— нет! и не при каких обстоятельствах!
юнги резко поднимается на ноги, направляясь к двери, громко хлопает ею и выходит из комнаты, оставляя в полном недоумении своих друзей, что, между прочим, на секундочку, пришли вроде как именно к нему в гости.
— а я тебе сказал не заводить разговор на эту тему, он вспыльчивый, — недовольный тон голоса чонгука нравоучительно доказывает тэхену, что это было плохой идеей предлагать юнги сдать на права.
тэхен глаза закатывает, потому что слышать вечное «а я тебе сказал» из уст своего парня — такое себе приятное занятие. учитывая тот факт, как этот самый чонгук любит быть правым. везде и всегда, к слову. тэхен дует пухлые губы и, повернувшись недовольным лицом к блондину, парирует:
— но я устал отвозить каждый раз его на работу! между прочим, именно ты жалуешься, что мы перестали заниматься сексом по утрам. а знаешь причину? знаешь? знаешь, а? — тэхён и его извечное «33 причины вывести из себя чон чонгука» достигают своего апогея, потому что последний действительно закипает. аж пар из ушей валит. во дела.
ещё чуть-чуть, и тэхён договорится.
— тэхён-а, заткнись, умоляю. мы должны успокаивать сейчас юнги, а не тебя, потому что единственный способ усмирить тебя — секс.
в глазах напротив загорается победная искорка, и тэхен довольно улыбается, придвигаясь к старшему ближе. ближе, чем было это возможным.
а, ясно все. у чонгука даже и шанса не было.
— иди за ним и поговори, он твой лучший друг, тэ, а не мой.
тэхён цокает языком, показывая все свое вселенское недовольство, встаёт на ноги и, закатывая глаза, направляется в комнату мина. чонгук же умиротворенно располагается на удобном диване и ждет, пока ситуация прояснится.
ну а чего он лезть будет со своими ненужными словами? тэхен знаком с ним сотни лет, он точно знает, как поддержать лучшего друга. ну а что чонгук? а он пока подождет результата.
— хэй, юн-и, я зайду? — тэхен, переминаясь с ноги на ногу, стоит около чужой двери, стукнув в нее два раза.
слышится что-то отдаленное на «входи», и ким тихонько отворяет дверь, просовывая в комнату только копну вьющихся волос.
— я похож на страшного дракона, что ты, поджав хвост, боишься сейчас зайти ко мне?
тэхен глупо хихикает, но уже спустя несколько секунд по-хозяйски устраивается на чужой постели, практически спихивая самого юнги на пол. такой наглец, ужас.
— не пойми меня неправильно, — начинает улыбающийся тэхен, пристраиваясь к другу как можно ближе, — но временами ты и правда походишь на огнедышащего дракона. в особенности, когда сильно раздражен.
юнги эфемерно шлепает тэхена по лбу, в ответ озаряясь заразительной улыбкой, и тэхен не может не ответить ему такой же.
— хен, ты такой забавный, — произносит он и пробует как можно мягче продолжить начатый в гостиной разговор. — так почему ты так категоричен к получению прав?
юнги хмурит брови, образуя на лбу милые складочки, которые тэхен уже тянется щупать пальцами, но мин останавливает его руки в воздухе, всем видом показывая, что сейчас этого точно не стоит делать. у него не такое игривое настроение для всей этой хурмы.
— ты боишься?
на вопрос тэхена юнги продолжительно молчит, но его лицо начинает предательски краснеть, что и вовсе наталкивает кима на слишком подозрительные вещи. а что, собственно, происходит?
— юн-и? — тэхен вновь осторожничает. ему в диковину разглядывать то, с какой космической скоростью меняется оттенок его щек: от привычно бледных до свекольно-бордовых.
— обещай, что это останется между нами, — юнги, серьезно настроенный, укладывает ладони на лицо, чтобы слегка охладить его, а заодно и спрятать смущение от будущего признания.
тэхен активно кивает головой, полностью погруженный в раскрытие дружеской тайны. это что-то опасное? а, быть может, интимное? пф-ф, последнее точно бред, потому что юнги — сама скромность. скромность же, да?
— даже с чонгуком не делиться? — интересуется младший и от ожидания аж нижнюю губу прикусывает, потом больно шикая.
— особенно ему.
— а… о? — тэхен вскидывает брови, но головой все-таки кивает, мол, друг, я буду молчать, я — могила, сохраню до конца дней своих твой самый страшный секрет.
— у меня кинк на полицейскую форму и униформу как таковую.
тишина.
юнги выжидающие поглядывает на тэхена, что резко сидит притихшим, даже чуть-чуть, прям самую малость, зависшим. тишина немного давит на сложившуюся ситуацию, но разразившийся дикий хохот на всю квартиру дает понять, что тэхен — та еще мразота, а.
— ты что, возбудишься, пока будешь сдавать ему вождение?
и этот оглушительный смех приводит в комнату юнги еще одну любопытную мордаху — чонгук стоит на пороге, наблюдая за тем, как его бойфренд валяется на полу и практически хрюкает со смеху. а еще, кажется, он от него же и задыхается. на кровати сидит мин, пытающийся не рассмеяться от хохочущего друга.
— я возвращаю его тебе обратно, юнги, — проговаривает чонгук и уходит обратно в гостиную.
— ты обещал любить его любым, чонгук-хен, а он часто такой дурачок.
и на этом вопросов о сдачи на права до конца недели не возникает.
но впереди же очередной понедельник, смекаете?
***
— ну, так что, обрадуешь меня?
это первое, что слышит юнги вместо приветствия, когда принимает входящий звонок от тэхена. юнги сегодня в отличном настроении, погода приятная, даже слегка пасмурная. но лучше так, чем палящее солнце над головой. темноволосый уверенным шагом направляется к заветной цели, о которой тэхён сейчас как раз узнает.
— смотря, что ты хочешь услышать, тэтэ.
тэхён по ту сторону динамика почему-то нервно хихикает и постоянно сдавленно выдыхает воздух, с придыханиями там всякими. мин морщится, сразу думая о не совсем правильных вещах, но тэхён, будто мысли его читающий, сразу объясняет все.
— прости, занимаюсь йогой. собака мордой вниз даёт о себе знать, — и смеется.
юнги улыбается ему и подходит все ближе.
— так что там с ответом на мой вопрос? — тэхён не унимается и делает серию глубоких вдохов, пока юнги пытается не лечь на асфальт со смеху. ну, просто тэхён такой забавный. чонгуку очень повезло с ним — не соскучишься.
— я сейчас напротив здания автошколы, — кажется, тэхён всё-таки позу собаки не осиливает, ибо отборная ненормативная лексика сыпется также качественно, как и пудра с блестками на нежные бледные щёки юнги, когда этот самый классный тэхён красил темноволосого на выпускной вечер.
ох и хлопот тогда было-то.
— блин! — выкрикивает уже более адекватное ким. — ты серьезно сейчас? вау!
кудрявая шевелюра продолжает на той стороне динамика нахваливать смельчака юнги, мол, это для тебя такой огромнейший шаг; ты супер; смотри, сильно не возбуждайся, если инспектор будет слишком горячим.
и юнги начинает краснеть, желая на словах друга не представлять одного из упомянутых ранее этим же самым другом горячих инспекторов. а почему? а потому что перед глазами будет исключительно ✨он✨.
пак чимин.
конечно же, у этого всего есть маленькая, но немного забавная предыстория.
юнги о водительских правах задумался сразу после выпуска со старшей школы. он был молод, полон сил, энергии и энтузиазма. у него были некоторые финансовые ресурсы и желание наконец получить заветные корочки. казалось, что ничего не предвещало беды, так? однако накрылось все медным тазом ровно тогда, когда юнги посетил первые курсы по вождению и вляпался просто в полное… кхм… дерьмо. вводную лекцию вёл приглашённый инспектор, в красивой и выглаженной форме, с очаровательной и чуть-чуть нагловатой улыбкой, а зачёсанные назад светлые волосы лишь дополняли убийственный образ молодого сотрудника. вроде бы ничего такого: подумаешь, отбирал все внимание неокрепшего ума на себя. пф, пустяки. подумаешь, рукава рубашки были короткими и напрягались от упругих накаченных мышц так сильно, что юнги (нет, он хороший мальчик, правда-правда) не фантазировал о том, как эти сильные руки могли поддержать его под задницу, пока инспектор брал его на весу у стены.
пожалуй, после этого случая юнги осознал свою главную проблему: у него встал на горячего парня в форме инспектора.
ну, или всему виной был именно конкретный человек.
так вот, возвращаемся к разговору тэхена и юнги.
— если ты вздумал насмехаться надо мной, то я не буду с тобой отмечать мои новенькие, прехорошенькие права, уяснил? — тэхён не прекращает смеется, но вдруг затихает, уступая прямой эфир каким-то посторонним шумам.
— юнги? — мин слышит другой голос и расплывается в ещё большей улыбке. — это чонгук-хен. прости, но тэтэ заканчивает связь с тобой, потому что я голоден.
и под «голоден» чонгук подразумевал сексуальное желание, хех.
— я вас понял, отключаюсь. позаботься о тэхене после, чонгук-хен. он мне вечно жалуется, что после вашего марафона у него болит поясница.
— ок, юн-и, я понял. спасибо за инфу, он вечно от меня такие тонкости утаивает и говорит, что все прекрасно. вот же мелкий поганец, — это последнее, что слышит младший, а после вызов завершается.
— ну а теперь — главное.
у юнги сегодня прекрасное настроение, как было известно, а ещё отличное предчувствие. а потому он, не забывая поприветствовать всех на своём пути, направляется прямиком к автомобилю, открывает водительскую дверь и уверенно садится на сиденье. поправляет его, чуть придвигаясь к рулю, проверяет зеркала с каждой из сторон и заднего вида, а уже потом замечает что-то не то.
юнги нервно сглатывает, а его щёки всё-таки начинают предательски гореть. вот же черт! он готов грязно ругаться, свалить всё на больную и возбужденную фантазию, но факт остаётся фактом — он сейчас находится в машине с пак-гребаным-чимином. с тем самым пак чимином, из-за которого узнал о своём странном, но сексуальном кинке. с пак чимином, из-за которого сны становятся сущим мучением.
— а где… где шимён-ши? — севшим голосом тараторит юнги и старается в сторону инспектора не смотреть.
чимин же взгляда с него не сводит, не забывая лучезарно улыбаться. господи, сколько же сил юнги надо!
— у него дочь младшая заболела, попросил меня подменить. а вы против, юнги-ши?
«юнги-ши… он, что, знает, как меня зовут?» — мыслительный процесс юнги должен работать на все сто пять процентов, но, видимо, не прогружается полностью, раз такие идиотские вопросы возникают в его голове.
— вы… вы знаете меня? — нет, ну браво! что ещё спросишь, мин юнги? конечно же, он знает тебя! шимен все данные передал паку, чтобы создать лучший учебный процесс.
чимин хихикает, и юнги клянётся, что старший оказывается слишком близко к нему, потому что кончиками горящих красных ушей чувствует чужое дыхание. че-е-о-орт, у юнги аж ноги трясутся!
— как вас не знать? — чимин укладывает свою ладонь неожиданно на бедро юнги и ощутимо сжимает. юнги похож на вулкан, который вот-вот начнёт своё затяжное извержение. — я помню ваши красные щечки, юнги-ши, на той самой первой лекции.
у юнги валит пар из ушей, и он сильно сжимает руль пальцами, цепляясь за него, как за спасательный круг.
— трогайтесь, юнги-ши, — советует чимин, но совершенно не торопится убирать свою ладонь с чужой территории.
вот это чёртово испытание, капец.
юнги старается до конца: он сосредоточен на вождении, а не милом постукивании паковых пальцев по собственным коленям; он плавно следит за движением других автомобилей и старается так откровенно не пялиться на то, как же горячо чимин выглядит в форме и как, какого-то черта, верхние пуговицы расстегнуты так идеально и открывают вид на чужие ключицы, покрытые витиеватыми узорами тату.
юнги обещает себе, что дойдёт до победного конца, он уверен, что сможет противостоять собственным желаниям, пойти наперекор кинкам и вспыхивающим так резко и неожиданно развратным сценам.
но в идеале…
— остановитесь здесь за поворотом? я покажу ваши ошибки наглядно, — серьёзным тоном звучит голос старшего, и юнги весь сжимается.
неужели все настолько плохо?
он тормозит автомобиль согласно просьбе инструктора и выходит из него, наблюдая за тем, как чимин пересаживается на водительское место, зачем-то сильно откидывая спинку кресла назад и практически доставая до заднего. мин ничего ему не говорит, лишь косо поглядывает. но пассажирское место рядом со старшим занимает.
чимин продолжает разглядывать его, не забывая улыбаться и игриво вскидывать брови. как юнги оказывается в автомобиле — чужое настроение и поведение не меняется, наоборот с каждой минутой набирает обороты. и сейчас, кажется, достигнет своего пика, потому что чимин, вообще-то, тоже устаёт ждать, пока один краснощекий от дикого волнения юноша сделает первый шаг.
— оседлаете меня, юнги-ши?
у юнги аж сердце замирает на пару мгновений. то есть… ему это слышится или что? это мозг формирует звуковые галлюцинации? метеорит должен столкнуться с землей, и потому чимин говорит такие непристойности?
юнги таращится на него, как антилопа в свете автомобильных фар, и, заикаясь, переспрашивает.
— п-простите, что сделать, чимин-ши?
младший старается на инструктора не смотреть, особенно на то, как медленно он кончиком языка проводит по своей нижней губе; как венистые руки обхватывают руль, а ведь могли бы и…
— о, вы не расслышали? — чимин так искренне улыбается и пальцами подзывает юнги ближе к себе; буквально наклониться корпусом, чтобы оказаться лицом к лицу.
— д-да… не могли бы вы повторить мне?
юнги настолько близко сейчас к старшему, что чужой парфюм пробирается прямо под кожу, заполняя каждую клеточку собой. этот мягкий аромат заставляет растекаться сладкой патокой, вдыхать его чуть глубже и задерживать дыхание, чтобы насладиться им. невероятное зрелище, которое нарушается чужим низким голосом и повторенной просьбой, от которой у юнги земля из-под ног всё-таки уходит.
— я попросил вас, юнги-ши, оседлать мое лицо. так слышно?
и в какое-то мгновение юнги оказывается сидящим на чужих бёдрах, ощущая их рельефность. во рту пересыхает от нахлынувших эмоций, а тело покрывается мурашками от каждого чужого прикосновения. чимин осторожен с ним и нежен. эта случайность, что происходит сейчас, копилась в старшем месяцами, если не годами, чтобы наконец показать юнги все свои чувства и желания. пак медленно помогает избавиться младшему от нижней части гардероба, не забывая постоянно одаривать темноволосого комплиментами и восторженными охами. юнги смущается пуще прежнего, а цвет его щёк сливается с цветом автомобильного салона, когда он вновь голой задницей оказывается сидящим на чимине.
— вы поразили меня своей уверенностью, юнги-ши, — признаётся чимин, пока аккуратно помогает младшему находится чуть выше прошлого своего положения. — и я каждый день, пока вёл теоретические занятия, искал вас взглядом, понимаете? но вы так и не пришли.
юнги издаёт лёгкое шипение и протяжно выдыхает воздух, потому что чужой язык, будь он неладен, аккуратно касается промежности, а после размашисто мажет по ней. инспектор устраивается поудобней, пока юнги прогибается в спине от действий пакова языка. его голова покоится на заднем сидении, и он чувствует себя выброшенной на сушу миксиной — такой же разнеженный, нуждающийся и очень разгоряченный. рыжеволосый делает все так медлительно; его язык настолько хорошо вылизывает раскрасневшуюся дырочку, настолько активно трахает ее, проникая с каждым разом все глубже, что юнги с низких томных стонов переходит на скулёж и всхлипы.
ему нужно больше. ему нужен пак чимин внутривенно.
— что такое, юнги-ши? — чимин поддразнивает его, прекращая вылизывать сочную задницу.
он не предпринимает никаких действий, в то время как младший активно вертит попой, прося сделать хоть что-то. он такой очаровательный, черт.
— хочу… т-так хочу, пожалуйста, х-хен.
юнги окончательно размякает и становится сентиментальным. он канючит как самый настоящий ребёнок, но чимину это нравится, потому что такой младший — настоящий, самый искренний.
— хочешь меня, я понял, малыш.
чимин не издевается над ним, играя в игру «давай скажи, что ты хочешь, и тогда ты получишь это сполна». он просто констатирует факты. и юнги благодарен ему за это, потому что спустя пару минут сам чимин остаётся со спущенными до колен классическими брюками вместе с темными боксерами, а его возбужденный член активно прижимается к животу и сочится предэякулятом. пак так же осторожно перемещает юнги на свои бёдра, позволяя самостоятельно насадиться — он не торопит его, придерживает за талию и умудряется целовать краснючие, обжигающие неловкостью щеки. юнги прикусывает губы, когда медленно опускается до самого основания, когда легкие переполняет кислород, а все внутри трепещет и хочет вот-вот взлететь. чимин не может налюбоваться им; он поднимает клетчатую рубашку вверх, чтобы языком обвести бугорок сосочка и убедиться в том, что они очень чувствительны и заставляют младшего глотать стоны наслаждения. темноволосый сам набирает темп, прижимается всем телом к инструктору и жадно касается его пухлых губ. они такие же горячие, как и он сам, а ещё очень-очень мягкие. старший целуется также искусно, как и объясняет материал на лекции. одно движение губ — и юнги вновь чувствует себя беспомощным, зависимым от чимина, пока старательно прыгает на его члене, пока не ощущает, как все тело вновь покрывается мурашками, а перед глазами все плывёт.
он прикусывает старшему губу, сжимаясь вокруг уда, и стонет прямо чимину в рот, пока тот поглаживает взмокшую спину в успокаивающем жесте.
чимин догоняет его следом, пачкая семенем живот и часть уже помятой формы. он тяжело дышит и укрывает своим пиджаком мина, пока тот приходит в себя.
— я довезу тебя до дома, юнги-я, — мягко произносит чимин и чмокает младшего в висок, — а когда у тебя будет свободное время, то мы обязательно сходим на свидание, идёт?
юнги устало кивает ему и светится от счастья.
чимин действительно подвозит его до самого подъезда, провожает до квартиры, вновь страстно целует и вкладывает в ладонь свою визитку с номером телефона.
а чуть позже, когда юнги окажется дома за закрытой дверью, он будет от радости вопить, бегать по квартире как сумасшедший, а после наберёт тэхену.
— хэй, тэтэ, ты не поверишь, что произошло, — старший буквально кричит в трубку и не может скрыть довольной улыбки.
— ну что могло произойти? ты сдал на права?
вопрос друга проносится мимо ушей, потому что юнги заявляет вот что:
— мы скоро пойдём на двойное свидание, представляешь!
— нет, и не при каких обстоятельствах!
но это уже другая история, не так ли?