Тяжкое бремя

— Ваш магазин, как и всегда, полон слушателей, милый Бари, — ворковала пожилая женщина, медленно потягивающая сок из брюшек кристаллических бабочек.

— Вашими заботами, мадам, — учтиво отвечал ей великовозрастный мужчина.

«Антикварный магазин Бари» — место нескончаемых слов, которое было на слуху у всех местных жителей. Некоторые особо заинтересованные легендами и слухами специально приезжали из соседних деревень и городов, чтобы послушать как в этих стенах, пропитанных благородной стариной, живо вещал пожилой мужчина. Немного сгорбленный, с густой бородой и не утративший легкой походки, — он казался идейным человеком, имеющим мнение на всё и вся в силу прожитого опыта.

Магические лампы слабо освещали магазин изнутри, покачиваясь от сквозняка со второго этажа. Лучики тут и там гуляли то с золота на бронзу, то с графита на металл и дальше по другим товарам, мягко проплывая по людям, собравшимся этим вечером вместе только ради одной цели: услышать очередную байку всезнающего Бари.

— Милый Бари, не могли бы вы рассказать сегодня что-нибудь про рыцаря-героя? — с мягкой улыбкой попросила мадам.

— Конечно. Только, прошу, напомните, на чём мы остановились в прошлый раз.

— Кажется, мы с вами разговаривали о том, как же рыцарь-герой попал в последнюю западню.

— «Западня-перелом», точно-точно, — старик нахмурился, обдумывая дальнейший рассказ.

Время было уже близко к закрытию магазина, поэтому остались среди покупателей лишь те, кто желал просидеть всю ночь, слушая текучий и звонкий голос рассказчика.

— Итак, рыцарь-герой, известный своими бесстрашием и добротой, оказался там, где его не должно было быть: на войне между двумя государствами. В тот роковой день вокруг него столпились и свои, и чужие, кричащие в испуге и нетерпении, словно разворошённый пчелиный рой. Не стерпев витающего вокруг накала, они напали, объединившись. Пути к отступлению перекрыли и изводили долгим боем. Огромное множество существ против одного лишь рацаря-героя. Тогда он, превозмогая боль и усталость от продолжительного сражения, собрался с последними силами. И, когда, казалось, настал момент, чтобы вновь противостоять объединившемуся люду, он... — мужчина породил ожидание, а настенные часы, словно сговорившись со стариком, противно тикали, играя на нервах посетителей. — Сбежал.

— Как это, милый Бари? — изумившись, спросила мадам, от переживаний даже отставив бокал с соком.

— Просто сбежал, — он неопределённо пожал плечами. — Никто не знает точно, что произошло, кроме самого героя...

— Разве это не трусость? — подал голос подросток из собравшихся в магазине людей.

— В глазах всего мира, естественно, рыцарь-герой поступил недостойно своего звания. Кстати, идти толпой против одного несчастного отнюдь не лучше. Как вы считаете?

Люди разочаровано вздохнули, обманув собственные ожидания и не в состоянии возразить на замечание старины Бари.

— Но вы не подумайте, что истории о нём закончились. Я же никогда ещё не рассказывал, чем был порождён образ рыцаря-героя. Как вы думаете?

— Он был им рождён. Разве нет? — без промедления ответила женщина около стойки с проклятыми масками.

Мужчина покачал головой.

— Не, вы же рассказывали, что титул героя был дарован ему правителем, — на удивление верно упомянул подросток.

— Рассказывал, но это тоже не то. Безответственность знати, вот виновник и организатор всего того спектакля на публику.

— Ох, милый Бари, вы не можете так говорить. Мало ли, кто может услышит, — обеспокоенно предупредила его мадам.

— Ещё как могу. Уже два века прошло с тех пор, как все знатные дома были разрушены. Кого мне бояться? — он рассмеялся, несколько раз одиноко хлопнув в ладоши. — Мир тогда погряз в боли: от жары не росли посевы, реки постигла серая пелена, а на небе вне времени бродили густые тучи. Однако знать не сильно-то и хотела брать на себя обязанности о спокойствии народа, а уж тратить кровные золотые... — старик Бари вновь заразительно рассмеялся, пару раз стукнув кулаком о стену, не сдержавшись. — Нет-нет, ни за какие великие вина графа Корса! На тайном собрании знать решила породить образ настоящего «Героя». Одарённого, смелого, не обязательно умного, но послушного. Выстроили вокруг избранного несчастного воздушный образ, который в любой момент мог улетучится. Затем, как говорят, рыцарь-герой перестал слушаться указаний, полностью заняв сторону народа. Как и подобает такой личности. И, наконец, как вы уже знаете, удивительным образом сбежал перед лицом опасности.

Старый Бари замолчал. В каждом рассказе он старался выставить тень «рыцаря-героя» многогранной, непонятной, а главное — реальной настолько, чтобы верили даже закостенелые разумом взрослые и всё отрицающие дети.

— Так нелепо был создан человек, защищающий народ. Так нелепо он и исчез, разрушив пелену его образа.

— Как жаль, конечно, что всё это — только ваша невероятная фантазия, — с мягкой улыбкой заметила старушка, прикрывая рукой морщинистое лицо.

— Да, мадам.

— Надеюсь, мы все сможем в следующий раз услышать от вас ещё что-то столь же захватывающее, милый Бари.

— Вашими молитвами, мадам.

За окнами антикварного магазина уже заходило солнце и пора было посетителям покинуть этот сборник истории.

— Вот же странные старик с бабкой, ведут себя так по-идиотски, — отозвался из уходящей толпы один из подростков. — И истории его дебильные.

— Согласен, уже давно доказано, что извержение вулкана привело к уничтожению лишь кусочка безлюдной земли, а знать сверг страдающий от издевательств народ.

— Сумасшедшие старики, кормят сказками.

— Вы, мелкие, уважайте старших, — вступился родитель одного из детей.

— Вот, видишь. Даже мои мама и мать попались на эту дичь.

— Не дичь, а легенду, — мать взяла сына за руку и подняла её вверх. — Уже забыл, как маленький бегал и кричал, что ты рыцарь-герой?

— Ну ма~, — подросток засмущался, но руку не выдернул.

Так, с шумом и гонором, толпа благополучно покинула стены магазинчика.

— Баристоль, как жаль, что теперь дети не верят в невероятное, — сетовала мадам.

— Я уж думал, вы забыли, как меня зовут, — старик расправил сгорбленную спину и убрал со стола пустой стакан, над которым ещё летали мелкие кристаллики.

— Но ведь это имя рыцаря-героя, с кем я — дриада, поделилась своей силой. Как его можно забыть.

Баристоль и благословившая его — рыцаря — дриада. Их существование и бред, и искренность, силой выменянная у этого мира.

— Побег — наш лучший с тобой выбор.

— Это точно. Защищать тех, кто меня проклинает, нет ни сил, ни смысла.