Когда тело с некрасивым чавкающим звуком падает в лужу, Лиз только морщит аккуратный носик и поднимает голову к небу. Воздух вонял гнилью и приторной сладостью пролитой крови.
— Идём.
Сестра тенью следовала за ней по узким тёмным улочкам и плохо освещённым улицам.
— А тот парень...
— Забудь про него.
Лиз крепко ухватила Патти за руку и ускорилась. Вместе с ветром в спину её толкало раздувающееся предчувствие. Будто что-то очень древнее, но пока ещё спящее в ней, подсказывало.
Беги.
Запах смерти не спутать ни с чем, и Лиз бежала, не отпуская руку самого дорогого ей человека, совершенно не чувствующего того же самого. Страх, который она не испытывала уже очень давно гнал её как кролика на охоте, всё ближе к ошибке.
— Лиз, тут тупик!
Патти растерянно дёргала ни с того ни с сего разволновавшуюся сестру за рукав. Она знала, что Лиз смелая и что боится только её выдуманных страшилок, рассказанных перед сном, но сейчас беспокойство сестры передавалось ей через крупно дрожащие пальцы, и Патти это совсем не нравилось.
Запах смерти приближался. Лиз буквально на языке чувствовала серебряный жгучий привкус, и её тошнило до головокружения.
— Лиз, отпусти!
От неожиданности она разжала пальцы, слишком сильно сдавливающие чужие пальцы и посмотрела на Патти.
— Что случилось, сис?
Лиз опустилась перед ней на колени и, обняв, уткнулась лицом ей в живот. Она не хотела умирать. Хотя бы ради Патти ей стоило жить.
— Скоро рассвет, идём. Вставай.
Запах смерти нагнал их.
— Элизабет Томпсон?
Элизабет Томпсон была готова рыдать от одного звука голоса, что вот-вот вынесет ей приговор. Но она поднялась на ноги и посмотрела в глаза юной девушке со стальным голосом.
— Только Патти не трожь, она человек, и ничего не делала.
Девушка вздрогнула на её слова и поджала губы. Простому человеку не следовало становиться между делами вампиров и охотников.