«Адамберг посмотрел вслед носилкам,
и ему стало не по себе —
это была запоздалая реакция.»
Прежде, чем заехать к мадам Вандермот, Адамберг невольно свернул с намеченного пути и заехал в больницу. Сотрудники больницы не обращали на него внимания — их уже известили, что парижская полиция то и дело будет ошиваться в здешних коридорах. Расспросив одну из медсестёр, Адамберг выяснил номер палаты. Девушка попыталась помешать комиссару, объясняя, что пациент ещё не пришёл в себя, но Адамберг лишь отмахнулся. Ему сейчас не хотелось говорить с Дангларом, но он не мог противостоять потребности увидеть его.
Закрыв за собой дверь, он опустился на стул возле койки майора. Как и сказали врачи, Данглар ещё не пришёл в себя — вколотое преступником лекарство уже не действовало, но сильный шок, в том числе болевой, и последствия врачебных манипуляций ослабили и без того не самый крепкий организм майора. Данглар выглядел крепко спящим, настолько, что нельзя было с уверенностью сказать, что он не без сознания. Вздохнув, Адамберг погладил Данглара по волосам. Он был очень зол на своего майора: что тот не сообщил никому о своих планах, что подверг себя такому риску. Что не подумал о том, как Адамберг будет жить без него. Наверное, он даже был готов его ударить. Но потом, не сейчас, когда Данглар был в столь беззащитном состоянии. Сейчас же злость Адамберга была скрыта сочувствием и томительной нежностью. Он перебирал пальцами пряди волос Данглара, гладил его по голове, по лицу, словно слепой скульптор, изучающий лицо будущей модели. Дышал Данглар ровно, тихо, почти незаметно, и Адамберг осторожно провёл пальцами по губам, «считывая» его дыхание. Кожа майора была по-прежнему едва-едва тёплой. Адамберг убрал край одеяла, нащупывая на запястье Данглара вену, чтобы разобрать пульс. Он сидел несколько минут недвижимо, считая удары. Пульс был, слабым, нечётким, но также он был стабильным, и это успокаивало. Адамберг вздохнул, отпуская запястье, и провёл ладонью вниз по руке, переплетая их пальцы.
Адамберг не сразу расслышал, как в палату зашёл доктор Мерлан.
— Мне сообщили о Вашем приходе, — начал он, подходя к комиссару. Адамберг не повернулся к нему и не отнял руки от ладони Данглара. — Я говорил Вам, что он придётся в себя ещё не скоро.
— Это не так важно, — Адамберг поджал губы. Мерлан покачал головой и обошёл кровать, колдовать над капельницей и стоящими на тумбочке лекарствами. Адамберг прикрыл глаза, сжимая руку Данглара. Он не смог бы объяснить, почему ему сейчас так необходимо быть рядом с ним. Почему он прекрасно осознавал, что ему лучше идти расспрашивать свидетелей, а к Данглару он сможет зайти и позже, но не в силах отпустить его руку. Ему казалось, что если он отпустит его сейчас и выйдет за пределы больницы, Данглар исчезнет, как исчезла из его жизни Камилла. Он не сможет бежать за обоими. У него не хватит сил.
— Не засиживайтесь долго, — доктор Мерлан похлопал Адамберга по плечу, выходя из палаты. — Дайте ему отдохнуть. Здесь он в безопасности.
Дверь тихо закрылась за врачом. Что-то в словах Мерлана действовало успокаивающе. Для этого места Данглар в первую очередь пациент. Его никуда не выпустят отсюда, да и он сам никуда не сбежит — это было бы не в его характере. Но с того момента, как Адамберг осознал, что Данглар мог погибнуть, эта мысль твёрдо засела в его голове, только видоизменилась в навязчивую идею, что он потеряет Данглара любым другим способом.
Как только Данглар придёт в себя, он получит от Адамберга знатную трёпку. Адамберг не умел сердиться, но, вспоминая ощущение полной беспомощности на станции, когда Данглара забирали на носилках, а рядом сидел Вейренк, которого трясло так, что тот не мог говорить, он очень хотел научиться. Отчитать, накричать, ударить. Запереть в отеле и больше не выпускать из номера до конца расследования, и под конвоем отправить обратно в Париж. Но Адамберг по собственному опыту знал, что когда пытаешься удержать человека как можно ближе к себе, тем дальше он спешит от тебя сбежать и тем дольше не хочет возвращаться.
Ему действительно надо было идти. Не только потому, что пора было допросить Лину и Иппо и узнать сплетни, распространявшиеся по городу. Его тело уже начинало ныть от недостатка движения. Адамберг прижал ладонь Данглара к своим губам, только после этого найдя в себе силы подняться на ноги. Перед самым уходом он поцеловал его в лоб. Только так он мог быть уверен, что Данглар не попытается сбежать. Не попытается исчезнуть.