Я развалился на потёртом кожаном сидении. Электричка, громко и будто радостно шумя, мчалась вдоль густых зеленых лесов, проезжая по мостам. Я приложился виском к окну, тяжело вздохнув; картинки за стеклом мгновенно и стремительно чередовались. Клонило в сон жутко, а от постоянно сменяющихся пейзажей в глазах начинало рябить. Мои веки закрывались, будто бы сами собой.

Первое июня, девять часов утра. На небе во всю уже светило по-настоящему летнее и палящее солнце. В тамбуре играл баянист и что-то весело пел. Мне же это настроение поднять не смогло, как бы мужик ни пытался, потому что моя голова была напрочь забита крайне печальными мыслями…

Я столько всего, черт побери, планировал на это лето! У меня были, ну, целый вагон и маленькая тележка планов! Я хотел провести эти три месяца свободы со своими друзьями, хотел от души веселиться и совершенно не думать о предстоящем окончании обучения в школе! Хотел творить всякую дичь, тусоваться! А вместо этого я буду вынужден прожить долгожданное время года настолько заунывно, что аж плакать хочется: в маленьком городке у черта на куличиках.

Я, шатаясь, брёл вдоль очень плохо освещённой улицы. Иногда на моем пути встречались фонари, и их свет неприятно бил в глаза. Фонари время от времени мигали, руки подрагивали, а голова моя гудела, да так сильно, что хоть вешайся, ну честное слово. Хотелось приложиться обо что-нибудь башкой, да посильнее.

Мда уж… сегодня я явно с выпивкой перебрал. Никогда особо меру свою не знал, но сегодня я действительно отличился.

Потеряв счёт времени, я наконец дошёл до своего дома. Не с первого раза, ох, далеко не с первого, но ключ в скважину вставить удалось, и дверь, тихо скрипя, отворилась. Я аккуратно зашёл в просторный коридор, планируя быстро прошмыгнуть в свою комнату без лишнего шума и гама, никого не потревожив и не разбудив. Но у судьбы, по всей видимости, на меня были какие-то свои планы; запнувшись об свой же шнурок, я повалился на пол, с трудом удерживая себя от грязных ругательств. Больно… еще и нашумел знатно… из зала, тем временем, вынырнула обеспокоенная Багира, громко мяукая.

— Да тише ты, господи боже ж ты мой… — усатая мигом принялась тереться об мои руки, не давая мне проходу. Я негрубо отпихнул ее в сторону, ведь я могу так и всю вечность просидеть, а мне надо дела великие делать.

В душе теплилась надежда, что мама сегодня приняла своё снотворное и крепко уснула, как это частенько бывает. Я замер и выждал пару минут. Да, все еще раскорячившись на полу. В доме царила звенящая тишина; мое сердце настолько громко стучало, что мне казалось, что оно являлось единственным источником шума в квартире. Окончательно убедившись, что все чисто, я искренне обрадовался и начал стягивать с себя наспех накинутую куртку, пропахшую восхитительными ароматами алкоголя и сигарет.

Но… не тут-то было.

Прихожую резко озарил яркий свет от люстры, из-за чего моя голова затрещала с новой силой.

— Вы только посмотрите на него! Изволил явиться! — ее громкий голос и недовольный тон спровоцировали усиление головной боли. Я поморщился. – Опять с Максом своим бухал?!

— Мам, ну давай потише, а? Ну пожалуйста… - ого, а у меня всегда был такой голос? Так странно его слышать…

— Потише? Дорогой мой, а ты время видел?!

К слову сказать, я не видел. Но мои внутренние биологические часы отчаянно намекали, что сейчас было явно не десять вечера. И даже, кажется, не одиннадцать. Возможно, и не двенадцать…

Я так и продолжал валяться на полу прихожей, как последний придурок, и жмуриться от освещения.

— Пришел пьяный домой! В четыре утра! В четыре! — мать не в духе…

— Ну какой ж я пьяный, мам… ну маленькая бутылочка пива на семеро ребят, какое же это опьянение?..

Ох, как же я безбожно врал. Там, во-первых, не одна бутылочка была и далеко не пива, а нас было не семеро. Меньше. Намного. А вот алкоголя — наоборот. Дружеские посиделки, чтоб их…

Мать злилась. Очень. Мне было, откровенно говоря, страшно. Казалось, еще немного, и она сейчас достанет ремень, как в детстве иногда бывало.

— Что это вообще за проделки такие, а? Совсем офонарел?! Я не пойму, мне, может, отца позвать?!

— Не надо отца! — испугался пуще прежнего я, выпучив глаза. Папа мой был страшным человеком, очень. И если он узнает о том, что я натворил, от меня явно даже не останется живого места. — Ну ма…

— Что «ма» ?! — вновь взбесилась она. Её лицо буквально покраснело от ярости. —Шатается непонятно где и с кем, ещё и приходит абсолютно невменяемый! Ну сколько можно, скажи мне? Ладно, один раз такое было, но так это уже какой?

Я молчал. Правда, сам не понимал, почему молчал: из-за неистово гудящей головы, или же из-за того, что мне… стало стыдно. Вау, вот это да, мне, да стыдно стало! Я ведь и правда нехило так подводил родителей; у нашей семьи была очень хорошая репутация, даже, можно сказать, отличная, ведь мои мать с отцом были далеко не последними людьми в городе. А я явно под их стандарты не подхожу, позорю их. Вечно торчу вне дома, о своем будущем совсем не думаю. Мне ведь скоро поступать. Куда меня возьмут, с моими-то знаниями? Продолжать канючить деньги на взятки?.. Я потёр глаза руками, а затем взъерошил волосы, слегка их оттянув, пытаясь взять себя в руки.

— …так больше продолжаться не может! Леш, ты меня вообще слушаешь?!

Мне очень хотелось соврать, но тогда бы она попросила пересказать весь ее монолог, который я благополучно пропустил мимо ушей, предаваясь самоуничтожению. Эх, и всё-таки, когда же моя жизнь успела превратиться в это?..

— Леша!

— Извини. Задумался, - неловко улыбнулся я, якобы сглаживая ситуацию.

— Так, все. Мне надоело, — она отвернулась от меня, всем своим видом показывая, как же сильно она на меня злится. — Отправляйся в свою комнату. Утром поговорим, когда ты будешь в более адекватном состоянии.

Под будто бы сочувствующий взгляд кошки, я снял с себя злополучные ботинки, кинул куртку куда-то в сторону шкафа и, все ещё пошатываясь, ушёл к себе, плотно закрыв дверь.

Завтра, все завтра. Сейчас мне нужно отдохнуть, да поскорее.

***

Утро встретило меня ярким лучом света, который бил прямо в глаз. Замечательно.

Я недовольно поморщился и перевернулся на другой бок. Окончательно проснувшись и придя в

себя, аккуратно сел на кровати, опираясь на неё рукой. Как же болит голова, господь

милостивый… На прикроватной тумбочке стоял стакан с водой и обожаемый мною аспирин. Самый верный товарищ в моей жизни. Я этот набор юного алкоголика еще вчера днем оставил, к слову. Закинув таблетки в рот и запив их, я уселся в постели и начал тупить в стену.

Что вообще вчера было? Помню только, как мой друг Максим позвал меня на «дружеские посиделки». Конечно, я знал, чем все это закончится. А вот когда это закончится — это была уже задача под звёздочкой. Ну вот, пришел я к нему домой… а после этого только лишь всплывают воспоминания, в которых я еле-еле дошел до дома, а там меня уже встретила моя горячо любимая мамочка.

Ох, черт. Точно. Она же обещала поговорить со мной сегодня…

Оставалось только надеяться, что я выживу.

Мать тогда выглядела очень взволнованной и уставшей. Таким образом она мне и сообщила, что я, позорище такое, вместо замечательного и увлекательного лета, должен буду, в наказание, уехать к бабушке на все эти три месяца.

А все ведь из-за какой-то мелочи! Подумаешь, пришел пьяным домой. И что теперь, к бабке на все лето отсылать? Как будто впервые! Тьфу ты!.. Да тут из развлечений только разве что вскапывание картошки! Хотя, можно еще попытаться украсть с чердака дедовский самогон… царство ему небесное, конечно.

Я предавался неутешительным мыслям всю дорогу, под аккомпанемент все того же баяниста. Признаться честно, я сильно преувеличивал масштаб трагедии: все же моя бабуля жила около большого города, поэтому, я все же не буду совсем уж оторван от цивилизации. Но дайте мне пострадать, а? Имею повод! Когда мужичок заиграл душевную «Лирику» Сектор Газа, я что-то так расчувствовался, что аж прослезился, но это по большому секрету. Но время шло, и пора мне уже было выходить из электрички; на прощание кинул музыканту немного монет из кармана, подхватил свой багаж и вышел из транспорта.

Меня встретил сильный ветер, который сразу же растрепал мои чуть отросшие волосы. Ну я же так долго приводил их в порядок!.. Огляделся вокруг. Помнится, бабушка должна была меня встретить прямо на перроне, но пока что я никого увидеть не смог. Просто класс!.. так, надо взять себя в руки. Еле как разобравшись с местностью, вышел с вокзала. Встал около парковки, и думал, что же делать дальше. Потеряться в почти что незнакомом городе, да еще и в первый же день лета, в мои планы совсем не входило. Хотя, раз уж мы заговорили о планах, нахождение в этом самом почти что незнакомом городе в них вообще не входило. Ну вот, опять расстраиваться…

Я стоял так, наверное, около десяти минут. Ждал чуда. Смотрел по сторонам, познавал мир, рассматривал пейзажи.

— Молодой человек, извините, а вы случайно не видели… — послышался сбоку от меня скрипучий голос.

Я обернулся, увидел перед собой пожилую даму с крайне знакомыми чертами лица. А потом…

– Лёшка! Внучок, ты ли это?

Дождался!

— Баб Леся! – я быстро кинулся к ней в объятия, оставив позади себя свой чемодан.

Как бы мне не нравилась вся эта ситуация, в которой я оказался, но я и правда по ней скучал. Последний раз я приезжал к ней… лет пять назад, что ли?

— Ну все, задушишь, задушишь… — она с теплотой в глазах легонько от меня отстранилась, — а как вырос-то! Красавец! Ну прямо жених! — бабушка одарила меня оценивающим взглядом. Я слегка смутился, не зная, что и ответить. Не очень мне о таком говорить нравится…

— Ну спасибо. Ну что, идем? — решил сменить тему я.

— Конечно. Устал с дороги небось?

— Есть такое, — я улыбнулся.

— Сейчас придем, я там печенье напекла… у нас дел невпроворот! Как раз мне помощь нужна была, думала, соседских мальчишек напрячь, а тут – ты приехал!…

Я слушал ее рассказы обо всем, о самом разном. Одновременно мне было спокойно и хорошо;

навевало теплые воспоминания о детстве и отличных временах, о родном уюте. Но, тем не менее, параллельно с этим всплывали будто навязчивые мысли о моих друзьях, которых мне пришлось бросить. И как теперь быть? Мы же мечтали как следует оторваться. И ведь я даже предупредить их не успел!

— Ой, а скоро еще на дачу поедем! Нужно будет грядки прополоть, а еще помидоры посадить, мы не успели, весна холодной была…

Я еле слышно вздохнул.

Мне крышка. Это однозначно…