— Ему не выстоять против такой концентрации энергии, — уверенно говорит Хёнджин, указывая на разложенные на столе расчёты. Взгляды команды сосредотачиваются на них, пока он продолжает говорить, объясняя план. — Соединение сил всех нас создаст мощный поток. Человек не способен такое пережить, каким бы сильным ни был. Даже он не способен на такое. Ни поглотить, ни преобразовать, ни отгородиться. Если всё пойдёт по плану, а всё пойдёт по плану, то мы избавимся от него в ближайшие дни. Конвергенция способна сохраняться на протяжении длительного времени. Создадим связь сегодня, и она будет работать и завтра… А может, завтра она даже не нужна будет. Зачем тянуть, если можно разобраться со всем уже сейчас. Он слишком долго стоит костью поперёк горла, — последние слова так и сквозят ядом и ненавистью к противнику.

Ёнбок сглатывает, смотря на цифры в расчётах. Безумные цифры, космические. Хёнджин прав, человек такую энергию не выдержит. Он не просто умрёт под её напором, он буквально будет низведён до атомов. Только вот… Разве им по силам её выдержать? Да, цифры, разделённые между участниками команды, выглядят реалистичнее. Если ещё взять в учёт, что соединившись, сила множится… Но что-то всё равно не так.

Откуда им взять столько собственной энергии? Он знает, в каких объемах её можно отдавать без вреда для здоровья. То, что просит Хёнджин, это буквально весь их запас, если не больше. Сами-то они останутся живы?

Хёнджин просит подготовится. Отпускает по комнатам, где каждый сможет настроится на нужный лад. Ёнбок слышит, как его окружает всё больше звуков. Сила мелко вибрирует в воздухе, наполняя собой весь дом лёгким потрескиванием, чуть слышимой барабанной дробью, свистом флейты и шелестящим перешёптыванием. Если её станет столько, сколько хочет видеть Хёнджин, её почувствуют даже в городе. И он тоже её почувствует. Обязательно.

Мысль, что их противника ждёт не наказание, положенное ему законом, даже не смерть, после которой его можно будет похоронить, как положено, а полное стирание из вселенной, тревожит разум. Ёнбок не уходит из зала, продолжая смотреть на белые листы с чёрными росчерками хёнджиновго почерка. Хочет найти хоть что-то, за что может зацепиться. Может, какая-то деталь из-за которой план не сработает. Или что-то, из-за чего им не стоит за него браться. Хотя, изначальные расчёты энергии уже кричат ему, что оно того не стоит.

— Ёнбок? — зовёт Хёнджин, заметив, что тот так и не ушёл никуда. Голос его звучит резко, заставляя вздрогнуть от неожиданности. — Почему ты всё ещё здесь? — с упрёком. Словно пока все готовятся, а сам Хёнджин вообще делает самое важное — подготавливает устройство, уже полностью собранное им самим же, для синхронизации всей энергии и разделения между ними — он прохлаждается.

— Я… — Ёнбок не знает, как об этом заговорить. — Ты не думаешь, что это слишком? — всё же спрашивает, набрав в грудь побольше воздуха.

— Ёнбок, — холодно отрезает Хёнджин, смотря на него сверлящим взглядом. — Что слишком? Расправиться с тем, кто отравляет жизнь всей стране? — спрашивает он. Ёнбок делает шаг назад.

Нет, выставлять против Хёнджина аргумент об излишней жестокости совсем не вариант. Учитывая всю его ненависть к врагу, щадить его Хёнджин не станет. А остальные с ним согласятся. К тому же, если он начнёт гнуть линию, что ему просто жаль и стоит проявить милосердие, Хёнджин с радостью сочтёт его предателем. У Ёнбока и без того кредит доверия слишком мал. Хотя он искренне не понимает, как может быть хоть в чём-то виноват.

— Я говорю о цифрах, — отвечает Ёнбок, указывая на расчёты. — Для того, чтобы энергии стало столько, сколько ты хочешь, мы должны для начала отдать всё своё. Разве это безопасно? Полное лишение энергии ведёт к смерти, — напоминает он, стараясь говорить как можно твёрже. Но Хёнджин только сильнее мрачнеет.

— Знаешь, только для тебя это слишком, — возражает он, складывая руки на груди. — Почему все мы готовы отдать столько, сколько нужно, чтобы решить проблему раз и навсегда. Чтобы спасти нашу страну, наш дом, в конце концов? А ты даёшь заднюю в последний момент.

Ёнбок поджимает губы. О каком последнем моменте идёт речь, если Хёнджин говорил о плане только намёками и лишь сейчас дал точные данные? Но для Хёнджина это, конечно же, не аргумент. Он в этом деле готов на всё.

— Я говорю, что это опасно, — снова возражает Ёнбок. На их спор выходят все остальные. Видимо, прошло достаточно времени, чтобы приступить к исполнению, а они тут всё ещё переговариваются. Ёнбок чувствует на себе скоп прожигающих взглядов. Для всех он сейчас тормозит благое дело. Ведь никто больше не будет перечить лидеру.

— Ёнбок, — раздражённо выдыхает Хёнджин, потирая переносицу. Его терпение на пределе, это чувствуется раскалившимся воздухом и отголоском резкого громового раската. — Если бы это было опасно, то я бы знал об этом. Я всё рассчитал, а ты ставишь это под сомнения. Но сам даже перепроверить это всё не сможешь. Если я сейчас скажу всё отложить, то мы просто зря потеряем время. Ты просто в числах запутаешься, что уж говорить о формулах энергии.

— Я не хочу в этом участвовать. Это опасно, необоснованно рисковано и бесчеловечно, — старается произнести как можно твёрже, но голос всё равно подрагивает в конце.

Он чувствует, как Хёнджин злится. Его энергия густеет в воздухе, буквально давит ему на плечи и голову, заставляя склониться, перестать смотреть в глаза, сковывет по рука и ногам, готовая подчинить тело. Ёнбок знает, что если Хёнджин действительно решит им манипулировать, то он не сможет вырваться из хватки.

— Да всё будет нормально, — пытается успокоить — непонятно только кого именно — вышедший со второго этажа Джисон. — И с нами, и с… Ну, с ним, наверное, нет, но он того заслужил. Согласись, его никто не заставлял заниматься всеми этими погромами.

— Он сам так решил, это был его осознанный выбор, — вступает в разговор Минхо. — И за все его преступления должно быть наказание, равноценное нанесённому вреду. Это наказание вполне такое.

— Не хочешь послушать меня, — вторит Хёнджин. — Там послушай всех остальных. Может, они станут для тебя голосом разу… — Он резко осекается, замолкая.

Ёнбок не сразу понимает, в чём дело, только растерянно поднимает голову. Но и он чувствует. Чувствует эту тёмную энергию, что осторожно лижет руки. Энергия, не принадлежащая никому в этой комнате, осторожно пробирающаяся в каждый уголок, предупреждая о скором прибытии владельца.

Хёнджин четырхается и командует начать. Ёнбок жмурит глаза, стараясь не разрыдаться. Его никто не послушает. Его заставят в этом участвовать, хочет он или нет. И он знает, что итог у этого противостояния будет только один: они, может, и останутся целы, но кто-то должен будет умереть. Или их враг, которого убьют они. Или тот убьёт Хёнджина. Ёнбок не хочет становится свидетелем ни одного из этих вариантов развития событий.

И, что бы он там ни хотел, Хёнджин начинает воплощать свой грандиозный план в жизнь. Он чувствует, как его энергия — обжигающая, словно раскалённая лава — подталкивает занять нужную позицию. У Ёнбока ни сил, ни возможности сопротивляться ей. Если, в сравнении с хёнджиновой, свою энергию он чувствует как лёгкие потоки воды, то она просто испаряется, соприкоснувшись с разрушительным жаром.

Они все на местах. Хёнджин запускает своё устройство и становится впереди. Ёнбоку кажется, что паника комом подкатывает к горлу. Он не хочет участвовать в этом. Пожалуйста, он не должен. Но вместо этого чувствует, как незримые путы сжимаются сильнее, почти сдавливают горло.

А затем энергия устремляется из тел. Он чувствует свою. Чувствует Хёнджина. Всех остальных. Столь разрозненные потоки мешаются в один. Конвергенция их энергий для отпора. Сначала отдать всё, а затем получить в десять крат больше. И то тёмное, что чувствуется ещё ближе и сильнее.

Сила уходит стремительно, огромными волнами покидает тело. Путы Хёнджин пропадают, но Ёнбок всё равно не может вырваться, как бы отчаянно не кричало об этом сознание. Сил пошевелиться просто он. Он не понимает, как ещё стоит, почему не свалился на пол. И, насколько он может судить по сократившемуся потоку, они уже отдали почти всё.

Осталось немного, но и это забирает. Энергия теперь не в них, она вокруг, обволакивает буквально всё, смешивается и множится, как и планировал Хёнджин. Ёнбоку кажется, что ещё пара секунд, и он просто лишится сознания.

Энергия дребезжит вокруг, становясь почти физически ощутимой, заглушая то чёрное, что прорывалось. Оно словно полностью пропадает. Но разве может так быть, если враг приближался и должен чувствоваться только сильнее?

Ёнбок закрывает глаза. Невыносимая боль пульсирует во всём теле. Обычно, она свидетельствует о критических потерях энергии. Сейчас же разрастается. И он знает, что если она утихнет, то это будет конец для них. Весьма бесславный и глупый.

И тут сила начинает возвращаться. Словно разрывает всё тело изнутри. Звенит в ушах, отдаётся вибрацией в кончиках пальцев. Звук нарастает, пока не превращается в абсолютную тишину. Это ещё больнее. Словно раскалённым ножом режет изнутри. Наверное, так чувствуется сила Хёнджина, обычно заключенная в резких звуках и обжигающих словах.

Только что-то вырывается из общей смеси. Энергии не хватает места внутри. И Ёнбок понимает, что дело не только в его полном отрицании происходящего и отчаянно желании вырваться из пытки. Он распахивает глаза и видит, что сила причиняет боль не только ему. Даже Хёнджину. Хотя он всегда был самым сильным и выносливым среди них.

В энергии чувствуются отголоски тёмной бездны, поглощающей любой звук, сначала наращивая его эхом в своей глубине, пока тот не исчезнет в небытие. Та тьма, что способна накрыть собой всё придя с глухим стуком, а оставив после себя лишь полную тишину, вечное безмолвие.

Энергия рвётся обратно наружу, снова затаивается внутри и снова рвётся… Словно бесконечный цикл. Она повсюду и разрушает собой всё. Стены дома дребезжат. В них появляются прорехи. Стекло лопает. Звуки вокруг становятся оглушающими.

Энергия густеет, буквально закрывая всё вокруг беспросветной пеленой, скрывая с глаз привычную мебель, вид за окном. Ёнбок видит только их. Уже не способных выстоять ровно на ногах. Хватающих друг за друга Минхо и Джисона, оседающего на пол Чонина. Лишь Хёнджин старается держаться, сжимая зубы.

Впереди удаётся разглядеть чёрный силуэт. Он виден то лучше, то хуже в вихре энергии. Но всё равно легко узнаваемый. Если бы всё пошло по плану, Хёнджин бы сказал, что она сам пришёл к ним в руки, на собственную смерть. Но, очевидно, всё идёт не по плану.

Завеса перед глазами плотнее, лишая их не только возможности говорить, но и видеть. Она проявляется светло-розовыми проблесками, которых быстро становится всё больше. Они краснеют, а затем темнеют, делая кокон непроглядным. Ёнбок хочет закричать, только голоса словно нет. Крик из горла вырывается немой. А перед глазами теперь темнота.

Спустя ещё мгновение он перестаёт чувствовать под пальцами плечо Чанбина, за которое неосознанно схватился. Он пытается одёрнуть руку, сжать кулак сильнее, но не уверен, получилось ли. Он вообще ничего не чувствует, кроме душащего страха. Перестаёт ощущаться даже собственное тело.

Осталась только энергия, что должна была им помочь. Но, видимо, теперь убивает. Она везде, бурным потоком, готовым снести всё на своём пути. Ёнбок чувствует только, как она кружит рядом. Не только обволакивая тело. Она везде. Проходит насквозь всё физическое, затапливает сознание.

И наконец затихает. Он не знает, сколько времени прошло. Сознание тоже начинает уплывать. Не знает, где он, что случилось. Но наконец-то чувствует забирающий покой. Он длится совсем немного и вечность одновременно. Кажется, он не умер. Но он и не жив. Он просто есть.

Растворился в энергии, сам стал ей.

И вокруг всё резко становится чужим. Не их, не те звуки, не те вибрации, иные голоса. Иная энергия, снова пытающаяся пробраться к ним. Ему это не нравится. От посторонних надо избавиться.

А потом звуков становится больше. И он снова может слышать, а не просто осознавать, что они есть. Голоса. Великое множество голосов, они кричат в унисон, но каждый своё. Голосят во все мочи и не затихают ни на минуту. Их становится всё больше и больше, но никакого чувства насыщения нет.

Он хочет ещё. Ещё голосов, ещё звуков. Дотянуться до всех, забрать их все. Помножить ту силу, что имеется. И наконец расправиться со злом. Они же все этого хотели, да?

Он сам не понимает, как всё происходит, просто в соответствии с мыслями что-то собирает все звуки. Пытается добраться как можно дальше.

В какой-то момент он слышит голос. Знакомый. Он не зовёт на помощь, но говорит что-то о том, что с монстром скоро будет покончено.

И снова всё пронзает болью. Снова безмолвный крик. Снова пустота и бессилие. Но он знает, что сможет собрать себя по частям и вернуться, чтобы забрать всё себе.