Один вечер

— Это не лучшая история, — Адаар качнула головой, и лента с бусиной, обмотанная вокруг рога, задорно качнулась.

— Тогда обещаю все переврать, — с предельно серьезным лицом сказал Варрик, разливая им по кружке дрянного эля. Адаар другой попросту не пила, а он решил поддержать дурные стремления.

Огромная кружка казалась в руке Адаар совершенно нормальной, по сравнению с фарфоровым набором мадам де Фер, к которым он случайно сунулся позавчера. Адаар, запихнутая на кушетку с этой сладкой мечтой орлесианского дворянства в руках, казалась такой же родной этому интерьеру, как и бронто в книжной лавке. Она хлебнула и осторожно поставила тару на стол.

— Да там и рассказывать особо нечего, — она пожала плечами и бусинка снова весело заскакала в воздухе, — мать у меня просто косситка, бабка с дедом смотали из Кун еще в молодости и родили ее уже на свободе. Осели в Вольной марке и очень радовались, что дочь не родилась магом как бабка, — она хлебнула снова.

— А ты родилась.

— А я родилась.

Они замолкли на секунду. Адаар сгребла с тарелки сыр и со вкусом зажевала; любовь к ферелденскому сыру у них с Быком была одна на двоих, вечно дрались за последнюю крошку, пока Блэкволл с Кассандрой уминали соленые орехи.

— А что отец? — Варрик помотал кружкой, омывая элем стенки. — Тоже маг?

— Нет, — Адаар как-то неправильно вздохнула и посмотрела на прямо на Варрика. — Он был Кун из Кун, случайно увидел мою мать, когда она после смерти родителей перебиралась в другой город.

— Сбежал? Романтично, — осторожно заметил Варрик, отставляя пустую тару.

— Да, — Адаар криво усмехнулась, - очень. Мать говорила, что первые года были как сказка. 

Они снова замолчали. Адаар гоняла по тарелке последний кусок сыра, пока за спиной шумели Боевые быки.

— И?

— Варрик, — вдруг сказала она, — поверь, концовка этой истории тебе не понравится. 

— Я знаю, — просто ответил он, — но рассказывала ли ты это хоть кому-то?

И тут же понял, что нет. Адаар не поднимала взгляд от тарелки, превращая сыр в сборище крошек. 

— Все было хорошо, пока не выяснилось, что я мага.

— Он захотел заковать тебя в цепи?! — Вырвалось у Варрика. — Родную дочь?!

— Нет, — Адаар мотнула головой, — нет. Но боялся меня до ужаса. Не трогал, не разговаривал. Я помню, — она насморочно вздохнула, сгорбливаясь, — я помню, как мама кричала на него. А потом он ушел.

— Куда? 

— Вернулся в Кун.

Варрик не понаслышке знает, что в Кун не возвращаются.

Они сидят еще немного, пока Адаар не допивает свой эль, мягко и осторожно приземляя кружку на стол. Глаза у нее сухие и болезненные. Они прощаются, Адаар машет ладонью Быкам и Сэре, а потом уходит.

Они оба знают, что про ее родителей Варрик никогда не напишет.