— У Его Высочества остался еще какой-то неразрешенный вопрос?

Синьхэ поднял глаза и столкнулся с направленным на него темным взглядом. Их обход за пределами Грота подошел к концу, и сейчас маршал Мао сидел под сгорбленной ивой, набирая в длинную курительную трубку тонко нарезанный табак, который он всегда носил с собой в тканевом мешочке.

— У меня нет вопросов к вам, — принц задумчиво помотал головой, складывая руки на коленях. — Это скорее вопрос А-Ли.

— Третьему принцу не скажу, тебе — если пожелаешь, — Мао Юда бросил на него единичный колкий взгляд, а затем расслабился, поджег пальцем курево, и, подтянув к губам серебристый мундштук, выпустил струйку дыма.

Его Высочество стремительно взвешивал все «за» и «против», как вдруг решился:

— Демон гнили и правда существует? — с сомнением полюбопытствовал Шан Синьхэ и вперился в маршала внимательными глазами.

Мужчина криво улыбнулся и качнул трубкой.

— И все-таки вас с братом интересуют совершенно разные вещи. Да, существовал. Он ведь наш бывший пленник.

— В книгах мало подробностей, — Синьхэ досадливо пожал плечами.

— Книги вам этого не расскажут, — маршал снова сделал тяжелую затяжку и развернулся к юному принцу, щурясь, как прожженный опытом военачальник. — Не знаю, правда или ложь, что Даван посодействовал пожару в Ялянь, но о нем тебе знать нужно, потому что, как ни странно, он есть. Сторонник темных сил, во времена Революции вместе с небольшой сворой попытался пересечь границу Янь Шан и осуществить нападение на ближайшую провинцию. Попытка вылилась в неудачу и оказалась чревата последствиями — всех поубивали на месте, а его приговорили к пожизненному заключению и пыткам, какие палачам в ночных кошмарах и не снятся. Судья Цюн, моя мать, тогда все еще надзирала в тюрьмах…

— Она его видела?

— Не перебивайте меня, Ваше Высочество. Да, видела. Состояние было плачевным. И поговаривают, что Даван своими криками боли после пыток настолько раздражал остальных заключенных, что они прокляли его и убили прямо в стенах тюрьмы. А он, к их сожалению, восстал демоном и сбежал. Предварительно доставив Ордену неприятности, разумеется.

— Разве темных заклинателей можно было так просто взять в окружение… — отозвался впечатленный второй принц.

— Еще как можно. Но если бы с ним там был Ичэн, картина вырисовывалась бы совсем иным путем.

— Кто?

— Ичэн, — маршал стряхнул пепел. — Мастер И, второй мастер темных искусств, как угодно. Не знаю, на что он надеялся, отпустив своих людей умирать на чужбине. Главе Шан — ни слова о нем, если уже надумал однажды выведать у старшего брата что-нибудь. У него с ним связаны мрачные воспоминания.