Братья по несчастью

В лежании в больнице никогда не было ничего привлекательного. Хотя нет, может быть в детстве кто-то, заболевая и попадая на больничную койку, и радовался бы такому шансу отлежаться. Но та беспечная пора давно канула в Лету, за ней ускользнула и юность, оставив один на один с будущим. Если бы он знал, чем всё обернётся, то, может, чуть больше думал бы головой. Однако контроль был отдан эмоциям, и оставалось лишь принять неизбежное, взглянуть на результаты и пожать плоды. Взгляд был уставлен в белоснежный потолок больничного бокса. Он был крохотным, почти уничижительно маленьким. Кто-то из соседних галактик мог бы сказать, что это негуманно по отношению к представителю разумной расы, ведь кто-то может почувствовать себя запертым в этой клетке. Но что-то ему никак не удавалось припомнить, чтобы в клетках были очки виртуальной реальности, синтезатор еды и напитков, телевизор и электронная библиотека под рукой. Нет, госпиталь «Ваомгейт» был одним из лучших в их секторе и ближайшим к месту стычки, поэтому жаловаться не приходилось. Достаточно было нажать кнопку на пульте, вмонтированном в койку, чтобы явилась медсестра и предоставила всё необходимое: от банальных таблеток в синтезатор до медикаментов, а порой могла и привести кого-нибудь из соседнего отделения для общения. Но в последнее время пациенты шли на поправку, и рядом остался только невыносимый нытик из колонии «Миг расцвета». Этот говнюк нарочно траванулся на производстве и был в очереди на новые органы желудочно-кишечного тракта. Их выращивали не очень быстро, да и операции были затяжные, так что приходилось терпеть его бесконечные стенания о жуткой боли, а ещё – удерживаться от скорейших пожеланий сдохнуть и вежливо желать выздоровления, а потом просить покоя.

Ему постоянно напоминали о том, что нужно набираться силами и не травмировать себя поверх того, что уже случилось. Но стоило закрыть глаза, как в сознании тут же вспыхивали слишком яркие воспоминания, от которых было некуда деться. Да и куда ему? Не сбежит же…

Дверь в бокс незапланированно и плавно отъехала в сторону, пропуская внутрь того, кого он не ожидал увидеть, а потому не удержался и слегка покривился. Артемис, его коллега и огромная заноза в задницах для всех, с кем он сталкивался, одарил его широкой ухмылкой, в которой сквозило неприкрытое ехидство. Этот засранец из отряда специального назначения, конечно, спас его шкуру, когда приволок в «Ваомгейт», но совершенно не хотелось откровенничать.

– Здарова, хромая кобыла, – не упустил шанс припомнить бредовые бормотания друга пилот и, поправив комбез, привалился плечом к стене рядом с койкой. – Ну что, Ру, как себя чувствуешь? Врачи сказали, что операция прошла неплохо, но этот скот тебе там что-то конкретно так повредил. То ли мениск, то ли сухожилия… я-то в этих зоологических терминах не разбираюсь…

– Слушай, хватит, а? И без того тошно, – огрызнулся пациент, желая повернуться спиной к посетителю, но нога отозвалась болью. – Ты позлорадствовать зашёл или хочешь чего дельного сказать?

– Да нет, не злорадствовать, успокойся. Я так, проведать тебя, поболтать. Веришь или нет, но сорвался прямиком с совещания. Наш па-ачтеннейший начальник так бесновался, что я с Эйвери поцапался, грозился рассадить куда подальше и не давать встречаться в рабочее время. Я ему так и сказал, что это их от меня не спасёт. Тебя всего день не было, а у нас там уже намечается за тебя война.

– Прям-таки, – неверяще ухмыльнулся Рурука, но немного успокоился и перестал совсем уж недружелюбно коситься.

– Выпишешься – сам у него спроси. Так что у тебя с ногой? Скоро в строю будешь?

– Пара дней на регенерацию уйдёт по словам врачей. – Подумав немного, Рурука скинул тонкое одеяло, оставаясь в больничной футболке и штанах.

Штанина на левой ноге была закатана до самого бедра и открывала взгляду медленно обрастающую живыми тканями искусственно вшитую коленную чашечку. Из какого материала она сделана, Артемис мог только предположить. Долго молчать он себе не позволил и, склонившись к другу, заговорщически шепнул, прикрывая рот от камеры в углу:

– А давай тебе сделаем татуировки на ногах? «Нога №1», «Нога №2»?

– Спасибо за сочувствие, – снова зло огрызнулся рыжий и потянул на себя одеяло, прикрывая уродство. – Это ты у нас кибер-мальчик привыкший к такому дерьму в полётах, а я немного другим занимаюсь.

– Подожди, ты не дослушал!

– Ну?..

– Я тебе куплю трость. И напишем на ней «Добавочная нога №4». И пусть ищут, где третья, а? – Рурука долго смотрел в смеющиеся карие глаза, а затем без слов выдернул из-под себя подушку и бросил в довольную рожу коллеги. Тот заливисто рассмеялся и вернул ему потерянное. – Ладно-ладно, не злись. Мне тоже ставили имплантаты и ничего, жив-живёхонек. Вот увидишь, у тебя через пару месяцев уже и шрамов не будет, если мазью не забудешь пользоваться заживляющей. Я вон, – он дёрнул рукав комбеза вверх, показывая, как хорошо прижился протез руки. Это не особо обнадёжило Руруку, который без особого энтузиазма слушал, как тот рассуждает о преимуществах искусственной ткани над живой. Потом вдруг поднял серьёзный взгляд: – Что в итоге? Ты нашёл то, что искал? Ты же не просто так рванул на станцию Эйвери?

– Да, – поморщился рыжий и повернул голову в сторону, чтобы не смотреть в глаза другу. – В их тайнике ничего не было, понимаешь? А я как дурак последний поверил… Итого у нас: плюс один калека в фирме, минус один член клуба умников, минус Эйвери и ноль информации.

– Хм… это странно. Потому что на собрании они до хрипоты визжали, что у них пропала кассета.

– Чё?

– Кассета. Не знаю, что они имели ввиду. Если речь и вправду об устаревшем носителе, то понадобится помощь механика, чтобы смог её прочитать. Но для начала – найти её. Ладно, я думал, что ты всё-таки не зря пожертвовал своим коленом и одним из Эйвери. Но ничего, не переживай. Выпишешься из больницы, а я пока буду рыскать в поисках информации. Наверняка кто-нибудь да засветится с барахлом этих ушлёпков.

– Ты же не хочешь сказать, что мы будем продолжать этим заниматься? – с недоверием уточнил Рурука, слегка щурясь в сторону пилота. Тот снова нацепил на лицо нахальное выражение и ухмыльнулся ему в ответ. – Давай, признавайся, что ты опять удумал.

– Увидишь. У тебя сейчас приём лекарств, а я пойду. Кстати, клёвый дизайн у твоего апгрейда. Не думал над росписью?

Он шутливо похлопал коллегу по левому бедру, чем вызвал его громкую ругань и проклятия на свою белобрысую голову, а затем вышел из палаты. Как бы Руруку ни злило поведение друга, без него в боксе сразу стало тихо и невыносимо одиноко. Стерильная чистота давила на него и не доставляла никакого удовольствия. Единственным плюсом было то, что он, получив информацию извне, мог как следует подумать, пораскинуть мозгами и тщательно спланировать свою месть. Если Эйвери всё специально подстроили, то он просто обязан сделать так, чтобы они не отделались смертью одного наследника. Впервые за долгое время на его губах появилось подобие улыбки, быстро переросшее в оскал. Больничная койка не сможет отсрочить для них неизбежное.