Ответ от гоблинов пришел достаточно быстро, даже мороженое еще не успели принести. Однако то, что было в письме, немного расстроило Северуса. Он в раздражении отбросил листок и сжег его.

Ри с любопытством взирал на мужчину, склонив голову на бок. И вновь хотел повторить мимику отца, но, как и ранее, выходило у него это забавно, а не строго, как хотелось ему.

Северус, заметив пристальное внимание Гарри, взял себя в руки, и положил свою широкую ладонь на голову мальчику, взъерошив тому волосы.

— Ничего. Мы можем и подождать, ведь так?

Ответом ему служила широкая улыбка и кивки. Гарри был счастлив уже от того, что он рядом с зельеваром, и что тот не намерен его никому отдавать, особенно дедушке с бородой. Очень колючей бородой и розовыми мантиями.

В кафе было уютно и тепло. Над головами парили небольшие тыковки-светильники с разнообразными лицами.

— О! А я и забыл, что скоро Хэллоуин. Опять будет много шума.

Ри сидел на коленях Снейпа, осторожно ложкой набирая холодную сладость. Во рту она не просто таяла, а взрывалась маленькими салютиками, как магловская шипучка, заставляя малыша смеяться. Наблюдая за ним, мужчина не мог сдерживать легкую улыбку, умиляя весь персонал заведения. Даже были слышны шепотки, что смотрятся они невероятно красиво.

— Ну, ничего. Неделю мы подождать можем, — произнес шепотом профессор, вытирая ротик Гарри.

***

Уже завтра решится судьба всех школ. И завтра будет начало его воскрешения.

Барти Крауч, прихрамывая и тяжело пыхтя, прошел сквозь защитную линию, начерченную Дамблдором. Он должен исполнить волю хозяина. Помочь ему воскреснуть. А для этого ему нужен мальчишка. Но стоило руке, с зажатым листочком, приблизиться к кубку, как мужчина отступил на шаг в неуверенности.

Что-то не давало ему это сделать. Что-то пищало в его еще не до конца черством сердце. Оно пыталось донести, что это неправильно. Письма, написанные неаккуратным почерком, жгли грудь.

Прикрыв глаз, Барти глубоко вздохнул. Этого человека уже не воскресить. Терять нечего.

Вновь переступив линию, Крауч без колебаний кинул в кубок небольшой клочок бумаги, на котором выведено имя «Гарри Поттер». Вспышка заклинания и вот, мальчишка единственный участник эфемерной четвертой школы.

Облизнув губы, Грюм отпил из своей фляги и покинул комнату с кубком. Теперь его задачей было не дать Поттеру умереть во время испытаний. Он был уверен, что мальчика-который-выжил не снимут с соревнований. А если попытаются, то Барти ничего не стоит надавить. Он просчитал все. Все должно было пойти по его плану.

***

Дамблдор сидел в своем кабинете и поглаживал бороду, прикрыв глаза. Он был расслаблен и весел. Портреты, пытавшиеся в самом начале разговорить директора, сейчас тихо сидели в своих рамах и наблюдали. Мертвые никогда не поймут живых. А этого старика даже живой не всегда сможет понять. Слишком изворотлив и многолик.

Но Альбус знает. Он знает многое, и он уже знает, чем закончится история. Приоткрыв глаза, Дамблдор вновь взглянул на листочек со слегка корявыми буквами и золотым штампом Гринготтса. Почти такое же письмо, но со штампом Министерства, лежало на столе.

Проведя рукой по бороде, директор выпрямился и расписался в каждом письме. Сова, дожидавшаяся решения получателя, тут же спустилась на стол.

— Ну, все. Можешь отправляться. Это все, что от меня требовалось? — поинтересовался Альбус, будто птица смогла бы ответить ему.

Провожая сову с улыбкой, Дамблдор в нетерпении приплясывал. Он бы с удовольствием воспользовался маховиком, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть, что будет завтра.

— Кажется, меня ждет веселье. Надеюсь, молодые порадуют старичка.

***

В зале собрались все факультеты и гости замка. Шум стоял невообразимый. Все ждали знаменательное действие. Были даже министерские чиновники.

В самом начале по традиции получасовая болтовня ни о чем, как ее охарактеризовал Северус. Он стоял в одном из темных углов, ближе к столу своих Слизеринцев, которые выглядели единственными собранными в этой кутерьме.

И вот момент истины. Три чемпиона от школ. Три смертника. Снейп качал головой. Ему не нравилось все это. Нехорошее предчувствие было. Но что могло пойти не так? Ри остался в покоях преподавателя. В школе дежурят на всякий случай еще авроры. Все ведь должно быть нормально. Но беспокойство снедало душу профессора. Что-то опускалось из вида.

И тут кубок вновь вспыхнул синим пламенем, выбросив четвертую бумажку. В зале воцарилась тишина. Было видно, как Дамблдор сжал этот жалкий клочок.

— Гарри Поттер, — тихо произнес директор, а потом громче воскликнул — Гарри Поттер!

И тут же звук будто включили. Шепотки, перекрикивания, высказывания «предатель», «обманщик».

А Поттер сидел за столом красно-золотых и совершенно не понимал, что происходит.

— Допрыгались, директор, — слишком громко произнесла Минерва.

— Что вы хотите этим сказать? — повернулся к женщине Министр.

— Ничего особенного, кроме того, что ЭТО — она указала в сторону приближающегося мальчика, — не Гарри Поттер.

Рядом откашлялся директор.

— Давайте, пройдем в более уединенное место и все обсудим… Альбус хотел еще что-то дополнить, но тут Наземникус не выдержал.

— Я в этом больше не участвую! Надоело! Мы о таком не договаривались!

Сняв с себя иллюзию, Наземникус задрав нос, развернулся и в полной тишине посеменил к выходу:

— Не забудьте об оплате, Альбус. Я буду ждать!

— Мистер Дамблдор, вас ожидает серьезный разговор, — Министр был в ярости, он не понимал происходящего, а он не любит ничего, что не понимает.

Зал вскоре опустел. Только Грюм остался посередине него, вглядываясь неверяще в бумажку с именем.

— Это был не Гарри Поттер?

***

— Как вы могли? Это немыслимо! Вы понимаете, что вы можете лишиться не только поста директора, но и главы Визенгамота?

— Я все понимаю, но это была вынужденная мера. Мы уже работаем над тем, чтобы Гарри вернулся в свой истинный облик.

Министр перевел взгляд на мальчика, который сидел на руках Минервы. Северус стоял рядом. Не стоит давать повод… Никто бы не одобрил, что бывший пожиратель присматривает за национальным героем.

— Хорошо, Альбус. Я закрою на это глаза. В первый и последний раз, но при условии, что вы вернете мистера Поттера в свой возраст к концу этого года.

— Но это… — вскинулась МакГонагалл.

— Возражения не принимаются, — отрезал Министр и удалился.

— Главное, что Турнир не закрыли, — подвел итог директор, за что получил гневный взгляд своих преподавателей и не менее гневные окрики портретов. Блэк единственный сидел спокойно, лишь скрестив руки на груди. Вся его поза говорила о том, что «он же предупреждал».

Директора других школ не принимали участия в обсуждении, да и мало что слышали. Они не могли оторвать взгляд от ребенка. Великанша смотрела с удивлением, казалось, что оно видела сквозь Ри. Ее взору предстало что-то совершенно иное, нежели есть на самом деле.

А Каркаров усмехался, замечая, что этот малыш пытался держаться за Северуса, и тот вовсе не был против.

Смерть Альбуса близилась.