Остаток дня проходит спокойно, без каких-либо ярких, запоминающихся событий. Кини еще раза три выскакивает из дома под все усиливающийся град и возвращается через квар или два, а в один момент следом за ней заходит бескрылый, поначалу старавшийся держаться в стороне, но быстро увлекшийся иллюзорными представлениями. Аль большую часть времени изучает скопированные в архиве бескрылых записи, пытаясь найти еще хоть что-то связанное с природными магическими кругами; порой в комнату заглядывает Кини, просит показать ей иллюзии с храма и развалин каменных колонн, но ее энтузиазма едва хватает на анкай, и она возвращается к Лауриссу и бескрылым, решающим, на что еще можно взглянуть или же придумывающим, чем еще можно заняться. 

Ближе к ночи, листая тетрадь с собственными записями, Аль натыкается на строки и иллюзию, сделанные во время прошлого затмения, и на пару дуонов закрывает глаза, прислушиваясь к даваемым связью ощущениям. Вроде бы все точно так же. Слабее, чем обычно, но никак не отличается от прошлых наблюдений. Он открывает глаза и, слегка покачивая крыльями, задумывается, стоит ли напомнить о них Кини, но слышит, как скрипит и захлопывается входная дверь. Похоже, ей сейчас не до этого. Аль переворачивает страницу и, сформулировав ощущения в понятные фразы, касается бумаги, на которой тут же возникают ровные строки. Мало ли пригодится. Немного подумав, он выводит рядом небольшой магический круг и дополняет текст иллюзией, очень похожей на предыдущую, и закрывает тетрадь. 

Аль зевает и потягивается, чувствуя, что пора бы и немного отдохнуть. Лаурисс с бескрылыми в соседней комнате увлечены еще одной иллюзорной постановкой; Кини носится по деревне в поисках бескрылого, которому понадобилась ее помощь; так что можно спокойно устраиваться в комнате. Если друзьям что-то понадобится, они разбудят. 

Аль делает магический огонек немного ярче и внимательней осматривается по сторонам. Две небольшие кровати кажутся слишком узкими, чтобы на них можно было комфортно расположиться и не бояться свалиться, да и бескрылым где-то надо спать, хоть они и сказали, что можно устраиваться где угодно. Проще будет достать спальник и найти, где на полу больше свободного места, чтоб не сильно прижимать крылья. 

Аль запускает руку в лежащую рядом сумку. 

К полудню следующего дня град прекращается, сменяясь дождем. Аль выглядывает в окно, замечая, что земля покрыта мелкими и крупными льдинками, еще не успевшими растаять, а среди плотных темно-серых туч нет ни намека на свет солнц. Кажется, погода изменится нескоро. 

— Как думаете, затмение уже закончилось? — интересуется Лаурисс, выходя на крыльцо дома. 

— Вроде да. — Аль пожимает крыльями. Связь с сердцем ощущается так же крепко и ярко, как и раньше. — Кини, что скажешь? 

Она все же чувствует эти изменения гораздо отчетливей.

— Летим дальше, — около дуона спустя отвечает она, тоже выходя на улицу, — закончится через пару кваров, если не уже, сильного влияния точно не будет, так, может дождь сильнее, чем должен быть. 

— Может, останетесь хотя бы до завтра? — неуверенно спрашивает Адфан.

— Посмотрим еще что-нибудь из иллюзий, — вторит ему Бенфен. 

— Вам они так понравились? — с легким удивлением интересуется Кини, запуская руку в сумку. Бескрылые активно кивают. 

— Вот, держите! — Лаурисс первым оказывается в доме и протягивает бескрылым три небольших сияющих изнутри камня. — Мы и еще можем попросить прислать, так что пусть у вас будут, — улыбается он.

Адфан и Бенфен переглядываются и осторожно забирают артефакты, словно думая, что те их обожгут или сделают что-то еще. 

— Спасибо, — тихо произносит Адфан. — Мы ведь правда можем их взять?

— Разумеется, — фыркает Кини и достает из сумки горсть небольших, светящихся белым кристаллов, — и их тоже возьмите, дайте и остальным, там исцеляющие чары, мало ли еще пригодятся. Энергии в каждом надолго хватит, так что не бойтесь использовать хоть каждый день.

— Но… — Адфан хочет добавить что-то еще, но почему-то останавливается на полуслове.

— Это слишком ценный дар, — вместо него произносит Бенфен, — нам нечем за него расплатиться. 

— Это — мелочи, которые я сделала вчера, — Кини дергает крыльями, едва удерживая их в сложенном состоянии, — на их создание даже квара много, так что я бы их ценными не назвала. Да и, — она обводит взглядом комнату, — я все равно оставлю их здесь, вон на стол положу, решайте сами, что с ними делать. Но я бы все же использовала, — она улыбается. 

— Тем более мы взяли у вас припасы, да и на ночь тут остались, — произносит Аль, наблюдая, как Кини подходит к столу, — можете считать это платой, если хотите. 

Он вспоминает, что в городах бескрылые то и дело обменивают монеты на еду, одежду, любые другие предметы и даже на возможность переночевать в гостинице. Может, и без монет такой обмен покажется Адфану с Бенфеном подходящим. 

— Мы ведь не ради чего-то это делали, — в голосе Бенфена слышится растерянность, а кожа становится бледнее.

— Как и мы, — кивает Аль. — Сделать простой артефакт в рамках собственного дара для нас ничего не значащее усилие, гораздо меньшее, чем нужно, чтобы вырастить еду без какой-либо магии. Так что можно считать это обменом подарками, правда? 

— Да, наверное, — неуверенно соглашается Адфан, — спасибо, для нас это на самом деле настоящее сокровище. 

— Пользуйтесь им хоть иногда. — Кини оставляет артефакты на столе. — Энергии в них много, на несколько десятков лет точно хватит. 

— Мы про них не забудем, — произносит Бенфен, крупными пальцами беря один из кристаллов и вглядываясь в его белое сияние. 

— Вот и хорошо, — улыбается Кини, — тогда мы полетим дальше.

— Может, на обратном пути еще заглянем, если не заблудимся, — произносит Лаурисс, выходя во двор. 

— Попутного вам ветра, — Адфан делает пару шагов в сторону крыльца.

— Спасибо. — Кини быстро обнимает его и Бенфена

Аль тоже прощается с бескрылыми и выходит во двор. Дождь и не думает прекращаться, так что придется снова раздвигать его чарами, чтобы увидеть хоть что-то. 

— Может, поднимемся над облаками? — расправляя крылья, предлагает он. — Хоть по солнцам ориентироваться можно, а то будем опять кружить по одним и тем же местам или вовсе назад вернемся. 

На подъем, конечно, уйдет квар или два, но это все же проще, чем пытаться разглядеть лес и его окрестности среди струй дождя, да и к тому же Аль совсем забыл, с какой стороны они пришли в деревню.

— Давай, — Кини отталкивается от земли.

— Мне тоже этот постоянный дождь надоел, — соглашается Лаурисс, — хоть так чистое небо увидим. 

***

Местность, над которой пролетают крылатые, постепенно меняется, становится все меньше лесов и деревьев, бывает, за день или два не встретится ничего, кроме высокой травы и цветов. И, пусть небо все так же остается затянуто плотной пеленой облаков, дожди идут заметно реже. А еще появляется ветер, гораздо сильнее, чем тот, что встречался в лесах, и далеко не всегда дующий в нужную сторону. Не раз доходит до того, что крылатым становится проще спуститься, пройтись пешком, а не бороться с бьющими в лицо и норовящими вывернуть крылья потоками воздуха.

Деревни здесь встречаются лишь вдоль берегов рек, узких и мелких, местами почти засохших, и вносят хоть какое-то разнообразие в пейзаж. Однако крылатые не спешат задерживаться среди бескрылых, остаются разве что переночевать и на пару-тройку анкаев следующего дня, в которые Кини активно старается помочь бескрылым.

По вечерам Аль то и дело достает карту, пытаясь понять, как далеко еще лететь до отмеченных точек. На карте они выглядят гораздо ближе, так что он думал, что добраться до них будет просто и быстро, но сильные дожди и ветер заметно замедлили продвижение. Аль вновь и вновь прокручивает иллюзии, смотрит их вместе с Кини и Лауриссом, а порой они создают новые и каждый старается предположить, что ждет их в тех краях. Едва ли хоть что-то из этого близко к правде, но так даже веселее.  

Аль вглядывается в еще одно поселение бескрылых, расположившееся на берегу самой широкой реки, что встретилась им за последние дни. Никак не удается понять, считается это деревней или уже можно назвать городом. Домов вроде и много, больше, чем в любом городе крылатых, но при этом они сами по себе небольшие, редко когда поднимаются выше двух этажей и не растягиваются в стороны, как это бывало в других городах.

Шум ветра вокруг вдруг стихает.

— Как думаете, что там? — Лаурисс указывает в сторону небольшого озерца, на берегу которого высится одиноко стоящее здание, выше и крупнее всех остальных.

— Летим посмотрим, — быстро пожав крыльями, отвечает Кини, слегка меняя направление полета, — отсюда даже не разобрать, живет там кто. Ощущения с городом сливаются.

— Должны жить, — неуверенно протягивает Альдемар, — не будут же бескрылые такой большой дом просто так строить. 

— Кто их знает, — хмыкает Лаурисс. 

— Вечером узнаем, — Кини ускоряет полет, — если ветер опять не помешает. 

 Вблизи здание оказывается еще крупнее и выше, чем казалось с высоты, и напоминает несколько отдельных домов, соединенных друг с другом длинными коридорами. Крылатые несколько дуонов кружат над ним, пытаясь найти, с какой стороны вход. В узких, вытянутых окнах виднеются тусклые отблески света. Здание точно не заброшено, но бескрылых пока не видно.

Небольшие статуи крылатых в одном из внутренних дворов привлекают внимание. Аль усиливает магические огни, разгоняющие вечернюю темноту,  и опускается на траву. Это все еще кажется странным. Да, в городах, на улицах и в украшении домов, и раньше встречались изображения крылатых, да и образы огромных статуй в храме тут же всплывают в голове, но их смысл так и остается загадкой. 

Аль обводит взглядом двор. Пять статуй, по одной в каждом углу и одна, самая крупная, в центре. И есть в них что-то похожее на те, что встретились в храме. Только здесь они не выглядят заброшенными, совсем наоборот. Трава и кусты вокруг аккуратно подстрижены, на статуях нет ни пыли, ни грязи, а в фигурах крылатых отчетливо проступают элементы даров. 

— В соседнем дворе их еще четыре, — голос Кини отвлекает от раздумий, — причем с другими дарами. 

— То есть их девять? — задумчиво произносит Аль. Кини кивает. — Как в том храме… — протягивает он. — И дары, кажется, похожи.

— Наверно, — Кини дергает крыльями, — я их там не запомнила. 

— Там и определить то было сложно, — хмыкает Лаурисс, опускаясь рядом с центральной статуей, — все так заросло, совсем не как здесь. Но да их девять и больше нигде нет. А этот, — он указывает на статую крылатого, одежду которого украшают узоры в виде костей и черепов, — все еще кажется мне похожим на твой дар, по крайней мере на одну из его сторон. 

— Не знаю, — протягивает Кини, кончиками пальцев касаясь твердых и белых участков кожи. — Аль, что думаешь? 

— Может, он обладал похожим даром когда-то давно? 

— Это-то да, иначе про грань и записей бы не было, — она резко взмахивает крыльями. — Но зачем бескрылым эта статуя? Да и другие тоже. 

— Надо у них спросить, — предлагает Альдемар, — должен же здесь хоть кто-то быть. Лаур, может, ты их услышишь?

— Попробую, — он пожимает крыльями, — а вы пока хотя бы дверь найдите.

Он отталкивается от земли и поднимается на крышу коридора, соединяющего два небольших здания.

Аль обходит двор. Статуи все же привлекают больше внимания, чем поиски входа в огромное здание, так что он и сам не замечает, как вновь оказывается рядом со сделанными из камня крылатыми. Интересно, почему именно эти дары? С даром, похожим на тот, что у Кини, в целом понятно: исцеляющую его сторону бескрылые очень даже ценят, а вот остальные остаются загадкой. Альдемар останавливается возле ближайшей статуи, вглядываясь в высеченные из камня растения, словно прорастающие с одной стороны тела крылатой. Он слегка наклоняет голову и покачивает крыльями. Это должно быть что-то похожее на дар матери Кини, а напротив — крылатый, смотрящий недобро и сжимающий в вытянутой руке длинный, заостренный к концу предмет, вроде бы они называются мечами. Аль слегка хмурится. Что-то подобное он видел мельком в бледных узорах, покрывающих кожу Нъяра — крылатого, который вместе с Флорре управляет островами — но никогда не интересовался, что же значат эти штуки. 

— Аль, ты чего тут застыл? — Кини выглядывает из-за высокого, ровно подстриженного кустарника, отделяющего зеленую часть двора от здания.

— Пытаюсь понять, что такого важного в этих дарах, что бескрылые их так выделяют, — честно отвечает он. 

— Найдем, как попасть внутрь, у них же и спросишь, — фыркает она. — Так что давай, помоги дверь найти, я уже пару раз двор облетела, но ничего не вижу. Может ее зачем-то за иллюзию спрятали? 

— Сомневаюсь, — тихо смеется Альдемар, — скорее она просто очень незаметная.

Он вглядывается в проглядывающиеся среди травы тропинки. Раз бескрылые здесь бывают, одна из них должна привести ко входу: окна тут слишком узкие, чтобы через них пролезать, да и бескрылые таким способом вроде не пользуются. 

Аль подходит к центральной статуе и крутит головой. Просветы в кустарнике заметны с четырех сторон, да и самые широкие тропинки расходятся в этих же направлениях, надо лишь понять, какая из них нужная. Он обходит каменную фигуру крылатого и шагает по тропе, усиливая свечение магических огней рядом с собой. Вокруг и так уже темно, а высокие кусты лишь мешают, отбрасывая черные тени. 

— Вот и она, — хмыкает Аль, указывая на деревянные створки двери, по цвету почти сливающиеся с камнем стен. — И никаких чар тут нет. 

— Ага, ее в этой темноте попробуй разгляди, — фыркает Кини и поднимает голову. — Лаур, услышал что-нибудь? 

— В основном вас, — отзывается он с низкой крыши коридора, — бескрылых тоже слышу, но не понимаю, откуда их голоса доносятся, они еще такие тихие здесь, проще будет внутри послушать. 

Он спрыгивает с крыши и, оказавшись рядом с друзьями, сначала тянет дверь на себя, а затем толкает ее. 

— Все равно никто не услышит, что мы стучим, — хитро улыбается Лаурисс, заходя внутрь.

Кини и Аль следуют за ним. Коридор оказывается широким, не требующим складывать крылья и прижимать их к телу. В первый момент это даже кажется непривычным. Аль оборачивается к двери, и зависшие над ней магические огоньки залетают внутрь: светильников в коридоре нет. Да и хоть каких-то украшений тоже, только голые каменные стены, уходящие вглубь здания и редкие деревянные двери. Крылатые переглядываются и идут вперед. 

На первой встретившейся развилке Лаурисс прислушивается и уверенно сворачивает направо, в такой же темный коридор, однако всего через несколько дуонов крылатые оказываются в тупике с несколькими запертыми дверьми. 

— И как тут ориентироваться? — Лаурисс недовольно дергает крыльями. — Голоса где-то там слышны, — указывает он в сторону закрытых дверей, — но не за дверьми, а дальше, заметно дальше. 

— Тогда к ним должен быть другой проход, — Кини пожимает крыльями, — летим поищем. 

На поиск бескрылых в петляющих, похожих друг на друга коридорах, изредка сменяющихся ведущими вверх и вниз лестницами, уходит несколько кваров. Крылатые не раз оказываются в тупиках, а иногда и выходят туда, где уже бывали, но все же Лаурисс то и дело говорит, что голоса и шаги бескрылых все ближе. 

— Привет! — Кини первая замечает силуэт в другом конце коридора. — Подскажи, где мы оказались, а то мы заблудились. 

Бескрылый оборачивается так быстро, что полы его одежды шелестят по камням, поднимая в воздух мелкие облачка пыли. Кожа на лице начинает стремительно рыжеть, и он отступает на пару шагов.

— Позову сейчас кого-нибудь я… я, — тараторит он и, вновь развернувшись, убегает в противоположный конец коридора. 

Его слова звучат немного не так, как в прошлой деревне бескрылых, и их порядок заставляет Лаурисса ненадолго задуматься и подправить чары.

— А давайте-ка за ним, — предлагает Кини, ускоряя шаг и едва не взлетая, — а то ждать еще непонятно кого. Аль, сделай так, чтоб мы его в этой темноте не потеряли. 

— Ага, — он кивает и, создав еще один небольшой магический огонек, отправляет его вслед за бескрылым. 

Они еще какое-то время петляют по одинаковым коридорам и лестницам, пытаясь догнать то и дело ускоряющегося и оглядывающегося бескрылого, и в конце концов выходят в еще один внутренний двор, заметно просторней того, что со статуями, и заполненный бескрылыми, общающимися и то и дело бросающими взгляды на небо, где среди облаков проступают первые звезды. 

— Привет, — пока встреченный в коридорах бескрылый пытается отдышаться, с улыбкой произносит Кини, — а что здесь такое?

В первый момент на ее вопрос оборачивается лишь пара бескрылых, сидящих ближе всего к дверям, но затем они начинают перешептываться, обращаться к другим, и вскоре на крылатых смотрят десятки, если не сотни, глаз. Отвечать, как это часто бывает, никто не спешит. Кини вздыхает и идет вперед, Альдемар с Лауриссом следуют за ней. 

Они аккуратно ступают среди сидящих или даже лежащих бескрылых, стараясь не задеть их крыльями, а добравшись до центра двора, переглядываются и садятся на траву. Раз здесь такая толпа, должно произойти что-то интересное. Бескрылые двигаются, оставляя вокруг крылатых все больше места, но не спешат говорить. Даже перешептывания стихают.

— Так зачем все здесь собрались? — первым нарушает тишину Лаурисс, оглядывая двор. — И вообще, что это за место? 

— Э-это академия Ксэдифф, — неуверенно отвечает один из сидящих рядом бескрылых. 

— Академия? Что это? — тут же переспрашивает Кини, растягиваясь на траве и кладя голову на колени Альдемару. 

— Это — это здание и территории вокруг, — подает голос другой бескрылый.

— То есть любое большое здание это академия? — уточняет Лаурисс. 

— Нет-нет! Академия находится в здании старого замка Ксэдифф, от которого и пошло ее название…

Бескрылый явно собирается продолжить, но замолкает, увидев другого бескрылого, приближающегося к центру двора. Его одежда отличается от одеяний большинства белым цветом и золотистой вязью узоров, в которых Аль различает что-то похожее на символы, которые бескрылые используют для магии. Любопытно. Для чего ими украшать одежду? 

— Добрый вечер, уважаемые крылатые, — бескрылый останавливается рядом с ними и наклоняется. — Позвольте представиться, мое имя Фехнен, я верховный руководитель академии Ксэдифф, и для меня честь приветствовать вас в стенах нашего заведения. Позвольте узнать, что привело вас в наши края? 

Что-то в его манере говорить, во фразах и формулировках кажется Альдемару странным, совсем уж непривычным, но это чувство настолько смутное и неуловимое, что исчезает, стоит лишь сосредоточиться на нем чуть дольше. 

— Любопытство, — коротко отвечает Кини, слегка поворачивая голову. 

— Нам еще не встречалось столь больших зданий, — поясняет Аль, — вот и стало интересно, что тут такое. А пока искали вход, увидели статуи крылатых в одном из дворов и заинтересовались еще больше, но не сразу нашли, куда идти, — улыбается он. — Я Альдемар, а это Кини и Лаурисс, рад знакомству. 

— Так что же все такое академия? — интересуется Лаурисс, прижимая крылья к телу и слегка наклоняясь вперед. 

Фехнен пару раз моргает, словно вопрос ставит его в тупик. 

— Академия — это место, где мы проводим различные научные исследования, пытаемся постичь тайны, скрываемые Ториэзом, где юные эмае-ата могут получить знания прошлых поколений и освоить навыки, которым не учат больше нигде на свете. В том числе в нашей академии сохранилось множество книг, посвященных магии и крылатым, большая часть из них существует в единственном экземпляре. Преподаватели в академии выбраны из числа лучших профессионалов в своих областях, каждый из них написал множество статей и добился невероятных успехов в своей области…

— Подожди, подожди, — перебивает Кини не собирающегося останавливаться Фехнена, — ты хочешь сказать, что все вот это вот огромное отделенное ото всех здание нужно только для того, чтобы можно было что-то учить?

— А также проводить исследования, — кивает Фехнен. 

— Но зачем? — не понимает Кини. — Зачем его так отделять, почему нельзя то же самое делать просто в городе, деревне? 

Аль кивает, присоединяясь к вопросу. Дома изучение чего-либо сводилось или к поиску крылатого, знающего ответ на вопрос, или к чтению книг, но никому и в голову не приходило выделить для этого целое здание еще и в стороне от города. 

Краем глаза Аль замечает, что бескрылые вокруг прислушиваются к разговору, заостренные кончики ушей у многих слегка подрагивают. Говорить, однако, никто не спешит. 

— А еще что такое ториэзом, тайны которого вы хотите постичь? — любопытствует Лаурисс. 

— Ториэз — это мир, в котором мы живем и по которому ходим, — как нечто очевидное произносит Фехнен. Похоже, именно так бескрылые называют нижний мир. — Что же до других вопросов, то уединенность места способствует усилению концентрации и внимания, позволяя полностью сосредоточиться на учебе или работе и не отвлекаться больше ни на что. 

Аль все еще не понимает. Он, конечно, в детстве был не против посидеть с книгами и по изучать новые чары, — по крайней мере до тех пор, пока не приходила Кини и не утягивала в лес или на соседний остров — но тратить на это весь день и, скорее всего, не один кажется странным. 

— А то, что все собрались в этом дворе тоже для чего-то нужно? — интересуется он. 

— В ближайшие дни ожидается один из ярчайших звездопадов, которые можно увидеть в этих краях, но поскольку имеющиеся телескопы находятся в распоряжении преподавателей, ученики могут наблюдать за ним со двора и записывать наблюдения. 

— Звездопад? Хочу посмотреть! — Кини рывком поднимается, едва не сметая Аля крыльями, и вглядывается в небо. — Давайте выше поднимемся, хочу увидеть, куда звезда упадет, — произносит она, вставая и расправляя крылья. Кажется, еще мгновение, и она поднимется в воздух, даже не поинтересовавшись, следуют ли за ней друзья. 

Аль улыбается и тоже не спеша поднимается с земли. Дома им изредка доводилось смотреть за падающими звездами, но они пролетали, скрывались ниже островов так стремительно, что глаз едва успевал замечать. Возможно, здесь будет так же, но все равно стоит взглянуть. 

— Не возражаешь, если мы сюда еще вернемся? — обращается он к Фехнену. — Я бы еще кое-что хотел узнать. 

— Конечно, — кивает тот, — вам всегда рады в этих стенах.

— Я тогда здесь пока останусь, — произносит Лаурисс, — летать сегодня уже не хочется. 

— Как знаешь, — фыркает Кини, отталкиваясь от земли, — Аль, догоняй тогда. 

Уже у самых облаков они замечают, как по фиолетовому небу проносятся небольшие светящиеся точки. Кини сильнее и чаще взмахивает крыльями, ускоряя полет, и Аль старается не отставать. 

Случайное прикосновение к облакам заставляет вспомнить об отталкивающих воду чарах и ненадолго отвлечься на их создание.

Но вот тонкая пелена уже под ногами, и вокруг остается лишь небо, темное, фиолетовое небо, украшенное множеством мелких сияющих точек и почти полной луной. Кини останавливается и крутит головой, пытаясь уследить за каждой пролетающей мимо звездой. На ее губах сияет широкая улыбка. 

— Как красиво! — она перекрикивает хлопанье крыльев. — Как думаешь, куда они падают?

— Не знаю! — Аль надеется, что его ответ слышен среди шума. — Хочешь найти одну?

— Да! Поищем?

— После полнолуния.

Кини кивает и вглядывается в ночное небо. И стоит ей заметить движущуюся точку, как она резко оборачивается, взмахивает рукой и крыльями, стремясь указать Альдемару, в какую сторону смотреть, на что он смеется и показывает звезду, падающую с другой стороны, и Кини вновь поспешно разворачивается, едва не задевая его крыльями. 

А звезды все продолжают проноситься по небосводу.