Лежа на кровати в позе эмбриона, журналистка медленно погружалась в отчаяние. Тело сжималось в судорогах, покрывалось мурашками от прошибающего озноба. Дышать было сложно. Не только из-за забитого носа.

Наверное, лицо уже перестало быть красным и опухшим от слез, но глаза болели.

Внутри пусто и противно. Она сама виновата. Сама себя обманула. Сама поймала себя в ловушку. Разумовский ни при чем. Он всегда был честен с ней. Предупредил же, что к Грому привязываться нельзя, тем самым дав подсказку. Но она не поняла. Опоздала. Да и Игорь тоже хорош. Попался, как мальчишка. Куда поперся один? Впрочем, дело не в нем. Вернее, не совсем в нем.

Она себя тоже повела как девчонка. Как глупая девчонка, влюбленная в хулигана. Не желающая принимать действительность. Не желающая брать ответственность.

Она больше не могла игнорировать все то, что совершил Чумной Доктор. Ее убивала необходимость занять чью-то сторону. Ее проглатывало отчаяние. Отчаяние и боль человека, у которого, по сути, нет выбора. Она в любом случае предает частичку себя. Выбор был лишь в том, сделать больнее себе, отрекшись от любимого, или разделить эту боль с миллионами людей, обрекая их на страдания и смертельную опасность. Только в комиксах и фильмах принятие чьей-то стороны – подвиг. На самом же деле, что с одной стороны, что с другой, это предательство.

Она предательница.

Еще не сделавшая выбор, но уже. Заранее.

Даже если…

Взгляд плыл по направлению к ванной. Где-то там должна быть бритва. Но даже это будет предательством.

Предательство.

Предательство. Предательство. Предательство.

ПРЕДАТЕЛЬНИЦА!

Пальцы вцепились в покрывало, побелев.

Ему будет еще хуже. Еще больнее.

Нет. Нельзя об этом думать.

Нужно собрать себя в кучку. Собрать себя по частям, чтобы потом рассыпаться вновь.