Есть такие районы практически в каждом мегаполисе мира, которые иной раз следует обходить стороной. Именно таким и являлся знаменитый квартал Роппонги. Неоновые вывески, роскошь и лоск повсюду не оставят равнодушными даже самых искушенных посетителей. Вы уже видели эти новые небоскрёбы с элитными квартирами, престижными офисами и брендовыми бутиками? Скажите, дух захватывает. Однако не теряйте голову, она вам ещё понадобится. Скоро наступит ночь, и под блеском баннеров и огней вы разглядите самую настоящую зловонную и отвратительную до тошноты грязь. Вы удивлены? Почему же? В местах, где крутятся большие деньги в карусели ежедневного кутежа и развлечений, всегда властвуют порок и преступность. Согласно официальным сводкам японской полиции, Роппонги занимает первое место в Токио по количеству насильственных преступлений. Многочисленные разбойные нападения, изнасилования, продажа наркотиков и незаконная эксплуатация работников.
Мадока Охара Роппонги ненавидела всем сердцем. Впрочем, он отвечал ей взаимностью. В шестнадцать она сбегает из дома, когда то, что она называла домом, окончательно превращается в притон. Идти некуда, денег нет, но жить впроголодь и постоянно бояться за свою сохранность – слишком страшно. Не то что бы ей светили золотые горы, но для неё эта иллюзия свободы подобна глотку свежего воздуха. Вселенная дала ей шанс изменить жизнь, и она его не упустит. Квартал праздника и увеселений она выбирает потому, что здесь всегда можно подзаработать. Но расплачиваться придётся много.
«Aruba Bar» никогда не располагал хорошей репутацией. Это была грязная пивнушка с третьесортным разбавленным алкоголем, пересушенными закусками и запахами блевоты и разлитого по полу пива. Здесь отвратительная кухня, хамоватый персонал и вечные толпы отбросов общества. На подобии сцены, куда свет падал лучше всего, крутились проститутки, готовясь к началу своей смены. В первый день хозяин принял её приветливо, посмотрел, как она ходит с подносом вдоль пустых столиков и, расхваливая навыки, попросил паспорт, чтобы оформить. И больше не вернул. Позже выяснилось, что разность заказы в баре, полном пьяных посетителей, не так легко, поэтому потерь в виде разбитых бутылок и прочей посуды избежать не удалось. Хозяин в выражениях не стеснялся и с удовольствием накручивал её долг.
Это место не вызывало ничего, кроме отвращения и отчаянного желания блевануть. Особенно сложно приходилось при встрече с клиентами, которые принимали её за проститутку. Зачастую они просто отпускали сальные комментарии, которые со временем стали восприниматься как жужжание комара — навязчиво, но терпеть можно. Лишь бы не кусал. Но, к сожалению, находились и те, кто не гнушался обнять за талию или опустить ладони на бедра. Мужчинам она нравилась в том смысле. Миловидная блондинка с серыми глазами. К тому же несовершеннолетняя. Такую хочется испортить, растерзать в угоду своим низменным желаниям, ведь с малолетками вытворять мерзкие вещи куда приятнее.
Впрочем, несмотря на ванильную внешность, Мадока научилась быть стойкой. Она росла в достаточно жестоком районе, и когда соседские мальчишки называли её «маленькой грязной свиньей» из-за нелепой округлости, свойственной многим детям, и изрядно поношенной одежды, оставалось только одно – оторвать ему голову. В возрасте тринадцати лет, когда старший брат одного из обиженных малолетних хулиганов, сломал ей нос, Охара поняла, что не всё решается насилием. Физически Мадока чувствовала себя очень слабой и разбитой, но куда хуже были её душевные настроения – в груди уже давно поселилась подавленность, заставляющая всё время тихо плакать.
Тошнотворная музыка оглушала, вызывая ноющую боль в висках. Мадока носилась от одного столика к другому, лавируя сквозь толпу уже изрядно пьяных посетителей. Те отпускали сальные анекдоты в её сторону, но девушка с усилием воли старалась их игнорировать. Ведь смолчать куда проще, чем потом залечивать побои. Хозяин бара не любил заступаться за своих работников, упиваясь их беспомощностью, и в уме подсчитывал, сколько можно вычесть денег из зарплаты. Из всего персонала Мадока страдала больше всех из-за своего вздорного характера, который в последствии пришлось подавить. Чаще всего, с зарплатой можно было попрощаться.
Поэтому, помимо рабства в баре, Охара в свободное время занималась тем, что она умела лучше всего – воровством. Когда это началось, она уже не вспомнит, как бы ни старалась. Возможно, в конце младшей школы, когда увидела красивую заколку у своей более обеспеченной одноклассницы. У неё таких много, думает Мадока, когда прячет блестящий гребень с аляповатыми цветами и перламутровыми бусинками в дальнем кармане своего рюкзака. Внутри разливается неизвестное до этого чувство – от него переворачивается сердце, и закипает кровь. Будоражит. Хочется испытать его снова.
И она испытывает, когда в следующий раз обшаривает школьные сумки одноклассниц, уличив подходящий момент на уроке физкультуры. Мадока хватает всё, что видит: шоколадные батончики, хорошенькие резинки для волос, книжные закладки, карандаши, но никогда не берёт деньги. Если ты крадёшь, кради немного, а иначе тебя обязательно поймают. Охара слышала, что в древности за воровство отрубали руки, но остановиться уже не могла.
Прошло не так много времени, и в классе забили тревогу – почти каждый день у детей что-то пропадает. Поначалу всё списывали на детскую безалаберность и забывчивость. Но количество исчезнувших вещей увеличивалось в геометрической прогрессии. Подозрения почти сразу же пали на Мадоку. Девочка усиленно пыталась замести за собой следы, уверяла, что у неё тоже воровали, но взрослые были неумолимы. Ведь все знали из какой семьи она происходила. Но поскольку открыто девочку поймать не могли, да и кражи были смехотворными, то дело, чаще всего, заканчивалось брезгливыми взглядами и осуждающими комментариями, вроде «Ну а что ещё от неё можно ожидать?».
Внутри Мадока отчасти ликовала. За руку её схватить никто не мог, она училась анализировать обстановку, подгадывать удачные моменты и ловко работать руками. В такие моменты она чувствовала себя более значимой, почти всемогущей. С другой стороны, её смущали косые взгляды и колкие смешки, доносящиеся ей вслед. Её приглашали на беседы к школьному психологу, объясняли, что брать чужое без спроса – очень плохо. Охара молчала, показательно опускала глаза в пол, вбивая себе в голову, что заслужила всё то, что она взяла. Но вслух об этом, конечно же, не говорила.
За несколько лет навыки по присвоению бесполезного барахла были отточены до автоматизма, и воровала Мадока также легко, как дышала. То чувство, когда ей удалось совершить первую кражу денег на улице, она не забудет никогда. Тем весенним днём погода выдалась слишком тёплой и солнечной. Люди расстёгивали куртки, обвязывали их вокруг пояса и, поплыв от жары, совершенно забывали следить за вещами. Но по обыкновению не изменяли себе – решали проблемы по телефону и спешили в метро.
Жертву Мадока находит быстро, даже слишком. Задерживаться на одной улице слишком подозрительно, думает она и ускоряет шаг. Первым объектом её эксперимента оказался невысокий среднестатистический японец в деловом костюме. Она ненавязчиво следует за ним, прислушивается к раздраженному голосу и просто изучает. Чтобы украсть что-то ценное, нужно знать, где оно хранится. Мужчина заходит в первое попавшееся отделение банка, и Охара тенью следует за ним. Неизвестный достаёт портмоне, карточку, проводит несколько манипуляций с банкоматом и забирает наличные деньги. Девушка ликует своему чутью. Это, определённо, успех. Дальше всё идёт как по маслу: этот идиот кладёт деньги в портмоне вместе с карточкой, и небрежно кидает его во внешний карман пиджака.
Вытащить не сложно, нужно только выбрать правильный момент. Мужчина семенит к подземке. Толпа впереди сгущается. Люди толкаются, напирают, неловко извиняются, но продолжают идти вперёд. С продвижением к станции шум усиливается, её кто-то касается случайно, и Мадока делает то же самое, только намеренно – толкает безобидного на вид юношу в куртке, суёт руку ему в карман и тут же одёргивает обратно. Ничего не почувствовал. Не пришлось даже извиняться. Всё может получиться.
Охара проходит дальше, отыскивает объект и продвигается сквозь толпу. Мимо проезжает поезд, все оглушены и теряют бдительность. Она оказывается совсем рядом, сталкивает одного, другого, лавирует между ними и оступается, впереди только он. Девушка неловко хватается за плечо левой рукой, смотрит в ошарашенные глаза и невинно улыбается. Это всего лишь школьница.
- Простите, мне очень жаль, - интонация самая раскаивающаяся, даже слишком. Жертва не отвечает, лишь снисходительно кивает, как бы извиняя, и отворачивается в другую сторону, теснее прижимая к себе офисный портфель. Правая рука ныряет в карман и выхватывает бумажник. Он всё ещё продолжает беседу по телефону, а Мадока стоит несколько минут, боясь пошевелиться.
Чувство безудержной эйфории бьёт в голову. Хочется безумно рассмеяться, но она сдерживает эти позывы, сохраняя статичное выражение лица. Только одна скупая слезинка вытекает из глаза.
Получилось…
Впрочем, несмотря на то что первый серьёзный опыт оказался положительным, окунаться с головой она не спешила. Боялась быть пойманной, всё-таки она уже не маленькая девочка и ворует далеко не заколочки для волос с «Hello Kitty». Да и жить хотелось честно. Попробовав ещё несколько раз, отрабатывая новые тактики и приёмы, Охара решила заработать своим трудом. Однако желание стать праведной прошло сразу же после того, как по глупости своей оказалась в той клоаке, откуда не могла выбраться. Долг рос за каждую провинность, а денег не оставалось даже на проезд.
Вечером было холоднее обычного. Мадока отчаянно греет руки тёплым дыханием, растирает ладони и прячет в карманах ветровки. Спустя пять минут бесцельной прогулки на глаза попадается магазинчик с недорогой косметикой и товарами для быта. В таких местах всегда бывают пожилые люди, которых обдурить легче, чем у ребёнка конфетку отнять. С ними легко заговорить, миленько улыбнуться, главное быть вежливой – и они охотно пойдут на контакт. Старики любят разговаривать. Охара предвкушающе улыбается и заходит внутрь. Кожу приятно обдаёт теплом, и девушка наконец достаёт руки из карманов, с готовностью разминая пальцы. Но дальше следует разочарование: внутри слишком тихо и, вопреки ожиданиям, ни одной потенциальной жертвы.
Девушка ходит вдоль стендов с товарами, поверхностно оглядывает каждый, в частности людей возле них и, немного подумав, хватает первый попавшийся журнал с красивой моделью на обложке. Большой и яркий, под ним вполне можно спрятать руки, если постараться. Мадока ждёт еще несколько минут, но посетителей не прибавляется. Здесь всего лишь одна кассирша с пустыми глазами, несколько школьников, спасавшихся от холода, и два парня постарше в самом дальнем углу. Один светлый, с беспорядочно уложенными волосами, второй – более высокий брюнет с аккуратно заплетёнными косами. Оба одеты в джинсы и толстовки, ничего особенного, но отвести взгляд уже не получается.
Мадока подходит ближе и боковым зрением косится в их сторону. Парни тихо переговариваются между собой, иногда оборванными предложениями, однако им это не мешает – они явно понимают друг друга с полуслова. Впрочем, наблюдение не продлилось долго – один хватает упаковку с краской для волос и идёт к кассе, второй следует за ним. Охара мысленно чертыхается, она не успеет. Откинув журнал на первую попавшуюся полку, девушка двигается к выходу, останавливаясь у стойки с дешёвой бижутерий так, чтобы смотреть им в спину и занимает выжидательную позицию. Голос в голове просыпается слишком внезапно и невовремя, просит отступить и убраться отсюда, пока не поздно. Но Мадока не собирается к нему прислушиваться.
Тем временем высокий оплачивает покупку, бумажник оказывается в правом заднем кармане брюк. Дальше тактика максимально простая: подобраться поближе и провернуть перехват двумя пальцами – сложить указательный и средний в форме буквы «V» и проникнуть за ткань. Этого достаточно, чтобы владелец не почувствовал чужого вмешательства в его личное пространство.
Они выходят из магазина почти одновременно. Молодые люди всё также беседуют друг с другом, ни один не акцентирует на ней внимание, когда она подходит чуть ближе допустимого. Еще несколько секунд и она ощутит приятную кожу чужого бумажника в своих руках. Освещённая улица сменяется тёмным, узким переулком. Мадока ускоряется, как будто хочет обогнать впереди идущих.
Пора… Намеренно споткнувшись, Охара тихо ойкает, прислоняется почти вплотную и тянет ладонь к карману, нащупывая выпирающий прямоугольник. Ещё чуть-чуть. Следующее мгновение проходит как в тумане. Парень с косичками резко выбрасывает вперёд руку, как хлыст, и хватает за запястье, выворачивая его чуть ли не до утробных криков. Фиолетовые глаза обдают холодом, а на губах играет хищная улыбка, не сулящая ничего хорошего. Незнакомец резко дёргает её на себя и, оказавшись почти вплотную к напуганному лицу, выдает то, отчего Мадока хочет провалиться сквозь землю:
- Ну и какую руку тебе сломать первой?