- Так, давай в последний раз. Вот это – какая кровь?
Дима пригляделся к футболке Фугорпа, к темно-красной кругообразной закорючке, куда он указывал когтем.
- Бургунди, - легко ответил Дима.
- Отлично, - довольно ухмыльнулся Фугорп.
Тролль взял в руку пульт и включил телевизор. Еще с прошлого раза там оставался новостной канал, который Фугорп, как выяснил Дима, любит смотреть по вечерам после сна.
- Пройдемся по другим троллям. Какой крови ведущая?
Дима посмотрел на одежду ведущей. Оказалось, показывать цвет своей крови другим троллям – очень важная здешняя традиция, которой следуют буквально все. Тролли предпочитают носить однотонную темную, очень часто черную одежду, но часто включают в нее цвет крови. И даже если тролль целиком одет в черное, как Фугорп, у него где-то обязательно должен быть цветной знак. Отсутсвие такого знака карается каким-то страшным словом, которое Дима никак не мог запомнить, но ощущалось оно так, как будто тебя выбрасывают на помойку. И, учитывая, здешнюю жестокость, Дима не сильно удивился бы, если узнал, что за городами здесь всегда есть местная свалка трупов.
Угадать кровь ведущей, тем не менее, было не так сложно – она была одета в синюю рубашку с белым кармашком на груди, где был отпечатан ее знак такого же синего цвета.
- Синий.
- А конкретнее?
А на конкретных оттенках Дима заваливался. Его творческая сторона ярко проявляла себя только когда Дима был под кое-какими определенными веществами, а без них вряд ли существовала в принципе. Дима глупо уставился на ведущую, пытаясь сообразить, какой именно оттенок синего она на себе носит.
- Можно подсказку? – взмолился он.
- Ну, этот синий ближе к зеленому или фиолетовому?
О господи блять.
- Бирюза? – наугад выдал Дима.
- Неа, лазурь. Идем дальше, - Фугорп пожал плечами и переключил канал.
Интервью с какой-то художницей. Одета в черный комбинезон и белую футболку. На кармане комбинезона знак в виде двух перекрещенных синих стрелочек. Опять синий… Дима вздохнул.
- Щас, щас, я вспомню слово… Индиго?
- Да, правильно.
Фугорп продолжил переключать каналы и указывать когтем на разных троллей на экране.
- Охра. Бургунди. Эм, опять индиго? Нет, нет, я знаю, это лазурь. Олива. Опять бургунди. Уф… Горчица? Слепошарая горчица, я знаю.
- Она не слепошарая, мы тоже это обсуждали, - проворчал Фугорп, выключая телевизор. – Ладно, в принципе, неплохо справляешься.
- Ага, я говорил, что все на лету схватываю, - Дима ухмыльнулся, тыкнув себя большим пальцем в грудь.
Тролль удивленно поднял брови, и Дима неловко почесал затылок. Возможно, он немного преувеличил про «на лету», ведь Фугорп уже пару недель пытался научить Диму отличать цвета. Он уже начал подозревать, что люди видят цвета как-то по другому, но оказалось, что Дима просто тупил и не мог привыкнуть к такому цветовому разнообразию. Тем не менее, в последнее время у него действительно начало получаться лучше, и Фугорп не мог это не замечать.
- Скажи, какая кровь у главных героев того романтического сериала, который ты постоянно смотришь? На память.
- Я? Вообще-то, - Дима уязвленно встрепенулся, - я не постоянно его смотрю, мне абсолютно неинтересно. Просто они такие скучные, что под них замечательно засыпать…
- Ой, не отпирайся, я каждый раз, когда вечером смотрю новости, переключаю канал с твоих ромкомов, - хрипло засмеялся тролль. – Так какого цвета?
Дима нахмурился, вспоминая, во что одеты персонажи. Так, та девушка всегда ходила в зеленых штанах, а те двое парней, которые гладят друг друга… Один однажды появился в приятной зеленой пижаме, а у другого голубой знак на рубашке. Парень расплылся в улыбке.
- Девушка олива, парни олива и бирюза? Я прав, да?
- Ого, удивил, - кивнул Фугорп. – Правильно. Ну все, я заебался, хватит на сегодня.
Он откинулся на спинку дивана, отдыхая. Дима подполз к нему ближе, тоже опираясь на спинку.
- Ну вот, видишь, реально начал на лету схватывать! Почти без ошибок сегодня, скажи, у меня охуенный прогресс. И ты даже ни разу меня нахуй не послал.
- Могу исправить, если тебе этого так не хватает.
- Да не надо, спасибо, мне и так хорошо, - Дима со смехом помотал головой.
Фугорп беззлобно закатил глаза и достал телефон. Дима попытался заглянуть в него, но Фугорп силой отодвинул его.
- Невежливо, Димоха, - заворчал он.
- Ну мне уже скучно, - протянул парень, откидываясь на диван и кладя голову на подушку. – Тебе тот твой друг пишет?
- А чего тебе вдруг интересно?
- Попроси его прийти, посидим хоть все вместе.
- Он не придет.
Дима удивленно поднялся с подушки. Насколько он понял, Фугорп тоже нелюдимый тролль, как и все его соседи, и кроме как с кем-то в телефоне близко ни с кем не общается. Парень часто замечал, как Фугорп сидел на диване в гостиной или за столом на кухне и активно переписывался, иногда зачем-то поглядывая на самого Димоху, как будто что-то замышляя, но Дима никогда точно не знал, что именно.
- Не делай такое лицо, гогподи, это не трагедия, - Фугорп пихнул его в колено. – Он просто далеко живет. Он не игнорирует меня.
- Ну, я тоже далеко живу, и пришел же?
- Сравнил! – заржал Фугорп. – Ты сам нихуя не понимаешь, как тут оказался! А нормальные тролли путешествуют типа на железном угледышащем транспорте. И на такое далекое путешествие у него денег не хватит.
- Если мы поймем, как я тут оказался, можем позвать того твоего дохуя загадочного друга, чтобы ты не сидел один дома, как задрот какой-то.
- Очень мило с твоей стороны, но нас все устраивает, - вежливо с ноткой пассивной агрессии парировал Фугорп. Дима почувствовал что-то странное в его голосе. – Пока я занят, сходи поищи, что будет на ужин.
Отличная идея, Диме подходит. В прошлый раз, когда Фугорп делал ужин целиком сам, он недожарил мясо и Дима несколько дней буквально страдал от всевозможных проблем с желудком, и, что не делало ситуацию лучше, от насмешек Фугорпа на тему слабых людишек. К счастью, после получаса Диминого нытья на тему противных троллишек, Фугорп разрешил ему тоже участвовать в готовке, чтобы этого больше не повторилось.
Дима вскочил с дивана и обыскал кухню, кинув размораживаться кусок мяса с костью на стол. Жизнь сначала в большой семье, а затем в общагах научила его быстро адаптироваться в быту и подстраивать как соседей под себя, так и себя под них.
Лучшим его соседом, безусловно, был Макс.
Дима вздохнул, облокотившись на стол. Они с Максом жили вместе два года, что гораздо дольше, чем с любым Диминым предыдущим соседом. Дима считал, что это маленькое чудо, потому что никто раньше не мог так долго его терпеть. Дима постоянно тусил, часто приходил под утро, и не всегда в трезвом состоянии, забивал на учебу месяцами, а потом не спал по несколько дней, чтобы закрыть все долги, но Макс стойко терпел все его заскоки. Он говорил, что ему просто удобно жить в этом месте, что близко находятся магазины, удобные парковки, где он держал свою машину, и красивый лес, но Дима чувствовал сердцем, что Макс только делает вид, что ему надоедает слушать Димины истории с очередной вписки.
Макс, в отличие от Димы, был очень обычным и спокойным парнем. Он не выделялся внешне, в отличие от Димы, одевался без особого стиля, но неплохо, всегда выбрит и опрятен. Он осуждал Димино распиздяйство и постоянно говорил ему, что если он продолжит жить от сессии до сессии и тусоваться, то вылетит рано или поздно, на что Дима отвечал, что держит все под контролем, и они оба знали, что это была наглая ложь. Каким-то образом его педантичность и ответственность идеально сплеталась с Диминой энергичностью и хаотичностью. И Дима только сейчас начал осознавать, как сильно по нему скучает.
- Ты че завис, - недовольно пихнул его Фугорп, проходя мимо. – Щас все мясо растает. Будешь со стола слизывать.
- Ага, да, щас, - невпопад ответил Дима, включаясь обратно в реальность. – А что с мясом?
- Дебил? Ох, иди телик посмотри, не мешайся. – Фугорп заметно устал после их тренировки с гемоспектром (Дима надеялся, что правильно запомнил название) и не желал терпеть тупящего Диму ни секундой больше.
Дима снова завис на мгновение. Внезапно в голову пришел образ друга.
- А вот Макс никогда меня не прогонял с кухни! – грустно воскликнул Дима, складывая руки на груди и вставая в проходе.
Фугорп устало посмотрел на Диму, слабо нахмурившись.
- Если ты так скучаешь по своему Маааксу, - сказал он, зачем-то растягивая гласную, - то вспоминай, как ты сюда попал в первую очередь, а то мы никогда не придумаем, как тебя вернуть. Говнюк неблагодарный, - буркнул он напоследок.
Дима сел на стул и растянулся на столе, ложась на него.
- Да я ничего нового не помню, - протяжно вздохнул он, а затем резко собрался и выпрямился. – Я купил какую-то дурь в переходе, потом поехал домой на маршрутке, потом вставился, потом Макс сказал мне купить хлеба, - хлеб – это важно, да? Может быть, это важная часть? Я так и не купил, - потом я сел на троллейбус, - нет, он все еще не связан с вами, это просто как автобус, просто немного не автобус! Я не знаю, почему он так называется! И я катался в них тысячу раз, и всё было нормально! – и потом я задремал, и потом я проснулся здесь голый! Всё! Больше ничего не происходило! Никто не вставлял мне зонд в очко, никто не похищал меня, меня даже никто не ограбил, пока я спал, я просто внезапно оказался здесь…
Фугорп на удивление быстро для его усталого вида переварил всё сказанное.
- Ладно, ты и правда ничего нового не вспомнил, - сказал он, кладя мясо на сковородку и закрывая ее мутной крышкой с очень странной когтистой ручкой.
- Да нечего вспоминать больше, - протянул Дима.
- Я всё равно уверен, что там было что-то еще.
Они посидели молча еще немного времени. У Димы в голове крутилось множество мыслей, начиная с того, что, возможно, тот троллейбус на самом деле был связан с троллями, и заканчивая тем, что его жижа для вейпа заканчивается тоже, и Фугорп отказывается покупать ему новую.
- Кстати.
Дима встрепенулся. Фугорп сам начинает разговор? Да еще со слова «кстати»? Сегодня его счастливый день!
- Я подготовил для тебя кое-что. Сейчас принесу.
Дима терпеливо дождался, пока Фугорп сходит наверх и принесет ему… баночку красной (бургундиевой! – мысленно стукнул себя Дима) краски, кисточку и пустую черную футболку.
- Зачем это мне? – спросил он, глядя, как Фугорп раскладывает футболку перед ним на столе.
- Просто чтобы ты мог нарисовать свой знак, - Фугорп многозначительно кивнул куда-то в сторону Димы. – Подумал, что тебе… Ай, похуй, просто можешь нарисовать здесь свой кружочек.
Дима уже несколько дней ходил в футболках с разными тролльскими знаками, которые однажды притащил ему Фугорп. На все вопросы о том, откуда у него их столько, Фугорп не хотел отвечать и просто посылал Диму, и парень в какой-то момент просто сдался и принял это как данность. Приглядываясь к этой футболке, Дима заметил, что на ней раньше был какой-то другой знак, который Фугорп густо замалевал черной краской не иначе как в жест доброй воли.
- Кружочек – в смысле, какой кружочек?
- Дурак, блять, кружочек у тебя с руки!
Дима поднял свою левую руку, на которую указывал Фугорп. На предплечье около запястья был неумелой рукой вытатуирован кривой кружочек с двумя палочками сверху и снизу и загогулиной внутри. Дима оценил великолепие своего партака, посмотрел на Фугорпа и засмеялся.
- Еблан, - цыкнул Фугорп, прижимая уши, - чего ржешь?
- Это не знак, это просто татуировка глобуса!
- Чт- Блять? В каком месте это глобус?
- Да везде! Фугорп, я маленький совсем тогда был! Мне его дружбан еще в школе сделал, чтобы я мог весь мир на хую вертеть! Мне пришлось научиться левой рукой ради этого дрочить…
- Заткнись! – взвизгнул Фугорп, обрывая Диму на полуслове. – Не хочу ни слова больше про это слышать!
***
Щелк. Щелк. Щелк.
- Да блять.
Щелк. Щелк. Искра.
- Подноси быстрее… Да, вот так. Всё.
Дима потряс зажигалку и поднес ее на уровень глаз. Газа оставалось так мало, что Дима подумывал ее выкинуть, но всё равно убрал в карман штанов. Стоящий рядом с ним Витёк затянулся до такой степени, что Дима подумал, что у него дым сейчас из ушей пойдет, но он просто прокашлялся.
- Хе-хе, так никто не затягивается. Смотри, - Дима продемонстрировал, как надо затягиваться правильно, а потом с деловым видом подержал сигарету между двух пальцев.
- Ой, выебываешься, - беззлобно прокомментировал Витёк, но всё равно попробовал сделать так, как ему показывал Дима.
Пару секунд они постояли молча.
- Я тебе что сказать хотел-то, - неловко начал Дима. – Я хочу в Новосиб поступать. После одиннадцатого.
- Димох, нихуя ты, - выдохнул Витёк. – А ты сможешь? Там же эти экзамены, хуе-мое… Может лучше, того этого, со мной тут? Ты даже ОГЭ не знаешь, как сдавать будешь, а до него месяц остался, Димоха, ты совсем того, что ли?
- Не, Витёк, - Дима помотал головой. – Я тут больше не могу оставаться. Тут так скучно, что у меня хуй в трубочку сворачивается!
- Ой, Димоха, это с этим не связано, - заржал Витёк. – Да ну, ты реально хочешь в Новосиб? Это же такая же деревня, только с троллейбусами, ну что ты там нашел в этих троллейбусах…
Дима посмотрел на цветущую яблоню, пока Витёк бормотал себе что-то под нос. Пахло весной… и сигаретами.
- Я всё равно буду на твои сельские дискотеки приходить, - Дима похлопал Витька по спине.
- Ага, спасибо, - Витёк нахмурился.
- И все твои миксы покажу Новосибу, - мечтательно протянул он. – Диджей Витёк… с троечкой…
- Ну не угорай, сам говорил, у меня талант, - засмеялся Витёк.
- Я и не угораю!
Они бросили окурки на землю и затоптали. Одним из неоспоримых плюсов учебы в простой сельской школе было то, что тут всем было похуй на поведение учеников, и Дима регулярно курил за школой ворованные у мамы сигареты, а с последнего времени к нему стал присоединяться еще и Витёк. Последний достал мятную жвачку и поделился ей с Димой.
- Что у нас щас?
- Литература, кажется.
- Пиздец, сколько можно, - Витёк облокотился на стену коридора, и Дима подождал, пока он закончит драматизировать.
Витёк провел пару секунд с закрытыми глазами и затем внезапно выпрямился.
- Придумал! Давай тебе татушку набьем, а?
- Чего? Ты реально?
- Ага! Смотри, - он схватил Диму за запястье и поднял его кисть к себе. – Вот здесь, - ткнул он в сплетение вен, - глобус такой маленький. Типа ты весь мир покорил и на хую крутишь, понял, да?
- Ну нихуя себе, ты мегамозг, Витёк, - Дима вырвал свою руку и прижал к груди. – Ну хотя…
- Даа, давай, думай! Идея – огонь, понимаешь? Охуенная! В Новосибе все обоссутся от зависти!
- Ты кроме диджея еще и в тату-мастера податься хочешь?
- Да ну, Димох, это только для тебя, - Витёк скромно хихикнул.
- Я польщен, - Дима сделал небольшой поклон, и мальчики рассмеялись.
Они договорились встретиться на следующий день дома у Витька. Парень взял на себя всю подготовку инструментов и материалов – взял перманентный маркер, иглу от шприца, который предоставил ему Дима, и какие-то бинты с пластырями. Сразу после школы они побежали к Витьку. Он жил в небольшом трехэтажном доме на краю села, чему Дима, признаться, завидовал – хотя бы окна там были пластиковые, и ему не надо было волноваться насчет огорода и животных.
Дома у Витька, как всегда, царил, как он его называл, творческий беспорядок – по всей его комнате, валялись диски, каждый в своем бумажном конвертике с подписью, листы бумаги с различными записями, карандаши и мелкий мусор. На столе были свалены листы в клеточку из тетради по математике, на которых Витёк очень усердно рисовал эскизы глобусов. Дима покопался в них с умным видом и выбрал наиболее ровненький.
- Это типа выдуманный континент, - с умным видом пояснил Витёк, усаживая Диму на табуретку и вытягивая его левую руку на стол.
- Угу, - кивнул Дима, немного расслабляясь от того, как Витёк протирает ему запястье спиртом, практически держа его при этом за руку. Дима всегда считал, что Витёк достаточно симпатичный с этими его темными волосами и голубыми глазами…
Затем Витёк маркером нарисовал Диме на запястье глобус. Он вышел немного неровнее, чем хотелось бы Диме, и загогулина, обозначающая континент, вышла слишком кривая, но Витёк жизнерадостно улыбнулся.
- Иголку продезинфицировать надо, а то вдруг СПИД занесем, - Витёк протянул Диме иглу.
- Там нет СПИДа, я проверил, - хихикнул Дима, но достал зажигалку из кармана. Мамка говорила ему, что огонь хорошо дезинфицирует.
Щелк. Щелк.
- Да выкинь ты ее уже.
- Да ну… Ее же ты мне купил.
Щелк. Щелк. Искра.
***
Дима закончил рассказывать историю и замолчал. На кухне повисла странная, неуютная тишина, которую пару минут никто из парней не решался нарушить. Дима сгорбился и сидел, уставившись в стол, даже не замечая, как Фугорп нервно ерзает на своем стуле, пытаясь что-то сказать.
- Эм, Димоха, - начал он сиплым голосом. – У тебя…
- Что? – слабо удивился Дима.
Он поднял взгляд на тролля перед собой и не сразу понял, почему его виденье так размыто. Дима моргнул пару раз, в носу что-то скопилось, и по его щекам потекли слезы. Парень шмыгнул и вытер их рукавом футболки, неловко засмеявшись.
- Тебе норм? – как будто встревоженно проскрипел Фугорп.
- Да, все в порядке, я в порядке, - ответил Дима, отворачиваясь и задирая голову наверх, пытаясь сдержаться. – Настоящие парни не плачут. Дай мне секунду.
Дима продолжил агрессивно тереть глаза, не видя, как Фугорп недовольно складывает руки на груди.
- Это глупо, - ляпнул он. – Парни могут плакать.
- Просто, чел, это как-то по-гейски, - Дима практически обхватил себя руками, пытаясь успокоить.
Фугорп посмотрел на него взглядом, который Дима уже успел выучить. Этот понятия не имею, о чем ты, блять, говоришь взгляд. Парень не хотел спорить с Фугорпом на эту тему прямо сейчас, как он стал бы обычно – не после того, как он как последний неженка, как девчонка, как педик разрыдался перед ним от всего лишь старой истории, которая, как он думал, уже не будет выжимать из него слезы. Но, как видимо, просто никому ее не рассказывать – не значит пережить ее.
Эта зажигалка до сих пор лежит в его рюкзаке.
О господи, так он точно никогда не остановится плакать.
- У тебя такие странные слезы, - пробубнил Фугорп.
- Чт- чего, - Дима удивленно посмотрел на него.
- Ну… они прозрачные, - пояснил Фугорп. – Мои бургундиевые.
Дима еще раз агрессивно вытер лицо и уставился на тролля. У Фугорпа в усталом взгляде было что-то… что он очень пытался скрыть, вполне успешно, но какие-то далекие отголоски Дима смог заметить.
И что, у Фугорпа серьезно даже слезы в цвет крови?
- Вы странные, - буркнул Дима.
- Это ты странный.
- Если бы я плакал кровавыми слезами, у тебя снова бы крыша поехала от того, что они красные.
- Ой блять, забери свои слова, лох, это было от неожиданности.
- Ага, как скажешь, - Дима улыбнулся. Фугорп немного отвлек его, и парень смог вернуться на свою прежнюю оптимистичную волну. Фугорп заметил перемену в его настроении и едва заметно улыбнулся.
Дима взял в руки кисточку с краской. Перед ним всё еще лежала черная футболка, на которой он должен был нарисовать свой знак. Пожалуй, глобус, какие бы печальные воспоминания он не вызывал, будет хорошим вариантом. Для Димы он много значит… пожалуй, даже слишком много. Он никогда не спрашивал, что значит загогулина Фугорпа, нарисованная на его футболках, и Фугорп, наверное, ему не расскажет.
Кисточка уже в краске. «Интересно, а эту краску тоже сделали из крови»? Дима намазал кисточкой жирный, неровный круг близко к центру футболки. Положил левую руку перед собой, татуировкой вверх. Две палочки снизу и сверху, под небольшим углом, нижняя с ровной подставкой, насколько ровной Дима может ее провести. Теперь материк.
Дима на секунду завис над футболкой. Капля краски капнула с кисточки за пределами круга, оставив кляксу, на которую Дима не обратил внимания. Фугорп с интересом следил, поглядывая то на Диму, то на футболку. Дима же посмотрел на свою татуировку, на расплывшуюся линию материка, которая не походила ни на один земной материк и на все материки одновременно, а затем на черную футболку.
И Дима нарисовал поверх глобуса крест.
Осторожно, чтобы не выехать за пределы круга, но в то же время уверенно, чтобы рука не дрогнула и линия получилась ровной и четкой. Фугорп в непонимании дернул ушами.
- Если тебе не понравилось, не надо было зачеркивать.
- Мне понравилось, - начал Дима. – Просто… не знаю, как описать. Я так почувствовал.
Фугорп подошел к Диме сзади, разглядывая глобус.
- Ладно, - наконец выдал он после минуты раздумывания над чем-то. - Если тебе хочется так - то пусть будет.
- Спасибо.
Дима довольно посмотрел на свою работу, после чего скинул с себя футболку и надел эту. Пожалуй, теперь он и правда мог называть эту футболку своей.
- Надеюсь, это не значит, что ты больше не хочешь вернуться на свою тупую планету, потому что я не собираюсь терпеть твою наглую жопу остаток своей жизни.
- И не мечтай! Я не собираюсь спать на твоем диване до конца своей жизни! – бурно отреагировал Дима. – У меня вся спина болит! А про мою наглую жопу я вообще молчу! Я ее уже почти не чувствую, всю отсидел и отлежал!
- Ой, если не нравится – спи на полу!
- А вот и буду! – засмеялся парень, и Фугорп хихикнул тоже.
Они поговорили еще о чем-то, Дима поддерживал разговор, но его разум был как будто где-то далеко, не с Фугорпом. В итоге Дима ляпнул, что ему срочно надо покурить, и Фугорп, закатив глаза, отправил его на улицу. Дима с некоторым облегчением поплелся наружу, привычно закутываясь в черный плащ, который Фугорп отдал ему навсегда, сказав, что он насквозь провонял человечиной и куревом. Дима, как не принюхивался, ничего почуять не мог, и все списал на исключительный нюх Фугорпа.
На улице Дима просто стоял, теребил пальцами подол плаща и никак не мог сфокусироваться. Он начал напевать какую-то глупую песню, у которой не мог вспомнить ни названия, ни автора, отклеил изоленту с вейпа, приклеил ее обратно, сильно разгладив пальцами, потому что она уже практически не держалась, и наконец нервно затянулся. Помогало слабо, но помогало, и вскоре он уже почувствовал себя достаточно нормально, чтобы вернуться в улей.
Фугорп копошился на кухне, он даже не выглянул, чтобы встретить Диму, что было последнему даже на руку. Он забрался на диван, поджав под себя ноги, и включил новости на телеке.
- Гемоспектр повторяй, - скомандовал Фугорп с кухни, услышав телек.
- Угу…
Диму это занятие захватило целиком. Бургунди. Горчица. Снова бургунди. Олива. Синий… индиго? Кажется, индиго.
***
Дима нервно потоптался у входной двери, ища коврик, чтобы вытереть ноги, но его, ожидаемо, не было, поэтому он просто пытался стряхнуть грязь с кроссовок на грустный заплеванный бетонный пол.
Дверь была дешевая, обшарпанная, краска с ручки уже стерлась, а вокруг замочной скважины все было в царапинах – иногда вставить ключ в замок было необыкновенно сложной задачей. Звонка не было, единственное, что было на стене около двери – небольшой рисунок члена перманентным маркером. Дима легко постучал в дверь, и, когда ему не ответили, постучал сильнее.
За дверью зашуршали, послышались низкие голоса и дверь открылась. Дима широко улыбнулся и приветственно помахал рукой.
- Дима! Прив, - в коридор высунулась почти налысо бритая голова. Это был Ега, формальный лидер Диминой новой компании, но только потому, что он сам себя на эту роль назначил. - Ну че ты, давай, заходи.
- Привет, - радостно поздоровался Дима и просочился в квартиру вслед за Егой.
Квартира была старая, с облезлыми выцветшими светлыми обоями, с грязным желтым линолеумом, с коричневой, облупленной и в то же время невероятно блестящей еще советской мебелью. В ней всегда пахло какой-то старостью, пылью и чем-то кислотным – не самый приятный набор запахов, но Дима уже бывал раньше в этой квартире – ее унылый бабушкинский вид его ничуть не смутил. Он повесил свою куртку на неровно вбитые в стену гвозди, служившие дешевой заменой вешалке, и проскользил по линолеуму в единственную комнату вслед за Егой.
Единственная более-менее новая вещь в этой квартире – болотного цвета икеевский диван, стоящий по центру комнаты, даже не касаясь стены, словно самая главная вещь здесь. На диване сидел черноволосый худощавый и высокий парень с острыми, болезненно торчащими скулами – Димас. Настоящий лидер их компании.
- Привет, - поздоровался Дима еще раз.
Димас, не отрываясь от пролистывания чего-то в телефоне, буркнул что-то приветственное.
Грузный Ега плюхнулся на диван рядом с парнем, и диван жалобно скрипнул. Дима неловко огляделся, немного стесняясь втискиваться между ними, и понадеялся, что ему подвернется табуретка, но в этой пустой комнате кроме дивана в центре и шкафа без одной дверцы в углу ничего не было, поэтому Дима просто остался стоять.
- Дим, ты же понимаешь, че мы тебя не просто так сюда позвали? – Ега начал разговор, складывая вместе свои толстые руки.
- Эмм, да, - Дима непроизвольно сложил свои, думая о том, что они тоньше рук Еги раза в полтора. – Мы закинуться хотели?
- И это тоже, - Ега ухмыльнулся. – Просто терь, когда ты, так сказать, полноценный член нашей охуенной компании, тебе нужна, типа, кличка.
- Да? – Дима неловко потер пальцы. – Но, типа… я думал, это у вас еще со школы осталось.
- Ну да, со школы. Но, типа, как нам называть тебя тогда? Просто Дима, что ли? Димас, скажи.
- Угу, - сказал Димас. Дима прищурился, вглядываясь, но лицо Димаса не выражало ровно никаких эмоций. Он всё еще не поднимал взгляд.
- Ну вот! – Ега похлопал Димаса по плечу. – Ну давай, короч. Тебя как в школе звали?
Дима задумался. Его звали… по спине пробежали неприятные мурашки.
- Да просто Дима. Никак не звали.
- Ну, бля, так не пойдет. Чё, прям совсем никто и никак? И даже не дразнили?
- Блять, ну вот такую кличку я точно не хочу, - Дима нахмурился, сложив руки на груди.
- Так значит все-таки звали! – Ега победно засмеялся и с громким шлепком ударил себя по бедру. – Колись, педрила.
Дима пожевал нижнюю губу, глядя, как Ега достает из кармана одноразку. Вишневую.
Он задумчиво проводил облачко пара, вышедшее из носа Еги и затем улетевшее в приоткрытую форточку. Он должен это сделать. Сколько уже можно страдать по такому… по такой хуйне. Это не по-мужски.
- Димоха, - выдавил Дима. – Меня так звал мой… неважно, кто. У меня даже несколько старых аккаунтов осталось с таким ником, вроде бы.
- Димоха… Димоха… - Ега словно пробовал кличку на вкус. - Ну да, пойдет. Димас, что скажешь?
- Ну норм, - глухо отозвался Димас.
- Заебись, - Ега снова выпустил вишневое облачко и убрал одноразку в карман. – Невкусная, сука.
Димас покивал. Димохе всегда нравились фруктовые вкусы, но парни что-то в них искренне не любили. На вкус и цвет…
- Димоха, - позвал его Ега.
- А?
- Ты чё такой грустный? Хуй сосал невкусный? – он заржал, поднимаясь с дивана и слишком сильно пихая Диму в плечо. – Без обид, чел, мы знаем, что ты как бы нормальный.
- А… да, - Дима помотал головой. – Все в порядке, просто не выспался.
О том, что ему нравятся парни, Дима признался им уже достаточно давно, хоть и сам того не хотел. В тот день они сидели вместе в какой-то кальянке, и Дима, разнежившись, пялился на симпатичного парня за соседним столиком. Его лучшие друзья не могли этого не заметить, и, оценив ситуацию и поняв, что Дима не мог смотреть ни на какую симпатичную девку, быстро сделали вывод о том, что Дима – педик. Дима активно запротестовал, пытаясь это скрыть и оправдать, но это только усилило подозрения, а когда Ярик, третий их друг, в качестве шутки положил руку Диме на плечи и притянул к себе, поглаживая его, Дима покраснел так сильно, что это было видно даже сквозь сине-фиолетовое приглушенное освещение. Ему пришлось объясняться и признаться, что он, вроде как, бисексуал. После этого парни не звали Диму никуда целую неделю, даже почти ему не писали, и Дима боялся, что они отвернулись от него из-за его гребанной ориентации, но в конце концов троица сказала, что, в принципе, готова мириться с Диминым гейством, до тех пор пока он будет держать его под контролем и не приставать к ним. Дима заверил их, что все будет в порядке, и с тех пор дальше каких-то шуток и подколов речь не заходила. Хотя шутка про невкусный хуй от Еги звучала так часто, что Дима успел двести раз пожалеть о том, что вообще тогда пошел с ними в кальянную.
Димохины невеселые мысли прервал стук в дверь. Ега встрепенулся.
- Ярик! Припиздошил, гандон! – и он побежал в коридор встречать друга.
Дима воспользовался моментом и плюхнулся на диван рядом с Димасом, нарочито широко раздвигая ноги. В коридоре низко засмеялся Ега. Димас быстро глянул на него, но потом продолжил пролистывать ленту инстаграма – Дима не знал практически никого из тех людей, которые ему там попадались, узнавал только ребят с курса, и то, только внешне. Димас из них четверых был наиболее социально активным и практически все тусовки, на которые они ходили, были его заслугой. Димоха не очень понимал, как ему удается их организовывать или вписывать их компанию потусить с другими людьми с его невероятной немногословностью.
- Пацаны, смотрите! – Ега вбежал в комнату, практически таща за себя маленького парня с отросшими грязно-рыжими волосами – Ярика. Ярик прижимал к груди две коричневые бутылки с пивом, похожие на бочонки.
- Пацаны, сиськи пива! – пропищал Ярик. Ега заржал снова. Димоха неловко улыбнулся, и Димас издал небольшой смешок.
- Ярик, блять, а главное? Стафф принес? – спросил у него Ега.
Ярик активно закивал и вывалил из кармана на диван между двумя Димами непонятные пакетики и четыре шприца. Димас сразу вцепился в пакетики своими костлявыми пальцами. Димоха наконец-то облегченно выдохнул.
- А чё, прям с пивом? – спросил Димас.
- Ну, если тебе не нравится идея сисек пива, то без, - нахмурился Ега, тяжело опускаясь на пол рядом с диваном. – Кстати, о сиськах! Вчера такую соску-нереалку в тиндере нашел…
Диму непроизвольно передернуло. Ему не нравилась идея пивных сисек больше всех, хоть он и не очень понимал, почему – остальная троица так смеялась, и даже Димас, которого рассмешить лично Димохе было тяжелее всего, улыбался краем обкусанных губ. «Ничего, - подумал парень, глядя на пакетики, которые Димас нехотя выпустил из рук и потянулся за пивом. - Скоро это все будет уже не очень важно".