Лёд горький

В нём билось верное сердце пса.

– ...и потом она такая говорит: «Ты же хочешь чувствовать себя не героем, а обычным подростком, которым ты и являешься»!

И Ллойд заржал. Причём настолько сильно, что смёл поставленный Морро блок и захохотал в голос. Самому призраку в этот момент захотелось выскочить из его тела: от этого дебильного смеха всё леденело – хотя куда уж холоднее… В голове у Ллойда звенела синюшная пустота, прямо как в лабиринте вокруг.

Ллойд отсмеялся.

– Интересно, когда. Когда я перестал быть человеком, не то что подростком. Знаешь, должность Зелёного Ниндзя – тяжкий груз, все человеческие жизни мира на мне. На свою человечность как-то приходится положить… Ой, прости, выражаюсь уже совсем как ты. Нет, знаешь, я хоть и сломан, но не настолько опустился.

– Придурок, – Морро почесал затылок. – Ты что, вшивый?

– Ты, – обидчиво отозвался белобрысый.

Некоторое время оба молчали.

Кажется, этот пидор простудился. Или обезводился, второе больше похоже. Тело похолодело и работало хуже, разум врага затуманился. Морро держал его как марионетку, но чувствовал, что в голове Ллойда что-то кипит и лопается. Теперь вот ирза начал бредить. Не, ну он, конечно, с самого начала гнал какую-то пургу про друзей, долг, честь и честность, но постепенно его рассуждения превратились в жалобы на то, как тяжело быть Зелёным Ниндзя. Пафосные такие жалобы с кривой драмой, околесица, слушать противно. Наверное, надо было пить больше. А Морро как-то и забыл.

Он отодрал одну сосульку из горки и смял в руке, потом засунул в рот.

– Попей, – мысленно прокомментировал он, зная, что уже не поможет.

Секунда – и лёд был выплюнут: он оказался горьким.

Они пошли дальше.

Ллойд на какое-то время затих, потом начался новый кусок пульсации, как обычно, и его опять понесло. Надо было давать ему воды. Он, конечно, скоро и так сдохнет, но хотя бы не пришлось бы выслушивать бред его предсмертный, уши вянут, блять.

– Я не могу просить тебя меня прикончить, даже если ребята чего-то добьются. А жаль. Жаль… – Ллойд сделал попытку прикусить губу, как раньше, и отодрать зубами кусок растрескавшейся кожи – но Морро ему не позволил, мало приятного ходить с окровавленным ртом. – Моя жизнь мне не принадлежит…

– Тебя пожалеть? – Морро остановился перед ледяной стенкой и скорчил рожу. Ллойд застенчиво согласился, призрак показал ему фигу и продолжил движение. Кукушонок, видно, хотел собрать коллекцию жалостей от всех, начиная от друзей и заканчивая врагами. И всё ему мало.

Морро отражался в ледяных кусках вокруг, мелкие пластинки покрывали пол, было скользко и похоже на перхоть. И горький лёд. Ну и место.

– Пиздец, нашёл, где засохнуть, – Морро пнул торчащую из пола сосульку. Верхушка отлетела, но сосуля сразу ощетинились несколькими новыми.

– Безбожник, – прокомментировал Ллойд. – Хороший лабиринт. Красивый. Величественный. Я бы хотел тут лежать после смерти…

– Засохни.

Не, а хороша шутейка!

– Да я бы с радостью!

– Долбоёб.

Морро ухнул. Звук ушёл далеко, границ пещеры нащупать он не смог, хотя неплохо овладел этой способностью своей стихии. Ледяная зараза отражала и глушила звук. Мастер ветра поднял голову и пошатнулся – потолок отражал низ пещеры, определить высоту не получалось, он крикнул, потом ещё раз – звук уходил незнамо куда.

– Ебаааать… – выдохнул Морро. Получилось громко. Безбожно. Так им и надо.

Морро почувствовал, что Ллойда охватила дрожь. Засыхает. А может, живой человечек боится таких огромных непонятных пространств. Ну и пускай боится, меньше буянить будет. Умереть он хочет, блять… дебил. Слабак. Трус. Морро вот ничего не боится.

Он почувствовал пустое пространство.

В десяти шагах влево была дыра, дна которой не наблюдалось. Синий лёд местами шёл бурыми полосами, даже думать не надо, лень, и так всё понятно.

На Ллойда же эти полосы хорошо так подействовали, он забулькал и захотел к краю.

Сильно захотел.

На секунду Морро повело. Тело вопреки его воле рванулось к дыре, и он не со страхом, но с досадой и матюками почувствовал, что телом он больше не правит. Понесло, блять, как лошадь. Лабиринт качнулся, шаг, шаг, шаг. Такой маленький, но стоящий таких усилий и контроля.

– Твою мать!!! – рявкнул Морро и окатил Ллойда очередным потоком нелестных обзывательств. Продолжая ругаться, он толкнулся ветром от крупной сосули и прижался к большому куску льда. Тело тяжело дышало, Ллойда разрывала истерика.

Да он даже к друзьям так не рвался, как к этой дыре.

Морро напомнил ему об этом. Стыдись, герой. Тогда Ллойд делал это усилие не ради себя, а ради команды. В конце концов, не будет лидера – все развалятся. Вот пусть не для себя поживёт. Хорош зелёный костюмчик! Дал себя стреножить, идиот. Морро бы так не облажался.

Ллойд качнулся на секунду – и потерял управление. Теперь железно. Он тоже верил, что Морро бы справился лучше и уж точно не хотел бы сейчас умереть. Да он даже будучи мёртвым не хочет умереть.

– Забери Кристалл – и убей! Ну пожалуйста! Я больным всё равно останусь! Я же тебе больше не буду нужен!

Слабак.

– Да ты и так сдохнешь, долбоёб! Высохнешь, как изюм блять!

Лицо Ллойда разрезала блаженная улыбка. Морро дёрнулся с отвращением.

Будто споткнулся и упал на дохлую собаку, покрытую слоем опарышей.

Он закричал и вскочил на ноги, судорожно вытирая руки о штаны – то ли в своих мыслях, то ли на самом деле. Отвращение. А может, и страх. Надо бороться. Всегда. Кто не хочет бороться – в жопу того. Но если невольно приходится находиться в одной лодке…

– Ты у меня жить будешь, мразь, – прошипел Морро, вжимаясь лбом в ледышку. – Раз Зелёным стал – будешь! Будешь пытаться убиться – откачаю. Откачаю, сука! Не нужен будешь? Хуй тебе! Отдам Гултару, будет в тебе отъедаться! Понял, сука?! Понял?! Бочку воды тебе спою, блять! Понял?!

Ллойд, кажется, был готов заплакать.

Какие же, блять, неженки…

– ЛЛООООООООООЙД!!

Во всю глотку, как же бездарно орёт, как у себя дома. Кажется, рыжий. Морро вспомнил про этих долбоёбов и опять взбесился. Ллойд не хочет жить, не ценит жизнь, а с ним сюсюкаются, сопли ему подтирают. На улице его бы давно бросили, и выживал бы как знал. Или не выживал.

Тоже мне, пришли искать своего дружка.

Тоже мне.

Заберут труп.