12:56 . Минхо не может перестать смотреть на старые чёрные настенные часы думая, что время пойдёт быстрее, если он будет пялиться на них. Это глупо, потому что это давно известный факт, что время словно ебёт вас в зад, когда вы проверяете его каждую секунду. Через две минуты всё ещё 12:56, и Минхо бы поставил свою коллекцию lego Звездных войн на то, что часы сломаны. Ещё четыре минуты, и он наконец сможет пойти в своё любимое кафе на другой стороне улицы. Голодный, усталый и, вероятно, всё ещё страдающий похмельем — не лучшее проведение дня. Он проклинал своих друзей в голове, это их вина, что он чувствовал себя дерьмом. Воскресные вечеринки на следующее утро всегда всплывают головной болью, особенно если ты учишься в универе, а в свободное время вынужден работать. Должен ли он заниматься эти 30 минут, пока магазин закрыт, или просто спокойно есть, как нормальный человек, и проверять свои социальные сети? "Без разницы" — думает он. Он всё равно провалит философию, потому что препод — грёбаная мразь, которая ненавидит Минхо за то, что он пропустил её пару ОДИН раз.

12:58, он глубоко вздыхает, ищет свой телефон и бумажник, выуживая ключи из своих слишком узких джинсов. Затем дверь открывается. Минхо ни разу не закатывал глаза так сильно за всю свою жизнь.

Он натягивает крошечную улыбку на лицо, даже не глядя на покупателя, просто тихо приветствует, крича внутри. Он надеется, что это старик, который покупает 12 разных видов сигарет, 6 сортов пива и спрашивает о какой-то ненужной ерунде. Всегда так. Минхо хочет закрыть магазин? Заходят люди. Хочет покурить? Заходят люди. Туалет? Люди. Они исчезают сразу после этого, оставляя его одного почти на час, и в ту минуту, когда он решает выйти и сделать перерыв, люди снова начинают приходить. Кажется, будто они ждут момента, когда он выйдет, а затем выпрыгивают из тёмных улиц, чтобы немедленно войти.

Когда покупатель подходит к кассе, Минхо хочет громко рассмеяться, глядя на него. Мальчик, вроде какого-то зверька, может, хомяка, не смотрит ему в глаза, явно волнуется и напуган. Причина, по мнению Минхо, в том, что мальчику едва исполнилось 17. Табачные магазины предназначены только для законно совершеннолетних покупателей, то есть лица младше 21 года не могут входить сюда.

— Привет. Могу я посмотреть удостоверение личности? — спрашивает Минхо, глядя в его тёмно-медовые карие глаза. Мальчик вытаскивает карточку, слишком чистую, слишком свежую, без единой грязной отметины, невероятно чистую для мальчиков, которые тусят и пачкают рвотой свои вещи по пятницам и субботам.

— Это твоё? — то, как он приподнял бровь, возможно, напугало мальчика, судя по розовому оттенку его щёк, но Минхо это не волновало: закон есть закон, а его работа важна, в каком-то смысле.

— Зачем мне показывать вам чье-то чужое удостоверение, я не тупой. Здесь есть фото, это я, — мальчик наконец смотрит ему в глаза, нахмурив брови, сжав губы. Он выглядит нервным, несмотря на попытку казаться злым. Минхо смотрит на фотографию, это действительно этот самый мальчик, боже, он такой милый, но это не значит, что это не подделка, поэтому он сужает глаза, пугая мальчика ещё больше.

— Что тебе дать? — вопрос удивил младшего, который не знал, что сказать так внезапно, разинув рот, как рыба. Выдаёт его. Он смотрит на свою обувь, пытаясь избавиться от смущения. Минхо хочет рассмеяться, но сопротивляется. Он не хочет смущать мальчика больше, чем он уже засмущал.

— Красный Мальборо, пожалуйста. Нет, подождите. О, да, красный Мальборо. Спасибо, — Минхо достает ему сигареты, проверяет и протягивает руку, чтобы мальчик вложил в неё деньги. Мальчик, похожий на оленя, вздохнул с облегчением, на его пухлом лице заметна небольшая привлекательная улыбка. Когда Минхо возвращает ему удостоверение, он с ухмылкой смотрит ему в глаза.

— Когда ты родился? Месяц и день? — колебание на лице мальчика делает его ещё более очаровательным, но в то же время немного грустным. Зачем ему поддельное удостоверение личности для сигарет, очевидно, пачка все равно не для него. Их короткое состязание взглядов прерывается, когда мальчик открывает рот, всё ещё колеблясь.

— Седьмого марта, — Минхо позволяет себе улыбнуться, протягивая ему карточку. Мальчик так быстро поворачивается спиной, что даже не видит его лица. Прежде чем он успел выйти за дверь, Минхо кричит ему вслед:

— Если ты планируешь пользоваться поддельным удостоверением, постарайся правильно запомнить даты. Седьмого мая. Хорошего дня, ребёнок, — краснея, как сумасшедший, тот вылетает. Минхо вздыхает, немного довольный тем, что мальчик пришёл в его магазин, потому что он отпустил его без всяких проблем. Другие работники никогда не позволили бы чему-то подобному случиться, они вызывали бы копов и всё такое. Но всё же они оба нарушили закон. Ну, Минхо голоден, так что ему пофигу.

В следующий раз он видит его, когда мальчик, всё ещё не зная, как его зовут, приходит в магазин через несколько дней. Половина третьего дня, Минхо снова устал, ему нужно работать с двух до десяти сразу после трёх пар в универе. Он чувствует себя неприглядно, душ давно забыт, когда он закончил ночную смену в 6 утра, у него было время только позвонить матери, чтобы она постирала бельё, потому что да, она наконец решила встретиться со своим единственным сыном после путешествия по миру. И, очевидно, его стиралка снова сломалась. Он быстро сказал ей, что любит её, прежде чем переодеться и побежать в корпус.

Когда их взгляды встречаются, мальчик выдавливает довольно неловкую улыбку, больше похожую на хмурый взгляд. На нём светло-розовые вансы, чёрные рваные джинсы с высокой талией и чёрный свитер, заправленный за пояс. Его беспорядочные тёмно-каштановые волосы падают на лоб, закрывая большие глаза. Слишком пустые, слишком тёмные. Но всё ещё такие блестящие, сначала старший подумал, что тот, вероятно, болен. Что он делал, почему он похож на мальчика из ленты тамблера для девочек-подростков? Красные глаза и нос, крошечный прыщик на подбородке. Безумно, как привлекательно может выглядеть человек даже со всеми этими недостатками и признаками недосыпа. Минхо слишком долго смотрит на него, заставляя того чувствовать себя голым. Но что бросается в глаза, так это небольшой разрез на верхней губе, плохо закрашенный тинтом. Он догадывается, что это тинт, потому что люди не могут жить с такими красными губами от природы.

— Ты вернулся. Могу я посмотреть твоё удостоверение, пожалуйста? — Минхо опускает взгляд на шею мальчика. Серьёзно? Чёрный чокер. Он ребёнок, несовершеннолетний ребенок. Он бы даже в сыновья Минхо сгодился. Весь этот наряд, вдохновленный тамблером, сводит его с ума. Минхо пытается сосредоточить внимание на карте.

— Зачем оно вам, если вы уже знаете, что это подделка? — мальчик не обращает внимания на то, что старший одержим его чокером, в его голосе звучит любопытство.

Минхо улыбается в ответ на вопрос, бросает быстрый взгляд на лицо мальчика, обратно к карточке. Он похож на белку. Точно.

— Потому что на потолке есть камера, и мой босс очень сильно надерёт мне задницу, если я не проверю удостоверение. Он ничего не слышит, так что... Я пытаюсь вести себя хорошо, но мне нужна эта работа. Просто смирись.

— Это, должно быть, дерьмово — знать, что твой босс наблюдает за каждым твоим шагом, — мальчик выглядит обеспокоенным, как будто впервые слышит о том, как устроена каждая работа. Старший сдерживает улыбку, возможно, из-за желания посмеяться над ним, и качает головой.

— Он наблюдает только первый и последний час, который я провожу здесь. Он знает моего отца, так что доверие обеспечено. Вот почему я не хочу облажаться с ребёнком, который пользуется поддельными документами, — его широко открытые глаза кричат обидой, так что Минхо просто смеётся. Он протягивает карточку обратно, заглядываясь на фотографию.

— Я не ребенок. Но спасибо, — они оба одновременно закатывают глаза, полушутя. Конечно, ребёнок бы так и сказал. Минхо был таким же, прокрадываясь на вечеринки и притворяясь взрослым, воровал алкоголь и шёл домой, чтобы посмотреть Южный парк по своему дерьмовому телеку. У всех была эта фаза. Несмотря на то, что он думает, что мальчик-белка немного отличается от обычных нервных подростков, дети остаются детьми, с разными историями и происхождением. Он старается быть терпимым и спокойным каждый раз, когда в магазин приходит несовершеннолетний или просто приходит намеренно к нему, но Минхо — это Минхо, он типичный чёрствый старик со всеми своими двадцатью двумя годами, не понимающий молодых парней или девушек.

— Сколько тебе лет? 16? — он кладет голову на ладонь, играя зажигалкой на стойке. Эта работа в большинстве случаев скучная. Хотя ему нравятся туристы, они всегда весёлые и пьяные. В центре Хондэ люди более общительны, а это значит, что работать в ночные смены должно быть весело. Не весело.

— Мне почти 18. Это законно во многих странах, — Минхо наигранно щебечет, просто чтобы рассердить мальчика, пытается дотронуться до его щёк и притворяется, будто ему больно, когда тот отталкивает его руки. 17 лет считается вполне нормальным возрастом для курения, всё ещё незаконно, всё ещё не нормально, но это понятно, если подумать о причинах, о которых он не знает в данном случае. Когда ему было 17, он поступал гораздо хуже, чем курил, так что он не мог ничего сказать.

— Но не здесь. Так что приходи только в этот магазин, если тебе что-то надо. Но я определенно не дам тебе те сигареты, которые ты купил в прошлый раз, тебе стоит попробовать что-нибудь полегче. Ты слишком молод, — защитная материнская сторона его выпрыгнула, и ему должно быть стыдно, но это не так. Этому мальчику явно нужен кто-то на стороне. Мальчик-белка только кивает, на этот раз даже не пытаясь сопротивляться, немного озадаченный поведением старшего. Минхо даёт ему красно-белую пачку с надписью «Свет удовольствия» и протягивает руку за деньгами.

13:25. Минхо идёт обратно в магазин, взъерошивая волосы, напоминая себе, что стоит как-то сходить к парикмахеру в будущем. В последний раз он подстригался самостоятельно, это было после нервного срыва и трех дней без сна. Он схватил кухонные ножницы, запер дверь ванной и испортил всё меньше чем за час, слушая MCR. Это было забавно, сейчас, когда он вспоминает. Тогда не было. Крис был в соцсетях, выкладывая дерьмовые мемы, сделанные Сынмином о нём. Минхо не может забыть момент, когда вошёл в класс в шапке, и весь класс начал смеяться, как умирающие цыплята. Средняя школа была кошмаром.

Минхо видит кого-то на улице, сидящего на земле, похожего на потерянного щенка. Вероятно, это мальчик-белка. Прошла неделя с тех пор, как он видел его в последний раз, не то, что бы он считал или что-то в этом роде... Он подходит к мальчику и, прежде чем тот успевает сказать «привет», Минхо похлопывает его по голове так легко, что мальчик сначала даже не заметил. Они ничего не говорят, Минхо даёт указательным пальцем знак подождать, открывая дверь. Хватает два энергетика и сигареты. Он закрывает магазин и садится рядом с мальчиком на грязную землю. Его дизайнерская одежда не предназначена для этого, ну да ладно.

— Как дела, малышкинс? — Минхо снова кладет голову на ладонь, упираясь локтями в колени, слегка наклонившись. Погода хорошая, но немного прохладно, на его взгляд. Он любит весну. Ну, скажем так, предпочитает. Младший теперь выглядит спокойным, что он здесь с ним, но то, как он оглядывает улицу, снова несколько грустно, точно так же, как его поза, сжимающиеся плечи, и ноги, барабанящие по грязной дороге.

— Мне нужны сигареты, — он пытается выглядеть холодно, как крутой человек, выросший на улицах, но Минхо видит его хрупкость. Когда он передает мальчику свои сигареты вместе с энергетическим напитком, резкие морщинки на его лбу и между бровями исчезают. Видеть, как он смягчается — это зрелище, которое, Минхо бы никогда не подумал, что оценит. Он зажигает сигарету розовой зажигалкой, дешёвой и почти без жидкости. Минхо не может отвести глаз от синяка на челюсти, он просто хочет встряхнуть его и спросить, что, чёрт возьми, случилось. Почему для него это всегда так важно, почему он заботится о подавленном депрессивном подростке? Его собственный неоткрытый энергетик ещё холодный, поэтому, даже не задумываясь о последствиях, он осторожно прикладывает банку к синяку. Мальчик шипит, пытаясь отодвинуться от старшего, но Минхо не собирается сдаваться. Ему не пришлось бороться слишком долго, буквально две секунды, и ребёнок наклоняется к нему, явно чувствуя себя лучше. Минхо улыбается ему, закрывает глаза и громко вздыхает. Что-то пахнет травкой, и он думает, что это мальчишечья жёлтая винтажная куртка, но не говорит об этом ни слова. Забавное зрелище, два парня сидят на земле и выглядят как куча говна. Но всё нормально. Люди будут пялиться, несмотря ни на что. Минхо привык быть в центре внимания, не особо заботясь об этом, ведь быть единственным открытым геем в школе — это то, что каждый должен прокомментировать. Привычно.

В этот день они толком не разговаривают. Смена Минхо закончилась несколько минут назад, но никого из них это не волновало. Мальчик-белка, всё ещё не знающий имени старшего, был тих и кивнул только тогда, когда Минхо спросил его о том о сём. В основном он пропускает школу, иначе почему он здесь в такое время.

— Ну, ребёнок, мне нужно идти, — Минхо встаёт, несколько раз встряхивая ногами, думая, что он слишком стар, чтобы слишком долго сидеть в одном положении. Мальчик выглядит обиженным, почти как маленький ребёнок, когда ты забираешь его игрушки. Минхо ожидает, что ребёнок будет выше его, не спрашивайте почему, и удивляется, когда оказывается, что ему приходится смотреть вниз, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Джисон. Не называй меня ребёнком. Мы почти одного возраста, — мальчик, Джисон, снова пытается выглядеть устрашающе, и старший не может не погладить его по голове и улыбнуться. Он слишком милый.

— Я Минхо. Можешь называть меня хён, Джисони, — он ухмыляется, когда мальчик с трудом сглатывает после только что придуманного Минхо прозвища. Сейчас, когда он обдумывает это имя, звучит довольно красиво, но мальчик-белка тоже остаётся. Он подмигивает ему, прежде чем обернуться, лениво помахав рукой.

Сразу после того, как возвращается домой ночью, Минхо понимает, что забыл отдать ему сигареты. Он молится всем, кто слушает, что Джисон не настолько глуп, чтобы использовать своё поддельное удостоверение. Ему не хочется сесть в тюрьму только за то, чтобы встретить это милое личико.

***

После этого они встречаются несколько раз, а затем снова, снова и снова, день за днём ​​Минхо узнает больше о мальчике, а также рассказывает ему о себе. Они на самом деле не говорят о глубоких личных вещах после того, как Джисон бросил скудное: "Мои родители заставляют меня хотеть убить себя почти каждый день", и Минхо замер, не зная, что сказать. Это не было неловко, потому что никто из них не сделал вид, что это было ошибкой, Минхо просто не знал, как реагировать на что-то подобное. Это был первый раз, когда Минхо обнял Джисона. Позже они согласились никогда не поднимать этот вопрос, если Джисон не будет готов. Он не знал, что Джисон просто прощупывал почву, медленно пытался открыться, но боялся этого. Это было неудобно, но также было очень хорошим способом держать других подальше. Некоторым людям быстро становится скучно, они хотят поговорить о драме. Так что это были просто легкие разговоры, заполнявшие пространство в магазине каждый день. О фильмах, еде и детских воспоминаниях, не касаясь чувствительных тем. Когда Минхо снова спросил о школе, Джисон сказал ему, что всё в порядке. Они оба знали, что это не так. Он пропускал почти каждый день, и иногда это приводило его в ярость, когда он тоже был в стрессе. Младший всё ещё держался за фальшивую холодную личность, которую создал для защиты себя, но Минхо часто видел настоящего мальчика, мягкого и чистого, смеющегося над глупыми шутками и слушающего Минхо с открытым ртом, стараясь ничего не упустить. Он действительно ребёнок, но ему это нравится. Джисон так сильно вырос в глазах, когда позволил себе, настоящему, открыться. Минхо чувствовал себя особенным, уверенный, что не все знали об этой стороне младшего.

Холодно. Определенно слишком холодно, чтобы кто-то мог находиться на улице. Но вот он, курит свою десятую сигарету за последний час, всего за несколько минут до закрытия магазина. Небо тёмное, лунный свет танцует на проезжающих машинах, а жёлтые огни отражаются в окнах. Минхо любит зиму, но любой здравомыслящий человек предпочел бы остаться дома и любоваться погодой через окно в уютной тёплой комнате. Воскресенье, 0:53. Он думает о своих друзьях. Крис, который сейчас находится в Австралии, наслаждается временем, которое проводит со своей семьей. Может, он ревнует. Сынмин тоже дома. Его мать сейчас живет в Чеджу, что, если вы спросите его, довольно далеко, но всё же ближе, чем Австралия.

Тем не менее, им обоим повезло, потому что Минхо снова один. Не то чтобы он слишком сильно возражал, он привык к одиночеству с детства: папа всегда на работе, а мама пытается найти себя в этом мире. Путешествует где-то в Америке, последний раз, когда они разговаривали по телефону, она была с мужчиной по имени Джозеф, кажется, в Нью-Йорке? Она не лучшая мама, но Минхо любит её даже после того, как она призналась, что у неё депрессия и что она никогда не хотела выходить замуж за его отца и быть матерью. Шокирующе, но он не мог сердиться. В любом случае, это не его вина.

Машина сигналит слишком громко для его ушей, и, оборачиваясь, чтобы увидеть, что это за засранец, Минхо видит этого мальчика, которого не встречал несколько дней. Какой сюрприз.

Он выглядит усталым, но более оживлённым, чем в последнюю их встречу. Ещё до того, как тот успел поприветствовать его, Минхо широко улыбается.

— Что ты здесь делаешь? — Джисон теперь ближе, его губы снова красные, глаза блестящие, а щёки розовые. Ему холодно. Судя по тому, как он дрожит, практически замерзает. Минхо нахмурился, буквально через секунду разозлившись. — Ты что, сумасшедший? Что ты здесь делаешь в свитере? Умереть хочешь? — он ругает его, не замечая легкой улыбки на лице Джисона. Мальчик качает головой, ничего не говоря. Минхо роняет сигарету, хватает мальчика и затаскивает в магазин, всё ещё с суровым выражением лица. Джисон тихонько смеётся, заставляя старшего ахнуть.

— Как ты мог... А теперь скажи мне, какого хрена ты делаешь? Не пойми неправильно, я рад, что ты здесь, я начал думать, что ты умер или что-то в этом роде, но... Ты в порядке? — Минхо теперь обеспокоен, он чувствует, что что-то не так, и это делает его готовым драться с любым, кто прикоснется к мальчику. Джисон снова качает головой, не глядя ему в глаза. Он не выглядит грустным или даже раздраженным. Это... это радость?

Минхо подходит ближе, не меняя лица, он хочет, чтобы Джисон знал, что он зол за то, что тот недостаточно осторожен. Кто, чёрт возьми, уйдёт из дома без куртки в декабре? И почему он так рад этому?

— Как дела? Выкладывай, — Минхо изо всех сил старается оставаться злым подольше, но как он может, когда Джисон так улыбается. Теперь, когда он внимательно наблюдает за ним, то начинает думать, что это не только счастье. Он сделал что-то глупое. То, как он смотрит в пол и пытается сдержать ухмылку, вызывает подозрение. Минхо это совсем не нравится.

— Я сбежал из дома.

Теперь Минхо просто смотрит на него. Совершенно ошарашенный, моргающий, как дебил. Он что? Старший закрывает глаза и кивает. Что ему теперь делать? Распсиховаться? Отправить его домой? Спросить, что случилось? Промолчать? Может быть, лучшим вариантом будет спросить. Потом распсиховаться, отправить его домой и молчать.

— Ладно... и... я не знаю... почему ты убежал посреди ночи? Без грёбаной куртки? — Джисон смотрит вверх, явно обиженный. Он дуется, да, он дуется, вот так. Минхо чего-то не понимает? Ему стоит реагировать по-другому?

— Ну, я действительно не думал об этом, может быть, потому что это огромная задница? Зачем мне возиться с куртками и шарфами в такой момент? — Джисон чувствует себя маленьким и глупым, особенно когда Минхо смотрит на него, как на сумасшедшего. Он искренне счастлив, что сделал то, что сделал, и, возможно, думал, что старший тоже.

— Позволь мне уточнить. ТЫ сбежал из дома с буквально пустыми руками. Даже без телефона. Я спрошу ещё раз, зачем ты это сделал? — теперь Джисон близок к тому, чтобы разрыдаться, может быть, видимость его гордости за то, что он сделал, — это просто скрыть тот факт, что он чертовски напуган. Было действительно трудно сделать что-то настолько большое, решение сбежать всегда было в его голове, но сегодня вечером он чувствовал, что больше не может этого выносить. Может, он не очень этому рад. Может, он никогда не был. Минхо тоже чувствовал себя хреново, не зная, как успокоить младшего. Он не должен быть тем, кто заставляет Джисона чувствовать себя так. Это не то, что он хотел сделать. Не задумываясь, он притягивает младшего к себе, крепко прижимая к груди.

— Я отвезу тебя домой, — Джисон быстро разрывает объятия: он не может поверить, что старший сделает это. Минхо широко раскрывает глаза, прежде чем понять, что сказанное им воспринято не совсем так, как он планировал.

— Не твой дом, глупый. Мой. Ты можешь остаться там на несколько дней, но ты не можешь просто так исчезнуть из дома. В конце концов твои родители вызовут полицию, и я уверен, что ты этого не хочешь. Ты ушёл с липовыми документами, теперь ты типа преступник, — Джисон не мог не рассмеяться над глупой шуткой, отталкивая старшего. Минхо закрывает магазин и, несмотря на громкое раздражающее нытьё, натягивает куртку на младшего, который взамен отдаёт свой свитер. Не похоже, что это хоть немного поможет, но Минхо всё равно благодарен ему.

В тот момент, когда Минхо входит в свою квартиру, то снова проклинает своих друзей за то, что они оставили такой беспорядок. Но Джисону всё равно, он наступает на пустую коробку из-под пиццы и смеется над ней, заходя внутрь. Минхо замёрз до смерти по дороге домой, потому что, конечно же, Джисон был голоден, и перекусили парой бургеров. Однако Минхо не жалел, что сказал тому остаться.

— Хорошо, прими душ, ложись в постель, и мы можем посмотреть фильм, если хочешь. Я постараюсь найти для тебя одежду, — Минхо идёт в свою комнату, в которой тоже полный беспорядок, но ему удается найти некоторые из своих старых вещей в шкафу, надеясь, что они подойдут Джисону.

Но Бог любит мучить его, и единственная футболка, которую он находит, использовалась как полотенце некоторое время назад, когда Крис решил покрасить здесь свои волосы в розовый цвет. Поэтому он со стоном выбрасывает её, глядя в ту сторону, где находится его самая часто используемая одежда. В любом случае ему нравится мысль о Джисоне в его вещах. Взяв свои чёрные брюки, огромную белую футболку и одежду для себя, он идёт в гостиную. Джисон лежит животом на черном кожаном диване, лицо всё ещё розовое и помятое из-за такой позы. Он выглядит слишком милым, слишком мирным для мальчика, который только что сбежал. Минхо набрасывает на него одежду, похлопывая по спине. Они оба чувствуют себя уставшими и измученными, Минхо от работы, а Джисон от внутренней войны, с которой он постоянно борется. Минхо хочет помочь ему, но не знает, как это сделать. Мальчик смотрит на него взглядом, который Минхо не может понять. Он в порядке?

— Спасибо. Ты всегда рядом, — Джисон слегка улыбается, «невинность» — слово, созданное специально для него. Если бы только Минхо мог уберечь его.

— Всё в порядке. Ты хороший ребёнок, — затем они просто смотрят друг на друга, Минхо сожалеет о своих словах сразу после того, как сказал их. Джисон снова готов заплакать. Почему его так трудно понять...

— Я не ребёнок.

Позже, когда они оба, наконец, ложатся спать, они соглашаются посмотреть триллер по netflix'у. Телевизор огромный, Джисону он здесь уже нравится, даже если кровать не самая широкая. Минхо подумал, что бесполезно отправлять Джисона в его кровать, потому что младший предпочел бы вместо этого спать на диване, поэтому он даже не спросил, что он хочет, когда достал свою запасную подушку и одеяло. Им достаточно комфортно друг с другом, чтобы спать в одной постели. Чувства в сторону, они просто друзья.

— Ты не хочешь рассказать мне, что случилось? — Минхо игнорирует дерьмовый фильм с херовым сюжетом, его больше волнует сложившаяся ситуация. Всё равно они посмотрели всего 30 минут. Джисон повернулся лицом к Минхо. Он прижимает к себе одеяло, и это так очаровательно. В голове мальчика полно мыслей, но он слишком напуган, чтобы говорить об этом. Он знает, что Минхо заслуживает того, чтобы знать, что с ним, пора отнестись к этому серьёзно и позволить ему нормально увидеть ситуацию. Но Джисон напуган, и всегда был, показаться раздражающим, слишком сильно, он не хотел слишком много рассказывать и говорить о том, чего стыдится. Он ненавидит, когда его считают жалким...

— Ну. В общем, мои родители обвиняют меня во всём. Они... Не худшие, я знаю, что другие дети проходят через гораздо более худшие вещи, например, я не знаю, с физическим насилием. У меня такого нет, они не часто делают мне больно. Я имею в виду, когда они это делают, то это потому, что я заслужил, я думаю. — он быстро глядит на Минхо, и мальчик кажется обозлённым, абсолютно безумным и это страшно, но Минхо знает, что эти чувства направлены не на него. Это его успокаивает, Минхо так заботится, разве это не то, за что он должен быть благодарен? Почему он боится, что мальчик бросит его, выбросит, когда на самом деле этого не произойдет.

— Они говорят такие вещи... Чаще всего болезненные вещи, — Джисон чувствует, будто тяжелое бремя, словно ящик, набитый камнями, внезапно покидает его тело, его плечи свободны, а лёгкие, наконец, пусты, он готов наполнить их чем-то другим, помимо беспокойства. Он собирается всё обсудить. Минхо касается предплечья младшего своими холодными пальцами, может быть, чтобы успокоить его, может быть, просто чтобы почувствовать его. В любом случае, Джисон вздрагивает от прикосновения, словно оно обжигает его, его щёки согреваются, а сердце бьется так быстро, что пугает его. Он хватает пальцы старшего, сжимает их и тянет руку к себе. Минхо терпеливо ждёт, пока младший продолжит, говоря себе, что готов ждать вечно.

— Они говорят, что моя жизнь — ошибка, что они в первую очередь сожалеют о том, что я есть. Говорят, что я никчемный, слишком тупой, слишком странный, то, как я говорю, раздражает, я уродливый и... — как только он начинает думать о том, что его родители сказали ему, что он должен был умереть от передозировки в 13 лет, он не может больше продолжать. Он просто не может, язык онемел, и всё его тело трясётся, всё слишком, это совсем нечестно, и Минхо хочется рвать на себе волосы: как могли родители сделать такое, люди, которые должны любить Джисона всеми своими сердцами, пытаются полностью уничтожить его. Даже удар по лицу причинил бы меньшую боль. Это такое клише, рассказы, подобные этому, используются в паршивых фильмах и плохо прописанных романах, это ни с кем не должно случаться, так почему это вообще есть? Джи руками закрывает лицо, пытаясь сдержать слёзы, и это совсем не помогает: он чувствует, как ладони становятся влажными. Джисон почти забывает, что рядом с ним в постели кто-то, он слишком занятый тем, чтобы пытаться удержать себя.

— Могу я прикоснуться к тебе сейчас? — Голос Минхо — всего лишь шепот, но это достаточно громко, чтобы его можно было услышать. Джисон так быстро кивает, что его шея чудом не сломалась. Старший издает тихое «хорошо» в основном самому себе и обнимает мальчика за тощую талию. Его подбородок упирается в макушку Джисона, они так близко, но этого всё ещё недостаточно. Их объятия крепкие, они оба могут чувствовать дыхание друг друга, и, честно говоря, это действительно приятное чувство.

— Как ты думаешь? Они говорят правду? — Джисон знает, что на этот вопрос ему следует ответить отрицательно, но он не знает. Где-то глубоко внутри он знает, что это не так, и то, как с ним обращаются, неправильно на всех уровнях, но благодаря им из-за них он не так уверен в этом. Было время, когда он думал, что они несправедливы, и всё это — жестокая шутка, в которой они зашли слишком далеко, он был уверен, что это не его вина, и он неплохой человек, но слышал обратное так долго, дрался в школе, и учителя, говорящие ему, что он действительно ужасный ребенок, совсем не помогали. Он просто хочет услышать, как кто-то скажет то, что он считал правдой. Что он в порядке.

— Я думаю, что ты драгоценный, ты это знаешь, правда? Ни одна вещь, которую они говорят, не является правдой. Ты не ошибка, — молчание должно быть предупреждающим знаком, но Минхо знает лучше. Джисон думает. Это та часть, в которой он должен проснуться?

— Я так счастлив, что ты жив, — и он ломается. Громкие рыдания наполняют комнату, душераздирающие, но он остается неподвижным, не разрывая объятий. Минхо хочет остановить время, чтобы у него было несколько минут, чтобы подумать, что сказать дальше, что делать, как помочь? Он на 99% уверен, что младший не разрушен полностью, что его можно спасти от этого дерьма, в котором он находится, в основном из-за выходящего стресса, он слишком долго молчал. Минхо задается вопросом, может ли он собрать кого-то воедино? Слёзы Джисона пропитывают его рубашку, он тоже может чувствовать это на своей шее, и это должно снова его испугать, что, если он не может сделать Джисона счастливым?

Через некоторое время болезненные звуки стихли, и они снова остались в тишине. В комнате холодно, Минхо забыл об обогревателе, который всё ещё выключен, но сейчас он не собирался вставать.

— Хорошо, я чувствую себя намного лучше. Это было дико, — они оба посмеиваются над горькими словами Джисона и ничего не говорят. Минхо целует мальчика в голову, преувеличенно и громко, и откидывается назад, чтобы дать ему пространство. Джисон тихо мычит себе под нос, растирая лицо тыльной стороной ладони и перекатываясь на живот, уткнувшись головой в подушку. Минхо хочет что-то сказать, что угодно, но понятия не имеет, что именно.

— Нам надо спать. Спасибо, что дал мне поплакать, типа. И за то, что выслушал, —старший закатывает глаза, старый Джисон вернулся, вероятно, чувствуя себя неуклюжим подростком, и он действительно должен сказать, что всё в порядке, пока не смутился ещё больше и решил снова никогда больше никому не открываться.

— В любое время. Я был честен, поэтому, если ты думаешь, что я сказал что-то из жалости, немедленно забудь об этом. Я искренне думаю, что ты не пустая трата времени, и ты знаешь, что я ни с кем не сближаюсь. Просто поверь мне, — он кладет руку на голову Джисона, ещё больше растрепав волосы. Младшему нужна привязанность, он понял это сегодня. Когда их глаза встречаются, на губах Джисона появляется застенчивая улыбка, его пальцы играют с рубашкой старшего. Он действительно благодарен. Было не так уж плохо, чтобы все открыться, тем более, что это Минхо. Джисон доверяет ему, и, может быть, однажды он поверит ему на все 100%. Как бы то ни было, он винит то короткое время, которое он спал на днях, в том, что был таким чувствительным и в некоторой степени остро реагировал, но он не особо жалеет об этом. Скоро у них будет ещё больше таких моментов вместе, и их первое впечатление было не хаотическим, а впечатляющим.

Минхо просыпается в 6 утра, его спина ужасно болит от позы, в которую его затолкал Джисон, и на улице всё ещё довольно темно. Ему очень просто хочется лечь, оттолкнуть младшего от себя и поспать целую неделю. Но жизнь жестока, у него всё время есть дела. Работа или университет, он не знает, что ненавидит больше. Минхо встаёт, волочится и заходит на кухню. К тому времени, как он закончил с действительно нездоровым, но быстрым завтраком (разогрев вчерашнего картофеля фри), Джисон, находящийся в другой комнате, начал скучать по его присутствию во сне. Младший никогда не спал ни с кем, кроме своих мягких игрушек, так что это была довольно забавная ночь. Около трёх ночи он проснулся от руки, которая держала его на месте, крепко обхватив за талию. Он хотел отползти от смущения, но быстро понял: 1) это не его вина, что Минхо обнимает его; 2) на самом деле это очень удобно; 3) Минхо всё равно спит. Оставаться на левой стороне кровати, где он должен был быть, оказалось проблемно. Чем больше у него места для движения, тем труднее спящему Джисону не перекатываться из стороны в сторону, не раскидывать ноги и просто нормально спать.

Старший собран, одет и готов к работе. Но он стоит в гостиной и думает, попрощаться ли с Джисоном, сказать ли ему, что в прихожей есть деньги, чтобы он мог заказать еду, или просто уйти, потому что он уже опаздывает и нет смысла делать это: младший, наверное, просто забудет об этом. Но Минхо всё равно идёт в свою комнату. Вид перед ним — самое восхитительное, что он когда-либо видел. Мальчик-белка всё ещё спит, его рот слегка приоткрыт, волосы растрепаны, а одеяло плотно прижато к груди, пока он обнимает его. Его лицо такое умиротворенное, ни хмурого взгляда, ни прикусывания губ, просто такое, какое оно есть.

— Джисон. Проснись. Привет, — может быть, звать его — не самая эффективная идея, но если он попробует немного громче? Нет. Не работает. Минхо очень хочет вернуться в постель... Сработало прикосновение к его лицу, мальчик медленно открыл глаза, всё ещё сонный.

— Мне нужно идти. Закажи что-нибудь, когда проголодаешься, я вернусь в 6. Не уходи, хорошо?

— Куда ты собираешься? — младший в замешательстве, очевидно не понимая, что происходит: ещё слишком рано, и он только что проснулся, и почему Минхо вообще разговаривает с ним?

— На работу, потом универ. Не забудь поесть. Ты будешь в порядке? — он просто хочет обнять его. Как он может быть таким милым?

— Да, не волнуйся. Хорошего дня, хён, а теперь дай мне поспать, — Джисон снова переворачивается, теперь его спина смотрит на старшего, не довольный тем, что его разбудили. Минхо хмурится, неблагодарный говнюк. Он похлопывает того по талии, снова прощаясь, и в следующую минуту Джисон уже крепко спит.

***

Позже ему стало не по себе за то, что он был таким придурком, но он знает, что Минхо совсем не злится. Сейчас 12, и Джисон чувствует себя новым человеком. Первым делом он заказывает еду с ноутбука Минхо, поскольку телефона он с собой не взял. Прокрутив страницу некоторое время, он находит неплохую еду по хорошей цене, поэтому быстро нажимает кнопку заказа и ждёт. Скучно. Стоит ли ему посмотреть телек? Или поиграть в xbox Минхо? Джисон оглядывается. Честно говоря, в квартире большой беспорядок, может, ему стоит побыть хорошим другом и привести всё в порядок до прихода Минхо? Всё ещё в пижаме, он открывает YouTube, вводит своего любимого рэпера, Чжухона, и приступает. Во-первых, он собирает мусор: всё пустое дерьмо, которое находит на полу, и кладет его в мусорный мешок. Он задается вопросом, как, чёрт возьми, Минхо может производить столько мусора...

Через полчаса приезжает его еда, и Джисон не мог быть более счастливым: он был жутко голоден. Есть в квартире, которая всё ещё ему незнакома — своего рода странность, потому что поиск вилок и ножей занял больше времени, чем он ожидал. Стены мягкого светло-серого цвета, с поверхности свисает несколько современных картин, всё такое роскошное. Диван из экокожи, огромный телевизор, стеклянный стол... Очень мило, ему это нравится.

Он покончил с едой, и ему, вероятно, стоило снова заняться уборкой, если он хочет закончить вовремя. Джисон открывает окно, впуская свежий воздух. Но на улице так чертовски холодно, что он закрывает его через 10 минут, ненавидя себя за то, что пытается быть похожим на принцесс из Диснея. Книжные полки Минхо забиты книгами, связанными с университетом, кое-какими гиковскими вещами, которые Джисон никогда не понимал, но которые нравились Минхо, и фотками. Он насчитывает пять рамок и сбивается, когда замечает тот, на котором запечатлена очень симпатичная женщина. Наверное, мать Минхо. Или сестра? Минхо выглядит моложе, его тёмные натуральные волосы лежат на лбу, а на лице широкая улыбка, настолько привлекательная, что Джисон хочет смотреть на неё вечно.

Ещё полчаса, почти всё закончено. Теперь осталось пропылесосить, потому что кажется, что друзья Минхо тупые и не могут пользоваться тарелками. Пока Джисон пытается найти пылесос, он натыкается на другую комнату слева. Как, чёрт возьми, он не заметил дверь? Он входит, в, кажется, кладовую. А, нет. Это огромная прачечная, к которой никто не прикасался уже несколько месяцев. О Боже.

"Вылези из вакуума", — говорит он себе, — "уберись здесь, Джисон".

Так он и поступает. Эта штука вообще работает? Высокого качества стиралка и сушилка, и одежда Минхо лежит в комнате на полу, грязная. Просто почему. Но он чувствует, что Минхо разозлится, если Джисон прикоснется к его одежде, поэтому он просто убирает комнату и выходит.

Позже он узнает, что пылесос находился в другой комнате, которую он не заметил.

Сегодня он узнает кое-что о Минхо. Старший любит «Время приключений» и «Звёздные войны», и у него есть несколько журналов о фотографии, что может быть его хобби или просто интересом. У него нет времени, чтобы держать всё на своих местах, и что он не может постирать белье самостоятельно. Он любит кошек больше, чем любых других животных, и его коллекция игр настолько велика, что, вероятно, стоит больше, чем школьные сборы Джисона.

Джисон решает, что пора вздремнуть, поэтому идёт в комнату Минхо и падает на кровать. Ему чертовски скучно. Думая, что netflix — это хорошая идея, чтобы убить время и развлечься, он пытается что-то найти. "Конец ебаного мира" кажется неплохим выбором.

— Просто убейте её уже, чего вы ждете? Боже мой, нет! Вы действительно собираетесь трахаться в этом доме? — раздраженно и нервно кричит он на телевизор, когда Минхо входит в дом. Отчасти напуганный, он даже не снимает обувь и просто идёт прямо в свою комнату, находит Джисона, завёрнутого в буррито из одеял, смотрящего на экран с румянцем на щеках. Ой. Это та сцена. Минхо моргает один, два раза, затем пытается улыбнуться, притворяясь, что сцена не о девушке, которая пытается сделать парню минет. Это неловко, широко распахнутые глаза Джисона всё ещё смотрят на телевизор, а его лицо просто ярко-красное, действительно забавное зрелище, если вы спросите Минхо.

— Ты напугал меня почти до смерти... Что делаешь? — Джисон не отрывает глаз от экрана, он слишком смущён, чтобы сделать это. Почему он такой глупый, почему он не мог обратить внимание на время? Он извиняется, но так тихо, что Минхо думает, что он это вообразил.

— Постой, нет. Я не злюсь. Привет, — теперь тихо, за исключением того, что девушка в телеке кричит на парня. Снова действительно неловко. Они вроде как заявляют о своих чувствах, но один из них всегда такой неловкий. Но старший пытается отмахнуться и заставить себя вести нормально.

— Как прошел день? — Минхо садится на кровать, снимает обувь и смотрит на мальчика, который всё ещё одет. Если честно, он хотел прийти домой пораньше, чтобы увидеть мальчика и позаботиться о нём, слишком боясь, что младший почувствует себя дерьмом после того, что случилось, и он просто оставил его здесь. Это был тяжелый день, и теперь Минхо немного грустно, что его не было здесь, чтобы смотреть с ним телевизор весь день. Это было бы лучше, чем слушать скучные занятия и иметь дело с надоедливыми посетителями.

— Всё было хорошо, я немного помог тебе. И я заказал еду, — Джисон теперь ближе к старшему, отчаянно нуждающийся во внимании. Минхо тоже замечает это, поэтому он держит младшего за талию, немного улыбаясь. Ждёт.

— Что ты имеешь в виду? — снова моргая, как баран, он оглядывается, и да, какого хрена?

— Иди на кухню, держу пари, она никогда не была такой чистой! — Джисон так широко улыбается, он действительно такой невинный, он так взволнован реакцией старшего. Минхо делает то, что ему сказали, и он действительно никогда не видел такого, может быть, лишь однажды, когда Сынмин приезжал сюда в прошлом году.

— Значит, ты сам убрал всю квартиру? Почему?

— Потому что тут был беспорядок. И спасибо тебе...

Они так и стоят, глядя друг на друга. Минхо очень любит этого ребёнка. Воркуя на него, он сжимает щёки младшего в ладонях, имитируя поцелуи и обнимая его. Джисон отталкивает его, почему он всё время такой невыносимый? Не то чтобы он был против того, чтобы его целовал мальчик, но всё же...

— Ну, я тебя оставляю. Но серьёзно, спасибо. Ты знаешь, что всё в порядке, и тебе не нужно ничего давать взамен, но я ценю это. Спасибо, Джисони, —

Минхо заставляет его сесть на стул, опуская плечи, и подносит к столу пластиковый пакет. Глаза Джисона загорелись, когда он попытался заглянуть внутрь.

— А теперь давай поедим, я голоден. Я купил тебе одежду, которая подошла бы тебе немного лучше, чем моя, — Джисон берёт вилки и, задыхаясь, бросает салфетки Минхо.

— Нет, зачем? Это чертовски дорого! — начинает он, но суровый взгляд Минхо заставляет его замолчать и надуться как ребёнок. Есть что-то в старшем, что заставляет его вести себя и поступать так, как ему велят, даже с его любопытным игривым характером. Иногда бывает сложно, но не похоже, что он играет роль, которую он всегда надевал с другими людьми, и ему это нравится.

— Я был с друзьями в торговом центре, искал, где поесть, мы гуляли, видели кое-что, и да. Позволь мне купить тебе вещи, это делает меня счастливее.

— Я не помню, чтобы просил тебя стать моим сахарным папочкой, но если ты настаиваешь... — Минхо почти давится едой, но, увидев, что Джисон просто шутил, он закатил глаза и тоже засмеялся. Но он не возражал бы.

— Хочешь пойти покурить? — они сидят на диване, одежда, которую Минхо купил, лежит на полу перед ними, ожидая, когда кто-то снимет ценники. Ноги Джисона на коленях старшего, они просто смотрели что-то, но это быстро стало скучно.

— Да. Снаружи? — Минхо кивает и дает ему пушистый желтый халат, явно дорогой, может быть, он стоит дороже, чем вся жизнь Джисона, и, чёрт возьми, это Versace?

— Как ты стал таким богатым? Я уверен, что в магазине не так хорошо платят... —судя по тапочкам Gucci, которые носит мальчик, другой дизайнерской одежде, которая у него есть, и его дом чертовски роскошен. Минхо снова тупо моргает, слишком часто, и это действительно мило, если вы спросите Джисона.

— Мои родители владельцы некоторых отелей здесь и в Америке. Они загружены, а моя мама одержима дорогими вещами, она всегда покупает мне ненужные подарки, такие как этот. Я попросил халат, и она купила мне три таких... Глупо, конечно, но это делает ее счастливой, — он пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения.

— Так ты наследник. Это здорово! Почему тогда ты работаешь, особенно в такой дыре? — Джисон действительно хочет понять, но не может. Разве он не достаточно богат, чтобы не работать, пока его родителям не надоедят их отели, и они не предоставят ему работу?

— Я не хочу высасывать деньги с них. Честно говоря, это просто бремя, я не хочу этим заниматься, это скучно. Я плачу за квартиру, и это единственный способ, которым они позволили мне пойти в университет. Я имею в виду, чтобы изучать танцы, потому что они настаивали на том, чтобы я, как и они, изучал бизнес. Что опять же скучно, — говорит он, вынимая пачку сигарет из куртки и кладя одну в рот. Он выглядит до невозможного привлекательно с сигаретой между его полными кошачьими губами, а его ресницы такие длинные, такие тёмные, завораживающие. Джисон словно забыл о том, что старший сказал всего несколько секунд назад.

— Да, понял. Но у тебя уже есть твёрдое будущее, это хорошо. Тебе не нужно беспокоиться о том, что ты собираешься делать, когда станешь старше, —

Минхо протягивает одну сигарету Джисону, и они выходят на балкон, освещённый яркими городскими огнями, вид такой красивый, можно видеть здания и проезжающие машины. Балкон не слишком высокий, Минхо живет на 5-м этаже, но достаточно высокий, чтобы напугать Джисона, в любом случае, он не говорит ни слова. Минхо садится на стул, прижимая Джисона к другому. Они долго молчат. Может быть, прошло всего несколько минут, но им обоим кажется, что прошла целая жизнь. Комфортно.

— Моя мама бросила меня, к слову. Я получаю хорошие вещи по почте почти каждый день, и моё будущее не вызывает сомнений, но у меня нет матери. Я не говорю, что предпочел бы быть чертовски бедным, но имеющим мать, потому что это всегда было вот так, и я к этому уже привык. Просто... Я не хочу, чтобы они были рядом со мной, — старший выглядит так, как будто он в глубоких раздумьях, и Джисон не хочет ничего говорить, чтобы не беспокоить его, но эта тишина душит его, и его собственные мысли заполняют голову, в которой больше просто нет места. Минхо никогда не говорил о своих родителях, ни разу. На самом деле Минхо почти не рассказывает о своей жизни. Джисон не сказал бы, что ничего о нём не знает, потому что он явно знает, но это не одно и то же.

— Я слышу, как твои шестерёнки усердно крутятся. Не заморачивайся, я знаю, ты понимаешь. Всё нормально, я в порядке, — Минхо улыбается ему, ярко и искренне. Джисон всё ещё думает. Может, поэтому Минхо такой заботливый, цепкий и властный одновременно? Потому что мать оставила его одного, и он слишком боится, что другие тоже его бросят? Это просто глупое предположение, но Джисон хочет плакать. Джисон любит Минхо, и знание того, что им пренебрегают, злит его.

— Твоя мама многое упускает, — это всё, что он говорит, потому что всё остальное сейчас звучало бы слишком банально и кринжово. Но этого достаточно, Минхо легонько пожимает его ногу, чтобы успокоить. Всегда трудно признать, что у наших близких бывают проблемы и трудные времена в жизни, потому что мы, очевидно, хотим видеть их счастливыми, несмотря ни на что. Некоторые люди заслуживают целого мира, и Минхо — один из них.

***

Три дня спустя они всё ещё вместе в доме Минхо, курят травку на крыше здания и болтают ни о чем и обо всём сразу. Джисон позвонил бабушке, чтобы сообщить ей, что он жив и здоров и, вероятно, через несколько дней пойдёт домой. Она была в ярости, узнав, что он сбежал, заставив сердце Джисона сильно заболеть. Его родители не сказали ей. Его родители никому не сказали. Его никто не ищет. Но как только женщина успокоилась, она отказалась просто так его отпускать и попросила поговорить с Минхо. Джисон не сказал ни слова и передал ему телефон. Было забавно видеть, как старший, такой весь нервный и вежливый, играл со шнурком своих шорт, глядя на Джисона. Минхо плохо разговаривает со старшими. У него ни с кем не было проблем в общении, но когда дело доходит до пожилых... Он думает, что это бесконечный страх оказаться недостаточно хорошим, потому что, хотя он не хочет выглядеть как говнюк, говоря, что все старшие гомофобны и грубы, многие из них действительно таковы, и ему это надоело. Уважение доходит до тех пор, пока на него не отвечают взаимностью, и, честно говоря, он никогда толком не понимал, почему он должен быть вежливым и ужасно милым с любым, кто ведет себя буквально как мудак? Они прожили вдвое больше, чем он, здорово, ура, вы скоро умрёте. И что дальше?

Но бабушка Джисона была просто мила и любезна с ним, но при этом у неё был резкий голос, напоминающий ему, что нужно правильно кормить ребёнка, и "Я чуть не забыла, ради бога, не давайте ему рыбу, у него аллергия". Минхо очень понравилась эта женщина.

***

Джисон собирается домой. Прямо сейчас. Он почти вышел из дома Минхо, его ноги просто... Не двигаются? Он более чем напуган встречей со своими дерьмовыми родителями после 8 дней проживания в гостях у Минхо, где всё хорошо и спокойно, без резких звуков и криков. И ему просто совсем не до этого, ну, правда. Рубашка Минхо — потому что те, что тот ему подарил, уже использованы, а стиральная машина всё ещё сломана — придаёт ему некую уверенность, и, боже, она пахнет им, так что тоже оказывает успокаивающее действие, этого должно быть достаточно, чтобы он продолжал двигаться. Верно? Старший сказал ему остаться ещё на день, чтобы он мог его завезти, но Джисон мужчина, он может сделать это сам. Хотя он всё равно оставил записку на холодильнике, чтобы ещё раз поблагодарить Минхо и сообщить ему, что он, вероятно, будет оставаться заложником до конца своей жизни и, возможно, когда-нибудь он сможет ускользнуть. Это была шутка, серьёзно, но если такое реально произойдёт, Минхо был готов звать копов.

Вот он, у входной двери, весь трясётся, давление упало, и он потеет, как свинья. Он так не готов к этому, что хочет сбежать и улететь в Канаду, чтобы жить как Джеймс и никогда не оглядываться назад. Он входит, тихо, моля всех, кто слушает его, остаться одному. В тот момент, когда он закрывает дверь, из кухни доносится громкий звук, похожий на удар металла по полу. Даже не думая, он бежит в свою комнату, очень быстро закрывая дверь и запирая её с сердцем, пытающимся разорвать его плоть и вырваться из тела. Какого хрена он делает?

— Джисон? Ты там? — идиотский вопрос, думает он, потому что, очевидно, так и есть, но всё равно говорит громкое «да», чтобы прояснить, что это он, а не кто-то чужой.

— Постирай, пока я на работе, — и с этим она уходит. Дыхание Джисона снова выравнивается, и когда дверь открывается, через несколько секунд в доме становится совершенно тихо. Как будто ничего не произошло. Он вздыхает и успокаивается. Всё нормально. Он в порядке. Всё хорошо.

Минхо звонит ему в полдень, чтобы спросить, что купить для их вечера кино, и Джисон говорит, что он дома.

— Да, я знаю, вот почему я спросил. Итак, китайская или тайская еда? Или мы чувствуем себя модными и в настроении поужинать вне дома? Я нашел одно место, там очень круто, там буквально играют Троя Сивана и Леди Гагу. Королева и король геев, я прав, — иронически говорит он, ненавидя типичные гейские вещи, которые обычно говорят люди. Джисон слишком сильно смеётся, но смягчается от того, как Минхо думает, что под домом младший имел в виду его дом, и это просто заставляет его немного ненавидеть себя, потому что ему действительно нравится быть со старшими.

— Меня там нет, хён. Я вернулся, — Минхо громко спрашивает, почему он вернулся, не сказав ему вообще ничего, но Джисон только смеётся. — Потому что я ненавижу тебя, почему ещё?

— Да, очевидно, засранец. Береги себя, хорошо? Я напишу тебе позже. Позвони мне, если понадоблюсь.

***

Следующие несколько недель проходят без драмы, что, честно говоря, пугает Джисона немного больше, чем следовало бы, но всё идет относительно хорошо. Его родители совсем не торчат в заднице, его не наказали, и из школы его не выперли. Он едет домой к Минхо после долгого дебильного дня, проведённого с надоедливыми учителями. Минхо настаивал на том, чтобы они встречались почти каждый день, даже если они оба знают, что у него нет на это времени. Джисон вообще не жаловался. Минхо открывает дверь ровно после пяти ударов, как всегда, и Джисон в мгновение ока оказывается на диване.

— Ты... ты раздражаешь меня своим присутствием, надеюсь, ты это знаешь, — Минхо приземляется рядом с Джисоном, и вскоре они уже обнимаются. Минхо пахнет детской присыпкой и потом — странная комбинация, если спросить Джисона, но всё в порядке.

— Ты пахнешь. Танцевали? — Минхо мычит и кивает, слишком сонный, чтобы ответить словами. Его голова покоится на плече младшего, рука свободно обнимает его колени. Его глаза так сфокусированы на телевизоре, что он не замечает пристального взгляда Джисона, поэтому мальчик может продолжать смотреть на него молча. Губы Минхо потрескавшиеся, бледные, но всё ещё красивые, а лоб влажный, возможно, пот, может быть, просто кожа жирная, но Джисон всё ещё находит его привлекательным.

— Ты скучал по мне? — сейчас старший смотрит на него, ясно осознавая, как на него пялились несколько минут.

Джисон кивает, но его щёки теперь тёмно-красного цвета, и это заставляет его немного стесняться, он знает, как Минхо на него влияет, и он знает, что Минхо осознает этот факт. Тот ухмыляется и гладит младшего по ноге, прежде чем встать перед телевизором, загораживая обзор. В комнате темно, только мерцающие огни боевика позволяют увидеть хоть что-то, поэтому Минхо выключает его. Джисон не произносит ни слова, только ждёт, не понимая ничего, пока старший что-нибудь скажет. Джисон откашливается, но затем чувствует, как руки держат его лицо, и кажется, будто время как-то останавливается. Он хочет кое-чего, но слишком боится даже думать об этом, поэтому не произносит ни в слух, ни в своей голове, это слишком глупо, слишком неправильно. Но он всё ещё хочет, чтобы это произошло. Минхо наклоняется, и сердце Джисона такое шумное в его грудной клетке, когда он чувствует дыхание на своем лице, и думает, что это его конец. Старший слегка улыбается себе, когда слышит вздох Джисона, и, прежде чем всё становится слишком странным, легонько целует младшего в лоб, почти не касаясь кожи. Его тёплые руки ласкают мягкую кожу на шее Джисона, как будто он хочет сказать "извини" без слов, чтобы не нарушать густую тишину. Уже не темно.

— Я пойду в душ, так что найди себе одежду, — Минхо заходит в ванную, закрывает дверь и, когда они не могут видеть друг друга, замирает. Что это за хрень была. Это почти драматично, то, как они начинают сходить с ума, словно по щелчку.

Когда Минхо закончил и успокоился, он позволяет Джисону тоже принять душ, и они оба ложатся в кровать Минхо, как всегда, но теперь это немного напрягало.

— Что? Тебя смутил мой жест, засранец? — Минхо раздражён и обижен, в основном прикидывается, но ему нужно знать, в чём дело. Это не было актом любви, просто два друга дурачились.

— Нет? Это просто поцелуй, не будь таким самоуверенным, ты не так сильно на меня влияешь, — Джисон сейчас просто откровенно врёт, но так надо, он должен. Он не может сказать: «На самом деле у меня истерика, потому что мне это понравилось», потому что, да, это бы всё испортило. Они лучшие друзья. Иногда можно поцеловать друг друга в лоб.

— Хорошо. Потому что я знаю, что ты захочешь ещё раз проявить привязанность, когда мы станем ближе, просто немного помог тебе. Всё нормально, ты можешь сделать это сейчас, — Минхо больше не знает, о чем говорит.

***

Они просыпаются в 9 утра, и ещё слишком рано что-то делать, поэтому, когда они оба закончили чистить зубы, они снова падают в кровать. Некоторое время назад Минхо купил новую не так давно, когда каждый раз находил Джисона рядом с собой, а не на удобном диване. Не то чтобы ему не нравилась идея спать вместе: они оба очень тактильные, но почти никогда не нежились в постели, что облегчает жизнь, нет необходимости в неловких моментах после пробуждения. Джисон в шестой раз перекатывается по животу с тех пор, как они проснулись, и это начинает немного раздражать старшего. Слишком сложно оставаться на одном месте?

— Как дела? Ты как рыба. Стой, — он груб, он знает. Они сонно смотрят друг на друга.

— Ты можешь забрать меня из школы? И подвезти тоже? — голос Джисона тихий, как шёпот, он снова делает старшего мягким и сонным.

— Да. Когда? — Минхо перекатывается на спину, немного ниже на кровати, чтобы быть ближе к нему. У Джисона снова небольшой прыщик на подбородке, как при их первой встрече. Минхо всё ещё находит это привлекательным. Его глаза становятся тёмно-мёдово-карими, когда на них падает свет, и они такие большие. Но они уже не такие потерянные. Словно он нашёл выход. Или это просто Минхо, он его нашел. В любом случае, это вызывает у него ностальгию: он был так же потерян в 14 лет, и к тому времени, как он нашёлся, ему было уже 20, уже не в подростковом возрасте, когда он чувствовал просратыми свои лучшие годы потому, что не смог найти себя раньше.

— Когда у тебя будет время? — младший смущается, слишком занятый игрой со своим одеялом, чтобы наблюдать за реакцией старшего. Ох.

— Итак... Ты хочешь, чтобы я возил тебя в школу и забирал каждый день. Я могу делать это в большинстве дней, но не в понедельник, но... Ты боишься идти один? — Минхо хочет знать, к чему этот внезапный запрос, но его это немного радует.

— Не совсем... Я провалю этот семестр, если снова пропущу, и я знаю, что не смогу заставить себя пойти в одиночку. И я хочу тебя видеть, я думаю, — ну, это было неожиданно, по крайней мере, Минхо пытается сдержать широкую ухмылку. Он не хочет смущать мальчика своим признанием, потому что, честно говоря, он хочет, чтобы Джисон тоже был рядом с ним всё время. Он не скажет ему этого, нет. Он просто кивает.

— Хорошо, у меня есть время. Я горжусь тобой, — может, это и было неловко, но младший должен знать, что его решение остаться в школе — это здорово, это хорошо, это важно, и его нужно за это похвалить. Он достаточно хорошо знает Джисона, если бы сказать простое «а, хорошо», тогда бы он почувствовал себя ужасно и вместо этого пропустил бы, считая себя обузой...

Минхо высадил его и забрал после школы, как и обещал. Так было проще, ему это нравится. Но Джисон знал, что Минхо устаёт каждый грёбаный день, и полчаса езды до школы сказываются на нём. Младший оставался на ночь столько раз, что Минхо решил дать ему ключ, и Джисон плакал из-за этого.

— Я не заслуживаю тебя... — Минхо говорит ему, что всё в порядке, и что он любит мальчика. Он гладит того по голове, пробегая пальцами по волосам.

Школа больше не была бременем. Более того, может, Джисону даже нравится ходить туда и проводить свои дни там, а не на улице, доставляя неприятности. Это всё ещё немного сложно, потому что люди, которые издевались над ним, всё ещё здесь, поглядывают на него со стороны и бросают какие-то тупые блядские оскорбления. У Джисона есть Минхо, который заботится о нём каждый день, повышая его ужасно низкую самооценку, так что эти ублюдки могут сосать собственный член. Это больше не имеет значения.

— И эта вонючая, уродливая и, вероятно, обкуренная 20-летняя девушка вошла, требуя зажигалку и маленькое пиво. Я сказал ей типа «окей, давай деньги». И эта блядина начала на меня орать, говоря, какой я противный человек потому, что не помог ей, когда ей это так нужно. Мне, блять, пришлось звонить боссу посреди ночи, чтобы он пришёл и спас меня. Ты знаешь, я не маленький мальчик, но я не собираюсь рисковать , если она испортит мне лицо, я подам на всех в суд, — Минхо звонил каждый день, проверяя как его дела, но по понедельникам у них действительно нет времени, поэтому Джисона удивило, что «быстрая проверка» длится больше часа, за разговорами ни о чём. Джисон смеётся над всем, что Минхо говорит, а Минхо слушает свой самый любимый звук в мире, улыбаясь, как человек, крашнутый в своего лучшего друга.

Ой. Оооо.

Они оба замолчали.

— Джисони, я хотел кое-что спросить у тебя, — Минхо хочет скрыть шок от осознания своих чувств, но это чертовски сложно. Честно говоря, Минхо просто хочет закончить разговор и сбежать к своему другу Крису, чтобы он мог дать ему отцовский совет и помочь ему. Но вопрос держался на кончике его языка уже несколько недель.

— Валяй! Это что-то хорошее? Стоит волноваться? — Джисон невинен. Он — всё, что нужно Минхо, всё, что он хочет, и, возможно, он уже его.

— Ты не хочешь, типа, приехать сюда? Не на ночёвку, я имею в виду... ебать, я так плохо говорю о серьёзных вещах. Жить здесь? Оставайся столько, сколько хочешь, так что тебе больше не придётся возвращаться домой? Это уже твой дом, ты всё равно всегда здесь... и я шучу, когда говорю, что ты меня раздражаешь своим присутствием. Ты не раздражаешь. Я счастлив с тобой. Хотя ты такой чертовски громкий и неряшливый... — он заканчивает говорить, и его сердце бьётся в ушах, что очень бесит, но Джисон слишком тих, и нет, Минхо не из тех, кто беспокоится, но этот ребёнок играет с его рассудком.

— Приди и забери меня? — Минхо слышит, как младший улыбается, потому что это заметно меняет его голос, по крайней мере, для Минхо. Он принимает предложение, хорошо. Но он только что понял, что тот ему нравится. Это будет непросто, вовсе нет. Минхо говорит:

— Люблю тебя, готовь вещи, — и кладёт трубку.

Сделав глубокий вдох, он очень быстро набирает номер Криса.

— Привет. Это... мне нужно, чтобы ты приехал сюда немедленно, потому что я в беде, я в опасности. Помоги, — и вешает трубку. Он знает, что старший будет невероятно зол на него за то, что он притворился ситуацией "жизнь или смерть", но, чёрт возьми, это действительно так важно. Больше всего на свете, а на прошлой неделе Крис испоганил гостиную с какой-то цыпочкой. Старший бежит к двери и стучит как сумасшедший, действительно думая, что это так срочно.

— Как дела? Ты в порядке? Что, чёрт возьми, случилось ?? — Минхо даёт ему стакан воды, усаживаясь на диван, в халате, похожем на влажную салфетку. Ужасно. Крис ничего не понимает. — Ты собираешься рассказать мне, что произошло, или я должен побить тебя, потому что ты заставил меня оставить горячую девушку в моей комнате, ожидая, когда я её наконец трахну ? Клянусь, если ты...

— Возможно, я влюблён в Джисона. И это пугает меня больше, чем Чанбин, когда он напился так, что хотел подраться со всеми, — Минхо трёт лицо, глядя в никуда. Крис падает рядом в эмоциональном беспорядке и довольно резко похлопывает его по спине.

— И ты не знаешь, что делать?

— Как, чёрт возьми, я могу знать, что делать? Я никогда не был влюблён. Шесть лет назад ты сказал мне, что я сразу узнаю, влюблён ли я. Я смотрю на камень, и моя первая мысль — "он бы пнул его". Я случайно испачкал себя ручкой и "Да, Джисон сделал бы такое". Я мою руки и "Джисони вымыл руки здесь вчера, перед тем, как ушёл". Я подумал, что, может быть, я для него как лучший друг, но мы только что разговаривали по телефону, и его смех заставил меня улыбнуться. Так что я подумал, ха-ха, будто я влюблён в него, ха-ха. И это поразило меня. Это даже не просто лёгкая влюблённость, я попросил его переехать сюда, чтобы я мог видеть его каждый день, приходить домой и видеть его за столом, ждущим, когда я сяду и мы вместе поедим. Домашнее. И самое ужасное то, что я не нахожу это отвратительным.

Крис несколько раз кивает головой, глядя на Минхо, хмуря брови.

— Ты знаешь, что он влюблён в тебя с прошлой зимы, верно? — Минхо быстро моргает, немного покачивая головой. Джисон? Влюблён в него? Невозможно. Разве?? Ему нравится, когда Минхо целует его, он держится за его руки, каждую минуту цепляется за него, он смотрит на него... ох?

— Я думаю, тебе стоит выждать несколько дней и понять, действительно ли ты любишь его. Тогда ты расскажешь ему. Как тебе? — Минхо не отвечает, но позже он благодарит его, выталкивая Криса за дверь. Он должен пойти и забрать Джисона.

***

Пока всё нормально. Они вместе ходят за продуктами, смотрят фильмы, выходят ночью гулять и смотреть на людей. Джисон не пропускал ни дня школы и каждый день терпеливо ждал Минхо. Минхо теперь знает, что влюблён. Влюблён, и это уже не страшно. Он принял этот факт и чувствует себя комфортно рядом с мальчиком. Джисон по-прежнему дразнит его и смеётся над его шутками, а Минхо по-прежнему заботится о нём во всех аспектах. Иногда они ссорятся из-за мелочей, но ничего серьёзного. Родителям Джисона было наплевать, но его бабушка была рада узнать, что тот в надежных руках. Минхо иногда разговаривает с ней по телефону, и они любят друг друга, чему Джисон иногда улыбается и присоединяется.

Минхо хочет признаться. Джисон вёл себя немного странно с тех пор, как два дня назад он наклонился к Минхо, а старший крепко обнял его за талию. Они долго смотрели друг на друга, и когда Минхо мягким голосом спросил его, чего он хочет, Джисон так быстро подошёл к кровати, что Минхо не понял, что произошло. Эта фигня действовала ему на нервы.

В машине по дороге в школу младшего Минхо убавляет громкость музыки, и Джисон скулит, как ребёнок. Минхо издевается над ним и раздраженно скулит в ответ.

— Я хочу котиков. Ты хочешь котиков? — спрашивает он, не отрывая глаз от дороги, как бы сильно ему ни хотелось посмотреть, он слишком молод, чтобы умереть. Джисон миллион раз говорит да, слишком взволнованный, он двигается и пытается повернуться к старшему, но ремень безопасности удерживает его. Минхо мягко смеётся, бросая на него быстрый взгляд.

— Могу я выбрать одного? Давай усыновим! Покупка домашних животных звучит как ерунда, — Минхо кладёт правую руку на бедро младшего, сжимая его. Джисон улыбается в ответ, застенчиво кладя свою маленькую руку поверх его. Он гладит его действительно очень мягкую кожу, не в силах больше думать. Минхо полагает, что нравится ему.

***

Джисон выбрал самую уродливую кошку из возможных. Минхо попытался сказать ему об этом, но Джисон был слишком взволнован, слишком счастлив. И Минхо не хотел бы прекращать его радость. Но, чёрт возьми, кот был таким уродливым, что каждый раз, когда Минхо смотрел на маленькое существо, ему хотелось смеяться. Они назвали его Суни. Следующего выбирать уже очередь Минхо. Он не спешил, всматриваясь, задавая вопросы о каждом коте. Очень важно выбрать такого же ​​дружелюбного и любящего, как Суни. Он заметил, что кот немного больше Суни, он симпатичный и выглядит здоровым, поэтому он спрашивает о нём. Женщина, работница приюта, говорит, что он весёлый, энергичный и ласковый. Минхо гладит его, и кот тут же мурлычет. Он влюбляется и выбирает его.

Они идут домой с котами, мяукающими на заднем сиденье своих больших клеток, выглядят смущенными. Джисон решает перебраться назад, пока Минхо ведёт машину, и тот кричит ему, что он поранится. Очевидно, младшему было всё равно. Джисон разговаривает с кошками, говоря: "Мы идем домой, вы двое будете очень любимы! Вот этот старый пердун тоже очень добрый, он уже любит вас двоих. Добро пожаловать в семью".

Сердце Минхо совершает 5 кувырков. Джисон назвал их семьей. Минхо собирается поцеловать его, когда они вернутся домой.

Он этого не сделал, потому что Джисон слишком сосредоточен на котах, прячущихся под столом. Он на полу, его живот касается холодной плитки, пытаясь вытащить их. Минхо хватает его за свитер и поднимает его, держа за руки.

— Сядь и ешь, они в порядке. Им понадобится время, чтобы привыкнуть к нам. Это мило, что ты пытаешься, но, пожалуйста, ешь, хорошо? Большой ребёнок, — Минхо кладет картошку в его рот, так что тот не может ответить. Но Хо замечает обиду на его лице. Они спокойно едят, Джисон время от времени смотрит на Суни и Дуни, просто чтобы убедиться, что с ними всё в порядке. Минхо выносит мусор и моет руки, чувствуя, как младший смотрит ему на спину. Он странно тихий. Медленно поворачиваясь к нему лицом, Минхо поддерживает свое тело руками, опираясь на стойку позади.

— Как дела? — Джисон хмурится и отворачивается.

— Ты всё ещё называешь меня ребёнком, — о, Минхо всегда забывает, что ему это не нравится. — Я не твой младший брат, и я не хочу им быть.

— Я знаю. Ты моя детка. Не просто как дитё, не ребенок, не младший брат. Но ты всё ещё можешь быть моей деткой. Это не значит, что я не думаю о тебе как о мужчине.

Если это не признание, то он скорее помочится на собственные ноги. Джисон снова смущается, не глядя ему в глаза, а вместо этого пытается сделать вид, будто на полу лежит что-то интересное. Минхо подходит к нему, придерживая его лицо обеими руками, поворачивая его к себе, чтобы они могли встретиться глазами. Он хочет поцеловать его, и он почти делает это, но Джисон отталкивает его. Минхо больно, но он куда больше ненавидит себя за то, что делает с ним такие вещи. Он попросил его переехать, и это было похоже на то, что он пытается им воспользоваться. Минхо уходит в свою комнату, закрывая дверь. Это полный провал.

Дерьмово. Было намного лучше, когда они каждую неделю просто тусовались и баловались. Было легче быть одному, ничего не чувствуя. Какого чёрта он позволил своим чувствам контролировать себя? Он кому-то звонит.

Джисон сидит на диване с обоими котами, гладит их и думает. Он раздражён, потому что Минхо любит с ним играть. Почти целует его, прикасается к нему то тут, то там, смеётся над его реакцией. Но сейчас Джисон действительно считал его честным. Минхо сказал, что он его детка, а затем попытался поцеловать его снова. Но Джисон боится, что если он наклонится или, может быть, поцелует в ответ, или что-то в этом роде, Минхо будет смеяться над ним за то, что он подумал, будто у него есть шанс. Он знает, что любит старшего. Он его всё, его лучший друг, брат, отец, мать. Минхо рядом с ним, заботится о нём, учит тому, чему он должен был научиться, пока он молод. Минхо сделал его таким, какой он есть сейчас. Все те годы, которые Джисон провёл в своей комнате, плача из-за того, что родители оскорбляли и издевались над ним, борясь за внимание и ведя себя как крутой, страшный мальчик, были так утомительны. Он хотел умереть каждый день. Каждый божий день. А потом Минхо заставил его спастись. Сначала он был благодарен. Затем это сменилось обожанием, а затем превратилось в любовь. Он любил глупые штучки старшего, такие, как использование освежителя воздуха в качестве духов. Минхо был тем, в ком Джисон нуждался. Если бы не он, Джисон был бы мертв, это точно.

Минхо выходит из своей комнаты, одетый в классную одежду, с уложенными волосами и небольшим количеством макияжа. Джисон смотрит на него, сомневаясь в ситуации. Но старший просто хватает связку ключей, куртку и прощается. Джисону хочется плакать.

Когда он возвращается, уже 4 часа ночи, а младший так и не заснул, ожидая возвращения парня. Джисон встаёт, держа Суни на руках. Шея Минхо покрыта засосами, и он выглядит совершенно убитым. Они смотрят друг на друга, и это больнее всего. Джисон не может отвести взгляд от пурпурных пятен, и боль, которую он чувствует в груди, раздирающая. Он неловко улыбается, уходя в свою комнату, не пожелав спокойной ночи. Минхо несколько раз бьёт себя по голове, сожалея обо всём в момент, когда они встретились глазами.

***

Он просыпается около 7 утра, и удивляется, что Джисона нет рядом. Потом до него доходит. Ночь, он трахнул кого-то и пришёл домой, столкнувшись с младшим, который, вероятно, не спал, чтобы встретить его, когда он вернется... Возможно, Минхо заплачет. Через добрых пять минут он встаёт с теплой, но действительно пустой постели и идёт на кухню. Его там нет. И нет в его комнате. Минхо в панике хватается за голову и пытается позвонить Крису, но его телефон сломался, и ладно, он действительно вот-вот заплачет по-настоящему. Затем дверь в ванную открывается, и выходит уже одетый красноглазый мальчик.

— Блять, ты напугал меня! Я не мог найти тебя и думал, что ты ушёл, слава богу, ты здесь, — Джисон снова смотрит на его шею, и Минхо чувствует себя паршиво.

— Я не знал, что у тебя есть парень.

— У меня нет. Это не то... — он не может закончить предложение, потому что Джисон останавливает его.

— Надеюсь, тебе было весело. Я пойду в школу, — его голос звучит почти как шепот, и Минхо клянётся, что видит слёзы, выступившие на его глазах.

— Я отвезу тебя, дай мне минуту, — он бежит в свою комнату, внутренне жутко матерясь на себя. Но входная дверь открывается, и потом закрывается.

***

На следующий день Минхо ждёт младшего перед школой в своей машине. Они не разговаривали вчера, после того, как мальчик пошёл в школу. Минхо был зол. Джисон явно ничего не чувствует к Минхо, так какого черта он ведёт себя так, будто тот изменил ему? Он видит, как выходит младший в наушниках. Минхо выходит из машины и встаёт перед ним. Джисон поднимает взгляд и немного улыбается. Весь напускной гнев отошёл, и Минхо просто хочет его обнять. Он обнимает. Джисон не обнимает в ответ, но всё нормально, по крайней мере, он не отталкивает.

Они приехали домой, коты в ожидании мяукают у двери. Джисон роняет сумку и, не снимая туфель, садится играть с ними. Минхо молча наблюдает за ними и закидывает сумку Джисона в его комнату, снимая с него куртку. Джисон никак не реагирует, поэтому Минхо садится на диван и пытается смотреть телевизор. Он не может сосредоточиться. Им нужно поговорить. К его удивлению, Джисон не идёт в свою комнату, а садится рядом с Минхо. Они молчат. Джисон поворачивается к старшему.

— Я не злюсь на тебя из-за свидания. Ты мне не принадлежишь. Извини за это, — он говорит, и его голос отвратительно сладкий и счастливый. И наигранный. Настолько наигран, что у Минхо болят уши. Он смахивает слёзы, Минхо хочет открыть рот, чтобы что-то сказать, но не может. Джисон несколько раз шмыгнул носом, теперь позволяя слезам свободно течь, и встал. — Я счастлив, если ты счастлив. Только не… не давай мне надежд и не играй со мной, ладно? — он уходит в свою комнату, оставив шокированного Минхо.

Минхо требуется минута, чтобы понять, что происходит. Он выключает телевизор. Он трахнул парня, чтобы заставить себя забыть о Джисоне на какое-то время... потому что чувствовал себя ужасно от того, как он обращался с мальчиком. Но Джисон оттолкнул его, когда Минхо попытался поцеловать его... и сейчас он признаёт, что заметил всё, что Минхо делал в последние месяцы, но он думал, что это было несерьёзно.

Ладно.

Минхо встаёт, идёт прямо в комнату Джисона и открывает дверь без стука. Это пугает младшего, который всё ещё плачет, но Минхо вздыхает и целует его. Да. Джисон издает удивлённый звук и отвечает на поцелуй не сразу, только через несколько секунд. Минхо обнимает его до невозможности крепко, и через минуту они уже лежат на кровати, Минхо прижимает младшего к себе. Джисон пытается замедлить поцелуй, потому что это слишком много, чтобы обработать так сразу. Он думает о своём фальшивом удостоверении личности, о сигаретах, которые он купил в первый раз, и о раздражающей улыбке на лице Минхо, когда он назвал неправильную дату рождения. Старший останавливается на мгновение, но Джисон тянется за его губами, притягивая того обратно.

— У меня никого нет. Я хочу тебя, я хочу встречаться с тобой, — Минхо говорит в рот младшего между поцелуями. Джисон слегка улыбается и кивает, но не отпускает чужие губы.

— Я люблю тебя, — удаётся сказать Джисону, и Минхо смотрит на него немного озадаченно. Он сказал эти 3 слова ещё до того, как они начали встречаться, это... вау.

— Я тоже тебя люблю, — у Джисона такая широкая улыбка, что Минхо не может не улыбнуться в ответ.

Они целуются ещё 20 минут, делая небольшие перерывы, в которые Минхо целовал челюсть Джисона, а тот пытался сохранять спокойствие. Это было замечательно.

***

— Ты помнишь дату своего дня рождения на поддельном удостоверении? — спросил Минхо в их постели, обнимая младшего.

— Седьмого марта, — тот упорно пытался вспомнить, но видит только Минхо, целующего его в голову.

— Бля, дурачина, седьмого мая