На дне кружки бултыхались остатки едва теплого вина, Кормак без всякого смущения обнимал Джинни за плечи. Она сбросила его руку, но он мгновенно обнял её вновь.

— Да, кстати об этом, — хватка у Кормака была медвежья, язык заплетался, а глаза лихорадочно блестели. — Ты знала, что ты единственная девушка в этой комнате, грудь которой я не видел?

Джинни сомневалась, что найдется хоть одна дурочка, пожелавшая показать Кормаку грудь. Сильно сомневалась.

— Какое досадное упущение. — Пробормотала она, выворачиваясь из его объятий. Где-то поблизости должна была быть Гермиона. они с Забини ушли с диванчика, держась за руки, каких-то полминуты назад и ещё не должны были уйти далеко. Она точно сможет отвлечь Кормака. Нужно было только найти её и передать пьяного придурка с рук на руки.

— Ты тоже так думаешь? — обрадовался Кормак. — Знаешь, я не ожидал. В смысле, мне казалось, ты такая сука. Ну знаешь, синий чулок. Ну так когда?

— Я пришлю тебе фотки совой. — Улыбнулась она. — Как только Мерлин вернется.

Похоже, это была слишком сложная мысль для пьяного мозга. Кормак попытался обрадоваться, но остановился и задумался.

— А это когда, значит?.. — тупо спросил он.

Джинни оглянулась в поисках Гермионы. Ярко-желтое платье мелькало в толпе, медленно удаляясь.

— Это значит — иди протрезвей. — Огрызнулась Джинни и оттолкнула его. Не дав ему опомниться, она вскочила с диванчика и метнулась к Гермионе. А догнав, дернула ту за руку. — Стой! Куда вы?

Гермиона повернулась и оглядела её с ног до головы, словно пытаясь понять, совсем Джинни идиотка или притворяется.

— Внезапный урок испанского языка. Хочу себе третий язык, а Блейз отличный преподаватель. — Не моргнув глазом соврала Гермиона.

— Он же итальянец!

— О? Правда? Значит урок затянется.

Гермиона попыталась уйти, но Джинни вновь схватила её за локоть.

— Не, не, не, ты меня с Маклаггеном наедине не оставишь. Не смей.

— Пара минут, милый. — Гермиона подарила влажный поцелуй Забини и отцепилась от него. — Поболтаем?

Они отошли на десяток шагов, когда Гермиона начала.

— Что не так? Кормак милый парень, чем он тебе не угодил?

— Милый? В каком месте он милый? Он пьяный придурок без чувства юмора, такта и вкуса. — отрезала Джинни. — Не бросай меня с ним.

— О, да брось ты. Не преувеличивай. Вечеринка только началась, никто ещё не успел напиться.

— Гермиона! — вдруг взревел какой-то слизеринец, бухнулся перед ней на колени и обнял её ногу. — Ты такая красивая. Будь моей шлюхой.

Гермиона и бровью не повела. Она мило улыбнулась и менторским тоном произнесла:

— Многие знают, что существует язык веера, с помощью которого девушка может показать парню свою лояльность или её отсутствие. Но некоторым так же известно ещё более тонкое искусство — язык башмачка. Хочешь покажу.

Слизеринец тем временем продолжал пускать пузыри на коленку Гермионы. Джинни с интересом кивнула. Гермиона сняла балетку со свободной ноги и с размаху стукнула ей парня.

— А ну пошел вон, пьяный придурок! Чтоб я тебя больше здесь не видела.

Слизеринец в ужасе шарахнулся и красиво шмякнулся на зад. В его быстро трезвеющих глазах отражался весь ужас бытия.

— И если я узнаю, — продолжала наступать Гермиона, — что ты пристал ещё хоть к одной девушке в таком виде, пить ты сможешь только воду и только через трубочку. Понял?

Парень кивнул.

— Пшел. — Отрезала Гермиона и обулась обратно. Слизеринец исчез, а Гермиона как ни в чем не бывало повернулась к Джинни. — Так о чем мы говорили?

Джинни сложила руки на груди и ехидно заметила:

— О том, что ещё слишком рано, и никто ещё не успел напиться.

— О. Ну ты же большая девочка и справишься, если что. Благословляю. Иди и оттянись. — Гермиона развернула её к залу и толкнула в спину. — Чао!

Когда Джинни оглянулась, та уже растворилась в толпе.

Вдруг музыка оборвалась, а вместе с ней и все разговоры. Послышались первые аплодисменты, захватывающие всё больше и больше пространства. Народ начал подтягиваться к одному из столиков. Кто-то снял с него чашу с пуншем.

Кто-то выкрикнул:

— Речь!

И его крик подхватили. Вскоре по всему залу разносилось дружное:

— Речь! Речь! Речь!

На столик вскочил Гарри и поднял над головой бокал с красным вином.

— Привет, друзья!

Зал разразился аплодисментами, но вскоре затих. Убедившись, что все смотрят только на него, Гарри продолжил.

— Напоминаю, что здесь сегодня официально проходит день открытых дверей в дискуссионном клубе, председателем которого я являюсь. И любой желающий может подискутировать. Для этого у нас существуют кабинки на втором этаже, с удобными диванчиками, звукоизоляцией и страпоном в тумбочке для особо упрямых.

По залу разнесся смех. Гарри же расхаживал между стаканами словно танцевал, не задевая ни одного даже краем мантии.

— Ну и высокомерный болван. — Прошептала Джинни. Ей вдруг вспомнилось, как Том сегодня взобрался к ней по парапету. «Лестницы для слабаков, не так ли?» На душе потеплело от воспоминаний. Было в этом поступке что-то позерское, ничуть не меньше, чем у Гарри. В конечном счете, все мальчишки одинаковые. Вот только… Том сделал это для нее одной, и не было в Хогвартсе девушки, ради которой он повторил бы этот трюк. И не было парня, который сделал бы то же самое для Джинни.

Джинни поймала себя на том, что улыбается.

— Так же напоминаю, что для средств защит от нежелательных последствий дискуссии вам следует обращаться к Гермионе Грейнджер.

Раздались аплодисменты, но куда более жидкие, чем раньше. Когда зал затих, Гарри продолжил.

— А теперь поговорим о вещах посерьезней. — Он и правда приглушил улыбку и сделался важным, как профессор за кафедрой. — Сегодня я уже успел наслушаться, что праздную свою победу. Многие из вас поздравляли меня, и я вам за это безумно благодарен. Но хочу сказать, что вы безмерно ошибаетесь. Не Я праздную победу! Её празднует весь Гриффиндор, весь Хогвартс. Это наша общая победа! — он поднял бокал над головой. — Я пью за вас! Виват!

И он осушил бокал в один глоток. Все в едином порыве повторили его жест, и даже Джинни поддалась. Несмотря на то, что пить ей было нечего.

— Эй, Уизли, — кто-то положил тяжелую ладонь ей на плечо. — Прекрасно выглядишь сегодня. И почти не воняешь нищетой. Неужели помылась? Вот радость-то.

Джинни обернулась. Драко. Ну конечно же это был Драко. В правой руке он держал початую бутылку с зеленой жидкостью, и что-то подсказывало Джинни, что пил он прямо из горла.

— Мы же вроде друзья теперь. Разве друзья оскорбляют друг друга? — улыбнулась Джинни.

— Сначала выпьем, а потом будем дружить.

Драко протянул бутылку. Краем уха Джинни всё ещё слышала, как Гарри распинается, расхваливая товарищей по команде, но уже не вслушивалась. Она взяла бутылку и сделала хороший глоток.

— Кстати, как пофлиртовала с Реддлом на матче? Успешно? — невинно спросил Драко.

Выпивка пошла не в то горло, Джинни убрала бутылку и закашлялась. Из носа потекло и Джинни поспешила стереть это не разбираясь, что это было.

— Да, слабовата ты, ещё учиться и учиться.

— Я с ним не флиртовала, мы просто разговаривали. — Не поднимая головы, вдруг из носа снова потечет, заметила Джинни.

— Ну да, ну да, то-то он взлетел к тебе на крыльях любви. Вот Маклагген бежал от тебя поджав хвост и поскуливая. А Реддл был на удивление доволен беседой.

Джинни наконец нашла в себе силы заглянуть Малфою в глаза.

— Да плевать, Гарри не станет ревновать к таким пустякам. У него слишком большое эго, чтобы замечать соперников.

— Поверь, для Реддла он сделает исключение. Если узнает. Я ведь тоже не всеведущ и могу что-то пропустить. Особенно если занят игрой. — Драко приблизился к ней настолько, что Джинни ощущала его пьяное дыхание.

— Если ты надеешься, что теперь я стану подделывать для тебе записки, за спиной Гарри, не на ту напал. — Четко проговорила Джинни. — Иди и расскажи всё, если хочешь. Я отвечу ему то же что и тебе. Реддл мог заниматься чем хочет, лично я смотрела матч.

Драко заметно скис и выхватил у нее бутылку.

— Ничего мне от тебя не надо. Это был просто дружеский совет. Лучше бы ты Маклаггена привечала. От него хоть польза есть.

Драко нырнул в толпу, а Джинни облегченно оперлась о стену. Хватит ей и одного Поттера с его вечным требованием записок.

Тем временем шквал аплодисментов намекнул, что Гарри с речью покончил. Джинни взглянула на импровизированную сцену, где Гарри раздавал последние поклоны. А заметив её взгляд, быстро спрыгнул и направился прямо к ней.

— Отличные туфли! — подмигнул, подойдя ближе. Кажется, он пребывал в наилучшем настроении. — Где взяла?

— Парень подарил, — Джинни изобразила улыбку. Ей вдруг стало так всё равно на вечеринку, на Гарри — на всё. — Кажется, я ему нравлюсь.

Гарри сверкнул глазами.

— Определенно, нравишься. А где Гермиона? Я просил её присмотреть за тобой.

Джинни только плечами пожала и уткнулась в пустую кружку.

— Сказала, что пошла получить пару уроков испанского от Забини.

— Он же итальянец? — заметил Гарри, на его лице появилась гаденькая ухмылка.

— Я сказала то же самое, — буркнула она.

— Ладно, если она так хочет пропустить всё самое интересное ради Забини, её право. Идем?

Он ловко подхватил Джинни под локоть.

— Куда? — Удивилась она.

— Как это куда? В комнату для дискуссий, угощу тебя лучшим вином. Не пить же ту бурду, которую разливают здесь.

Джинни улыбнулась и поддалась. Они пошли сквозь шумную толпу танцующих, пьющих и тискающих друг друга подростков, словно раскаленный нож сквозь масло. Люди, как бы пьяны они не были, просто расступались перед Гарри. А Джинни шла с ним рядом, шаг в шаг и ловила на себе заинтересованные взгляды. Это ли не счастье? Ведь Джинни хотела именно этого. А Тома Реддла она выкинет из головы.