Дым с поистине человеческим упорством стремится ввысь, к датчикам на непостижимо далеком отвратительно стерильном потолке. Очистительные системы упорно не дают ему достигнуть цели, рассеивая ещё на высоте шести ярдов от такого же стерильного пола.

Алистера задумчиво выдыхает новую порцию дыма, чуть нервно дергая свесившейся с края пандуса ногой.

Небольшое грузовое отделение за спиной погружено в напряженную темноту, неудобное для сидения покрытие пандуса, – сейчас полностью опущенного до привычного угла градусов в тридцать от пола, – отзывается неприятными ощущениями в заднице. Пронзительно яркий свет упорно бьет в глаза и мешает прожигать в стоящем напротив космолете дыру.

Правая часть тела все еще фантомно побаливает, несмотря на заверианскую дозу инъекций и противных таблеточек, верхнюю часть правого же плеча искорежило рубцами ожогов. Алистера вновь подносит к губам сигарету, обычную, табачную. В отличие от подавляющего большинства граждан галактики, она не любит электронные аналоги.

Затяжки не следует, Алистера задумчиво переводит взгляд на черный протез руки.

Свыкнуться с обновкой чрезвычайно сложно, а заставить мозги управлять ею еще сложнее, поэтому сейчас она крутит в руках стилус, нахально спертый со стола командования. Мелкая моторика, как надоедливо талдычат врачи, должна помочь управлять бионикой. Алистера смирилась и даже видит какой-то результат. Но в воображении белый пластик мелькает между угольно-черных, прокалывающих болью, уже почти не живых пальцев.

В нос ударяет запах гари, заставляя отдернуться назад как от удара, перед глазами проносится картина отслаивающейся от костей черной плоти. Алистера сжимает зубы и дышит на счет, не дает скребущейся изнутри панике захватить разум. В голове чужим размеренным голосом звучит: «...вдох. Раз-два-три-четыре. Выдох...»

Где-то в дали огромного ангара вновь раздаются препирательства, но голоса спорящих плохо слышно, так что суть конфликта так и остается неузнанной. Алистера с усилием отрывается от созерцания руки, выправляет дыхание и еще раз оглядывает выделенный ей посадочный квадрат.

Малый боевой корабль класса «Васкес» гордо стоит в ряду своих копий, блестя наведенной дроидами чистотой и подкрашенной обшивкой. На боках также гордо металлически поблескивает «JP-2114-7», что мастерски властью пилота Алистера превратила в «Джаспера», так и прицепившееся к искусственным мозгам корабля.

По шумоподавляющему покрытию пола пролетает шорох, – все-таки совсем бесшумно никто здесь не может передвигаться.

– Капитан Бераби? – полуутвердительной интонацией окликает её незнакомый низкий мужской голос.

– Курить не перестану, – Алистера чисто из вредности делает затяжку посильнее, заталкивая отголосок накатившей ранее паники поглубже в глотку. Почему-то каждый мимо проходящий считает своим долгом напомнить ей о правилах нахождения в ангаре.

Пришедший тяжело вздыхает и отчетливо переступает с ноги на ногу. Алистера заинтересованно оборачивается. Раз с ней не начали спорить, значит происходит что-то интересное. Потушенная сигарета прицельно летит в чужой посадочный квадратик, насылая на чью-то голову выговор, на сердце сразу становится легче.

Подошедший был, насколько можно судить по внешности, из рода сапиенсов, но определенно другого вида. Взгляд метнулся по чужому телу, разочарованно впиваясь в желтые глаза. Незнакомец плотно упакован в форменную обтягивающую безрукавку со скромной эмблемой организации на груди, брюки карго, перетянутые на бедрах, как и у Алистеры, ремнями подсумков, странные, определенно навороченные, перчатки и ботинки с каблуком.

Лицо, или морда, выражает холодное смирение с действительностью и разглядыванием, явно рептилоидные черты просматриваются в широких пластинах у линии челюсти и на лбу. Кожа до отчаянного зуда «потрогать» в пальцах выглядит грубой и жесткой даже издалека. Самодовольные глаза горят желтым огнем, а стянутые в тугой хвост белые волосы отражают холодный белый же свет, льющийся откуда-то сверху.

Алистера прикусывает изнутри щеку, пытаясь еще раз оглядеть подошедшего, от таких разглядываний его шкура цвета киновари становится еще темнее на тихую радость капитана.

Она мысленно возносит благодарность за интернациональность их организации.

– Слушаю, – вынужденно отзывается Алистера с неприличной паузой.

Собственный взгляд все еще хищно мечется по чужому лицу, анализируя интересные наросты и черные полосы рисунка на скулах и лбу, жаждя зацепиться за что-то ещё. Щека слегка дергается, напоминая, что собственное вполне человеческое лицо тоже испещрено тонкими белыми линиями геометрического узора.

– Механик первого разряда Ямансар Церизи прибыл на место службы, – бодро рапортует незнакомец, внешне оставаясь безучастным, даже не козыряет старшему по званию.

Алистера поднимается на ноги, все еще сверху вниз изучая нового подчиненного.

BTI была около военной организацией, всевидящим оком наблюдающая за порядком в галактике. Не во всей, конечно. Прочный союз сожительства и торговли сковал не всю Немезиду, оттяпал большой кусок и заворочался, распуская дипломатические лапки. Объединенная человеческая федерация, трусливо в самом начале своего пути заявившая себя исключительно мирной расой, создав кучу договоренностей о ненападении, сейчас разрослась и разжирела, тратя на армию бюджета не меньше, чем на дипломатические миссии. BTI же создали, когда между объединившимися империями начали вспыхивать первые искры раздора, а остальные не смогли решить, кто этим будет заниматься. Люди, как и всегда, подали радикальную, но понравившуюся всем идею.

И теперь, спустя долгое время, союз обзавелся названием Телхин, оттяпал себе ничейный кусок космоса, а BTI прочно внедрилось в жизнь звездных систем, готовое в случае чего прихлопнуть нарушителя не только своими силами, но и силами объединяющихся в случае опасности армий, откуда к ним и присылали сотрудников.

Вся дисциплина при этом, почему-то, в последствии куда-то исчезала.

– Чипы уже вживили? – интересуется Алистера, пока новый напарник бодро шагает к ней по пандусу.

В нем остается что-то неимоверно чужое, если не считать лица, но все, кроме покрытых внушительными пластинами шкуры рук, скрыто одеждой. Может, дело и не в одежде вовсе.

– Да, капитан, – тон голоса становится ровным, механическим, но янтарные глаза заинтересованно рыскают по темному нутру корабля.

Инопланетчик значительно выше Теры как минимум на тридцать сантиметров.

Сейчас Алистера может наконец-то увидеть заплатки пластырей, белеющих за ушами. Новому члену команды только недавно вживили чипы линка, помогающего поддерживать мысленную связь друг с другом.

В среднем ухе опять колет, Алистера морщится. Собственный линк был отключен ещё полчаса назад после долгих провальных попыток связаться со вторым членом команды.

«И чтобы синхронизироваться с новым», – напоминает себе Тера, но чувствовать себя совершенно одной всё ещё странно и непривычно.

На мысленный экран падает уведомление о новом файле – Ямансар отправил своему капитану личное дело, а сам застыл, не смея переступить порог корабля без разрешения.

Алистера давит тяжелый вздох, она не хотела повторять долгую процедуру притирки друг к другу, но предыдущий механик твердо заявил, что полеты больше не для него. Возможно, этому способствовала их последняя миссия.

Наверняка.

Ямансар сторонится, пропуская своего капитана первой, и бодро шагает следом. Алистера спиной чувствует изучающий взгляд и автоматически приосанивается. Конечно, по каким-то очередным новым Телхинским стандартам красоты, она красоткой не является, но вот по армейским…

Алистера вспоминает ленивый чёс языками в общих раздевалках и усмехается. За годы тренировок она смогла прилично раскачаться, чтобы таскать свои любимые модифицированные на любой извращенный вкус автоматы, ростом вышла со среднего мужчину, чем искренне гордится, злобно на всех зыркая с высоты, а уж какая задница у неё благодаря тренировкам появилась... Тера задумчиво прихлопывает себя по бедру, ощущая, как изучающий взгляд упирается ей прямо в обтянутую тонкой черной тканью спину.

Мышцы едва заметно напрягаются, ощутимо вздуваясь на руках, не скрытых рукавами. Она ненавидит пристальные разглядывания собственной персоны.

Алистера мажет взглядом по стеклу дверей внутренних отсеков, заранее зная, что увидит: многочисленные шрамы мелькают в отражениях, скалясь рваными, местами бугрящимися рубцами. Она не сводит их только чтобы помнить, что все произошедшее с ней было не сном. Может даже рассказать историю каждого, но кривится на такую пошлость и предпочитает молчать.

Неоново-голубая челка, потревоженная быстрой ходьбой, падает на глаза, отвлекая от размышлений. Алистера чуть раздраженным жестом заправляет её обратно за ухо. Вся копна её волос обладает этим чудесным оттенком, что было бы даже забавно, не запоминай командование из-за этого её слишком быстро. Её и все её проступки.

– Джаспер, определи местоположение Микеля, пожалуйста, – приказ почему-то больше похож на просьбу. Алистера устало морщится, ей не нравится конфликтовать с собственным экипажем.

– Капитан, мы идем в рубку? – голос Ямансара за спиной еще не привычен, по спине бегут мурашки.

– Проведем синхронизацию линков и можно будет сниматься с места.

– Старший помощник находится в рубке, мэм, – приятный голос мужчины средних лет прорезается из динамиков под потолком. Искин беспрекословно на этот раз выполняет требуемое.

Крепкая бронированная дверь отъезжает в сторону, открывая вид на полутемную рубку. На экранах горят окна отчетов, новых приказов и миссий.

Микель развалился в своем кресле, лениво водя рукой по контактным панелям, заполняя новый отчет. Услышав вошедших, он оборачивается, сминая свою идеально отглаженную форму, всенепременно врезаясь во взгляд Алистеры. Она стоически это переносит, поведя плечами и словно бы пряча новую руку за спину.

– Приятно познакомиться, – Ямансар влезает вперед, оттеснив капитана внезапно привлекшим внимание рюкзаком. Алистера вскидывает брови, но молчит, оставляя нравоучения на потом, проследовав к своему рабочему месту. У неё нет настроения опять ругаться.

Микель кивает, цепко выхватывая во внешнем виде нового напарника всё важное для себя. И, обменявшись рукопожатиями, вновь отворачивается обратно к экранам. С них мигом исчезает недописанное, зато появляется программа синхронизации линков.

Алистера прослеживает, чтобы Ямансар занял свое место, и открывает личные порты подключения, находящиеся на стыке шеи и затылка. Из подголовника кресла выскакивают уже готовые иглы проводов, тотчас находящие свои места.

Подключение каждый раз сковывает её необъяснимой приятной дрожью, проходящей по всем мышцам, доставляющей какое-то странное удовольствие. Алистера чувствует, как неясный тихий шепот программ в её голове становится громким гулом чужих голосов, и расслабляется. Из них троих только она может подключиться вот так напрямую к кораблю. Из-за того, что она пилот, из-за улучшений мозга, из-за капитанства...

На ней же лежат и многие другие подобные технические вопросы.

«Я чувствую напряжение между вами», – мелькает в голове слишком быстро, будто мысль не должна была оказаться во власти Алистеры.

«Странно, с чего бы это», – слишком насмешливо, отвратительно обвиняюще проносится уставшим голосом Микеля. Совесть колет вслед за этой фразой. Но она же не виновата, ведь так?

«Ну хочешь, могу отсосать. Говорят, напряжение снимает», – собственные мысли не слышно за потоком чужих сознаний, за работой корабля. Вспыхнувшее недоумение нового члена команды дает «Джасперу» и Алистере больше свободы действий.

Они наводят мосты, соединяют сигналы чипов и мозгов, анализируют механику движений голосовых связок, чтобы в последствии можно было спокойно общаться так, как они это делают сейчас. Иногда даже вместе с мыслями могут проскочить какие-то эмоции, но такое случается не часто.

Микель отчетливо усмехается, Алистера это скорее чувствует, чем слышит или видит. Этого мужчину она знает слишком долгое время.

«Не помню литературу на подобные темы», – тон едва заметно меняется, поддерживая странное рассуждение.

«Fesso, ты читаешь не те книги», – Алистера едва заметно оживляется, все-таки стрельнув взглядом влево, различая лишь чужую руку и каштановую шевелюру. Внутри прокатывается волна разочарования, но Микель не настроен на особо долгую молчанку, и это обнадеживает.

В голову лезут чужие воспоминания, хаотично подсовываемые растормошенными таким вмешательством мозгами. Алистера упрямо мысленно отталкивает их подальше, не желая влезать в чужую жизнь. Только вот совсем свежее, ужасно побитое воспоминание, все пропитанное тревогой, страхом и яростью, она чуть задерживает в мысленных руках, но все-таки тоже посылает в полет.

Они разберутся сами, без помощи цифровых мозгов и высоких технологий.

– Команде «JP-2114-7», очередь на вылет номер семь, ознакомиться с миссией и подготовиться ко взлету, – искин заботливо дублирует пришедшую команду и начинает медленно сворачивать свои настройки в головах у присутствующих. Алистера разочарованно хмыкает, ей нравится это чувство загруженности в своих мозгах. Как будто они работают на все сто процентов.

Сбоку неопределенно клокочет Ямансар, перебирая когтями по ручке кресла. Такое вторжение в собственную голову у него вообще впервые. Алистера даже находит в себе силы посочувствовать, а после вынимает иглы. Пластины, покрашенные в тон кожи, закрываются автоматически, не оставляя даже намека на то, что у Теры есть порты подключения в затылке.

– Тера, как жизнь? – прямо перед ней раскрывается окно связи с диспетчером.

Яго – смешной полукровка, весь в каких-то пятнах и с цветными дредами он оставляет в памяти лишь смазанное воспоминание с неоново-зелеными глазами. И, как ни старайся, запомнить внешний вид диспетчера никогда не удаётся полностью.

– Я говорила не называть меня так на работе, – Алистера улыбается уголком губ и подпирает голову кулаком, находит локтем мягкую обивку подлокотника. – Познакомься с моим новым механиком, сегодня прислали.

Ямансар недоуменно оборачивается, словно возмущенный чем-то. Но Алистера игнорирует этот жест, одним глазом отслеживая ряд команд искина, направленных на подготовку корабля к взлету. Микель на своих консолях прогоняет дополнительные внутренние тесты, все-таки звание помощника капитана накладывает определенные обязанности.

– Виделись уже, сказал ему где ваш посадочный квадрат найти, – Яго подмигивает, чем-то щелкая на фоне. Алистера никогда не была в его рубке, но готова поклясться, что работает он на клавиатуре времен первых межзвездных полетов, а может и более ранних. – Вас пожалели, отправили на дипмиссию?

– Из-за новенького, – Алистера нервно сжимает бионический кулак, отрицает более весомую причину.

Ей не нравится такая разница в заданиях, они прилетели из ада три недели назад, а сейчас их отправляют в систему, где наличие оружия у кого-то кроме военных строго наказуемо, а самих военных преступно мало. Суть задания она еще не знает, но чувствует скуку даже сквозь нули и единички файла приказа.

– Что ж, удачи, кэп, – Яго от души на что-то нажимает и потирает руки. – Взлет одобрен, готовность три минуты, открываю щит.

Алистера послушно уставляется в проекцию происходящего за обшивкой корабля. Помещение ангара отделяет от ледяной пустоты космоса мощная энергетическая стена, которую диспетчеры могут отключить полностью, либо сделать её проходимой для кораблей. При этом на обстановку отлет космолетов не влияет, но обычно все, кто находится в этот момент в помещении, стараются держаться ближе к гравитационным полям посадочных квадратиков.

Микель заканчивает тесты и вновь расслабленно откидывается на спинку кресла, скрываясь из вида, Ямансар чуть сжимает страдающие подлокотники, слегка неестественно выпрямившись на своем месте. Алистера оставляет управление искину и раскрывает на мысленном экране, – исключительно её улучшение, у остального экипажа такого нет, – семейный чат. Короткое сообщение «все хорошо, отправились в дипмиссию» секунду думает красным кружочком загрузки, а после все-таки отправляется. Они редко серьезно переписываются в чате, но стараются держать друг друга в курсе своих дел.

Джаспер загудел двигателями и устремился вперед, проходя барьер.