Когда родители против

Война. Как много в этом слове. До этого дня все казалось вполне выполнимым. Простым и одновременно сложным. Но не настолько болезненным. 

Идя в лес, Гарри уже многое увидел. И это больше не походило на веселое приключение. Видеть мертвые тела знакомых... От этого сжималось сердце и перехватывало дыхание. Почему это было так сложно?

Почему?

Гарри сжал в руке снитч, вытащенный из кармана. Теперь он прекрасно понимал, что означала эта фраза. Конец, да? Самопожертвование ради победы. И никаких гарантий, что он сможет выжить. Но сделать это было необходимо. 

Ради Ордена. Ради свободы. 

Как же страшно, О боги! Я не хочу умирать! Почему это должен быть именно я? Чем это поможет?

Сомнения раздирали его душу. Он не мог заставить себя сделать и пары шагов навстречу своей гибели. 

Он же просто Гарри. Почему именно он должен всем жертвовать? Ах да. Потому что ничего и не имеет. 

Это все еще было несправедливо. 

— Я скоро умру. 

Шепчет он, поднося снитч к губам. Сколько с ним связано воспоминаний. И выпавший из отсека камень кажется даже ожидаем. 

Губы кривит в усмешке. Горькой и полной отчаяния и боли. И проворачивает в ладони. Ровно три раза, без особой надежды услышать родителей. Услышать, что он должен жить. Ведь гриффиндорцы назад не отступают, верно? И какая-то часть него все еще хочет верить, что самопожертвование это лучшее решение. 

— Даже не думай об этом, Гарри. 

Юноша вздрагивает, оборачиваясь на голос и натыкаясь взглядом на призрак Джеймса Поттера. И чувствует, как у него все сжимается. Потому что мужчина не кажется довольным или счастливым от встречи с сыном. Словно наоборот, разочарован. 

Во мне?

— Папа?

— Даже не думай делать эту глупость. Мы не для того с Лили пожертвовали своими жизнями, чтобы ты спустил все в сточную канаву. 

Джеймс Поттер звучит холодно и жестко. Образ, построенный на рассказах других, трещит, готовясь лопнуть. 

Он не этого ожидал. 

— Почему? Ведь это выход!

— Разбираться с личом? Подростку, который ничего не умеет? С ним инквизиция должна разбираться или на крайний случай мастер-некромант, которым ты не являешься!

— Ты серьезно хочешь поставить все на кон ради людей, которые не способны себя сами защитить из-за собственной лени? — рядом возник образ Лили Поттер. — Думаешь, о тебе кто-нибудь вспомнит? Они не вспоминали о тебе, когда ты рос как сорняк в магловском мире! Думаешь, сейчас что-то изменится? 

Взгляд Гарри метался с лица одного призрака на лицо другого. Он не понимал, почему его отчитывают. 

— Самопожертвование никогда ни к чему хорошему не приводит. Люди никогда не запоминают и не благодарят за то, что для них делают. А маги тем более. Каждый только сам за себя, Гарри. Только за себя. А ты им никто. 

Слова родителей больно вонзались в сознание подростка. 

Никто. За себя. Не нужен. 

— Вы ошибаетесь. Это... это не так! Я не трус. 

Хочется сбежать, закрыться от этих слов. 

— Ты хуже труса. Безвольная марионетка, не способная думать самостоятельно, — слова Джеймса звучат жестко. — Думаешь, мы по своей воле остались в доме? Будь моя воля, я бы покинул страну не раздумывая, чтобы спасти семью. Жаль, что не успели до того, как нас посадили на цепь. 

— Ты не должен решать проблемы за других. Они сами во всем виноваты. Своим бездействием. Своим равнодушием. Почему дети решают проблемы взрослых, ты не задумывался? — Лили смерила сына холодным взглядом. — Почему дети воюют, когда взрослые сидят по домам? Или думаешь, здесь собрался весь Магический мир Британии? Тут и трети нет. И ты хочешь пожертвовать своей жизнью ради этих людей?

— Ты никогда никого не спасешь, жертвуя собой. Мертвые не вмешиваются в дела живых. Мертвым ты только сделаешь хуже. И причинишь боль своим друзьям. — рядом возник третий призрак. Или же он был изначально? Гарри вхлипнул, узнав в нем Сириуса. 

— Сириус?

— Они правы, щеночек. Тебе стоит задуматься о себе. А не о других. Можно решить проблему и не жертвуя собой. 

Сириус ободряюще улыбнулся. 

— Знаешь, как выглядит арбалет?.. 

Юноша робко кивнул, давление, исходящее от призраков родителей, казалось бы, немного рассеялось. И вскоре все четверо обсуждали вариант устранения проблемы хотя бы временно. Личу конечно ничто не могло серьезно повредить. Но временно из строя они знали, как его вывести. 

Спустя полчаса план был воплощен в жизнь. А Гарри, следуя указаниям родителей и крестного, поспешно сматывался, перед этим отправив говорящего Патронуса по указанному ими адресу. 

Жить хотелось. Хоть он все еще не мог принять до конца слова родителей. Но предпочитал не спорить. Потому что терять последнюю связующую нить не хотелось. Было тяжело следовать чужим решениям. Но что-то внутри него говорило, скреблось. 

Все идет правильно. Он будет жить.

И призраки были уверены, что проблемы осколок чужой души принести не может серьезней головной боли, пока цела душа самого Гарри. 

Это обнадеживало.