Мелькор сидел в Пустоте и ел чипсы. Достать чипсы в Чертогах Безвременья было нелегко: сначала надо было выкрасть картофельные семена, подготовленные Йаванной для Арды, потом создать для них искусственную среду, потом расщепить клубни на тонкие ломтики и обработать их огнем – сложнее всего было подобрать температуру, чтобы не испепелить картошку, а обжарить, но Мелькор был так доволен результатом своей искаженческой деятельности, что совершенствовался в ней, не жалея сил.
Итак, Мелькор с удовольствием поглощал результат своего труда и ждал. Сыграть в прятки было идеей Манвэ. Мелькор не любил коллективные игры, но еще больше он не любил расстраивать мелкого (Манвэ делал такие несчастные глаза, что у Мелькора начинала просыпаться совесть, а с этой частью своей сущностью он не очень дружил, потому предпочитал не будить лихо, пока оно тихо спит), поэтому пошел на компромисс: согласился играть, но спрятался там, где ни один послушный Айну (а Айнур в большинстве своем были послушными) не станет искать – в Пустоте. Тем самым Мелькор одновременно убил два еще не созданных творенья Оромэ: поддержал брата и обеспечил себе благословенное одиночество.
Увы, чипсами и тишиной Мелькор наслаждался не так долго, как планировал: в Пустоте замаячила сияющая фигура Илуватара.
– Ты что здесь делаешь? – строго спросил Единый.
– В прятки играю, – невозмутимо ответил Мелькор, продолжая хрустеть чипсами.
– А по-моему, ты в очередной раз решил поиздеваться над Манвэ, – вкрадчиво заметил Эру, в который раз неверно истолковав действия старшего сына и приняв его благие намерения за хулиганство.
– Да я с ним и играю! – запальчиво воскликнул Мелькор, раздраженный отцовской непонятливостью.
– Ничего не хочу слышать. Ты наказан: я на неделю отстраняю тебя от репетиций Великой Музыки. И еще подумаю, отпускать ли тебя на Арду.
– Ну и пожалуйста, – буркнул Мелькор, считавший ниже своего достоинства оправдываться перед отцом, тем более будучи в кои-то веки невиноватым. – Сдалась мне твоя Арда… Я свою создам!
– Не будешь слушаться – ничего не создашь, – отрезал Илуватар, запирая за Мелькором дверь его чертога. Тот в знак протеста уселся прямо на полу, демонстративно не став дергать ручку: пусть отец даже не надеется, что он будет просить прощения! Тем более за то, чего не делал…
Решив, что раз уж наказания за несуществующее преступление избежать не удалось, надо хотя бы провести его с пользой, Мелькор принялся усердно музицировать Искажение…
***
Дело было в Чертогах Безвременья, потому Мелькор не знал, сколько времени прошло, но вот в коридоре послышались легкие шаги.
– Манвэ?
Предполагаемый Манвэ остановился у двери, но ничего не ответил.
– Слушай, я не собирался над тобой издеваться, это все Отец! Я спрятался, как мы и договаривались, и ждал, пока ты меня найдешь… Ну хорошо, не совсем так, как договаривались, но…
– Хорошо, что ты сам сказал, – наконец ответил стоявший по ту сторону двери – как выяснилось, это все-таки был Манвэ. – Отец опять пытался сделать из тебя монстра. Многим это не нравится, кстати, – как бы невзначай заметил младший. Хоть Мелькор и делал вид, что ему плевать из самой Пустоты на чужое мнение, Манвэ знал, что на самом деле брату не хватает поддержки, хотя тот никогда и не признается в этом.
– Представляю эту дискуссию и начинаю радоваться, что Отец меня запер, – в своей обычной едкой манере, но не без теплоты в голосе отозвался Мелькор.
Манвэ за дверью тихонько рассмеялся.
– Ты это… чипсов хочешь? – предложил старший.