На ватных ногах я буквально заплыла в палату Сехуна.

— Что с тобой случилось? Ты будто привидение увидела, — услышала я голос Сехуна где-то слева.

— Очень смешно, — скептически ответила я и взглянула на «пострадавшего». — Да ты шутник.

Сехун лежал на кровати с какой-то книгой в руках, но все еще под капельницей.

— Просто ты что-то совсем бледненькая, — невозмутимо ответил он.

Я наконец очнулась и вспомнила, зачем к нему явилась. Недолго думая, я подошла к Сехуну и отвесила ему мощный подзатыльник.

— Ай! За что? — держась за голову, воскликнул он.

— Спрашиваешь еще? — процедила я и замахнулась для нового удара. — Одну меня здесь надумал оставить?

— Тихо, тихо, — Сехун поднял руки в примирительном жесте, пытаясь меня успокоить. — Я больше так не буду, обещаю.

— Да что ты мне тут заливаешь? — воскликнула я и все же подарила ему еще одну оплеуху. — Ты это каждый раз говоришь, а потом снова за старое берешься! Ну что тебе не живется-то спокойно? — я опустилась на кровать рядом с ним и закрыла лицо руками, чувствуя, что сейчас попросту расплачусь от бессилия.

Сехун же, увидев мою не совсем адекватную реакцию, быстро поднялся и приобнял меня за плечи.

— Ну прости меня, пожалуйста. Только не плачь, — тихо сказал он. — Я не заслуживаю, чтобы из-за меня плакали.

— Ты — мой друг, и я переживаю за тебя, идиот! — всхлипнув, сказала я. — Сехун, ну сколько можно? В смерти нет ничего хорошего, уж поверь мне. Рано или поздно она сама тебя найдет, так что не стоит самому искать с ней встречи. Тебе не понравится, никому не нравится...

— Я теперь и сам не понимаю, почему продолжаю это делать... Это похоже на помутнение рассудка, — задумчиво произнес он.

— Неужели лечение Ифаня тебе не помогает?

— Ты знаешь, от него, по-моему, только хуже становится, — печально ответил Сехун. — Раньше я хотя бы сам решал, когда мне вены порезать, а теперь от меня ничего не зависит, и это меня пугает.

— Безумие и вправду заразно... Стены Лост Хилла только усугубляют наши недуги... — тихо проговорила я.

~*~

Этой ночью Чонин не потревожил меня, чему я была несказанно рада. Сегодня я могла не бояться и спокойно провести это время в раздумьях. Я ощущала поцелуй Лухана, такой робкий и по-детски неуклюжий, так, словно он все еще касается моих губ. Что заставило его это сделать? Я искренне не понимала. Неужели мой рассказ так повлиял на него?

Сон ко мне так и не пришел, о чем я очень пожалела утром, ибо мои покрасневшие глаза выдавали меня с потрохами. Попробуй, объясни Ифаню, что это не следствие ночных кошмаров и привидевшихся мертвецов.

Настало время утреннего обхода, и Ифань не заставил себя долго ждать.

— Здравствуй, Лори, — с улыбкой сказал он, заходя ко мне в палату.

Я в это время сидела на кровати, силясь наконец-то подняться, и лишь кивнула ему, опустив глаза в пол.

— Как твои дела? — спросил он, сев передо мной на корточки.

— Лучше, чем вчера, — тихо ответила я.

— Это уже что-то новенькое. Обычно у тебя все просто хорошо. Что-то случилось? — заинтересованно спросил он.

— Определенно. Сегодня меня не изнасиловали, — процедила я.

— Тогда почему же ты не спала? — твердым голосом спросил Ифань.

Я подняла на него опухшие глаза.

— Радовалась всю ночь, — с иронией проговорила я.

Только сейчас я заметила, что позади Ифаня стоит не Дона, а другая медсестра — Тесса. И это очень плохо. Она заменяет Дону, когда у той выходные. К тому же, если Дона просто хочет казаться строгой, но на самом деле очень добрая, то Тесса — самая настоящая мегера, и это без преувеличений.

— Вот как? Это хорошо, — сказал Ифань и поднялся.

Он подошел к Тессе и что-то ей прошептал, затем вышел из палаты.

— Не покидай палату. Я сейчас вернусь, — строго сказала злобная ведьма, так мы ее называли, и тоже вышла.

Этого можно было и не говорить, потому что я была настолько обессилена, что тут же плюхнулась обратно на кровать, в надежде все-таки уснуть. Поняв, что мои попытки абсолютно не имеют успеха, я жалобно заскулила в подушку. «Где Лухан?» — вдруг подумала я. — «Уже должен был прискакать...».

Мой монолог прервала снова вошедшая Тесса. Я заметила шприц у нее в руках, и это заставило меня занервничать.

— Что это? — настороженно спросила я.

— Снотворное. Доктор У хочет, чтобы ты поспала перед терапией, иначе от тебя не будет никакого толка.

Я даже возразить ничего не успела, когда она грубо схватила мою руку и с силой вогнала иглу. Спустя несколько секунд у меня все поплыло перед глазами. Снотворное не действует так быстро — это я точно знала. Они за каким-то чертом пичкают меня сильными антидепрессантами. Тем не менее, эффект тот же — вскоре я погрузилась в темноту.

~*~

Проснулась я, когда за окном уже смеркалось, и чувствовала я себя полностью разбитой. Закутавшись по самый нос в теплую кофту, я вышла из палаты и направилась в комнату отдыха. Там было непривычно тихо. Я нашла Сехуна, сидящего на мягком диване, и тут же пристроилась рядом с ним, положив голову ему на плечо.

— Ты как? Я заходил к тебе, но ты спала, — сказал он, не отрывая взгляда от книги, которую читал.

— Сехун, они меня опять какой-то дрянью накачали, — простонала я. — Чувствую себя амёбой.

— Ты в психиатрической больнице. Чего еще ты ожидала?

— Не знаю... Может, пару-тройку сеансов психотерапии и душевных разговоров, а потом чудесное исцеление? — ответила я с долей сарказма.

— Ага, мечтай.

— Ты как всегда крайне оптимистичен, — вздохнув, заключила я.

Кроме нас двоих в комнате находилось всего два человека. Девушку с шизофренией я знала, а вот парня, что сидел на полу и составлял домик из карт, видела первый раз.

— А это кто? — шепотом спросила я Сехуна, кивнув в сторону незнакомца.

— Это Исин, — оторвав на секунду взгляд от книги, ответил он. — Сегодня утром поступил.

— А что с ним?

— Не знаю, групповой терапии еще не было, а сам он ничего не ответил, когда его спросили.

— Ясно, — ответила я, еще раз взглянув на новенького. — А где Лухан? — вдруг до меня дошло, почему здесь так тихо.

— Он сегодня целый день в палате сидит, — отстранённо ответил Сехун.

— Почему? — я округлила глаза. Чтобы Лу целый день проторчал в палате? Быть не может. Наверное, завтра снег выпадет, и неважно, что на дворе сейчас август.

Сехун лишь пожал плечами. Я молча поднялась и направилась к Лухану.

Приоткрыв дверь, я тихо вошла. В палате царил полумрак, но я все же обнаружила Лу. Он сидел в углу, поджав колени к животу и уткнувшись в них подбородком. Мыслями он был явно очень далеко, так что не заметил моего прихода.

— Лу, ты чего здесь сидишь? — тихо спросила я.

Он медленно поднял глаза на меня и, поняв, кто перед ним стоит, неожиданно запаниковал и забился еще дальше в угол.

— Не подходи ко мне, пожалуйста, — прошептал он.

— Это еще что за новости... — я непонимающе уставилась на него. — Лухан, это же я — Лори.

— Я знаю. Не подходи, — дрожащим голосом произнес он.

— Это что?! — воскликнула я, опускаясь перед ним на колени и хватая его за подбородок.

У Лухана была разбита губа, а на скуле виднелось несколько царапин. Он вырвался из моих рук и отвернулся.

— Кто это сделал? — спросила я.

Молчание было мне ответом, но в темноте я смогла разглядеть слёзы на щеке Лухана. И это было невыносимо больно... Я обхватила его лицо ладонями, хотя он пытался сопротивляться.

— Лухан, скажи мне, кто это сделал? — смотря прямо ему в глаза, снова спросила я.

Он долго молчал, но взгляд уже не отводил, а только вздрагивал от моих прикосновений.

— Ну же, скажи, — я нежно вытерла ладонью его щеку, будто боясь, что слезы испортят его тонкую мягкую кожу.

Мое сердце просто разрывалось от его жалобного взгляда.

— Он сказал, чтобы я не приближался к тебе... — наконец прошептал он.

— Чонин... Это был Чонин? — выпалила я.

Лухан еле заметно кивнул. Я думала, что ненавидеть Чонина еще сильнее просто невозможно. Как же я ошибалась...

— Не плачь, — я натянуто улыбнулась и обняла его. — Не смей слушать этого психопата. Ты меня понял, оленёнок? — я погладила его по волосам.

— Он сказал, что я не имею права касаться тебя. Почему он так сказал? — прошептал Лухан, сильнее ко мне прижимаясь. — Мне нравится тебя обнимать... Я без этого не смогу... Он всегда будет бить меня за это?

Теперь уже я не выдержала и заплакала. Наверное, Чонин видел, как Лухан поцеловал меня... А зная его поганое естество... Боже, да как у него рука поднялась вообще? Больной ублюдок...

— Я не позволю ему, слышишь? — еле выдавила я.

— Ты принадлежишь ему? — неожиданно спросил Лухан, устремив на меня обиженный взгляд.

— С чего ты взял?! — ошарашенно выпалила я.

— Он так сказал... — тихо ответил Лухан, прижавшись щекой к моей шее.

— Конечно же, нет. Это всего лишь его больные фантазии. Не слушай его и не верь его словам. Никогда, — тихо сказала я и поцеловала его в лоб.