— Архонты… ну, когда мы уже придем?

Дилюк не сдержал раздраженный вздох на причитания Эрики – ученой, которую они вызвались сопроводить до Морепеска. Они шли уже почти с неделю, все были утомлены. И вот, когда до пункта их назначения осталось совсем ничего, Эрика вновь взялась за старое, вопрошая их каждую четверть часа. Дилюк мог бы простить ей ее поведение – в конце концов это путешествие оказалось для нее полной неожиданностью – если бы не одно «но»: в прошлом она была рыцарем ордена. Каждый рыцарь, даже из исследовательского отдела, раз в полгода в обязательном порядке проходил курс физических и командных тренировок. И как бы низко Дилюк не оценивал состояние ордена, до экспедиции Варки за уровнем физической подготовки рыцарей следили должным образом.

— Как жаль, что чайник Итэра разбился, — с намеком высказался не менее раздраженный Кэйя.

Да, с чайником безмятежности путешествие бы складывалось значительно проще. Дилюк смог бы отлежаться внутри во время болезни, не задерживая отряд, а Эрика бы провела время в комфорте и, главное, в молчании.

— Этот чайник как-то по-особенному заваривал чай? — с сомнением спросила девушка.

— Можно и так сказать.

Чайник безмятежности постигла печальная судьба вместе со всем его содержимым. Это произошло в Фонтейне. Чайник реквизировали с кучей других вещей, когда путешественник угодил в местную тюрьму. Дилюк кое-что об этом знал, потому что среди многочисленных друзей Итэра оказался одним из немногих, кто располагал необходимыми средствами и связями, чтобы нанять фонтейновского адвоката для представительства и защиты Итэра в суде. Не то чтобы Дилюк специально выяснял детали дела… но ему приходило пару писем из местного отделения гильдии виноделов (которое и предоставило Итэру адвоката по запросу Дилюка), сообщающих, что путешественника обвиняли в краже национального сокровища Фонтейна. Если вспомнить историю со священной лирой анемо архонта… что ж, не стоило удивляться, что Итэр еще раз ввязался в подобную авантюру. Однако судебный процесс так и не дошел до своей финальной стадии, поскольку на здание суда было совершено нападение, во время которого часть реквизированных вещей Итэра была уничтожена, включая чайник безмятежности. О последнем факте Дилюк, правда, узнал уже от самого Итэра, а не от гильдии.

— А! А! Смотрите! — внезапно материализовавшись рядом с путешественником, радостно запищала Паймон и указала пальцем на груду валунов, засыпанных снегом.

Дилюк проследил за ее пальцем и увидел выглядывающую из-за камней четырехзубчатую верхушку монумента, которые путешественник использовал для телепортации. Дилюк в облегчении выдохнул, выпуская облачко пара. Теперь у них появилась еще одна точка телепортации, им в случае чего не придется проходить повторно свой путь.

Тем временем Итэр уже приблизился к монументу и дотронулся до него рукой, тот отозвался на его касание синей магической вспышкой. Остальные в молчаливом ожидании наблюдали за происходящим, включая растерявшуюся Эрику.

— Что это? — спросила она.

— У меня для тебя хорошие новости, — с яркой улыбкой сказал ей Итэр, — я могу перенести тебя в Мондштадт прямо сейчас.

— Прямо сейчас?!

— Ага. Я умею перемещаться за несколько минут между такими вот монументами, невзирая на расстояние. Один из них стоит в Мондштадте возле алхимической лавки.

Взгляд Эрики заметался в разные стороны, пока та спешно взвешивала все за и против.

— Ну, я что-то не знаю… Не готова я для такого. У меня ни денег, ни жилья толком нет. Придется идти к родителям… а я с ними два года вообще не общалась. Они наверняка начнут ругаться, особенно мать. Нет-нет-нет, я лучше где-нибудь тут осяду.

— Уверен, что орден Фавония с удовольствием примет тебя обратно в ряды рыцарей и выделит тебе место в казармах, — сказал Кэйя, пытаясь, как догадался Дилюк, убедить ученую вернуться обратно домой (подальше от их отряда).

— Я могу составить письмо, с которым тебе в посольстве Снежной подарят моры на несколько месяцев, — добавил с усмешкой Тарталья.

— А еще рядом с алхимической лавкой «Хороший охотник»! — присоединилась к уговорам Паймон. — Можно заказать у них согревающее томатное рагу, цыпленка в медовом соусе и рыбацкие бутерброды, — и затем попалась на свою же удочку: — Ох… Итэр, давай сами заскочим к Саре перед возвращением?

— Паймон… — разочарованно протянул Итэр, поднеся ладонь ко лбу.

— Ладно-ладно, поедим потом, — отмахнулась Паймон. — Ну, так что, Эрика?

Ученая задумчиво постучала пальцем по подбородку.

— Не торопись, у нас есть целых двадцать минут, прежде чем мы окончательно превратимся в ледяную глыбу, — вкрадчиво сказал Кэйя.

— Как всегда вежлив и полон сострадания, — язвительно ответила Эрика и устало выдохнула. — Хорошо, я отправлюсь в Мондштадт. Но! — она поочередно указала пальцами на Кэйю и Тарталью. — С вас двоих рекомендательные письма, чтобы я попала обратно в орден и получила моры в посольстве.

— Только предупреди магистра Джинн, что ты пойдешь к Фатуи исключительно за деньгами, и что ты никакой не шпион.

— Вот и упомяни об этом в письме, Кэйя, — фыркнула Эрика.

Они организовали временный привал, чтобы оттаяли подмерзшие пальцы и Кэйя с Тартальей смогли настрочить письма. Дилюк тоже решил написать короткое послание, однако не для Эрики, а для путешественника, чтобы тот передал его Чарльзу или Паттону (в зависимости от того, чья смена была сегодня в «Доле ангелов»). Необходимо было кое-что у них разузнать. Он мог бы и сам этим заняться, отправившись с Итэром и Эрикой в Мондштадт, но тогда по-хорошему стоило взять с собой и Кэйю, который наверняка успел соскучиться по городу (или, скорее, по вину). А вместе с Кэйей пришлось бы брать с собой и Тарталью, который попросту откажется сидеть здесь один в их ожидании, а уж этого Дилюк точно не хотел – чем меньше членов Фатуи в Мондштадте, тем лучше для Мондштадта.

— Не мог бы ты передать бармену «Доли ангелов»? — спросил Дилюк, протягивая сложенный в несколько раз лист бумаги. — Пусть он тут же прочтет и даст тебе ответ.

— Хорошо, господин Дилюк, — кивнул Итэр, убирая записку в карман.

Затем Тарталья и Кэйя передали свои письма Эрике, путешественник обхватил ее за ладонь, и с этим они испарились, словно облачко пара на морозе.

Дилюк уселся обратно на рюкзак и принялся задумчивым взглядом сверлить монумент телепортации. Уже в это мгновение Итэр находился в Мондштадте, и невольно сердце отозвалось тоской – Дилюк скучал по родным краям. По теплым ветрам, парящим в воздухе семенам одуванчика, ароматам винограда и цветов… Все ли там хорошо? Покинул ли Дайнслейф город вслед за ними, как то предполагал Кэйя? Об этом он и спрашивал в предназначенной Чарльзу или Паттону записке.

— Я помню этот монумент. Частенько пробегал мимо него, играясь в лесу, — сказал Тарталья, ставя над костром ковш с водой. — Никогда бы не подумал, что в нем есть какой-то прок помимо разнообразия пейзажа.

— Значит, мы…

— Да, — Предвестник подтвердил догадку Кэйи, — мы совсем близко. Поэтому я хочу кое о чем попросить вас.

Он заговорщически наклонился к ним и замер почти над самым огнем. Кэйя последовал его примеру, учуяв присутствие тайны. Дилюк остался неподвижен, абсолютно не расположенный подыгрывать этим шпионским играм – и так все прекрасно расслышит.

— Видите ли, моя семья, точнее, мои младшие братишки и сестра не в курсе, что я Предвестник Фатуи и вообще как-либо связан с Фатуи. Для них я продавец игрушек, и прошу вас не раскрывать моей настоящей профессии, если возникнет необходимость. И еще лучше не называть меня «Чайльдом». Да-да, это касается тебя, Кэйя.

— Ой-ой, еще чуть-чуть и я начну обижаться, что ты держишь меня за дурочка, — театрально выдохнул Кэйя.

— Знаю я, как ты любишь ставить людей в скользкое положение!

— Зачем это скрывать? — вмешался Дилюк, пресекая пустую болтовню.

— Ни к чему портить детям настроение.

— Не понимаю. Ведь Предвестники – авангард Царицы, воплощающий ее волю и величие, — не без яда в голосе говорил Дилюк. — Так зачем скрывать, каким доблестным воином и защитником является их старший брат?

— Ха-ха, может, твоя колкость и есть ответ? Ты сам не веришь, что Фатуи доблестные и благородные. Скажу больше, сами Фатуи это тоже понимают, как и многие жители Снежной.

— И чтобы не падать в глазах своих братьев, ты лжешь им и подначиваешь ко лжи всю семью?

— Эй, ну не надо так резко, — чуть ли не с обидой сказал Тарталья. — Для детей Фатуи действительно являются теми благородными рыцарями из сказок. Мой пример для братишек может оказаться заразительным, потому что я… ну, их старший брат, которого они обожают. А я не хочу, чтобы они мечтали о вступлении в Фатуи, пока не вырастут и не поймут что да как.

Эти объяснения заставили Дилюка задуматься. Будучи слишком юными и неопытными, дети действительно не понимали, что стояло за красивой ширмой организации Фатуи. Если даже у относительно мирного ордена Фавония нашлись свои скелеты в шкафу, то сколько скелетов пряталось в Фаути и насколько они были ужаснее? Возможно, Тарталья действительно защищал свою семью от своевременной правды…

— Так что? Вы сохраните мой секрет?

— Можешь на меня рассчитывать, — ответил Кэйя.

Дилюк на мгновение поколебался, но в итоге тоже кивнул в знак согласия – не столь из желания сохранить секрет Предвестника, сколь из нежелания разрушать порядки чужой семьи. Раз остальные члены семьи Тартальи тоже лгали, то они, вероятно, имели такое же мнение на этот счет.

— Давно ты был дома последний раз? — сменил тему Кэйя.

— Нет. Чтобы встретить вас у границы с Фонтейном, я отправлялся буквально отсюда, но, конечно, более быстрым способом.

Губы Кэйи расползлись в усмешке.

— Нас с этим способом ты не счел нужным ознакомить, да?

— Отнюдь. Всему свое время, — с улыбкой ответил Тарталья, копаясь палкой в огне. — Для начала нам всем надо как следует отдохнуть после нескольких недель непрерывной дороги. Можете оставаться моими гостями, сколько вам вздумается. Все равно Каспар и Феодор не появятся в ближайшее время, а значит их койки будут свободны.

— Чем они занимаются?

— Каспар, самый старший, работает в шахтах у северной границы. А Феодор, второй по старшинству, уже долгое время живет в Заполярном дворце. Не очень представляю, чем он там занят, — Тарталья задумчиво почесал затылок, — то там работает, то сям. В общем, наслаждается кипящей столичной жизнью. Кстати, про него лучше не спрашивать за столом, а то отец снова начнет сетовать на него, а после не даст никому уснуть из-за головных болей.

— Хах, проблемный ребенок?

— Нет, этот титул в семье ношу я, — чуть ли не с гордостью заявил Тарталья. — А Феодор просто любит бездельничать и плевать в потолок, в то время как отец безнадежный трудяга. Уверен, он сейчас опять на рыбалке и вернется только под вечер.

С этими словами Тарталья снял с огня ковш и жестом предложил разлить его содержимое. Дилюк и Кэйя протянули свои кружки и, поблагодарив, пригубили горячую воду, чтобы согреться.

Спустя четверть часа путешественник так и не появился. Кэйя подбросил дополнительное полено в огонь, и только когда то догорело, Итэр и Паймон вернулись. На их лицах застыло виноватое выражение, а в руках они держали примирительные миски томатного рагу. За обедом Итэр рассказал им, что все это время они носились по Мондштадту, выполняя прихоти Эрики. Сначала Эрика направилась к отелю «Гете», где расположилась делегация Снежной. Охранник у дверей, Люк, прогнал ее прочь, и она чуть ли не в истерике ринулась обратно к путешественнику с Паймон, которые в это время ушли в «Долю ангелов». Она попросила их помочь ей, но оказалось, что она умудрилась потерять письмо по пути к таверне. По итогу, им не удалось достать моры. Потом она убедила их сходить с ней проверить ее старый съемный дом, в котором сейчас уже, конечно, проживал другой человек, а именно – Мона. Затем она потащила их в штаб-квартиру ордена и, размахивая письмом Кэйи, требовала приема у самого действующего великого магистра, чтобы разобраться с таким рядовым вопросом, как прием в рыцари. Дилюк совершенно не удивился, услышав, что Джинн лично взялась за эту проблему, как бралась за многие другие бессмысленные поручения из чувства ответственности. Однако когда выяснилось, что Альбедо все еще работал в исследовательском подразделении и, более того, возглавлял его, все крохи смирения Эрики (если они вообще когда-либо существовали) обратились в пыль, и она наотрез отказалась возвращаться в орден. После этой сцены все, что оставалось Эрике без денег и без жилья, это вернуться к родителям. Тех, как назло, не оказалось дома, и Эрика, плача и гневно ругаясь, умоляла путешественника пойти и найти их, поскольку в одиночку она не хотела встречаться с ними спустя столько лет взаимного игнорирования. «Лучше бы осталась в Снежной!» — сказала она, после чего Итэр с Паймон ринулись исполнять ее финальную просьбу, желая поскорее отделаться от нее и никогда больше не пересекаться.

— В следующий раз при виде Эрики я развернусь и улечу в противоположную сторону, — утомленно выдохнула Паймон. — А то она снова навесит на нас кучу заданий.

— Но ты лишь заказала томатное рагу в «Хорошем охотнике», остальное делал я…

— Зато сколько мне пришлось ждать и терпеть, прежде чем сделать заказ!

Отряд коротко посмеялся, за исключением Дилюка, который был больше обеспокоен результатами своего поручения.

— Итэр, касательно моего письма…, — вежливо напомнил он.

— Ах, точно! Я передал записку Чарльзу, и вот его ответ.

С этими словами Итэр вытащил на свет сложенную в несколько раз записку. Поблагодарив, Дилюк принял ее и развернул так, чтобы текст был видно только ему. Содержание оказалось коротким: «Не появлялся больше трех недель». Судя по всему, Дайнслейф покинул Мондштадт, так как во время своего пребывания в городе посещал «Долю ангелов» почти каждый вечер. С одной стороны это хорошо, с другой – плохо, ведь теперь неясно, куда он ушел. Возможно Розарии, которую Кэйя попросил приглядеть за чужестранцем, удалось узнать нечто больше, однако шанса это выяснить пока не представлялось.

Стараясь не кидать опрометчивого взгляда на Кэйю, которого тоже касалась эта информация, Дилюк скомкал записку, бросил ее вместе с пустой бумажной миской в огонь и поднялся на ноги. Пора идти, засиделись они тут. Почти одновременно с ним выпрямился и Тарталья, нетерпеливо сказав:

— Давайте поторопимся. Мы уже совсем близко.

Убрав временный лагерь и потушив огонь, они направились дальше на юг. По мере приближения к деревне, ветер начинал задувать все сильнее. Можно было подумать, что зачиналась очередная снежная буря, однако все они видели карту и знали, что Морепесок располагался неподалеку от океана, с которого дули морозные ветра южного полюса. Придерживая края капюшонов, они ступали друг за дружкой в своей обычной манере. И когда тени начали удлиняться, они вышли к притоптанной тропе местных лесорубов. Дальнейшая дорога оказалась значительно проще, и в конце концов ожидаемо вывела их к деревне.

Морепесок стоял на скалистой местности, возвышавшейся над океаном непреодолимой преградой. Со стороны, откуда вышел их отряд, было невозможно разглядеть всего пейзажа изрезанного берега, зато хорошо виднелся белый маяк поодаль, подобно сторожевой башне высившийся к небу над домиками деревни. В воздухе витал запах соли и рыбы, до ушей доносились крики крачек, а сильный от влаги мороз кусал щеки пуще прежнего. Часть деревенских домиков пряталась в лесу, а другая часть вплотную подступала к лесу со стороны скал. Сами дома были довольно простыми: небольшие деревянные в один-два этажа, огороженные заборами с внешним и внутренним двориками. Что, однако, украшало их, так это резные витиеватые узоры на ставнях и рукавах крыш. Морские мотивы с рыбьей чешуей и волнами тесно переплетались с птичьими перьями и облаками. Хозяева некоторых домов даже покрасили их в яркие цвета, что выгодно выделяло такие дома из общего фона. Одно здание однако разительно отличалось от остальных – длинное и выстроенное не из дерева, а каменой кадки. Располагалось оно напротив оживленной площади с питейными и ремесленническими киосками, из чего Дилюк предположил, что служило данное здание для всеобщих собраний и празднеств жителей Морепеска.

Как только они подошли к упомянутой площади, Тарталья тут же подорвался с места и побежал к играющим там детям.

— Антон! Тевкр! — воскликнул он.

Двое рыжих мальчишек замерли на месте и завертели головами, а когда заметили Тарталью, одновременно воскликнули:

— Братик!

И ринулись ему навстречу.

Тарталья припал коленями в снег и обнял двумя руками мальчишек, сбив с головы капюшон. Те что-то радостно говорили ему, перебивая друг друга, а Тарталья, улыбаясь, что-то отвечал. Дилюк не слышал, так как остальная часть их отряда отстала и не спешила прерывать семейное воссоединение.

— Теперь их вдвое больше, — то ли устало, то ли снисходительно заявила Паймон, скрестив ручки на груди, — а значит вдвое больше головной боли в случае, если Тарталья опять скинет на нас работу нянек.

— Сразу вспоминаются счастливые деньки моего детства, — философски произнес Кэйя, тепло улыбаясь.

— О-о, что же это? Неужели Кэйя решил приоткрыть нам тайны своего прошлого? — подловила его Паймон.

— Тебя удивляет, что я когда-то был ребенком? Тогда как насчет такого? — с этими словами Кэйя повернулся к Дилюку и сомкнул пальцы двух рук, словно подбирал подходящий кадр для фотографии. — Когда-то господин Дилюк тоже был юнцом, причем таким же веселым, как младшие братья Чайльда. Во всем Мондштадте не сыскалось бы более жизнерадостного парнишки. Ну, давай, господин Дилюк, улыбнись, словно тебе снова десять.

Дилюк лишь демонстративно скрестил руки на груди.

— Видишь? Сейчас никто не поверит в это, — усмехнулся Кэйя, опуская руки.

— А какая любимая игра была у господина Дилюка? — полюбопытствовала Паймон.

— О, раньше он–

— Почему бы вам не пообсуждать это в мое отсутствие? — вмешался Дилюк.

— Непременно, — загадочно ответил Кэйя и подмигнул путешественнику с Паймон.

Тем временем Тарталья закончил обмен приветствиями с младшими братьями и указал в сторону их отряда. Мальчишка помладше радостно подпрыгнул на месте и воскликнул:

— Итэр! Паймон! Ура! Я рассказывал тебе про них, Антон! Они классные!

С этим, судя по всему, Тевкр схватил Антона за руку и бегом потащил его к путешественнику. Тарталья не спеша поднялся и последовал за ними.

— Вы тоже здесь! Круто! Старший братик говорил, что вы будете. Я ждал вас! Мы сможем поиграть! А еще я покажу вам все-все в Морепеске! У нас тоже есть порт! Правда, не такой большой как в Ли Юэ… но там тоже много всего интересного!

— Тевкр, ты ведешь себя невежливо, — мягко остановил его Тарталья. — Поздоровайся с другими нашими гостями. И ты, Антон.

— Ой, здравствуйте!

— Здравствуйте!

— Это друзья Итэра, они путешествуют по Снежной вместе с ним. Дилюк Рагнвиндр и Кэйя Альберих. Они из далекого Мондштадта.

— А правда, что в Мондштадте вместо деревьев растут огромные одуванчики? — спросил Антон с горящими глазами.

Кэйя коротко рассмеялся.

— Деревья там вполне обыкновенные, но одуванчиков там действительно много. Есть даже легенда, что неподалеку от Мондштадта есть целое море одуванчиков.

— О, я знаю про это, мне Феодор рассказывал! — важно заявил Тевкр. — Только лисицы знают, где находится море, поэтому чтобы туда попасть, надо помочь лисице и она отведет тебя к морю одуванчиков!

— Неплохо-неплохо. А какие еще ты знаешь мондштадские сказки? Какая твоя любимая?

— Принцесса-кабан!

— Не рановато ли тебе такие сказки рассказывают? — скептически отметила Паймон.

— Значит, вот какие сказки тебе нравятся, — усмехнулся Кэйя. — Думаю, я смогу рассказать тебе еще парочку похожих.

— Лучше не надо, — с улыбкой высказался Итэр.

Пока остальной отряд продолжал разговор о сказках и развевал мифы о Мондштадте, Дилюк обратил взор на большой дом из каменной кадки. Из его дверей, накидывая шубу, выходила женщина, но в процессе ее кто-то окликнул изнутри, и она вынуждено развернулась для ответа. В зазоре полуоткрытой двери Дилюк разглядел человека со знакомой маскарадной маской на лице. Маска регулярного члена Фатуи. Под ложечкой сразу засосало, а мышцы стянуло от дурного предчувствия. Дилюк пробежался глазами по окнам большого здания, но днем, когда внутри не горел свет, а снег отражался от стекол, было почти невозможно разглядеть деталей за тонкими занавесками. Тогда Дилюк оглянулся вокруг в поисках других Фатуи, которые могли бы прогуливаться по улице, стоять на постах или, на худой конец, прятаться в тени или за углами, наблюдая за ними, но таковых не нашел. Очень подозрительно. Само по себе в присутствии Фатуи не было ничего странного. Как рыцари Фавония патрулируют земли Мондштадта, защищая территорию от хиличурлов и похитителей сокровищ, так и Фатуи обеспечивают безопасность внутри Снежной (хотя этим де-юре должен заниматься орден рыцарей Дель Арте, но он так тесно переплетен с организацией Фатуи, что они часто заменяли друг друга в тех или иных задачах). Однако никаких патрулей или гвардейцев не было видно. Они не патрулировали Морепесок. Зато сидели в этом здании и делали неизвестно что. Может, следили за новоприбывшими гостями?

Дилюк хотел было тихо поделиться с Кэйей своими подозрениями, но женщина, которая ранее перекинулась словечком с Фатуи, теперь направлялась в их сторону. Дилюк решил не вызывать пока подозрений и принял невинный вид, словно ничего не заметил минутой ранее, и вновь обратил свое внимание к разговору.

— А где остальные? — спрашивал Тарталья у братьев.

— Тоня дома сидит. Папа все еще на рыбалке, а мама с Сашей в доме старосты, — ответил Антон.

— Чего это вы Тоню с собой играть не позвали?

— Мы звали! — запротестовал Тевкр, — но она опять начала обзываться! Говорит, что не хочет играть в наши глупые игры. Мы больше ее звать не будем!

— Ладно-ладно, только не обижайтесь на нее. Она уже считает себя взрослой, вот и вредничает. Не могли бы вы тогда позвать Сашу? А то Тоня начнет беспокоиться, когда со мной домой придут незнакомые ей дяди.

— Не надо никого звать, я уже здесь, — откликнулась та самая женщина. — Привет, Аякс, явился, не запылился. А это, видимо, тот самый путешественник, про которого Тевкр прожужжал всем уши и его компаньоны.

— Это Саша, наша старшая сестра, — сказал Тевкр. — Саша, это Итэр с Паймон и их друзья. Дилюк Р– эм, не уверен, что я правильно произнесу.

— Просто Дилюк, — упросил тот задачу.

— А я просто Кэйя.

Саша сдавлено кашлянула и выразительно посмотрела на Тарталью, отчего Дилюк снова напрягся. Что говорил этот взгляд?

— Дилюк владелец винокурни «Рассвет», — пояснил Тарталья. — Может, слышала про одуванчиковое вино? Вот это его производства. Он сейчас в поисках вдохновения для нового напитка. Кэйя же рыцарь ордена Фавония, но он здесь не по делам, просто путешествует. Они оба давние друзья Итэра.

— Вы рыцарь? — изумился Антон, восторженно глядя на Кэйю. — Ух ты! Вы сражались с драконом?

— Нет, эта честь выпала действующему магистру нашего ордена и еще парочке людей, — с улыбкой ответил Кэйя, с ехидством взглянув на Итэра с Дилюком.

От внимания Антона это не ускользнул этот взгляд, и он с энтузиазмом переключился на Итэра с Дилюком:

— Он был большим?

— Почему бы вам не обсудить это дома? — прервала их Саша. — Вы наверняка устали и замерзли. Чашка чая перед камином в мягких креслах никому не повредит.

— Будем премного благодарны, — учтиво склонил голову Кэйя.

— Ах, у рыцаря рыцарские манеры. Надеюсь, общение с тобой пойдет моим братьям на пользу.

Саша жестом призвала следовать за ней, но как только Антон с Тевкром под руку с Тартальей побежали вперед от нетерпения, служа прекрасным ориентиром до нужного дома, она отстала и поравнялась с путешественником и затеяла разговор:

— Когда Тевкр рассказывал про тебя, Итэр, я представляла, что ты постарше. Не страшно путешествовать так далеко от дома?

— Я старше, чем выгляжу, — на автомате ответил Итэр, который, по всей видимости, устал поправлять любопытствующих. — И это далеко не первое мое путешествие. Я успел побывать почти везде в Тейвате, кроме Снежной.

— О, так ты уже бывалый путешественник! Наверняка и в гильдии состоишь?

— Ага.

— Между прочим, нам недавно выдали «S» ранг! Теперь мы там самые крутые искатели приключений! — важно заявила Паймон.

— Вообще-то не самые, — поправил ее Итэр. — До Алисы нам еще шагать и шагать. Видела, сколько у нее закрытых заданий? Мы ее в жизни не догоним, даже если будем вкалывать до потери пульса.

— Самые крутые, не считая маму Кли!

— А вы? — обратилась Саша к Кэйе и Дилюку. — Вы тоже впервые в Снежной?

— Да.

— Нет, — синхронно ответили они.

Возникла секундная пауза, пока решалось, кто заговорит первым. Первым решил начать Дилюк:

— Я приезжал в Заполярный дворец по делам гильдии виноделов, не более.

— Все виноделы Мондштадта таскают за спиной огромные мечи? — с ироничной улыбкой спросила Саша.

«Она нас проверяет» — догадался Дилюк.

— Я раньше был рыцарем, поэтому умею обращаться с ним. В дороге меч лишним не бывает.

— Так вы, в каком-то смысле, коллеги? — переключилась та на Кэйю.

— Раньше мы действительно были коллегами. Причем состояли в одном отряде. Славные были деньки, — ответил Кэйя.

— А что случилось, что ты покинул орден?

— Решил заняться семейным делом, — сказал Дилюк.

— Не знаю как в ордене Фавония, но в ордене Дель Арте рыцари приносят пожизненные обеты и почти до самой старости остаются на службе.

— Экономика и торговля по своему вкладу ничем не уступают военной службе и приносят значительно больше пользы обеим сторонам, — вежливо ответил Дилюк, стараясь не допускать в своих словах никаких намеков о том, что он думал о военной мощи Снежной и чем бы ей следовало заняться вместо сеяния конфликтов по Тейвату.

— Винокурня «Рассвет» и есть экономика Мондштадта. В этом смысле господин Дилюк лучший из лучших! — важно заявила Паймон.

— Да? Ох, приношу извинения, я веду здоровый образ жизни, в частности, не пью алкоголь, поэтому все разговоры о вине, огненной и винокурнях проходят мимо меня, — со смущением сказала Саша, виновато скрестив пальцы рук. — И простите за, возможно, излишние вопросы. У Аякса просто бывают довольно странные друзья, поэтому хочу убедиться, что мне не придется потом извиняться перед всей деревней за причиненные беспокойства.

— Мы тоже натерпелись от его друзей. Прекрасно понимаем, о чем ты, — с сочувственной улыбкой сказал Итэр.

— Если это проблема, мы можем остановиться в постоялом дворе. Я заметил на площади большое каменное здание. Это он? — воспользовался Дилюк возможностью разузнать побольше.

— Никаких проблем, вы мне кажетесь вполне нормальными, — поспешила пояснить Саша. — А тот дом – дом старосты. Никакая староста там, правда, не живет, но такое название повелось. Это административное здание, в нем ведут гражданские дела и квартирует отряд Фатуи. Комнаты не сдаются, но если сильно захочется, мы с мамой сможем выделить пару коек. Думаю, как старосте и помощнице старосты нам пойдут навстречу.

— Разве обеспечением безопасности занимаются не рыцари Дель Арте?

— Когда-то давно так и было. Но потом лет пять назад, если не больше, неподалеку заметили членов ордена Бездны, и с тех пор Фатуи тут сидят. Орден Бездны никто уже в глаза не видел, а они все не съезжают.

— Не будем им мешать там сидеть, — сказал Кэйя, — и с радостью примем предложение гостеприимства.

Саша довольно кивнула и продолжила дорогу, более не донимая их разговорами. Тарталья со своими двумя младшими братьями уже стояли у калитки одного из домов и ждали их. Антон и Тевкр все не унимались, радуясь возвращению брата, и Тарталья, сдавшись, подставил им руки, за которые они сразу зацепились, и закружил их как на карусели. Не покружились братья и нескольких кругов, как один из них снес ногой заборный столб. Тевкр, кажется, даже не почувствовал удара, но игра на этом тут же закончилась. Тарталья вернул детей на землю и попытался поставить столб на место, но тот снова накренился.

— Починишь, — полуприказным, полушутливым тоном сказала ему Саша, так как они уже были рядом.

— Ладно-ладно.

Не останавливаясь, Саша проследовала через калитку и поднялась на расчищенное от снега крыльцо. Пока Итэр и Кэйя проходили за ней, Дилюк ненадолго замер у калитки, чтобы убедиться, что он действительно в добром здравии и твердой памяти собирался остановиться в гостях у Предвестника, в довесок в непосредственной близи от здания, полного солдат Фатуи. За прошедший месяц Дилюк неплохо узнал Предвестника и за исключением мелких «фокусов-покусов» тот оправдывал возложенное на него доверие. Но кому как ни Дилюку знать, как молниеносно то можно разрушить.

— Ну? Ты идешь? — спросил через плечо Кэйя, видимо, догадавшись, о чем думал Дилюк.

Дилюк поднял на него взгляд и с удивлением обнаружил на его губах усмешку над опасениями Дилюка. Едва заметным движением он кивнул в сторону двери с призывом пройти внутрь, наплевав на испытания будущего. Вряд ли сам Кэйя имел в виду именно это, но что-то близкое по смыслу – это точно. Дилюк понял, что уже поздно переубеждать Кэйю и Итэра. Если что-то случится, то лучше держаться вместе.

Устало выдохнув, Дилюк прошел через калитку и поднялся вслед за Кэйей.

— Тоня, мы дома! С нами гости! — крикнула Саша, разуваясь и скидывая шубу на комод.

Послышался быстрый топот, и в следующее мгновение по лестнице, которая просматривалась со входа, сбежала девочка-подросток с ярко-рыжими волосами, заплетенными в длинную косу. При виде трех незнакомцев она как вкопанная замерла на последней ступени и принялась в замешательстве их разглядывать.

— Это наша младшая сестра, Тоня, — представила ее Саша. — Тоня, это друзья Аякса. Помнишь, Тевкр рассказывал про путешественника с летающей феей? Вот это он и его друзья, Дилюк и Кэйя.

Тоня поджала недовольно губы, бросила быстрое «здравствуйте!» и мигом побежала обратно наверх.

— Эй! Так не знакомятся вообще-то! — бросила ей вдогонку Саша, но это не возымело эффекта. Раздраженно цыкнув, он обратилась к путникам: — Вы ее простите. Переходный возраст, все дела. Раздевайтесь, проходите. Тут можете оставить свои вещи. Чувствуйте себя как дома. Налево гостиная, направо столовая, уборная в конце коридора. А я займусь чаем.

Саша удалилась в одну из комнат в коридоре, которая, судя по всему, была кухней. Дилюк и остальные члены отряда сбросили вещи и оружия, оставив их у стенки. На всякий случай Дилюк не стал убирать с пояса кинжал. В гостинице их встретил горящий камин. Кэйя тут же добавил в него еще одно полено и расположился на диване напротив. Мест для сидения было много, видимо, семейство Тартальи часто собиралось здесь вместе. Итэр с Паймон уселись рядом с Кэйей, а Дилюк занял кресло, предварительно выглянув за окно, выходящее на соседний дом, и убедившись, что никого подозрительного не было.

— Расслабься, господин Дилюк. Мы уже целую вечность не сидели на чем-то мягком. Вкуси все преимущества гостеприимства, — сползая по спинке дивана, сказал Кэйя и потянулся руками, словно только что проснулся.

— Я бы сейчас вкусила чего-нибудь вкусненького, — мечтательно протянула Паймон.

— Кто-то должен сохранять бдительность, — ответил Дилюк, выпрямляя ноги в сторону камина, чтобы побыстрее вернуть чувствительность пальцам ног.

— Мне кажется, вы преувеличиваете. С нами все будет хорошо, — мягко сказал Итэр.

— Обычно после таких слов начинаются проблемы, — сухо заметил Дилюк и, понизив до шепота голос, добавил: — Вы слышали слова Саши. Здесь целый гарнизон Фатуи.

— А еще она сказала, что они торчат тут уже несколько лет без дела, — беспечно ответил на этой Кэйя.

— Я бы полностью ей не доверял. Перед тем как подойти к нам, она о чем-то говорила с одним из них.

— Ой, ну надо же. Она работает с людьми в одном здании, да еще и разговаривает с ними! Как подозрительно! — передразнил его Кэйя и добавил спокойнее: — Лишь ты один такой неразговорчивый, чтобы находить обыденный разговор подозрительным.

— Зато ты больно разговорчивый.

— Ребята… — устало вздохнул Итэр.

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — попросила Паймон.

С разговорами в любом случае пришлось покончить, потому что детские голоса с улицы стали громче, а после в дом вбежали Антон и Тевкр, следом за ними Тарталья.

— Мы дома! — оповестил последний.

— Починил забор? — донесся приглушенный стенами голос Саши.

— Да!

— Тогда принеси воды для самовара!

— Аргх. Сейчас! — затем Тарталья заглянул в гостиную. — Как вы? Расположились?

— Ага, — блаженно протянул Кэйя, продолжая в развалку сидеть на диване. — Буквально чувствуем, как оттаивают кровь и мышцы.

— А ты здесь главный принеси-подай-почини? — усмехнулась Паймон.

— Ради семьи – что угодно! — с наигранной важностью ответил тот. — Уже познакомились с Тоней?

— Познакомились. Только сразу после она убежала от нас как от чумы. Кажется, мы ей не очень-то понравились, — махнула рукой Паймон.

На лице Тартальи появилась озабоченность этой новостью.

— Странно. После рассказов Тевкра она так хотела познакомиться с вами, а тут такое. Все девчонки так меняются, когда становятся старше?

— Может, стесняется? — предположил путешественник.

— Что-что, а скромность точно не про нее.

— Аякс! — донеслось из кухни.

— Все-все, ушел!

Как только дверь за Тартальей захлопнулась, Паймон с усмешкой заметила:

— Боюсь представить, какая у них мама, если просто сестра его так гоняет.

Вскоре в гостиную вбежали Антон и Тевкр, держа в руках, судя по всему, тайно изъятые с кухни пирожки, и начали донимать путешественника и Кэйю расспросами об их приключениях. Кажется, дети находили производство вина не особо интересной темой для разговора, так что Дилюку оставалось только отстраненно слушать их разговор, что его полностью устраивало. Он никогда толком не знал, как находить общий язык с детьми. Единственное исключение – Рэйзор, который изредка охотился у винокурни на кабанов, но Рэйзор сам по себе был не очень обычным ребенком, к тому же не очень разговорчивым, поэтому он, в каком-то смысле, не считался. Даже когда Дилюк сам был ребенком, у него не особо выходило общение со сверстниками. Будучи сыном аристократа, он довольно рано был приобщен к всевозможным образовательным занятиям. Более того, он стремился стать рыцарем, что влекло за собой дополнительные уроки фехтования. У Дилюка попросту не было времени на общение с ровесниками, а когда оно иногда появлялось, он чувствовал себя чужим, потому что не разбирался ни в играх, в которые они играли, ни в разговорах, которые они вели. По большей части его развлечения сводились к общению с Кэйей и Джинн, с которой его отец, видимо, пытался свести. Куда лучше с детьми ладил Кэйя. У него было больше свободного времени: до определенного времени его не обременяли учебой, да и стать рыцарем он захотел далеко не сразу. В основном он бездельничал и хулиганил (точнее, развлекал себя и других ребят, но уж слишком сильно его игры походили на выходки). Крестьянские дети смотрели на Кэйю, как на своеобразного лидера, который знал, чем веселым можно заняться и где набрести на приключение. Эта способность никуда не пропала и ныне – стоило Кэйе оказаться в обществе детей, как он тут же приковывал все их внимание к себе и придумывал что-нибудь интересное.

Пока Итэр и Паймон рассказывали про очередное свое приключение на этот раз с девочкой-призраком, Саша принесла им чашки горячего чая и, воспользовавшись минутной паузой в рассказе Итэра, пока все пробовали чай, в красках обрисовала о полезных свойствах заваренных листков, ягод и кореньев. Тарталья перетащил из кухни внушительных размеров самовар на диванный столик и присоединился к посиделкам у камина. После чаепития Саша удалилась продолжать готовить праздничный ужин. Итэр с Тартальей предложил ей свою помощь, на что Саша не стала отказываться и пообещала показать Итэру парочку новых рецептов местной кухни. Роль рассказчика перенял на себя Кэйя. Поначалу Дилюк не без скрытого интереса вслушивался в его рассказы, связанные, по большей части, с орденом, ведь приличную часть жизни Кэйи в ордене Дилюк упустил. Однако когда в рассказе проскочило «пираты соколиного побережья», Дилюк с раздражением на самого себя понял, что Кэйя просто сочинял на ходу. Стоило догадаться. Когда же очередь дошла до истории о мальчике, который кричал «Волки!», Дилюк осознал, что Кэйя приступил к своему тайному сборнику избранных страшилок (мало кто знал о существовании такового, но, к сожалению, Дилюка в свое время сделали одним из посвященных), и решил, что с него достаточно.

Сделав последний глоток остывшего чая, он оставил пустую чашку на столике, поднялся с кресла и направился в сторону выхода. Стоило ему перешагнуть порог, как он услышал быстрые удаляющиеся шаги и успел увидеть только рыжую косу Тони, которая при виде Дилюка спешно побежала наверх. Судя по всему, младшая сестра Тартальи все это время сидела на ступеньках и подслушивала приключенческие истории, не желая появляться у всех на глазах. Дилюк не стал придавать этому большого значения и, взяв свои вещи из коридора, направился к кухне, чтобы попросить Сашу или Тарталью провести его в комнату, где он сможет отдохнуть. В это время на кухне готовили бульон для супа, а Итэр с Тартальей нарезали свеклу, измазанные розовым соком.

— Я покажу комнату, — сразу вызвалась Саша, вытирая руки полотенцем.

— Рагнвиндр, не хочешь присоединиться к уроку готовки национальной кухни? Сегодня у нас в программе борщ!

С этими словами Предвестник утер нос, отчего на его кончике остался розовый след от свеклы. Дилюк едва заметно ухмыльнулся.

— Может быть, в следующий раз, — ответил он и последовал за Сашей.

Она провела его на второй этаж, где располагались спальни. За окном уже стемнело, и Дилюк хотел было предложить помочь старшей сестре Тарталье зажечь свечу, однако та потянулась рукой куда-то к потолку, и в следующее мгновение над их головой загорелась небольшая люстра. Никаких свечей в ней не оказалось, зато Дилюк сразу почувствовал в ней присутствие элементальной энергии пиро.

— Что это?

— Пиролампа. Не особо разбираюсь в тонкостях, но в ней используется элементальная энергия для получения света. Стоило «Пинокио» выпустить их на продажу, мама сразу купила целый ящик, а все свечи в доме собрала в кучу и выкинула в океан. Удобная вещица, навсегда забываешь о воске, — не задерживаясь на месте, пояснила Саша. — Ладно. Аякс предложил отдать тебе с Кэйей комнату моих старших братьев. Это вот эта дверь, — она указала на одну из дверей в конце коридора. — Но ты можешь воспользоваться правом первого и занять гостевую. Она в той стороне, первая дверь. Она рассчитана на одного человека, поэтому тебе никто не будет мешать спать хоть до обеда. Выбирай, расслабляйся. Если понадобится уборная, она по левую сторону. А теперь я поспешу обратно, иначе что-нибудь подгорит.

— Понял. Спасибо.

Саша ушла, а Дилюк решил начать с гостевой. Зайдя внутрь, он прикрыл за собой дверь, сбросил в углу вещи и, не включая свет, подошел к окну. Осторожно отогнув занавеску, он оглядел двор и прилегающие территории на наличие подозрительных личностей, кои могли бы наблюдать за домом Тартальи. Ничего особенного. Только сосед, расчищающий лопатой дорожку от снега у себя на участке. Фатуи по-прежнему не видно. Более не задерживаясь, Дилюк вновь взял свои вещи, вышел в коридор и направился на этот раз в комнату Каспара и Феодора. К его удаче, комната находилась в другой части дома, к тому же внутри было два окна, выходящие на разные стороны, а значит Дилюк мог охватить взглядом больше территории. Результат, однако, ничем не отличался от гостевой – никого подозрительного – но из одного окна он видел часть верхнего этажа дома старосты, где сейчас в некоторых окнах горел свет.

После проверки Дилюк позволил себе немного расслабиться и внимательнее осмотрел комнату. Первым делом он попробовал включить пиролампу по примеру, как то делала Саша. Он быстро нащупал тоненькую металлическую цепочку и потянул ее вниз, включив свет. Каспар и Феодор являлись старшими братьями Саши – уже взрослой девушки – однако комната явно застряла где-то в прошлом в сравнении с ее хозяевами. На полках стояли старые игрушки и внушительная коллекция резных фигурок рыцарей, причем все они были сдвинуты преимущественно в одну половину комнаты, в то время как вторая половина была очищена от всяких памятников детства. Видимо один из братьев появлялся дома чаще, чем другой. Четко прослеживалась граница между территориями двух братьев: на ковре не осталось следов, однако там где он заканчивался и начинался деревянный пол, Дилюк увидел оставшуюся краску от линии, которую братья провели по центру комнаты, чтобы определить где чья зона. Наверняка, в детстве они немало спорили о том, кто и насколько сантиметров пересек эту линию. Учитывая, как один из братьев очистил свою половину от детского хлама, а ко второй половине комнаты даже не притронулся, данная граница уважалась до сих пор.

Дилюк, не задумываясь, поставил свои сумки на стол, находящийся на половине без игрушек; клеймор прислонил к стене у шкафа. Затем он попытался привести себя немного в порядок для ужина; после стольких дней пути стоило сменить одежду и хотя бы умыть лицо. Когда с этим было покончено, Дилюк задумался над тем, чтобы спуститься на первый этаж и, возможно, принять приглашение Тартальи к уроку готовки (больше из чувства такта, чем желания), но, бросив взгляд на улицу, быстро передумал, выключил свет и, расположившись напротив окна, принялся наблюдать за домом старосты.

Через четверть часа в комнату вошел с вещами Кэйя и, к счастью, без своры детей в хвосте.

— Вижу, ты наслаждаешься возможностью затворничества. Приношу свои глубочайшие извинения, что вынужден его прервать, — сказал он и включил пиролампу.

Дилюк отстранился от окна и повернулся на стуле к Кэйе. Взгляд последнего на долю секунды замер в направлении окна, наверняка, заприметив дом старосты, за которым наблюдал Дилюк. К счастью, Кэйя ничего не сказал по этому поводу, либо вразумив доводам Дилюка сохранять бдительность, либо не захотев продолжать спор.

— Ну, что? Обеспечил детям бессонную ночь? — первым спросил Дилюк.

— О, да, конечно. Стоит отдать им должное, они крепкие парнишки, долго держались в отличие от кое-кого. Но когда я дошел до «Красных башмачков», их сопротивление сломилось, — самодовольно, словно гордился своей победой над детьми, похвастался Кэйя.

— «Красные башмачки»?

— Ах, точно. Ты ее не знаешь, я ее придумал позже. Тогда расскажу ее тебе сегодня перед сном.

— Не стоит, — Дилюк снова обратил свой взгляд за окно, давая понять Кэйе, что тема закрыта.

Кэйя, однако, проигнорировал его сигнал.

— Брось, Дилюк! Давай как в старые-добрые? Я кучу времени тебе ничего не рассказывал, а тебе уже давно пора перестать бояться моих страшилок.

— Они не страшные.

Отражение Кэйи в стекле снисходительно улыбнулось.

— Ну да, ну да. Поэтому ты–

— Сколько лет должно пройти, чтобы ты забыл об этом? — нетерпеливо перебил его Дилюк, чувствуя легкий стыд за (архонты, когда это было? лет… пятнадцать назад?) то, как он расплакался после внезапной страшной истории от Кэйи.

— Вечность и еще одна.

— Тогда, советую провести эти две вечности с пользой. Для начала приведи себя в потребный вид, — сказал Дилюк, когда заметил двух местных жителей, вплотную идущих вдоль забора участка. — Родители Аякса пришли.

✦✦✦

Когда все приготовления были завершены, а гости представлены хозяевам, вся толпа собралась в столовой, где стоял огромный стол, рассчитанный не только на большое семейство Тартальи, но и на потенциальных гостей – видимо, большие застолья здесь не редкость. Невольно Дилюк с тоской вспомнил свой дом, где на первом этаже также располагался большой стол, который, однако, накрывали преимущественно лишь для одного хозяина винокурни. В той же столовой на вбитых в стену полках располагалось множество сувениров из различных уголков Тейвата. Дилюк заметил там и характерную для Инадзумы лакированную посуду, до реалистичности детализированные фигурки домов Фонтейна, редкие необработанные камни из шахт Ли Юэ, национальную домру из Натлана и много всякого еще. Видимо, здесь очень любили путешествовать, раз смогли запастись столь солидными запасами сувениров.

Мать Тартальи оказалась вполне приятной женщиной, хотя Дилюк почувствовал легкий идущий от нее холодок, когда Тоня попробовала запротестовать и отказаться от ужина, а мать одним взглядом дала понять, что никакие отказы не принимаются. И теперь Тоня сидела вместе со всеми за столом и дулась, глядя в тарелку. Отец семейства, как выяснилось, был знатоком-любителем алкоголя, поэтому пригласил Дилюка занять место рядом с ним и расспрашивал его о виноделии. Дилюк мысленно похвалил свою предусмотрительность – еще в Мондштадте он прихватил с собой пару подарочных бутылок одуванчикового вина. На всякий случай. В конце концов он в Снежной под частичным прикрытием дел винокурни. Стоило видеть лицо Кэйи, когда Дилюк вручил отцу Тартальи бутылку вина. Он почти обиделся – все это время Дилюк таскал с собой вино (что ж, не только у путешественника имелся вместительный рюкзак) и словом не обмолвился. К счастью Кэйи, отец Тартальи проявил гостеприимство, тут же открыл бутылку и предложил вино всем желающим. Кэйя не стал отказываться, в отличие от Дилюка.

Антон и Тевкр быстро потеряли терпение сидеть за столом, слушая скучные взрослые разговоры, и убежали к себе в комнату. Вскоре после них ушла и Тоня. Когда отец Тартальи вытащил огненную воду и ужин окончательно превратился в обычную попойку, Дилюк решил, что хватит и с него. Саша, которая также не притрагивалась к алкоголю, предложила Дилюку место на веранде внутреннего двора.

— Там спокойнее и тише. Правда, и холоднее, но можно укрыться пледом.

Дилюку еще не хотелось спать, поэтому он принял приглашение. Прихватив верхнюю одежду и чашку чая, он проследовал за Сашей на веранду, однако когда он переступил порог, то инстинктивно дернулся, отчего чай расплескался по блюдцу. В глубине двора угрожающе блеснули контуры брони автоматонов. Штук шесть машин, если не больше. Дилюк схватил Сашу за руку и завел девушку за свою спину.

— А? — растерялась та, но затем, вероятно, поняла, о чем беспокоился Дилюк. — Ох, это лишь игрушки.

— Игрушки? — с раздражением переспросил Дилюк. — Это военные машины.

— Ну, с этим я спорить не буду. Но по какой-то причине Тевкр от них без ума. Аякс клялся, что конкретно эти уже ничем не опасны и никогда уже не пошевелятся.

Дилюк мгновение молчал, пытаясь понять, каким местом вообще думал Предвестник, когда дарил своему младшему брату такие опасные вещи.

— На всякий случай я лично проверю.

— Без проблем. Только постарайся не развалить их еще сильнее. Тевкр не выдержит такого удара по своим любимцам, — с усмешкой сказала Саша, разворачиваясь в сторону дома.

— Хорошо.

Дождавшись ухода Саши, Дилюк оставил чашку чая на столике, обулся и спустился с крыльца во двор. При приближении к спящим автоматонам, Дилюк смог детальнее их разглядеть. В основном здесь сидели небольшие патрульные и разведчики руин, похожие по форме на медуз и змей, но центральное место занимал страж руин, неуклюже сидящий на земле как – вот уж действительно – старая игрушка. Ни одна из машин не проснулась, хотя Дилюк уже был на расстоянии их активации. Это хорошо, но еще не до конца. Внутри каждой подобной машины имелось устройство, питающее их энергией, и из-за него даже сраженные в бою машины могли вновь активироваться через некоторое время. Механизмы и части хаоса – как нарекли их алхимики. Дилюк проверил каждый из автоматонов на наличие таких частей, и, к его облегчению, таковых не нашел. Может, Предвестник и не настолько глуп. Но все равно такие вещицы дарить детям весьма опрометчиво.

Дилюк вернулся обратно на веранду и, укрыв ноги пледом, попытался немного отдохнуть от насыщенного разговорами и людьми дня.

Долго его одиночество не продлилось. Сначала он услышал хруст снега от шагов. Осторожные и медленные шаги. За углом дома. Помня собственные наставления о бдительности, Дилюк отогнул плед с левой ноги, на которой ремешком был закреплен кошель с метательными дротиками, и подцепил один из них пальцами.

— Выходи уже, — призвал Дилюк.

Несколько долгих секунд ничего не происходило. Вероятно, нерадивый шпион выжидал, на случай если слова были обращены не к нему. Но, в конце концов, он вышел из-за угла.

Шпионом оказалась Тоня, младшая сестра Тартальи. Дилюк осторожно вытащил руку из кошеля с дротиками и накрыл ногу обратно пледом. Тем временем девочка скинула с головы капюшон, обогнула со двора веранду и, поднявшись по лестнице, деловито остановилась возле Дилюка.

— Как ты меня заметил? — чуть ли не требовательно спросила она, и Дилюк сразу понял, что имел в виду Тарталья, говоря, что скромность вовсе не про Тоню.

— По хрусту снега.

— Он хрустел тихо!

— Ладно, как скажешь, — не стал спорить Дилюк. — Если хочешь поиграть в прятки, лучше обратись к своим братьям.

— Ничего я не хочу! Прятки для малышни!

Тоня недовольно фыркнула и плюхнулась на соседнее кресло. Не зная, что сказать и как вообще реагировать на ее появление после того, как девочка полдня избегала их взглядов, Дилюк просто сохранял молчание и пытался делать вид, что все так же занят разглядыванием мертвых автоматонов на другом конце двора. Расслабиться, конечно, уже не получалось, и он чувствовал растущую с каждой секундой неловкость. Оставалось надеяться, что Тоне наскучит здесь сидеть, и она уйдет.

— Вы ведь такой же продавец вина, как старший брат – продавец игрушек? — первой прервала молчание Тоня.

«Я еще и произвожу вино» — мысленно поправил ее Дилюк, но вслух ничего не сказал по этому поводу, посчитав, что ребенку все едино.

— Не понимаю, о чем ты, — уклончиво ответил Дилюк.

— Ну, конечно, не понимаешь. Ты ведь такой же врун, как старший брат. Продавец игрушек, продавец вина. Ха. Ха. Это тайный шифр, да? А путешественник и рыцарь нужны для отвода глаз, чтобы история выглядела убедительнее. Я раскрыла вашу маскировку.

На этот раз Дилюк действительно запутался.

— Все равно не понимаю. О какой маскировке речь?

— Маскировка Предвестников. Спорю, что брат сказал тебе притвориться продавцом вина, чтобы никто ничего не узнал. Аякс дурак, мог бы придумать что по-оригинальнее.

Дилюк внутренне вздрогнул, когда понял, что младшая сестра Тартальи приняла его за одного из Предвестников Фатуи. Он вздрогнул во второй раз, осознав, что ему придется как-то разрешать эту ситуацию, ведь его попросили не раскрывать, что Тарталья был Предвестником. И сделать это, мягко говоря, затруднительно, потому что Тоня явно знала правду о своем старшем брате.

— Какой у тебя номер? А какой номер у брата? — продолжала тем временем Тоня. — Спорю, он первый. Хотя нет… Если бы он был первым, он бы все время торчал в Заполярном дворце. Тогда второй! Ну, может, третий.

— Во-первых, — прервал ее порыв Дилюк, — я в первую очередь не продавец вина, а владелец винокурни. Это значит, что я управляю производством вина, которое потом покупают и перепродают торговцы. Производство значительно сложнее и требует много ресурсов, занимаются им единицы, в то время как продавать может всякий случайный человек, — с налетом раздражения объяснял Дилюк, которому надоело принижение его статуса. — Во-вторых, ты ошибаешься касательно Предвестников. Более того, я их недолюбливаю. Они принесли много проблем мне и Мондштадту. Думаешь, я бы стал присоединяться к ним или путешествовать с одним из них?

Кажется, его слова посеяли в голове Тони сомнения. Она ненадолго задумалась, постукивая себя по подбородку. Дилюк подумал было, что критическая точка миновала, но вдруг лицо девочки недовольно сморщилось, и она решительно заявила:

— Врешь! Я слышала, как мама говорила, что Аякс Предвестник! А ты– ты– зачем владельцу винокурни огромный меч и цепи? Владельцы винокурни убивают и пытают людей?

Никаких цепей у Дилюка при себе не было ни сейчас, ни в момент, когда он только перешагнул порог семейного дома Тартальи. Зато они были в рюкзаке.

— Тебе говорили, что рыться в чужих вещах очень плохо? — холодно спросил Дилюк, мысленно вспоминая, что лежало у него в сумках и на что Тоня еще могла наткнуться.

— Ха! Значит, я права! Никакой ты не владелец винокурни.

— Нет, ошибаешься.

— Нет, не ошибаюсь.

Дилюк раздраженно фыркнул и взял в руки чашку чая, пытаясь дать понять, что разговор закончен.

— Тогда поговори со своим старшим братом, раз мне не веришь.

Тоня сделалась внезапно молчаливой и перевела взгляд вглубь двора, где сидели мертвые автоматоны.

— Ему я тоже не верю. Опять начнет рассказывать, какая тяжелая и занятая работа продавца игрушек, и как на него напали бандиты, пока он перевозил редкую партию коллекционных игрушек.

Ее голос был наполнен грустью и обидой. Даже Дилюк, которому не всегда удавалось считывать настроение детей, понял, что Тоня затаила серьезную обиду на Тарталью за его ложь.

— Ни мама с папой, ни сестра ничего не говорят. Держат меня с младшими братишками за дураков и все время повторяют, какой же Аякс занятой с этой продажей игрушек. Вруны. Все они.

— Ты не говорила с ними? — неловко спросил Дилюк, не зная, что еще сказать.

— А смысл? Будут повторять ту же сказку. Я уже взрослая, но они все еще считают меня ребенком!

Надо было как-то утешить ее, но… в общем, Дилюк не знал как. Сейчас бы не помешал Кэйя, но тот предавался алкоголю за общим столом вместе с Тартальей и его родителями. Может, путешественник с Паймон помогут? Если они еще не отправились отдыхать, он бы мог их позвать.

— Скажи, я ведь права? Мой брат – Предвестник? Только не начинай эту историю про продавца игрушек. Я слышала разговор мамы с папой, когда они думали, что я сплю в комнате.

Дилюк отсчитал про себя пару секунд, которые он потратил на то, чтобы отбросить от себя просьбу Тартальи держать его личность в секрете. Дилюку изначально не нравилась эта затея, а теперь, когда его спросили прямо, у него пропали все аргументы продолжать поддерживать эту шаткую ложь.

Он коротко кивнул Тоне.

— Значит, ты тоже?

— Нет, я не из них.

«Хотя вполне мог им оказаться» — добавил про себя Дилюк, вспомнив давнюю историю, когда ему довелось повстречаться с одним из Предвестников с глазу на глаз.

— Блин, жаль. Ты был самым подозрительным в моем списке.

— Это почему же?

— Ну, в основном из-за «продавца вина».

— Я не продавец, — быстро поправил Дилюк.

— Да-да, я поняла уже. Но еще из-за меча. Рыцарю понятно для чего он нужен. Путешественнику тоже. В дороге бывает опасно. Но зачем он владельцу винокурни – вопрос. В Морепесок часто приезжают торговцы, ни один из них не носил меча. Обычно с ними для охраны путешествуют рыцари Дель Арте и только. Поэтому я предположила, что ты на самом деле вовсе не продавец вина, а тайный коллега брата.

— Я раньше был рыцарем, поэтому умею обращаться с мечом.

— А цепи?

Дилюк отогнул часть пледа, показывая свой глаз бога, который сейчас во тьме светился алым светом.

— Из-за моего глаза бога я могу случайно сжечь веревки, а без них в долгом путешествии не справиться, поэтому использую вместо них цепи, — немного приврал Дилюк. — Но, пожалуйста, больше не ройся в чужих вещах, это очень оскорбительно по отношению к гостям.

— Прости. Я просто хотела убедиться, — виновато сказала Тоня, опуская взгляд в пол веранды. — Слушай, расскажи, какой Предвестник из моего брата? Он крутой?

— Боюсь, мне нечего ответить. Я не был знаком с твоим братом вплоть до начала путешествия.

— Но вы ведь наверняка дрались вместе против хиличурлов, медведей и волков! Он круто сражается?

— Неплохо, — нехотя признал Дилюк, пусть вовсе и не собирался расхваливать боевые навыки Тартальи перед кем бы то ни было. — Расспроси его лучше сама.

— Он не расскажет, — повторила она прошлый ответ. — Никто ничего не рассказывает. Меня это так бесит! Даже когда я пытаюсь спросить о продаже игрушек, все начинают вилять и быстро переводят тему. Ты знаешь, что у Саши есть муж? Он работает в Фатуи. Он часто ужинает с нами, но когда Аякс дома, Анатолия как след простыл. Наверняка он знает, что мой брат Предвестник, поэтому его не приглашают в гости, чтобы он случайно не раскрыл правду мне и младшим братьям. От этого вранья страдают все! И зачем? Я не понимаю.

— Может– может твой брат не хочет, чтобы ты разочаровывалась в нем? — понимая, что пожалеет о своих словах, сказал Дилюк. Вряд ли эта девочка знала, чем именно занимались Предвестники и какие грязные дела творили.

— С чего это? — последовал логичный вопрос.

— Фатуи, как и Предвестникам, периодически приходится причинять боль другим.

— Бандитам?

— Не только. Иногда и обычным людям, которые по той или иной причине мешают Фатуи достичь своей цели. Возможно, поэтому твои родственники не хотели тебе рассказывать правду.

Повисло долгое молчание. Дилюк, как и предполагал, пожалел о своих словах. Не ему должно было объяснять девочке, как все устроено на самом деле. Как бы она не кичилась о том, что взрослая, она все же еще была ребенком и верила в хорошие концы, где все живы и счастливы. К сожалению, мир устроен иначе, благо одного неизбежно пересекается с благом другого, и иногда речь заходит не только о богатстве или славе, но и о выживании. Этот урок очень тяжело дался Дилюку. Быть может, было бы лучше, если бы Тоня ничего не узнала или – раз слова уже сорвались с его языка – не поверила бы ему и, разозлившись, перекинула все грехи на него. Впрочем, примерно так и вышло:

— Ты врешь! — порывисто подскочила с кресла Тоня. — Мой брат не такой! Он бы не стал так поступать! Ты знаешь его всего-то ничего! Сам сказал. Ничего ты о нем не знаешь. Лжец!

Дилюк не собирался ее разубеждать, однако возможности на то и не представилось: после своих слов Тоня, подобно рыжей молнии, вбежала в дом, оставляя Дилюка на веранде одного.

Чувствуя себя из рук вон плохо, он прокрутил в голове диалог с Тоней еще раз в попытке понять, что ему следовало сказать иначе. Как вообще можно объяснить ребенку, почему ему всю жизнь лгали, не говоря при этом правды? Нонсенс.

Что ж, очередное доказательство, что с детьми он ладить не умеет. В следующий раз даже пытаться не будет.

✦✦✦

Ночью, когда Кэйя уже вернулся в комнату, наплел какую-то пьяную тираду и, так и не завершив свою мысль, отключился на кровати Феодора, Дилюк выждал для верности час и, наконец, приступил к задуманному. Раз он единственный в их отряде, у кого осталась хоть толика предосторожности, то ему и проверять, что же такое творилось в доме старосты, раз там, не вылезая, квартировал гарнизон Фатуи. Из окна комнаты Дилюк все еще видел, что на втором этаже здания все еще горел свет, несмотря на столь поздний час. Творилось что-то неладное.

Одевшись и прихватив с собой меч, он проскользнул через окно наружу. Снег смягчил и приглушил звуки падения. Обогнув дом, он вышел во внутренний двор, за которым начинался лес. Там он сможет пройти, не привлекая лишнее внимание. Зловещие фигуры автоматонов уже на уровне инстинктов заставляли напрячь все мышцы для готовности к удару, хоть он ранее и убедился в их нежизнеспособности, но что поделать. Дилюк обошел стража руин и, прикрываемый его широкой броней, перелез через забор и углубился в лесную чащу.

Прежде чем направиться к дому старосты, он решил сперва проверить местность. Саша утверждала, что причина пребывания Фатуи – активность ордена Бездны. По своему опыту Дилюк знал, что вблизи населенных пунктов те предпочитали действовать в ночи, чтобы никто лишний раз не замечал их присутствия. Если это было правдой, то он мог найти какие-нибудь следы нетипичной элементальной энергии или послания, которые орден Бездны оставлял в самых разных местах. Вряд ли он поймет значение посланий, поскольку они постоянно меняли шифр, однако за годы противодействия ордену он успел запомнить используемый ими алфавит символов.

Не имея четкого представления, где именно стоило искать улики, он долгое время просто скитался по лесу, ведомый элементальными следами, которые то и дело приводили его то к туманным цветкам, то к сборищу слаймов. И когда он уже возвращался обратно к Морепеску, чтобы заняться домом старосты, он наткнулся на свежие человеческие следы в снегу. Размашистые и беспорядочные шаги – владелец этих следов явно бежал. Причем сначала он просто прогуливался, но затем что-то заставило его бежать обратно – в ту сторону, откуда он шел. Повторив маршрут бегущего, Дилюк вышел к местности, богатой на элементальные следы. Пиро. Тут и там имелись замерзшие корки льда – места, где пиро соприкасалось со снегом, образовывая воду, а сейчас вода уже замерзла. Здесь же Дилюк обнаружил следы и других людей, около пяти. Они с кем-то сражались. Выяснить, кто именно был врагом, оказалось легко – Дилюк быстро заметил буквально пылающий элементальной энергией росток артерии земли. Маг или хуже – вестник Бездны. Сейчас, правда, он был уже неопасен, поскольку без ростка артерии земли, те лишались возможности использовать элементальную энергию. Раз тела нигде не было, то ему либо удалось бежать, либо его противники прихватили тело с собой. Что ж, Саша не солгала, орден Бездны действительно присутствовал здесь.

Далее Дилюк направился по следам, которые вели от поля сражения обратно к деревне. Как он и предполагал, те вывели его к дому старосты. Что странно – так это шум… музыки, доносившийся со второго этажа, где даже после часовых блужданий Дилюка по лесу, продолжал гореть свет. Не понимая, что происходит, Дилюк вскарабкался на крышу дома старосты и, для страховки обмотав себя цепью и закрепив один из ее концов колышком на крыше, свесил голову с крыши вниз, пытаясь заглянуть в одно из окон, за которым горел свет.

То, что он увидел… немало его удивило. В узком коридоре, объединявшем выходы из личных комнат Фатуи, столпилось множество людей в характерной форме Фатуи. Правда, большинство из присутствующих были без карнавальных масок, благодаря чему Дилюк увидел, что почти все собравшиеся были сравнительно молодыми, вероятно, младше него. Они веселились и пили, танцевали под балалайку, на которой играл один из их сослуживцев. В дальнем углу коридора сидел связанный пиро маг Бездны и, казалось, вот-вот взорвется от ярости, но взрываться ему было нечем, поскольку у него отсутствовал росток артерии земли.

Поняв, что ему не удастся так узнать, в чем собственно дело, Дилюк решил сменить место слежки, когда заметил парочку Фатуи, направляющихся к лестнице. Он спустился обратно на землю по торцу здания, как раз в то время, как те двое Фатуи вышли наружу и закурили сигареты.

— Была бы сегодня моя смена, я бы надрал этому магу Бездны задницу и тоже бы заслужил звание, — услышал Дилюк их пьяный разговор.

— Не кипятись только, ладно? У товарищей праздник. Раз объявился один маг, объявится и второй.

— Да когда это будет, черт возьми? Ты видел Платона? Он не может сдать этот гребанный экзамен архонты знает сколько! Не собираюсь я всю жизнь в кадетах сидеть. Дерьмо! Почему меня направили в Морепесок? Всем известно, что здесь уже как несколько лет никто не появлялся.

— Да не парься. Считай, что это продолжение училища, только теперь платят нам, а не мы. Еще и огненной столько, что хоть мойся. Успеешь еще ефрейтором побыть.

— Ты не понимаешь, я…

Дальше Дилюк не стал слушать, потеряв всякий интерес к происходящему. Этих Фатуи, еще кадетов, направляли сюда для сдачи финального экзамена. Они здесь просто сидели в ожидании, когда появится какой-нибудь маг Бездны или, худо-бедно, хиличурл, чтобы завершить свое обучение. Судя по всему, сегодня они праздновали поимку мага и, следовательно, сдачу экзаменов у нескольких кадетов. Но, похоже, они пили и без всяких празднований, а днем просто отсыпались… Дилюк знал, что Фатуи та еще организация, но сегодня в его глазах они обскакали даже орден Фавония с его любителями сходить в таверну после работы.

Странно, но вместе с облегчением, что эти Фатуи находились здесь не по их души, Дилюк чувствовал разочарование. Жители Морепеска вверяли этим кадетам свою безопасность, а те вели себя, как самые обыкновенные сорванцы, вылетевшие из под родительского крыла – пили, курили и развлекались ночи напролет. И подобных им Дилюк вписал в свои враги? Впрочем, видимо даже такие дураки, как Фатуи, понимали, что некоторым лучше продолжать наслаждаться обычной жизнью, пока остальные выполняли грязную работу.

✦✦✦

Несмотря на исчезновение основной причины для беспокойства, Дилюк так и не смог уснуть. Сначала его тревожили мысли о возможной реформации ордена Фавония, чтобы тот перестал быть сборищем бездельников и превратился в боеспособную единицу. Осознав бессмысленность своих рассуждений, он начал размышлять о своей организации и как он мог выйти на связь с кем-нибудь из зоны Мондштадта, чтобы узнать, как там обстояли дела. Затем его мысли вернулись к Тоне и к их неудачному разговору, отчего его совесть в очередной раз завопила от проявленной невежливости по отношению к девочке.

В конце концов, когда линия рассвета очертила горизонт, Дилюк спустился на первый этаж в поисках чего-нибудь съестного. К его удивлению, мать Тартальи, Елена, уже бодрствовала, правда, выглядела немного сонной. Несмотря на ее протесты, Дилюк помог ей с уборкой остатков вчерашнего ужина, на что Елена приготовила для него завтрак, а после, по просьбе Дилюка, затопила баню и показала, где он мог постирать грязную одежду.

За последним его застал Кэйя.

— Тебе и часа спокойно не сидится? — зевая, спросил Кэйя с веранды, с которой было видно, как Дилюк полощет в тазу рубашку, и облокотился на ограждение.

— Иди умойся. Я даже отсюда чувствую, как от тебя пахнет.

— О, и чем же я пахну? — с присущей сладостью спросил Кэйя.

— Алкоголем, по́том и… по́том.

— Для начала досмотрю, как господин Дилюк стирает мою одежду. Не каждый день такое увидишь. Будет чем похвастаться перед толпами твоих фанаток.

— Я это делаю не от хорошей жизни. В комнате невозможно было находиться. Подумай над этим на досуге, сэр Кэйя, — ответил на колкость Дилюк. — Остальные уже проснулись?

— Ага. Путешественник с Паймон убежали выполнять поручения старосты. Помочь какому-то рыбаку.

— Почему не пошел с ними? — не отвлекаясь от стирки, спросил Дилюк.

— Ну, как же так, от меня, как говорят, несет за версту. Зачем портить первое впечатление у ни в чем не провинившегося рыбака. Но вообще с ним отправились все братья Аякса, включая его самого. Я бы был там лишним.

И спустя минутное сонное молчание, Кэйя произнес:

— Кстати, насчет вчерашнего. Я подумал над твоими словами, и, думаю, ты прав. Этот дом старосты выглядит подозрительно, надо разузнать, что там происходит.

— Причин для беспокойства нет, — сразу ответил Дилюк, не желая объяснять, что при своей слежке он наткнулся на толпу пьяных, зеленых Фатуи.

— Ты уверен? Мне кажется, надо убедиться. Все-таки с такими делами не шутят, — невинно говорил Кэйя, и Дилюк готов был поклясться, что тот обо всем догадался без дополнительных разъяснений и теперь просто подтрунивал Дилюка, хотя, казалось бы, откуда он мог знать.

— Я же сказал, причин для беспокойства нет, — немного резко ответил Дилюк, с силой выжимая рубашку.

Кэйя безразлично пожал плечами и оставил тему закрытой, показывая, насколько его в действительности волновали Фатуи в доме старосты. Иногда Дилюк завидовал способности Кэйи вот так легко стоять на веранде, разглядывать снежок как ни в чем ни бывало, когда потенциальная угроза находилась на расстоянии нескольких домов. Лично у него так не получалось. Он угробил целую ночь, чтобы избавиться от чувства опасности, и даже после не смог уснуть, хотя несколько по другой причине, но все же.

— Не знаешь, когда возвратится Итэр? — спросил Дилюк.

— Нет, а что?

— У меня для него тоже есть поручение.

✦✦✦

К обеду Итэр и Паймон вернулись в дом Тартальи. Все старшие члены семейства были заняты работой и на обеде не появились, поэтому в столовой собрался весь отряд путешественника, Тоня, Антон и Тевкр. Тарталья приготовил отменные пироги с репой и копченым мясом, и Дилюк негласно признал, что Предвестник неплохо готовил не только походную еду. Почти всю трапезу Дилюк чувствовал на себе тяжелый взгляд Тони, и один раз, когда он все-таки взглянул на нее в ответ, та быстро отвернулась к Тевкару, притворяясь, что вовсе она не смотрела на Дилюка.

Когда, наконец, этот неловкий обед подошел к концу, Дилюк попросил путешественника переговорить с ним тет-а-тет. Вместе они вышли наружу, но Дилюк на всякий случай увел их подальше от участка семьи Тартальи и только после обратился к Итэру с Паймон:

— У меня есть для вас поручение.

— А какая награда? — тут же спросила Паймон, за что Итэр пихнул ее локтем в бок. — Ой!... Я имела в виду, что за поручение?

— Не переживайте, вознаграждение я гарантирую. Поручение касается младшей сестры Тартальи, Тони. И Саша, и Тарталья упоминали, что в последнее время та стала странно себя вести. Так сложилось, что мне открылась причина ее нетипичного поведения. Мне нужна ваша помощь, чтобы разобраться в этом.

— Что случилось? — спросил Итэр.

— Ей известно, что Тарталья один из Предвестников Фатуи, но она скрывает от остальных членов семьи, что она знает. Кажется, она сильно обиделась за их постоянную ложь ей и ее младшим братьям.

— Вот до чего доводит вранье, — по-учительски заметила Паймон. — А мы предупреждали Тарталью, что он не сможет вечно скрывать правду.

— Это ведь… не вы ей рассказали правду, господин Дилюк? — спросил более проницательный путешественник.

— Нет. По ее словам она подслушала разговор родителей, которые думали, что их дочь спит в комнате. Однако… она напрямую спросила меня, является ли Тарталья Предвестником. Расскажи я ей эту дурацкую историю про продавца игрушек, она бы не поверила мне и только сильнее убедилась, что все вокруг ей лгут, поэтому мне пришлось подтвердить ее подозрения, — не без труда признал Дилюк. — Как бы то ни было, Тарталья оказался прав – его младшие братья и сестра еще слишком юны. Тоня отреагировала соответствующе ребенку ее возраста.

— А что вы ей сказали?

— Это не имеет значения. Главное, что я против своей воли оказался замешан в чужой семейный конфликт и мне, честно говоря, это осточертело. Нужно как-то помирить Тоню с ее родственниками.

— У нее целая толпа родственников, мы устанем мирить ее с каждым, — посетовала Паймон. — Почему бы не начать с самого главного виновника, с Тартальи?

— Но как заставить их поговорить друг с другом? — задал логичный вопрос Итэр. — Тарталья наверняка начнет всячески отнекиваться и доказывать, что он обычный продавец игрушек. Помнишь, как он чуть не измотал себя до смерти на фабрике стражей руин, чтобы скрыть правду от Тевкра?

— Помню-помню! Едва ли он согласится просто взять и открыть правду, — кивнула Паймон. — Нужно сделать так, чтобы первой заговорила Тоня.

— Я предлагал ей поговорить с ним, но она ответила, что не видит в этом смысла, так как Тарталья продолжит свою историю про продавца игрушек.

— М-да… Тоня хорошо знает своего брата, — снисходительно протянула Паймон. — Но надо попытаться! Если Тоня так же открыто спросит своего брата, как господина Дилюка, то Тарталья не сможет отвертеться.

— И как ты предлагаешь это сделать? — спросил Итэр.

— Надо оставить их наедине. Запереть в комнате или что-нибудь подобное!

— Хм. Изоляция и общая цель выбраться наружу вынудят их так или иначе коммуницировать друг с другом, тем самым повышая отношения внутри коллектива и командную работу, — вспомнив один из пунктов руководства для капитанов ордена Фавония, задумчиво проговорил Дилюк.

— Эм… не так заумно, но да! Надо запереть их в комнате!

— Я знаю, как это можно устроить, — улыбнулся путешественник.

Так начался их замысел.

✦✦✦

— Братик, мне нужна твоя помощь! — дергая Тарталью за рукав, попросил Тевкр.

В то же время на втором этаже Антон обращался к сестре:

— Тоня, мой солдатик упал за кровать. Пожалуйста, достань его! Под кроватью страшно!

Сами Дилюк, Итэр и Паймон согласно плану прятались в гостевой и тайно наблюдали за дверью, ведущей в комнату братьев. Первой вошла Тоня и, видимо, залезла под кровать в поисках несуществующего солдатика. Через несколько секунд к дверям в сопровождении Тевкра подошел Тарталья, но стоило последнему войти, Тевкр тут же закрыл за ним дверь, а стоящие наготове Итэр и Дилюк подперли стулом ручку двери. С той стороны Тарталья тут же попытался открыть дверь, но тщетно.

— Решил поиграть, Тевкр? — донесся приглушенный голос Тартальи.

Стоящий рядом с Итэром Тевкр захихикал в кулак. Паймон, улыбаясь, поднесла палец ко рту, призывая вести себя тише. Зачинщики договорились открыть дверь через час – по их мнению, достаточное временя для разговора – и разбрелись по своим делам. Но не прошло и четверти часа, как через вход, ведущий на веранду, в дом в одних носках и домашней одежде вошел Тарталья, держа Тоню на руках.

— А вот и мы! — поздоровался Тарталья и поставил свою сестру на пол. — Антон, Тевкр! Я требую реванша в снежках! Закидаю вас, пока вы в снеговиков не превратитесь! — крикнул на весь дом Тарталья.

Дилюк, который это время сидел в гостиной, в которую на его глазах с морозной улицы пожаловали Тарталья и Тоня, невозмутимо сделал глоток чая, прикидываясь, что он был не при делах. И только когда Тоня убежала обратно в свою комнату, а Тарталья покинул гостиную в поисках младших братьев, Дилюк подошел к окну и увидел в снегу следы, ведущие из-за угла дома – как раз с той стороны, куда выходило окно в комнате братьев. Судя по всему, Тарталья с сестрой на руках просто спрыгнул из окна, сбежав из заключения. И раз на это им понадобилось не более пятнадцати минут, едва ли они поговорили друг с другом.

✦✦✦

На следующий день путешественник предложил всем отправиться на подледную рыбалку. Тарталья с радостью принял это предложение, и уже через короткое время они, тепло одетые, загружали в сани нужное снаряжение. Покинув деревню, они спустились по проторенной тропе с возвышенности, на которой стоял Морепесок, к небольшой рыбацкой бухте. В летнее время года здесь, наверняка, можно было засвидетельствовать настоящий пляж с колышущимися волнами, однако весной береговую линию океана все еще сковывал толстый лед на несколько километров вглубь. Поэтому им не понадобилась никакая лодка, и они просто отправились пешком по льду.

Когда Тарталья заприметил подходящее место для первой лунки, Паймон сказала:

— Вы с Тоней возьмите на себя это место, а мы поищем еще, где можно порыбачить.

С этим они ушли на восток, прихватив с собой сани, в которых остались ключи от дома Тартальи. И шли они долго, пока не обогнули скалу, на которой возвышалась деревня, и не скрылись из виду Тартальи и Тони.

— Как-то слишком далеко мы ушли, — подметил Кэйя, оборачиваясь через плечо.

— Чтобы наверняка. Не нужны мне больше фокусы-покусы в его исполнении, — холодно сказал Дилюк, вспоминая, как Тарталья намерено подстроил раскол льда на озере в их первый день в Снежной.

Дилюк, Кэйя, путешественник и двое младших братьев Тартальи тоже расположились для рыбалки, а когда через пару часов им удалось поймать парочку рыб, Итэр невзначай вспомнил, что ключи от дома остались в санях, которые они прихватили с собой, и что Тарталья и Тоня не смогут попасть домой или найти их, так как они слишком далеко ушли. Свернув рыбалку, впятером они пошли назад в поисках Тартальи и Тони, но нигде не могли их найти. Когда солнце окончательно зашло за горизонт, было принято решение вернуться обратно к дому семейства Тартальи. Уже там выяснилось, что Тарталью и Тоню встретил их отец, который зарабатывал рыбалкой, и присоединился к ним. А когда им надоело рыбачить они просто вернулись домой, ведь у отца имелась собственная связка ключей. Поэтому Тоне и Тарталье снова не удалось поговорить.

✦✦✦

Следующим днем путешественник после выполнения очередного поручения дома старосты ворвался в гостиную с новостями о пропаже Паймон. Та, мол, потерялась в лесу, пока Итэр носился по оному в поисках снежных ягод по поручению владелицы «Морского паруса» – одного из местных питейных заведений. Было принято решение сразу отправиться на ее поиски, пока не начали опускаться сумерки. Встав во главе их импровизированного отряда, Итэр разбил их на группы: Тарталья и Тоня, Дилюк и Итэр, Кэйя с Сашей (у которой сегодня был выходной) – и они ушли в разные стороны леса искать пропавшего компаньона путешественника.

Не прошло и получаса, как по лесу прокатился звук сигнального свистка, который они ранее договорились использовать в качестве знака к возвращению домой. Когда Дилюк с Итэром вернулись, они обнаружили Антона и Тевкра, радостно кружащих хороводом вокруг Паймон, в то время как последняя с явно досадой улыбалась им. Тарталья наблюдал за это сценой с недовольным лицом, в то время как Тоня отстраненно глядела за происходящим в тени веранды.

— Паймон! Ты нашлась! — с некоторой наигранностью в голосе воскликнул путешественник.

— А– эм, привет! — заплетаясь в словах, ответила Паймон с виноватым выражением лица. — Младшие братишки Тартальи нашли меня, пока играли в лесу, а на их голоса прибежали Тарталья с Тоней.

— Больше не уходите в лес так далеко от дома, — пригрозил пальцем Тарталья своим братьям. — Вы могли потеряться, как Паймон! Или, того хуже, натолкнуться на волков или хиличурлов.

— Если бы не они, я бы так и продолжала бы плутать по лесу, ага, — нервно отсмеялась Паймон, пытаясь поддерживать свою роль в плане Итэра и Дилюка.

— Хорошо, что мы быстро вас нашли, — озабочено выдохнул Тарталья, прикладывая руку ко лбу, как будто у него началось головокружение от всех возможных вариантов, которые могли произойти, не натолкнись он на Антона с Тевкром.

Как бы то ни было, Тоне и Тарталье так и не удалось поговорить.

✦✦✦

Дилюк глубоко вдохнул морозный морской воздух, позволяя тому полностью заполнить легкие, охлаждая его изнутри, и устало закрыл глаза. Он поплотнее укутался в меховую накидку, которую под такими порывами ветра, казалось, пронизывало насквозь, и прижался спиной к белоснежному фасаду маяка, выстроенному почти на самом краю прибрежной скалы. Отсюда открывался неплохой вид на покрытый льдинами океан. Где-то вдали виднелась черная полоса самих вод, черных, подобно смоле. На закате вид, наверное, был еще лучше, но Дилюку была гораздо важнее тишина. Ничего кроме звуков ветра в ушах и ленивого стрекота крачек, вьющих свои гнезда в зазорах скал. Тишины в доме Тартальи действительно не хватало. Дилюк не был привычен к шуму и такому количеству людей на постоянной основе, ему требовались часы спокойствия. По этой причине он выбрался сюда, к маяку.

Уже завтра утром они покидают Морепесок для продолжения путешествия. Дилюк вынуждено отозвал выданное Итэру поручение, потому что в последний день всем им следовало отдохнуть, а не строить очередной провальный план, как оставить Тарталью и Тоню наедине. Жаль, что не вышло – его по-прежнему мучила вина перед девочкой за неправильно подобранные слова и за то, что он так и не смог помочь ей. Хоть семейные дела Тартальи его не должны были касаться, он так или иначе оказался в них втянут. Более того, Дилюк... понимал, через что проходила Тоня. Ему тоже долгие годы лгал человек, которого он практически считал своей семьей. Были времена, когда злость на его ложь опасно граничила с ненавистью. Дилюк не хотел, чтобы девочке приходилось проходить через что-то подобное в столь юном возрасте.

— Ах, вот ты где! Наконец-то нашел тебя, — пробиваясь сквозь ветер, раздался голос того самого человека. — Я начал было думать, что ты решил продолжить путешествие в одиночестве.

Дилюк бросил беглый взгляд на Кэйю и снова уставился на линию горизонта.

— Здесь просто тихо. Было. До твоего появления.

— Хах, прости-прости. Не хотел нарушать твое философское одиночество, но Итэр с Тоней забеспокоились, что уже поздно, а тебя до сих пор нет дома, и попросили меня найти тебя.

— Тоня?

— Ага, — Кэйя, наконец, справился со скользкими, торчащими из под снега подобно пикам камнями и пристроился рядом с Дилюком у фасада маяка. — Признаться, я приятно удивлен, что тебе удалось подружиться с ней. Со мной она едва пару предложений обронила, одно из которых как раз было просьбой поискать тебя.

Дилюк так и не понял, с чего Тоня переживала о его отсутствии, ведь последний и единственный их разговор закончился на неприятной ноте.

Кэйя, который, судя по всему, ждал от Дилюка каких-то комментариев и так и не дождался, сказал:

— Кажется, я начинаю понимать, почему ты ей приглянулся. Она любит болтать так же, как и ты, то есть, не болтать вовсе.

Дилюк раздраженно цыкнул, убрал скрещенные руки с груди и повернул голову к Кэйе, начиная полноценный разговор, раз тому не терпелось поболтать.

— Никакие мы с ней не друзья, скорее наоборот. Она спросила у меня, является ли ее брат Предвестником Фатуи, а я в ответ сказал не самые приятные для ее уха вещи.

— О, детали картинки встали на свои места. Я все не мог понять, чего это ты так отчаянно пытаешься заставить Чайльда и Тоню поговорить друг с другом, а оказывается, тебя мучает совесть за грубость перед бедной девочкой.

— Вовсю наслаждался представлением? — холодно спросил Дилюк.

— Конечно. Едва ли мне еще представится шанс наблюдать за полномасштабной операцией по примирению Предвестника Фатуи с его семьей в исполнении Полуночного героя, который не может переступить через свою гордость и просто попросить Чайльда объясниться со своей сестрой. Занятное зрелище.

Дилюк раздраженно (скорее на самого себя, чем на Кэйю) фыркнул и уставился в ноги. Кэйя был прав. Стоило лишь поговорить с Тартальей, чтобы разрешить этот дурацкий конфликт, но Дилюк не хотел признаваться перед тем, что не смог выполнить просьбу Предвестника держать в тайне его истинный род занятий, пусть Тоня и без Дилюка знала правду.

— К счастью, у тебя есть еще один ассистент, о существовании которого ты иногда забываешь, — продолжил Кэйя. — И этот ассистент, так и быть, взял на себя переговоры с нашим главным виновником обмана, который как яд отравлял семейную идиллию.

Дилюк вскинул глаза на Кэйю.

— Ты поговорил с ним?

Кэйя утвердительно кивнул.

— И что ты сказал?

— Ничего особенного. Просто объяснил, что его сестренка уже не такая наивная, как ему, взрослой шишке, кажется, и что белая ложь хороша только тогда, когда в нужный момент раскрывается правда, — с усмешкой ответил Кэйя, но Дилюк заметил, как тот разорвал зрительный контакт, переведя взор с алых глаз куда-то к волосам. Не нужно было долго гадать, чтобы понять, что Кэйя вспомнил о его не в нужный момент раскрытой правде несколько лет назад. — Более того, есть еще одна хорошая новость! Пока ты предавался депрессии в этом холодном и мрачном месте, Тоня и Чайльд успели поговорить и, вроде как, помирились.

— Она нормально приняла правду?

— Насколько мне показалось, да, нормально. Думаю, она еще хочет извиниться перед тобой, потому что в свою очередь наговорила грубостей.

Это хорошо. Хорошо, что Тоне удалось вновь примириться с близким ей человеком и оставить ложь в прошлом. И правда, надо было, чтобы Тарталья лично поговорил с ней на чистоту, без всяких третьих сторон, коей выступил Дилюк во время разговора с Тоней на веранде. Надо было отмолчаться и сразу послать к ней Тарталью со словами, что Тоне известна правда. Тогда бы все закончилось еще три дня назад, и Тоня смогла бы насладиться рыбалкой и прогулкой по лесу с братом.

— Спасибо, — сказал Дилюк.

Кэйя улыбнулся ему в ответ. Совсем не ехидно, а по-настоящему. Сердце опустило неровный удар, и Дилюк обхватил руку Кэйи, опуская голову тому на плечо. Кэйя прижался щекой к его макушке, и какое-то время они просто стояли так, наблюдая, как на небе то показывались, то снова прятались за облака звезды. Кэйя наверняка опять пытался найти их созвездия, но Дилюку не особо был интересен поиск звезд. Вместо этого он задумался над словами Кэйи, а именно, что найти Дилюка того попросили Итэр и Тоня. Учитывая, что ранее Дилюк и путешественник всячески пытались оставить Тоню и Тарталью наедине, чтобы у них появилась возможность поговорить, не задумал ли Итэр похожую историю, когда просил Кэйю поискать его? Забавно. Кэйя наверняка мгновенно обо всем догадался.

— Слушай, Дилюк, — прервал молчание Кэйя, — раз я сделал доброе дело, то, считаю, нужно восстановить баланс. Как насчет небольшого баловства?

— Что у тебя на уме?

Кэйя запрокинул голову к маяку.

— Хм, наверху, должно быть, отличный вид.

— Тебе известно, что это чужая собственность? — вздернул бровью Дилюк.

— Ага.

— Тогда идем.

Они пробрались внутрь через входную дверь, которая оказалась заперта на простой засов, защищающий разве что от ветра. Тонким лезвием кинжала, просунутым в щель между косяком и дверью, им удалось отбросить засов, а за ним и открыть дверь. Они попали в темную сравнительно небольшую круглую комнату, уставленную ящиками с провиантом и бочками с маслом. Здесь же имелся подъемный механизм для доставки припасов на верхние этажи маяка. Прижав указательный палец к губам, Кэйя потянул его за руку к приставной лестнице, ведущей на следующий ярус маяка. Там было что-то вроде кухни и гостиной: печь для готовки, стол, рассчитанный на двух человек и диван. Не задерживаясь, они забрались выше, и уже там обнаружили спящего на кровати смотрителя. Кэйя сдавленно усмехнулся такой удаче и подобрал с имеющегося здесь письменного стола баночку чернил. Обмакнув палец в черную жидкость, он нарисовал на лице смотрителя рожицу. Дилюк оценивающе осмотрел его произведение искусства и, обхватив кисть Кэйи, добавил бедняге смотрителю синяк под глазом.

— Он еще не скоро заметит, — прошептал довольный Кэйя.

С этим они поднялись на последний ярус, где и находилось сердце маяка – огромная подвешенная над потолком чаша с маслом, над которым полыхало пламя. Вокруг также висела на цепях тройка зеркал для усиления света. На крыше маяка находилось отверстие для выхода жара огня, но тем не менее в комнате все равно было очень жарко. Заинтересованный, Дилюк подошел к стеклам, которые тянулись по всему периметру этого яруса вместо стен, и попытался разглядеть пейзаж. Из-за того, что снаружи было уже темно, а внутри горел свет, он видел только свое отражение, поэтому он подошел вплотную к стеклам и подставил к вискам ладони, пряча от взгляда источники света.

— Ничего не разглядеть, — в итоге вполголоса сказал он и отстранился от стекла.

— Какая потеря, — без всякого сочувствия ответил Кэйя, больше занятый расправлением складок своей меховой накидки, которой он укрыл один из ящиков.

Дилюк в задумчивости наблюдал за его действиями, прекрасно понимая, к чему все это было.

— Я оставил все необходимое в рюкзаке, — признался он Кэйе.

— Хорошо, что я более предусмотрительный.

Дилюк коротко усмехнулся пришедшей кстати догадливости Кэйи (или, скорее, его желанию уединиться при первой попавшейся возможности). Что ж, не стоило заставлять его ждать. На ходу Дилюк расстегнул свою накидку и бросил ее на другой ящик. Как только он приблизился на расстояние вытянутой руки, Кэйя сразу схватил его за кисть и прижал к себе в нетерпеливом поцелуе. Дилюк не замедлил с ответом. И вот они уже со страстью прикасались друг к другу, разогревая желание и тела. И когда оба почувствовали нестерпимую тягу к близости, они занялись любовью, стараясь вести себя как можно тише, чтобы не разбудить смотрителя маяка.

«Явно не такой разговор представлял себе путешественник, отправляя ко мне Кэйю» — подумалось Дилюку, пока он со стыдом, но все же не отводя взгляда, наблюдал за их отражающимися в стекле фигурами. А еще ему подумалось, что такое путешествие по Снежной ему определенно нравилось. Кэйя как никто другой понимал его; в его присутствии тьма, казалось, ослабляла свою хватку, позволяя свету проникнуть в душу Дилюка. Кэйя напоминал ему о том, за что он в действительности сражался, и даже если он где-то оступится и вновь пойдет по пути мести, Кэйя будет рядом, чтобы вернуть его на правильный путь.

✦✦✦

— Ты еще приедешь в гости? — взволнованно спросил Тевкр у путешественника.

— Очень на это надеюсь, — с улыбкой отвечал тот.

— Будем вам рады, — тепло произнесла мать Тартальи, Елена.

Отряд путешественника стоял уже готовый к пути у калитки и прощался с семьей Тартальи, в доме которых они пребывали гостями почти четыре дня. Было так рано, что еще не успело взойти солнце, отец Тартальи, Бо́рис услужливо держал фонарь, чтобы прощающиеся хотя бы видели лица друг друга. Тарталья обещал, что следующая часть пути будет значительно проще, и им не придется идти пешком десятки и десятки километров, однако наотрез отказывался раскрывать избранный ими способ путешествия. Дилюк помнил, что тот в один из первых дней их путешествия упоминал железную дорогу, но насколько Дилюк успел изучить Морепесок – в радиусе километра здесь не было ничего на нее похожего.

Тем временем Тоня порывисто обняла Тарталью, ведь тот тоже уезжал в дорогу, расставаясь на неопределенный срок со своей семьей. Затем она повернула голову к Дилюку и сделала уверенный шаг в его направлении. Дилюк было подумал, что девочка сейчас примется его обнимать, но та неловко замерла напротив, не зная, что делать дальше. После взаимной неловкости, Дилюк все же нашелся с решением и протянул Тоне руку для рукопожатия.

— Прости за мои неаккуратные слова.

— И ты прости за– ну… ты понял, — «за то, что рылась в твоих вещах», догадался Дилюк, но Тоня определенно не хотела признаваться в этом перед всей своей родней. — И за то, что назвала тебя вруном.

— Принято.

— И… спасибо, да.

«Не то что бы это я помог» — подумал Дилюк, но вслух ничего не сказал, не желая углубляться в эту тему перед младшими братьями Тартальи. Он усвоил урок, что в этой семье иногда мудрее смолчать.

Закончив с прощаниями, их отряд направился к выходу из деревни. Вместо того, что бы заходить в лес, Тарталья повел их по открытой местности, обдуваемой всеми возможными ветрами. Когда дома остались позади, они сначала услышали лай собак, а после приметили старика с фонарем в руке. Когда они приблизились, Дилюк чуть не засмеялся при виде лица незнакомца. Остальные члены отряда вовсе не сдерживались. Этот старик оказался никем иным, как смотрителем маяка, и его лицо было изрисовано чернилами после вчерашней проделки Кэйи и Дилюка.

— Что такое? — не понимая причин смеха, спросил тот.

— Взгляни потом на себя в зеркало, дядя Петр, — еще не успокоившись, выдавил Тарталья.

Смотритель спешно провел по лицу пальцами и заметил на них черные крошки засохших чернил.

— Опять ты, Аякс? — покраснев от стыда, возмутился смотритель.

— Нет-нет, правда, не я! Кто-то постарался без моего вмешательства.

— Чертовы дети, — буркнул смотритель и тщательные потер морщинистое лицо рукой. Стало получше, но не то что бы прям сильно.

— Не переживайте, дедуля, — сочувственно сказала Паймон. — Мы больше не будем смеяться.

— И правильно, иначе я отдам нарты Бруно. Ему как раз надо было отвезти партию ковров в Заполярный дворец.

— Эй, я за них уже заплатил! — с театральным недовольством отметил Тарталья.

Смотритель устало выдохнул, признавая правоту за Тартальей, воткнул палку фонаря в снег и подозвал к себе собравшихся. Только сейчас Дилюк обратил свое внимание на собак. Оказалось, что те были запряжены в сани. По пять собак на каждые сани. Вот, значит, какой сюрприз заготовил им Тарталья.

— Что это? — первым спросил Итэр.

— Это, сынок, собачья упряжка, — важно заявил смотритель, тут же забыв о своем изрисованном лице. — Аякс сказал мне, что вы до этого не пользовались ими, поэтому вкратце объясню, как на ней ездить. Во-первых, сам ездок стоит на санях, крепко держась за поручни, и следит за движением собак и дорогой. Собачки они умные, но игривые, поэтому за ними нужно внимание, внимание и еще раз внимание. Управлять ими относительно просто, они реагируют на голос. Всего существует пять основных команд, — смотритель чуть понизил голос, видимо, чтобы собаки не услышали заветные команды, — «вперед», «стоп», «направо», «налево» и «мимо». Первые четыре, думаю, понятны. Последняя нужна, чтобы собаки не отвлекались, если вы будете проезжать мимо каких-то потенциально интересных для собаки мест. Это может быть животное, другая собака, валун или что еще. На собак не кричим, даже если они ведут себя из рук вон плохо! Пожурили, демонстративно поогорчались и не более. Каждый час делайте привалы, меняйте ближайших к саням собак с теми, что посередине. Ближайшие к саням собаки сильно устают, вы поймете, как увидите. Ты, надеюсь, захватил еду? — обращаясь к Аяксу, спросил смотритель.

— Да, все здесь, — похлопал по одному из рюкзаков Тарталья.

— Хорошо, держи его подальше, иначе будут отвлекаться. Кормить только два раза, но воды не жалей. Ай, что я повторяю, ты это знаешь. В общем, думаю, на этом все.

— А еще какие-нибудь правила будут? Ну… например, безопасности? — с сомнением спросил Итэр.

— Ишь ты, трус что ли? — посмеялся смотритель. — Главное, с саней не прыгай в движении, а то останешься один в чистом поле, а упряжка убежит дальше, что след простыл. Но вообще, — смотритель приблизился к одним из саней и подобрал с их днища плотные очки, завязывающиеся на затылке, — вот эта штука вам пригодится, иначе глаза высохнут от ветра, пока бежать будете. На этом все.

— Спасибо, дядя Петр, — поблагодарил Тарталья.

— Спасибо, — присоединились к благодарностям Итэр и Кэйя.

Смотритель забрал фонарь и лениво двинулся в сторону маяка. Дилюк стянул со спины рюкзак и уложил его в одни из саней. Остальные члены отряда занялись примерно тем же.

— Как долго нам путешествовать с ними? — спросил Дилюк у Предвестника.

— Я планирую, что мы доберемся на них до ближайшей железнодорожной станции. Она не очень далеко, часов пять пути, но с учетом привалов на отдых для собак, думаю, доберемся мы к ужину. Там есть где остановиться на ночь.

— Ты на них и добирался до границы с Фонтейном? — спросил Итэр, припомнив, что Тарталья уже намекал, что использовал подобный способ, когда ехал из Морепеска им навстречу.

— Ага, но это заняло у меня несколько суток и целую кучу мяса. Собачки довольно прожорливые, но и трудолюбивые, — погладил одну из собак Тарталья. — Ну, что? В путь?

Дилюк надел очки, завязав те узлом на затылке, и с некоторым волнением ступил на узкие, но длинные сани. Он до этого никогда не катался на собачьей упряжке, хоть в прошлом своем путешествии и видел, как местные лихо разъезжали на них. Он слышал, что в Снежной ежегодно проводятся гонки на санях, упряженных собаками, победитель в которых удостаивается множеством призов. По крайней мере, так было три года назад. Дилюк краем глаза покосился сначала на Итэра, затем на Кэйю. Для тех подобный вид транспорта, наверное, был чем-то совсем странным. К счастью, за ними обоими никогда не наблюдалась нехватка любопытства, поэтому Итэр уверено заявил:

— В путь!

Дилюк покрепче сжал поручень саней.

— Тогда вперед!

Тарталья так громко закричал команду, что собаки всех четырех упряжек мгновенно среагировали и принялись двигаться вперед, постепенно набирая скорость. Сани Дилюка угрожающе дернулись, когда натянулись поводки, но он не позволил себе упасть. Тем временем скорость все увеличивалась. Радостные возможностью наконец подвигаться, собаки ринулись вперед, размахивая хвостами. Капюшон Дилюка тут же сдуло ветром с головы, и в уши ударил вой ветра, что едва ли представлялось возможным услышать остальных членов отряда. Более того, из-за защитных очков он их даже не видел, пока не повернул бы в их сторону голову. В любой другой ситуации его бы это обеспокоило, ему бы требовалось знать, кто и с какими проблемами столкнулся в пути, но сейчас… ему хотелось просто насладиться поездкой. Дилюк всегда был любителем животных, а сейчас здесь собралось целых двадцать собак, которые дружно и будто налегке тащили сани по снегу. Ветер бил в лицо, задувая назад алые пряди со лба, а где-то на границе океана и неба зачинался рассвет, окрашивая смольные холодные воды в оранжевые цвета. Желая как-то поделиться с близким человеком своим чуть ли не восторгом, Дилюк повернул голову к Кэйе. Ветер также открыл его смуглый лоб, пересеченный черной тонкой полоской от глазной повязки. Его взгляд был прикован к дороге, а губы плотно сжаты в полоску, выдавая напряжение Кэйи. Кажется, кое-кто немного испугался скорости – чуть ли не с ехидством подметил Дилюк. Надо будет потом напомнить Кэйе об этом, когда последний в очередной раз упомянет, как Дилюк испугался дурацкой страшилки в детстве.

Дилюк невольно вспомнил, как Кэйю учили кататься верхом на лошади. Он первое время тоже боялся, хоть и пытался скрывать это. Сейчас бы никто в это не поверил, ведь Кэйя – капитан кавалерии.

— Кэйя! — крикнул Дилюк.

Тот очень неуверенно повернул голову в его сторону, боясь потерять дорогу из виду. Убедившись, что Итэр не смотрел в их сторону, Дилюк решился отпустить поручень саней правой рукой и показал Кэйе некультурный и очень грубый жест. Будучи рыцарями, Дилюк с Кэйей частенько задирали друг друга и в шутку показывали друг другу такие жесты, обозначая свою победу в очередном споре. Хоть сейчас они и не спорили, Дилюк надеялся, что Кэйя немного отвлечется и расслабится. И судя по тому, что через секундную борьбу со страхом Кэйя все-таки высвободил руку и показал ответный жест Дилюку, у него это вышло.