применять свой дар. Максим был важен и нужен, и Рею было бы спокойнее, если бы он лично следил за тем, чтобы такой сильный ведьмак был жив, здоров и не стал добычей Теней.

Максим сидел рядом с ведьмоловом возле иллюминатора и смотрел, наблюдая, как самолёт начал двигаться. Ещё можно было устроить скандал, заставить высадить себя. Можно было просто выйти и исчезнуть в Москве, остаться хотя бы в привычной стране. Осторожно, незаметно для других ведьмак нашёл ладонь Ильи и сжал пальцы. Ведьмолов был единственным, что получал Максим в обмен на свою жизнь.

Сейчас ведьмак ещё где-то в душе верил, что всё могло бы вернуться в старую жизнь, хотя это было не так. Рано или поздно, а скорее рано, Тени бы пришли за ним и его жизнью, его Силами. К тому же, если от любовника он ещё мог отказаться, не хотел, ведь успел влюбиться, спасая и заботясь об Илье, но мог. То было то, от чего он просто не готов был отказываться, не хотел, не мог. Максим не мог переступить через себя, через своё призвание, свою суть. Ведьмак не мог прекратить лечить, прекратить забирать чужую боль.

Максим помнил, как Тарас танцевал со своей Лидочкой под старую песню, записанную ещё на граммофонную пластинку. Как и других пожилых и никому не нужных людей, которых в том селе он успел вылечить. Даже спасённая Пацанка, которую они тоже везли с собой, стоила того, чтобы отказаться от спокойной, привычной, бессмысленной жизни.

— Пусть будет так, — тихо сказал ведьмак, но Илья его не слышал.

Ведьмолов, пожалуй, впервые за последнее время смог заснуть так легко и просто, стоило самолёту оторваться от земли. Илья не жалел о том, что улетал, не строил планов на новую жизнь, он наконец просто успокоился.