Был чудесный вечер. Солнце садилось красным полукругом освещая небольшую комнатку на втором этаже алым светом. Лёгкий ветерок едва заметно шевелил оборванную штору, и, проскальзывая в открытое окно, пролетал сквозняком, пытался опрокинуть хрустальную вазу. Но эта задача для него была непосильной. Возможно, если ваза была бы пустой, она бы уже давно упала и разбилась на мелкие кусочки. Но сейчас в ней находилась вода, впитывая солнечные лучи она по цвету больше напоминала кровь, такая же красная и будоражащая воображение. Цветов в вазе не было, хоть она и была поставлена на стол именно для букета. Наверное хозяева дома об этом забыли, либо сочли неважным, либо по ещё какой-то причине. Ведь они сейчас действительно были заняты. Саша убирал комнату от пыли скопившейся там за целый год. Алекс копошился на такой же запущенной кухне, пытаясь приготовить для сегодняшнего ужина что-то особенное. Потому что сегодня праздничный вечер, ставший для влюбленных мужчин когда-то значимым, и они поклялись отмечать его каждый год в этом доме, не смотря ни на что. А препятствие этому было, но о нем чуть позже. Сейчас мужчины сосредоточены на создании романтичной атмосферы. По всей комнате уже расставлены свечи с ароматом ванили; окно закрыто, чтобы сквозняк не хлопал дверьми и не мешал переносить блюда с кухни на первом этаже сюда; включена лёгкая романтичная мелодия на старом грамофоне. Хорошо, что пластинки сохранились. Алекс их когда-то очень любил собирать и всегда посылал тех, кто говорил что это уже не модно и надо быть более продвинутым. За это Саша его и любил, за упрямство, за умение отстоять свою позицию и за поддержку во всем и всегда. Наверно такой должна быть настоящая семейная пара, а не то, что у него было с Марией. Саша, в начале своей половой жизни, был гетеросексуалом, если его когда-то и привлекали парни, то он сразу же отгонял такие мысли на задворки сознания. Он в молодом возрасте женился, нашел хорошую работу, влез в долги, чтобы купить для семьи этот дом. И все было бы хорошо, ведь у них с Марией родился ребенок, и Мария вроде любила его. Но, в один не прекрасный день его подставил на работе коллега, вроде как друг, а на деле оказавшийся бессовестной скотиной, готовой ради повышения на все. Ситуацию добил тот факт, что Мария была его любовницей и бросила Сашу с годовалым ребенком на руках. Этой стерве не был нужен их общий сын, и на этом спасибо. Саша было уже отчаялся, полез в бутылку, ведь долгов много, денег взять негде, на работе уволили с выговором, и кто теперь его такого возьмёт на хорошую должность, да ещё и малыш орет на весть дом. Тут то и появился Алекс на горизонте. Простой рабочий забегаловки, где Саша часто напивался вдребезги. Он выслушал пьяного парня, пожалел, дотащил до дома, отмыл, помог с ребенком, хоть опыта в этом у Алекса никакого не было. Договорился, чтобы Сашу взяли к ним на работу, на первых порах на должность грузчика, а потом будет видно. Ходил за Сашей по пятам отбирая алкоголь и отвлекая от всяких дурных мыслей. Так мало по малу ребята сдружились, сжились и влюбились. Это все произошло не сразу, потребовалось немало времени чтобы от обычного рукопожатия при встрече перейти к страстному поцелую. Они вместе выплатили долг за дом, ставший для них семейным гнёздышком.
На самом деле сейчас в доме никто не живет и он стоит заброшенный на окраине городка. Можно было бы его продать, но опять же небольшой нюанс, о котором я уже упоминала и к раскрытию которого мы понемногу подходим.
А тем временем к ужину все готово. Алекс в белом костюме, Саша, в противовес ему — в черном. Все очень нарядно и празднично.
— Ну что, пора начинать.
Алекс берет Сашу за руку и подводит с столу, они усаживаются друг напротив друга, открывают охлажденное шампанское и наливают в бокалы. Золотистый алкоголь струится в прозрачном хрустале, отбивая блики свечей. Потом губы касаются краев бокала и романтический вечер считается официально открытым.
— Как сегодня чудесно, такой прекрасный день был, — с какой-то тоской вздыхает Саша.
— Да, — поддерживает Алекс. — Как думаешь, он сегодня придёт?
Этот вопрос немного сбивает романтичную атмосферу. Саша меняется в лице, когда речь заходит об Никитке, его сыне, он всегда начинает грустить. Сколько лет уже прошло с того самого дня?
Никита оказался таким же коварным, как е его мамаша. Как только он чуточку подрос — бросил отцов и больше с ними не общался, хорошо, хоть под конец вспомнил о их существовании и в самый последний момент вернулся на порог дома. А после смерть навсегда разлучила его с родителями. Это был трагический момент для всей семьи заставивший пролиться не мало слез. Но, как оказалось, не все потеряно. Об юбилее родителей он помнил и каждого года этим вечером или ночью…
Раздался скрежет давно не смазанной двери. Саша и Алекс обернулись.
— Он пришел, — с облегчением и надеждой сказал Саша. Было ясно, что он ждёт этого дня не только из-за ужина с любимым, а ещё и из-за возможности хотя бы раз в году пообщаться с единственным сыном.
Пока половицы внизу скрипели, извещая, что гость понемногу продвигается в глубь дома, мужчины поставили ещё одну тарелку. Положили туда немного угощения. Они прекрасно знали, что прибывший к ужину ни к чему не притронется, но оставлять сына без угощения было как-то совестно. Да и ему приятно. Наверное.
Вот уже слышны шаги на их этаже. Никита понемногу подходит и комнате. Совсем тихо чихает, на коридоре что-то падает, наверное обронил свою нелюбимую подставку для вазонов. Он ее всегда опрокидывал с самого детства и до того момента, как покинул отчий дом. Проходят года, жизнь сменяется смертью, а ничего не меняется. Алекс от этого невольно улыбнулся, взял Сашу за руку и они вдвоем наблюдали, как медленно опускается дверная ручка. Щелчок, дверь приоткрылась, за ней была тьма, непроглядная и жгучая.
Дальше что-то стукнуло и комната залилась тусклым светом фонарика. В дверном проёме стоял солидный мужчина лет семидесяти, в костюме и с огромным букетом роз.
Он оглядел обстановку комнаты. Все было как всегда: комната, единственная в доме убрана от пыли, на столе стояли три тарелки и два бокала, пустая бутылка шампанского и ваза наполненная водой. Едва заметно пахло ванилью и домашней кухней, что было странно, ведь в доме давно отключено электричество и воду, готовить просто не на чем.
Никита вздохнул. Поставил цветы в вазу и придвинул стул поближе к накрытому столу:
— Извиняюсь за опоздание. Сегодня сын приезжал, мы с ним практически год не виделись, — с какой-то грустью сказал Никита. — Вы меня простите, я тогда молод был, глуп, горяч. Не думал, что это так тяжело, отпустить ребенка, даже после того как он вырос. Я не хотел вас бросать, всегда думал, что позвоню, приеду, но бурная жизнь и молодость мешали этому, а когда опомнился — было немного поздно.
Никита уже привык приходить в этот дом ежегодно и оправдываться. Он знал, что он не один, этому подтверждением была эта чистая комната в доме, где уже десятки лет никто не жил и не убирал. Ответом ему служил стук невидимых вилок о пустые тарелки, запах еды и букет цветов, который абсолютно точно испарится под утро, как будто его здесь никогда и не было.
Никиту радовал тот факт, что его простили, ведь не так уж и давно на столе появилась третья тарелка, приглашающая присоединиться к трапезе. Или это признак того, что и его срок уже близок? Хотя, какая разница, он прожил хорошую длинную жизнь и, если родители ждут его за праздничным столом, то так тому и быть. А сейчас он просто будет болтать о жизни, рассказывая пустому пространству случившееся за год. Потом уснет и проснется укрытый теплым пледом, опять уедет из этого дома на год. И снова будет ждать памятного вечера, чтобы встретиться и поболтать с самыми близкими людьми в своей жизни.