Три розы

— Что это? — чеканя слова спросил Майкрофт. В тоне его звучала угроза. Но чтобы Льюис смутился, требовалось нечто большее, чем просто недовольство почти всегда мрачного начальства.

— Передачка из Тауэра, — честно ответил Льюис и сложил аккуратной стопочкой вязаный тёмно-синий шарф с затейливым и строгим узором, тёплые варежки и шапку с помпоном.

Майкрофт в бессильном отчаянии потёр переносицу. С каждым днём в нём росла уверенность, что Лондон Альберт поджег не из сильных террористических порывов, а чисто, чтобы сбежать в отпуск. Сидит теперь себе в Тауэре как политический заключённый в комфортной камере, пьёт вино, много спит и развлекается вязанием. Лишь бы от работы поотлынивать.

Майкрофт уже открыл рот, чтобы предельно вежливо и корректно пояснить куда и каким образом свои передачки должен засунуть Альберт, но Льюис его опередил.

— У меня посещения в этом месяце закончились. Если хотите вернуть это отправителю, придётся посетить его лично.

Взглядом Майкрофта можно было наносить тяжкие телесные повреждения. К счастью и к этому Льюис был иммунен. Им с Альбертом конечно далеко было до Уилла, но такую простую манипуляцию было легко провернуть. К тому же в этом случае даже не стоило прятаться. Как бы сильно они не скрывали свои намерения и как бы сильно не хитрили, Майкрофт всё равно бы их план разгадал. Поэтому они даже не скрывались. А открытая манипуляция манипуляцией не считается.

Майкрофт похоже думал иначе.

— Значит я это просто сожгу. — Мрачно кивнул Майкрофт.

Льюис с трудом удержался от тяжёлого вздоха. Ну и что его братья нашли в этих Холмсах? Один инфантильный и дурной, а второй чисто промёрзшее до сердцевины дерево. Мёртвое дерево.

— Альберт уточнял вязать ли вам в следующий раз что-то красное или зелёное. Эту пряжу он под цвет ваших глаз подбирал. — Льюису было неловко это произносить, но отказать брату в подобных развлечениях он не мог. По видимому в Тауэре было настолько скучно, что Альберт решил всеми силами доставать Майкрофта. По мнению Льюиса вряд ли у брата получится довести дело до свидания. Скорее однажды глава британской разведки явится к Королеве с просьбой возродить инквизицию только для того, чтобы сжечь одну засевшую в Тауэре зеленоглазую ведьму. Ну или освободить, посадить на цепь и заставить изо всех сил отрабатывать грехи перед родиной.

Льюис не одобрял оба варианта, но был реалистом и смотрел на ситуацию здраво. В отличие от одуревшего от безделья на третий месяц Альберта, начавшего дёргать Майкрофта за нервы.

— Никакое не вязать, — отрезал устало Майкрофт. Устроенное парочкой Мориарти показательное выступление с резнёй и поджогом аукалось Лондону до сих пор. К тому же Шерль как назло исчез. Только самому себе Майкрофт мог признаться, что беспокоится за глупого младшего брата. Что Шерлок мог умереть, упав вместе с ещё одним Мориарти с моста Майкрофт не поверил ни на секунду. Скорее бы поставил, что братец забрал его и сбежал. Надо было не о женщинах его предупреждать, а об этих хитрющих Мориарти. Что старший, что средний, оба на подбор. Хорошо хоть младший тихо сидит и работает. Но и от него Майкрофт ждал затейливого фейерверка рано или поздно. И что этим идеалистам спокойно не работалось на благо родины?

— Значит на его вкус. Так и передам. — Кивнул Льюис и быстренько попятился, пока начальство не овладело способностью кидать ледяные глыбы одним недовольным взглядом. Или замораживать на месте, чтобы жертва не сбежала.

Майкрофт не стал его останавливать. Только проводил взглядом, подождал пока дверь закроется и с присвистом выдохнул, облокачиваясь на спинку стула. Он не собирался встречаться с Альбертом, пока не определиться, чего ему хочется больше: задушить или поцеловать. Пока доминировало первое желание, и подобное хулиганство его только подогревало.

Так что Майкрофт взял в руки подарок, чтобы исполнить угрозу и выкинуть его в мусорку. Не только Альберту можно игнорировать и пренебрежительно относиться к плодам чужого труда.

Он почти кинул всё в мусорку, когда заметил яркое пятно на шарфе. Был виден ярко-алый след круглого узора и небольшой листик ядовитого изумрудного цвета. Майкрофт легко достроил узор.

Роза. Алая роза. Майкрофт быстро развернул шарф, проверяя догадку. Три розы: ярко-алая, тёмно-бордовая, нежно-розовая, — все окаймлены ядовито-зелёными лепестками. Майкрофт точно знал этот оттенок. Это был цвет зелени Шееле, ядовито-изумрудный окрас, даруемый мышьяком. Удивительно притягательный и опасный оттенок.

Майкрофт тихо выдохнул и прикрыл глаза, вспоминая язык цветов.

Розовая роза — символ изысканности, любезности, элегантности, учтивости и вежливости. Алая и бордовая розы говорят о влюбленности, восхищении и неистовой страсти. Дарящий словно хочет сказать — «Вы настолько прекрасны, что не осознаете это». Три розы означают сильную и страстную любовь. И этот зелёный цвет, дающий посланию горький оттенок яда.

Как же Майкрофту хотелось придушить этого… Цензурных слов, чтобы назвать Альберта у него не было, а ругаться было ниже его достоинства. Поэтому Майкрофт просто тихо выдохнул, усмиряя ярость. И стиснул мягкую шерсть в кулаке.

Связать бы Альберта этим самым шарфом и выпороть. Можно вот прямо на этом столе. Так, чтобы сидеть не мог.

Останавливало только то, что Альберту могло и понравится. И меньше всего он заслуживал сейчас понять, что его простенькие манипуляции достигли цели.

Больше всего Майкрофту сейчас хотелось его увидеть.

И очень страстно придушить.