Часы показывали полдень. Кадис Этрама Ди Райзел читал доклад Франкенштейна о разведении комнатных растений. Его новое увлечение

— цветок в горшке, который Хан Шинву принёс в школу из дома. Цветок был в плачевном состоянии, так как парень забывал его поливать. В школу Шинву принёс цветок чтобы сбагрить директору, но того не оказалось на месте и парень, не долго думая, вручил его Рэю. Цветок у Кадиса чувствовал себя не лучше, если не хуже, чем у Шинву. Франкенштейну было запрещено ухаживать за растением и он, видя плачевное состояние как цветка, так и Мастера, написал подробный доклад, который сейчас внимательно изучал Ноблесс. Сэйра Дж. Роярд сидела в кресле сложа руки на коленях, потупив взгляд. Регис К. Ландегре стоял за креслом и, сложив руки на груди, смотрел в окно где в саду, сидя на краешке клумб, грелись на солнце Тао, Такео и М-21. Кэриас Блостер развалился в кресле напротив Сэйры в позе умирающего тюленя.

Часы показывали двенадцать часов и двадцать минут. Кадис Этрама Ди Райзел перевернул страницу. Регис смотрел на аквариум. Кэриас дёрнул ногой. Тао хохотал над упавшим М-21. Тот отряхнулся, сел и резко двинулся вправо. Такео навалился на Тао и тот упал под ухмылку оборотня.

Часы показывали двенадцать часов и пятьдесят минут. Кадис закрыл доклад. Кэриас мучительно выдохнул. И, приоткрыв глаза, проследил за вышедшими из кухни Франкенштейном и Раэлем.

— Раэль, сделай что-нибудь безумное, — попросил глава.

— Почему я? — Прикрыл ладонью резко задёргавшийся глаз Раэль.

— Скучно, — пояснил Кэриас. — Когда она проснётся? Два месяца прошло.

— Позволю заметить, глава, — решил сказать Регис, сам изнывающий от скуки. — Вы ждали и дольше.

— Не напоминай. О, Регис, может ты что-нибудь сделаешь? Суп с консервами свари!

Смеялись все кроме Сэйры и Кадиса. Такео, Тао и М-21, слышавшие разговор через открытое окно, тоже развеселились.

— Это вы про тот момент, когда она в суп закинула нераскрытые банки с бобами? — В окно заглянул Тао.

— Точно, — Раэль вздрогнул. — Как она сказала «в кулинарной книге не сказано, что их открывать надо было».

— А потом удивлялась, почему у меня количество открывалок не соответствует столовым приборам, — рассмеялся Франкенштейн.

— А брат всё-таки открыл ту банку.

— Да, зрелище было великолепное, — хмыкнул Кэриас. — Но тут говорить нечего. Он будет даже сено есть, если Мэй на тарелку положит. Ах, любовь.

Тао облокотился о подоконник и слегка дёрнул головой убирая чёлку, потом мечтательно вздохнул.

— А помните как Шинву хотел пойти в пейнтбольный клуб?

— А его выкупили на три дня вперёд, — Такео слегка улыбнулся, вспоминая. — Расстроился.

— Да-да, — закивал Тао, — а мы тогда вырыли во дворе ямы и окопы…

— В моём дворе, — напомнил Франкенштейн.

— Босс, Мэй нас заставила…

— Мы победу одержали, — пока Тао оправдывался, Раэль покосился на Сэйру, но она сидела с отсутствующим видом.

— Вы её одержали, потому что Мэй в команду Такео завербовала, — откликнулся Тао. — А в нашей команде был ваш брат. Он не стрелял в Мэй и нам не позволял.

— Ахах, — Кэриас хохотнул и сел в кресле. — А она этим бессовестно пользовалась.

— Извалялись в грязи, перепугали соседей, — Франкенштейн покачал головой склонив голову и были непонятны его эмоции. — Из-за вас они вызвали полицию.

— Босс, вы бы видели их лица, когда из ворот вывалилась толпа в военной форме с оружием наперевес.

— Я видел, Тао, это мне пришлось с ними общаться.

<center></center><center>***</center>

<i>

 — Мэй, детка, открой глаза, — высокий голос пробудил девушку, заставив её отчего-то вздрогнуть.

— Ещё пять минут, — попросила Мэй, но всё же открыла глаза. — Ой, какая вы красивая

— Спасибо, — рассмеялась женщина с любопытством и добротой рассматривая Мэй. — Но ты, милая, выросла гораздо красивей своей бабки. Ох, да ты невероятная.

И женщина, взметнув длинными иссиня-чёрными волосами кинулась к ней, чтобы заключить в объятия. Мэй удивилась, но, не понимая почему чувствует к незнакомке теплоту и нежность, тоже обняла её, прижавшись словно к родному человеку.

— Мэй, — женщина отстранилась и бегло оглядела её с ног до головы. — Никак не могу тобой налюбоваться. Ну вся в меня.

— Кто вы? И где я?

Мэй огляделась. Они стояли посреди луга. Настолько необъятного, что его края уходили за горизонт. С цветов на цветы порхали бабочки, перелетали пчёлы, стрекотали кузнечики. Но девушка совершенно не чувствовала запахов. Луг не источал ароматов абсолютно никаких. Мэй на миг нахмурилась и вдруг охнула.

— Я же в лаборатории была, — она посмотрела в сияющие красивые глаза незнакомки. — Я умерла? Раджак этому не обрадуется. И Франкенштейн тоже, я ведь как раз нашла рецепт куриного супа с дыней, обещала ему приготовить.

Женщина моргнула и вдруг расхохоталась запрокинув голову.

— Вся в меня, — сказала она наконец, вытирая выступившие от смеха слёзы. — Нет, милая, ты не умерла. Просто спишь, а нам разрешили с тобой побеседовать. Некоторые с ума сходили, настолько хотели тебя увидеть.

— Так, значит я в коме? — Мэй подумала, прищурив один глаз, и кивнула. — А кто хотел меня видеть?

— Хм, — женщина оценивающе прищурилась на неё. — Ни истерик, ни страха. Агвейн был прав когда говорил, что ты на меня похожа.

— Агвейн? Урокай? Вы его знаете? Он здесь? — Огляделась. — Где эта красноволосая свинья? Я его запинаю!

— Ну нет, Агвейна я к тебе не подпущу. И твоего отца. Я его наказала, он не покажется тебе на глаза. Такое вытворить! У нас так мало времени, — женщина взяла руку Мэй и принялась поглаживать её. — Детка, давай знакомиться. Я твоя бабушка, Амирина Санву. Сейчас мы с тобой на грани между двумя мирами. Ты, наверное, заметила, что не чувствуешь запахов, не ощущаешь дуновения ветра, ни тепла солнца, да? — Мэй кивнула. — С тобой давно уже пытались связаться, но не выходило. И сейчас нам дали такую возможность, пусть и ненадолго.

— Кто дал? — Поинтересовалась Мэй во все глаза разглядывая свою бабушку, о которой она знала лишь из редких рассказов глав.

— Этого я не могу тебе сказать, — улыбнулась Амирина. — Но тебе и не к чему это знать.

— Не ругай отца, пожалуйста, бабушка, — попросила Мэй.

— Бабу… бабушка, — прошептала поражённая Амирина. — Ах, меня никто не называл бабушкой. Это так приятно.

— Эм, — Мэй смутилась и, почесав нос, подняла на бывшую главу синие глаза. — А кто хотел меня видеть?

— Ах, конечно, милая, — Амирина снова обняла девушку. — Красотой в меня, а вот глаза мамины. Ну что же вы?! Идите скорее сюда.

Мэй огляделась, чтобы увидеть того, кого позвала её родственница. К ним неторопливо, заметно волнуясь, подходили оборотни. Мэй полностью развернулась и даже приоткрыла рот от удивления. Высокий старик, весь седой, словно лунь, хмуро сведя брови шёл впереди всех. За ним шли два оборотня помоложе, но такие же седые и одинаковые. Совсем молодой оборотень, весь золотистый, смущённо и радостно улыбался Мэй. Высокая женщина, с копной золотых волос, и невысокая, седая как трое мужчин-оборотней. Все они подошли к Мэй, остановились и молча смотрели, пока высокая женщина вдруг не всхлипнула, всплеснула руками и, оттолкнув старика, не кинулась к Мэй. Вновь оказавшись в крепких объятиях, Мэй не успела ничего сказать и сделать, как женщина отстранилась и, взяв её за плечи, принялась зацеловывать девушку.

— Сунара, что ты творишь? — Проворчал старик, но та лишь отмахнулась.

— Не занудствуй, котя, сам ведь хочешь её обнять. Девочка, красивая какая, вся в мать. И глаза такие же.

— Что это сразу в мать? — Вновь заговорил старик. — Посмотри на неё, её волосяной покров такой же как и у меня.

— Волосяной… чего? — Переспросила Мэй, немного ошалевшая от столь яркого проявления чувств.

— Она и на нас похожа, отец, — высказались близнецы.

— Каким местом? — громко спросила невысокая женщина и, оттолкнув мужчин встала перед Мэй. — Она вся в меня.

— Так, а ну не пугайте мою внучку, — Амирина махнула рукой, обняла внучку за плечи и ткнула пальцем в старшего оборотня. — Мэй, детка, это тоже твои родственники, по маминой линии.

— По маминой, — повторила Мэй и улыбнулась оборотням.

— А мы пытались с тобой связаться, а ты закрытая всегда, — отвёл в сторону взгляд самый молодой оборотень.

— Да, — старший оборотень кашлянул и перестал хмуриться, взглянув на Мэй пронзительными синими глазами. — Мэй, значит. Я твой дед, зовут меня Гурто. Эти двое балбесов мои сыновья, Мерг и Бурт, — два оборотня церемонно поклонились. — Младшего зовут Миртос.

— А я Сунара, — женщина, целовавшая Мэй, протянула руку и провела по щеке девушки. — И моя сестра Колида.

— Как странно и интересно, — пробормотала Мэй, осматривая всех. — Раджак мне не поверит.

— Ах, Раджак, — встрепенулась Амирина. — Рагар хвастался, что вы с его сыном помолвлены. Это так?

— Да, — Мэй почувствовала как щёки её наливаются румянцем.

— Какая она хорошенькая, — прижала к груди руки Колида.

— Надеюсь он хороший парень и не обижает тебя, — снова свёл брови Гурто.

— Нет, — Мэй для убедительности даже покачала головой. — Раджак хороший.

— Эирлис тоже про Сока говорила, что он хороший, — старик тряхнул головой и его длинные косматые волосы, похожие на иглы дикобраза, качнулись. — А что вышло?!

— Гурто, давай не сейчас, — попросила Амирина. — Ты же знаешь, у нас мало времени.

— Правда, Гурто, будет тебе ворчать, — согласная с Амириной сказала Сунара. — Лучше дай девочке добрый совет, она не скоро, надеюсь, к нам присоединится.

— О, совет, — старик вдруг переступил с ноги на ногу, его иглообразные волосы покачивались то вправо, то влево. — Совет тебе, внучка, вот какой. Будь сильной, надейся только на себя и свою семью. Семья это самое важное.

— Пап, ну и совет, — близнецы покачали головами. — Мэй, главное это сила. Много тренируйся, будь сильной.

— Да что вы говорите-то?! — Возмутилась Колида. — Она девушка в первую очередь. Она не мужчина, чтобы выглядеть как гора из мышц. Мэй, будь женственной. И не позволяй Раджаку прикасаться к тебе до свадьбы. Все мужики козлы.

— Но Раджак совсем другой, — робко возразила Мэй, чувствуя себя в кругу семьи необъяснимо волнительно и немного неуверенно.

— Вот тут я с тобой согласен, Колида, — старик покачал головой и его волосы теперь колыхались вверх-вниз. — Не давай ему руки распускать. Я тут слышал от одного из глав, Кукорай, кажется.

— Урокай, — поправила посмеиваясь, Амирина.

— Не важно, — выставил перед собой ладонь старик. — Этот Кукорай, я так понял, испытывает к тебе определённые чувства.

— Да влюблён он в неё по уши, — хохотнул один из близнецов.

— И этот Кукорай, — недовольно покосился на сына Гурто, — сказал, что вы с Раджаком целовались. Я понимаю, что ты не виновата в случившемся. Ты маленькая неопытная девочка, и Раджак воспользовался этим.

Близнецы, юный оборотень и Колида, пользуясь тем, что старик их не видит, беззвучно покатывались со смеху за его спиной. Сунара, закусив губу, чтобы не расхохотаться, перебирала волосы внучки. Амирина слушала Гурто склонив голову.

— Мужчинам нужно от женщины только одно — её невинное тело, — продолжал старик, а Мэй почёсывала нос и озиралась по сторонам, не зная как реагировать и как себя вести. — Внучка, чтобы не говорил Раджак, не позволяй ему прикасаться к тебе, особенно к местам, защищённым одеждой. Понимаешь, внучка, когда мужчина становится половозрелым и способным создать потомство, мысли о потомстве приходят ему в голову в последнюю очередь. В первую очередь мужчина хочет получить… — старик пожевал губами и обратился к Амирине. — Благородная, ты бы это, рассказала внучке про пестики и тычинки, почему я этим занимаюсь?

И Амирина расхохоталась. Громко, до слёз. А Мэй, опустив голову, прижала ладошки к красному лицу, пока все смеялись кроме недовольного Гурто.

— Ну даёшь, Гурто, — отсмеявшись сказала Амирина. — Засмущал совсем девочку. Мэй, детка, не слушай старого брюзгу.

— Что? Я может и старый, но не брюзга! Брюзга это ваш Лорд. Вечно всем недоволен.

— Недоволен он только тем фактом, что снова встретился со мной. А ты просто попадаешься ему, ну, не в самое подходящее время.

— Так перестань доводить его!

— Но это же весело, — Амирина пожала плечами.

— Лорд тоже здесь? — Спросила Мэй и ойкнула. — Бабушка, ты сказала, что здесь Урокай Агвейн? Он тоже… эм…

— Умер, детка, — продолжила за внучкой фразу Амирина. — Недавно, наверное с месяц назад по твоему времени. Он и Зарга. Досталось им от Ноблесс. Как он там, кстати, поживает?

— Рэй? О, с ним всё отлично. Рядом Франкенштейн и мы, и ребята из школы.

— Рэй? — Изогнула бровь бывшая глава.

— Да, он не против, если мы его так называем.

— А как чувствует себя Генджи? — Во взгляде Амирины промелькнуло что-то, но Мэй не успела понять что именно. — Я хотела сказать Геджутель.

— Неплохо. Мы с главой очень хорошо ладим, он меня обучал, и не давал в обиду, когда я, эм, случайно, облила Роктиса горячим маслом.

— Это как? — К Мэй почти в плотную подошли близнецы. Между ними протиснулся и Миртос, с горящими от любопытства глазами.

— Я играла в осаду замка. Ну и когда пришёл неприятель, я обрушила на него со стены чан с кипящим маслом. Но, глава не очень пострадал, масло было немного остывшим.

— Вот точно в тебя, Рина, — Гурто покачал головой под смех остальных. — Тут недавно ваш Лорд попался в её ловушку и провисел на верхушке дерева несколько дней.

— А ты знал и не помог ему спуститься, — делая серьёзный вид покачала головой Амирина.

— Я стар и немощен, — ответил Гурто. — Не под силу мне снимать всяких трёхметровых йети с деревьев.

— Ох, ты стар и немощен когда тебе это нужно.

— Ты хочешь сказать, что я специально подставился и позволил Музаке себя победить? Я ж в том бою умер как-никак!

— Ой ты загнул куда, фу-ты ну-ты! — Амирина упёрла руки в бока. — Ты ж сам говорил, что Музака невероятно силён. И жаловался, что умер и не успел всех девок перещупать!

— Рина! Ты что такое говоришь при нашей внучке?! Цветочек, — Гурто погладил Мэй по голове. — Не слушай её.

— А Музака-ним тоже здесь? — С замершим сердцем спросила Мэй.

— Нет, отчего бы ему тут быть?!

— Ох, хорошо.

— И пусть не появляется лучше, — вдруг вскипел старик. — Победить меня, самого Гурто! Я из-за этого паршивца… — он скосил глаза на Сунару. — Кхм…

«Мэй, всё хорошо… здорова… мисс Сэйра, помогите… переодеть её… два кубика анге… будет не больно»

Мэй озиралась, смотрела вверх. Амирина склонилась над ней и поцеловала в лоб.

— Тебе скоро надо уходить, милая. Я счастлива была тебя увидеть, но ещё счастливей меня сделает твой уход. Не торопись к нам, детка.

— Очень приятно было с тобой познакомиться, — близнецы положили руки на её плечи и слегка сжали, улыбнувшись одинаковыми улыбками.

— Я тоже рада, — улыбнулась в ответ Мэй.

Её обняли по очереди все женщины, Миртос пожал ей руку, а Гурто, вздохнув, погладил её по голове.

— С тобой хочет кое-кто повидаться, цветочек. А мы пойдём. И помни, что ты можешь связаться с нами. Не с благородными, а с нами, запомни это и постарайся в трудный час воззвать к нам.

— Я поняла, благодарю.

Улыбаясь ей они стали исчезать. Мэй бросалась к ним, чтобы напоследок прикоснуться. Последней исчезла Амирина сжав пальцы внучки в ладонях.

— Милая, в шкафу, в моей комнате, найди тетрадь…

Мэй огляделась и невесело улыбнулась. Все исчезли. Не зная, что её делать дальше она некоторое время стояла в раздумье, пока её не окликнули. Она подняла голову и с замиранием сердца шагнула вперёд. В нескольких шагах от неё сверкнула золотая грива волос, а навстречу ей были протянуты руки. Мэй бросилась вперёд</i>.

          ***

— … Мэй совсем не будет рада смерти Агвейна и Зарги. И Роктиса. Вы, молодёжь, совсем её не знаете, — Кэриас стоял перед Раэлем и Регисом и выговаривал им. — Лорд, подтвердите.

— Не обрадуется, — тихо согласилась Раскрея.

— Но они предатели, — возразил Раэль. — Игнесс заслужила смерть за то, что сделала с Сэйрой.

— Игнесс сумасшедшая, — поморщился Кэриас. — Мэй выросла на глазах Агвейна, Сирианы. Ей будет горько от того как они поступили, но в ней не поселится чувство ненависти. Это ведь Мэй! Чистая, добрая, невинная, наивная…

— Не умеющая готовить, — неожиданно даже для самого себя хмыкнул Раэль.

— Как она себя чувствует? — Спросила Раскрея вошедших Франкенштейна и Раджака.

— Спит, — учёный остановился посреди гостиной и пошарил в больших карманах своего халата. — Мы уложили её в кровать, через несколько дней она проснётся.

— Проснётся и ринется в бой, — Лорд скосила глаза на Кадиса. — Кинется в Лукедонию.

— Квак Канг Дэ ещё жив? — Поинтересовался учёный.

— Да, — Лорд кивнула. — Судить его будем в присутствии Мэй.

— Мало она пережила, чтобы снова посмотреть в глаза своему врагу, — Франкенштейн резко развернулся и вышел из комнаты.

В гостиной надолго повисла тишина.

          ***

Мэй стремительно перепрыгивала с крыши на крышу, иногда оглядываясь, останавливаясь и поднимая голову к чистому, безоблачному ночному небу. Наконец она остановилась на краю города, вновь взглянула на полную луну, вдохнула полной грудью свежий ночной воздух и улыбнулась краем губ.

— Я тебя и не заметила, молодец. Зачем ты идёшь за мной?

— Делаю что хочу и не вижу необходимости перед вами отчитываться.

— Какой злой поросёночек, — Мэй рассмеялась и потрепала золотистые вихры. — Никому не сказал?

— Нет. Но подушки, укрытые одеялом, недолго смогут их обманывать.

Мэй кивнула и ринулась вперёд. Рядом, не отставая и не произнося ни слова, проделывал тот же путь, что и она, Раэль Кертье.