В период восстания против Мэнбурга, Вилбур и Квакити были союзниками, воевали на одной стороне. Но взорвав свою нацию, Вил выкопал могилу для доверия Алекса к нему. Но как-будто, умирая, Вилбуру было не всё равно. После основания Лас Невадас, Суту удалось воскреснуть, вернуться из своего персонального ада. И при встрече, оба были готовы перегрызть друг другу глотки. Квак решил не пускать бывшего президента в свою страну. А что? Вилбур к тому же был террористом. В то время как Сут был в странном мазохистком удовольствии, наблюдая за тем, как оппонент обводил его вокруг пальца, как насмехался над ним и вёл себя наигранно дружелюбно. Вилбур наконец почувствовал себя живым рядом с ним. Какая же это замечательная игра! Как весело проводить время с милым Квакити после тринадцати лет одиночества в прогнившем лимбо! Вилбур не будет скрывать того, что готов рыдать, смеяться и кричать от радости и предвкушения к предстоящим событиям, к тому же, делая всё вышеперечисленное одновременно.
Квакити же не знал как отнестись к воскресшему другу. С одной стороны, Вилбур был достоин уважения как лидер, который повёл народ против Дрима, как умный стратег, но при этом, этот ублюдок, сойдя с ума, взорвал то, что так долго отстаивал. Но Кью было одиноко. Сапнап и Карл забыли о нём, выкинули как ненужную игрушку. Разве они не могли рассказать ему о Королевстве Киноко? Разве не могли навестить, спросить «Милый, как у тебя дела? Что ты делаешь?». Ему хотелось бить стены кулаками, омывая костяшки в кровь от мысли об этом, хотелось рыдать, но ничего такого он не делал, а просто курил. Вот и при виде самодовольной шпалы Вилбура, он понимал, что не один такой одинокий и потерявший всё, что имел. Просто разница в том, что Вилбур не был расстроен этим.
После смерти Вил не хотел тратить ни одной минуты зря и старался проводить как можно больше времени на ногах. Постоянно жарил что-то в своём вагоне, уходил куда-то и возвращался с блоками. И это раздражало Квакити, но при этом, подогревало любопытство.
***
Ресторан пустовал в позднее время, пока Квакити ел бургеры, приготовленные Таббо. Они уже остыли и были не такими вкусными, как раньше, но Алексу было не до этого. Он размышлял над тем, как заставить Вилбура пожалеть о "(не)здоровом противостоянии". Всё это было словно игра, которую Квакити не желал проигрывать. Может быть, для Ранбу и Таббо это были обычные бургеры и небольшое соревнование между старыми друзьями, но Квакити должен вырвать победу из рук Вилбура и показать, что из него получился наилучший президент. Соревнование? Нет, теперь это настоящая война.
Размышления прерывает скрип двери и громкие шаги, которые эхом доносились в пустующем заведении. Сут явно не церемонился со своим появлением и, при виде Квакити, он радостно заулыбался своей кривой улыбкой. Швы мешали его мимике, ужасно искажая углы рта и иногда заставляя его глаза дёргаться. Владелец ресторана был не впечатлён таким появлением, но вместо того, чтобы злиться на гостя, решил дать ему шанс. Может, Вил развеселит его?
“Пришёл признать мою победу?” - Квакити усмехается, складывая руки на груди. Взглянув на Вила, можно было сравнить его с чеширским котом: такой же безумный и вечно с широкой улыбкой, что аж до дрожи пугает своим оскалом.
“К сожалению или к счастью нет! Я просто хотел провести с тобой время, Квакити. Мы же теперь такие хорошие друзья!” - как только гость начинает подходит ближе, Кью встаёт со своего места. Мужчины стоят на расстоянии вытянутой руки и пожирают друг друг взглядом, как-будто играя в более жестокую версию гляделок. Ни слова не прозвучало. Лишь блеск желтых глаз Вилбура, иногда с мелькающими алыми искрами, разжигающими напряжение, напротив, вызывающего дрожь, холодного взгляда голубых глаз Квакити. Правый глаз потерял свою яркость и уже был не способным видеть, зато, оставался не менее выразительным, чем раньше.
“Тогда хочешь попробовать нашу еду, "друг" ?” - Кью разрывает тишину, а ответом ему служит настолько сильный кивок собеседника, что у Вилбура скорее бы отвалилась голова, но она остаётся на месте. Как жаль.
Квакити встаёт с места и берёт приготовленные сегодня Таббургеры, закидывая их в микроволновку. Не лучшая презентация продукта, но Вилбур видимо не против. Мужчина внимательно смотрит на действия Кью, и особенно внимательно разглядывает его крылья. Они как-будто окаймлены золотом, иногда поблёскивают в тусклом свете ресторана. Вил хочет взять одно пёрышко на память, но как только он протягивает руку в попытке выдернуть желанный предмет, Квакити поворачивается и ставит тарелку перед гостем.
“Приятного аппетита, Вилбур Сут”, - Квакити остаётся стоять прямо перед мужчиной. Первый кусок отправляется в рот Вила и тот мычит от удовольствия. В лимбо нет еды, поэтому хорошо приготовленные бургеры - настоящее наслаждение для него.
“Очень вкусно! Надо обязательно сказать Таббо, что он хорошо готовит”, - доев и облизав свои пальцы, на что Кью поморщился, Вилбур уставился на хозяина ресторана, ожидая услышать хоть что-то. Но между ними вновь воццаряет тишина, Алекс может и хотел бы что-то сказать и даже приготовился это сделать, но его тут же перебил собеседник.
“Знаешь, Квакити, я видел твои два кольца на цепочке, но я не видел никого в Лас Невадас с кольцами. Неужели Сапинапи и Карл тебя бросили? - Вилбур строит грустное лицо. С такой выразительностью он мог бы и слезу пустить, - наверное очень грустно, когда тебя бросают любимые люди да, Квакити? Даже сейчас у тебя такой поникший вид, может, мне поддержать и обнять тебя?" - гомерический хохот раздаётся из уст Вилбура. Ему так смешно со своей "актёрской игры".
Квакити бьёт по столу и притягивает гостя за воротник, отчего последний вздрагивает, но страх пропадает сразу же.
“Сут, я прямо сейчас могу вернуть тебя в ебаное лимбо, чтобы ты продолжал гнить уже не во внешнем мире”, - крылья Кью раскрываются, нависая над Вилбуром страшной тенью. Лицо краснеет от гнева, нерабочий глаз начинает дёргаться, а его радужка бегает по всему белку.
“Ты не убьешь меня, милый Квакити! - Вилбур пододвигается ближе, находясь неприлично близко к лицу оппонента, - если бы ты хотел меня убить, то сделал бы это уже давно. Ты же не просто так зациклен на противостоянии со мной. Знаешь мы даже чем-то похожи-"
Глаза Вилбура расширяются, как только на его губах появляются чужие. Квакити правда хорош в поцелуях. Вил не сопротивляется, давая Квакити делать что захочется, расследовать всю его его ротовую полость. Алекс кусает нижнюю губу Вилбура и отстраняется.
“Спасибо, что заткнул свою пасть. Теперь проваливай из моего ресторана”, - Кью, отходит, чтобы тот мог пройти. Но Вилбур неподвижно остаётся сидеть на своём месте, смотря в одну точку. На его бледном лице появляется румянец, и только спустя долгую минуту, он, расплываясь в улыбке, встаёт с места. Вил резко хватает руку Квакити, пожимая, а вернее, тряся её в своих ладонях.
“Спасибо за всё, Квакити. Я был очень рад нашей встрече!” - как только он перестаёт ломать руку собеседника, Вилбур остаётся в ступоре. Квакити в тишине ждёт когда тот уйдет с его глаз, но Сут продолжает внимательно что-то рассматривать в лице Кью. А потом кивает и беззвучно удаляется. Алекс провожает его до выхода, смотря вслед уходящему мужчине.
Дождясь, когда силуэт Вилбура исчезнет в темноте улицы, Квакити сплёвывает слюну в траву.
“Теперь у меня привкус дешёвого табака во рту”, - Кью злобно шипит, выходя на дорогу, чтобы вернуться домой уже в одиночку. Конечно, придя в комнату и уютно расположившись в кровати, он будет отрицать, что его щеки горели после поцелуя.