гордая и независимая мисс Листер. ох, какая же она хрупкая на самом деле. никто даже не предполагал, насколько сильно ранят её чувствительную душу презрительные взгляды людей с улицы, насмешки в её сторону, сплетни, слухи и прочие неприятные вещи, которыми любят заниматься скучающие и безтактные люди в Галифаксе. она не так сильна, как кажется внешне. да, Анна Листер определённо создала себе чудный, неприступный и авторитетный образ, который стал её броней в обществе. но он уж точно не работал наедине с мисс Уокер. и как бы Листер ни пыталась держаться, в конечном итоге она таяла в объятиях возлюбленной и становилась уязвимее некуда.
дивно, что вначале чувства Анны были наигранными и выгодными только ей самой. вначале это была лишь игра. игра, в которой, несомненно, выиграть должна была Листер. но вскоре, Анна даже не успела отпечатать этот момент в своей памяти, она по уши утонула в любви к этой маленькой, нежной, хрупкой Энн. заняла ли теперь мисс Листер позицию проигравшей? и можно ли вообще считать это игрой?
подобные размышления терзали непоколебимую мисс Листер каждое утро. каждый раз, просыпаясь, она думала об Энн. её любимой Энн. о её пронзительных серо-зелёных глазах, в которые Анна завороженно смотрела, перед тем как поцеловать Энн. о её сияющем лице, на котором чётко отбивались очертания скул, которые так любила поглаживать своими ледяными руками Анна. о её золотистых волосах, которые так часто девушка завивала в локоны, падающие ей на плечи и подчеркивающие утонченность натуры Энн. о прикосновениях пальцами в любом месте, где они проводили вместе время, будь то цветущий сад иль туманный лес, где девушки танцевали под музыку, которую сочиняли сами, напевая что-то без всяческой мелодичности, но разве это то, о чем стоило задумываться? или будь то гнустная гостиная, где их обеих принуждали ужинать с толпой родственников Уокер и откуда после тех самых ужинов они сбегали в спальню и, закрываясь там, удовлетворяли подруга подругу мыслимыми, или не совсем, способами. она думала о поцелуях, которые оставляла на теле любимой. которые сохранялись на краснеющих щеках, на выпирающих ключицах, на острых плечах, на тыльной стороне крохотных ладоней Уокер. везде, куда только могли достать губы Анны. а это достаточно неограниченное понятие.
— ох, милая, кажется, ты заигралась, — говорила Листер, когда ловила себя на этих мыслях и мечтаниях, — придержи коней.
затем она вновь бежала в город то по одним делам, то по другим. с одной стороны сбор ренты, с другой — угольное производство, с третьей — разбирательство с виновником аварии, с четвёртой — здоровье тётушки и прочие заботы. но, получив лишь одну записку от Энн, она без колебаний, буквально спустя минимальное время, появлялась в Кроу-Несте, как ни в чем ни бывало. Джеймс открывал ей дверь и аккуратно принимал вещи женщины, а остальным слугам стоило лишь услышать уверенные, стремительные, отбивающие по половицам определённый такт, шаги, как они сразу же понимали, кто пожаловала в усадьбу.
Анна отправлялась в спальню Энн через минуту после прибытия. Уокер встречала Листер тёплым, чувственным поцелуем. каждый такой поцелуй казался Анне иным, отличающимся от предыдущего, хотя это было совсем не так и женщина прекрасно это знала. ей просто нравилась мысль о том, что с каждым разом он становился более наполненным чувствами.
— я уж начала сомневаться, что ты придёшь, — почти каждый раз повторяла Уокер.
— ну что ты, Энни. я же пообещала быть рядом, если ты нуждаешься во мне. а обещания для меня значат намного больше, чем просто слова, — почти каждый раз отвечала ей Листер.
а затем следовали незабываемые минуты, часы, ночи, проведённые ими вместе. на этом моменте стоит лишь охать, да ахать, ибо то, чем они занимались, было действительно таким показателем любви, которое мне не удастся описать словами. но попытаться, возможно, стоит.
так что, если погода не вещала ничего хорошего, они оставались внутри усадьбы. в спальне, в их комфортном уголке, где они будто бы создали себе отдельный мир. лишь для них двоих. где никто не мог их потревожить, помешать, прервать. где минуты наслаждения обществом подруга подруги давались без напряжения и волнения, что их вдруг застанут и пристыдят. где Энн могла спокойно умоститься в объятиях Анны, как крохотная котёнка, а вторая, в своё время, поглаживать ту по волосам и периодически приговаривать, как сильно любит её. ох, какие же это были чудные моменты!
— а ты знала, что человек без солнца может прожить только 22 минуты? — однажды спросила Энн.
— хм, нет. но одно я знаю уж точно, Энни, — я без тебя и минуты прожить не могу, — сказала, без колебаний, Анна.
— да нет же, Анна, я говорю о Солнце, которое является звездой в нашей вселенной. а может, и не только в нашей, — сначала с усмешкой, а затем задумчиво промолвила Уокер.
— ты — моё Солнце, Энни, — уверенно ответила Листер, — и освещаешь мой путь сильнее любой звезды в космосе. — помедлив с минуту, женщина продолжила: — не дай этим лучам погаснуть, прошу.
— я сделаю все, что в моих силах, — смущённо ответила Уокер.
— нет уж, теперь и я хочу, чтобы ты пообещала, — с едва уловимой долей умоляющего тона попросила Листер.
— я обещаю тебе, Анна.
— на этот раз поверю тебе, — сказала Листер и затем подумала: — как и во все предыдущие, впринципе.
но вдруг эти мысли прервал робкий и краткий поцелуй, нагло украденный у Анны её любимой. а та и не возражала. с чего бы это? Листер наоборот нравилось. вот только одно не устраивало — инициатива все ещё не в её руках. «поправимо», — подумала женщина. и затем, охватив подбородок Уокер своими ледяными и властными руками, она прильнула к губам Энн. кажется, это был один из самых запоминающихся поцелуев на тот момент в жизни обеих.
это была их история. только их двоих. двоих Энн. сперва игра, со временем превратившаяся в дуэль, держащийся лишь на доверии. револьверы обеих девушек нацелены, но прозвучат ли из них выстрелы? и даже если ответ на этот вопрос будет утвердительным, то кто осмелится сделать это первой?