- Почему, вы думаете, в государстве, в котором развиты технологии, позволяющие ампутацию органов, не готовы их восстанавливать? – по телевизору выступал профессор, а Итачи краем глаза смотрел, всё пытался преподнести Саске свою версию ограничений к новому законопроекту.
Саске сидел рядом, вслушался. Они вместе прислушались, потому что каждый нашёл в этой фразе что-то для себя.
- Это что, теперь безъязычным будут голосовые связки восстанавливать? – Саске пока не возмущался, но по-прежнему считал, что несогласные должны лишаться права голоса.
Итачи только кивнул на экран.
- Вы сейчас говорите о восстановлении, а не об имплантации? – ведущий знал, какая тема сейчас наиболее актуальна.
- Наукой давно проводятся эксперименты с выращиванием тканей. Но с голосовыми связками немного сложнее, потому что тут затрагивается этический вопрос. Нужно ли нам отдавать множество усилий на восстановление органа, который в последствии с большой вероятностью снова будет ампутирован?
- Мне кажется, желающих вернуть голос появится много, - ведущий ухватился мёртвой хваткой. Итачи нахмурился. На совете давно уже затронули тему, что однажды могут зачастить передачи о восстановлении голоса безъязычным. Такие передачи и правда показывали редко. Однако можно не сомневаться, что их смотрит по меньшей мере половина страны.
- Вот ещё, выделять деньги на такую ерунду, - Саске не соглашался с самого начала, а Итачи в последнее время начал задумываться из-за Наруто. Ему очень хотелось услышать его голос. – Для чего тогда все эти усилия с наказаниями? Ведь не просто так этот скот не допускают к работе после правонарушений. А теперь, получается, они сделают операцию – и всё, можно снова болтать. Где справедливость?
- Саске, это справедливость для нас. А для них она заключается в другом.
- И что? Теперь будем под них подстраиваться?
Поздно подстраиваться.
- Я выступлю против, - тут же заявил Саске.
- Никто и не обещает ввести такие операции в привычный обиход, - объяснил Итачи. – Тем более, пересадка органов и их восстановление – две разные вещи. Просто так не пойдёшь и не пересадишь себе, например, потерянную руку. Выигрыш того не стоит, вечно питаться медикаментами, из-за которых понижается естественный иммунитет. И не факт, что организм не отторгнет новую руку. Это у кого выбора нет, сердце новое имплантировать или почку, тот уже не колеблется.
- Зачем тогда вообще заговорили об этом? – не переставал возмущаться Саске.
- Ты же заговорил об узаконивании бесплатного труда. Это всего лишь одна из острых тем для поднятия рейтингов. Думаешь, если учёные научатся выращивать голосовые связки или найдут им идеальную искусственную замену, много ли желающих потянется в больницы?
- Потянутся. Ты не знаешь людей, если так говоришь.
- Поначалу да. А потом?
Итачи понимал, что всё равно кто-то будет делать операции по восстановлению, но также вероятно и то, что потом они заново удалят нарощенный орган, ради которого угрохали кругленькую сумму. Легче сделать так, чтобы восстановление голосовых связок стало нерентабельным. Но вслух этого Итачи не сказал. Он вообще на некоторые вещи стал смотреть несколько иначе, хотя и не менял взглядов в общем смысле. И он не знал, будет ли голос Наруто настоящим, если, например, ему имплантировать искусственные связки. Никто ведь уже не вспомнит, как именно они выглядели у него. Любая дополнительная клетка могла изменить высоту звучания или тембр. Итачи хотелось всего Наруто вместе с его голосом. Настоящего Наруто, который не стал бы прогибаться под систему. Сейчас ему, как и всем остальным, это приходилось делать постоянно. Однажды и его терпение лопнет – и он просто уедет.
- Надо поскорее ввести закон о запрете на свободный выезд за границу, - обронил Итачи вслух.
- Это ты к чему? – Саске не принял его заявления всерьёз.
- Просто подумалось.
Они пропустили часть обсуждений профессора с ведущим. Когда Итачи вслушался снова, они уже объясняли ту самую теорию, которую затронул Итачи. Саске тоже это услышал и фыркнул в знак презрения. Хотя бы против науки он не собирался выступать. Слова можно оспорить, а вещественные доказательства – нет.
- У нас сегодня особый гость, - провозгласил ведущий, поворачивая голову к студийной двери, открывающейся не как обычная дверь, а с разворотом по большому кругу. – Представляю вам Кашито Минамото.
Минамото свойски вошёл и сразу занял свободное кресло возле большого стола, ожидаемо поприветствовал ведущего, профессора и зрителей, а потом объявил о причине, по которой его пригласили на передачу:
- Ко мне обратились с просьбой, назвав первопроходцем. И это меня сильно заинтересовало, хотя немного позже я разобрался в ситуации. Что сказать, первопроходцем я не являюсь.
- Но вы один из первых удачных примеров имплантации искусственных голосовых связок.
Итачи смотрел на экран во все глаза. Минамото говорил. В его голосе преобладал машинный оттенок, словно звук пропустили через фильтр синтезатора, но он совершенно точно говорил, с выражением, не как безэмоциональный робот.
- Вот зачем надо было вот это показывать, а? – Саске злился.
- Давай послушаем, - миролюбиво предложил Итачи. – Не каждый день нам бросают вызов.
- Ещё бы они смели против правительства переть.
- Никто не идёт против правительства. Это такая же экспериментальная тема для передачи, какая была с тобой. Важно показать людям новшество и посмотреть на их реакцию.
Саске мог бы продолжить спор, но он угомонился, внял словам брата и притих, так же внимательно смотря на экран.
- Расскажите нам о впечатлениях, - попросил ведущий. – Как вы приняли свой голос. Как приняли это окружающие вас люди. Есть ли недостатки или побочные эффекты.
- Побочных эффектов не так много на самом деле, - Минамото начал свой монолог. – Мы с женой переехали за границу уже пять лет назад. Местное общество не слишком привычное к безъязычным, а порой вызывало некоторые затруднения. Нам пришлось искать способ стать полноправными членами общества, хоть и происходило это нелегко. В итоге мы узнали о вероятности имплантации, больше, наверно, даже экспериментальной…
- Они там оборзели, - не выдержал Саске. – Уже готовятся подбирать наших безъязычных и делать на них бизнес.
Итачи никак не прокомментировал. Было похоже на то. Но кто упустит шанс подзаработать? А с учётом, что безъязычные тоже мигрируют, операция по восстановлению связок могла стать такой же ходовой, как сейчас и здесь – по их удалению. Нехорошо, на самом деле. Итачи почувствовал беспокойство. Но делать выводы рано. Передача вообще могла не набрать популярность, да и зрители привыкли обращаться к телевидению больше как к развлекательной отрасли.
Минамото тем не менее не стал дожидаться, пока Саске наговорится, продолжал рассказ:
- Мы взвесили все риски с учётом того, что операция могла пройти не совсем удачно. Тогда голос мог получить ощутимые дефекты. Один из них вы сейчас даже слышите…
Нотка машинного звучания. Итачи не знал, хотел бы он услышать эту нотку в голосе Наруто или нет.
- …Поначалу было очень трудно к постоянному ощущению слизи в горле. Я прошёл специальный курс реабилитации и сейчас из минусов вижу только необходимость регулярно ухаживать за имплантатом. Это специальные растворы – ничего сложного. Горло частично утратило чувствительность, что не очень хорошо, когда глотаешь горячую пищу. Но ведь температуру еды можно попробовать языком, - Минамото улыбнулся. Ведущий, как ему и подобало, подхватил веселье и пару раз хохотнул вместе с ним:
- Это в самом деле было бы проблемой. К счастью, голосовые связки находятся немного дальше, чем язык.
Да и без участия языка трудно спутать горячее с холодным, - подумалось Итачи. Кто не отреагирует, глотнув крутого кипятка, даже его не глотая?
- Адаптировался я сравнительно легко, - Минамото ещё не закончил свой рассказ. – Чувствую я себя тоже прекрасно. Бывает, конечно, что людей отталкивает нехарактерное звучание голоса. Но это незнакомые мне люди. Главное, не опускать руки и добиваться дружеских отношений с соседями и коллегами на работе. На самом деле это не так сложно. Достаточно объяснить, чтобы моё обретение не казалось диковинкой.
- Как тут диковинкой не покажется, если он говорит как робот, - всё ещё излучал недовольство Саске.
- Выходит, искусственный имплантат – не самая хорошая идея, - поддержал Итачи, продолжая параллельно распространять ситуацию на Наруто. Он совершенно точно не хотел бы, чтобы голос Наруто звучал подобно голосу Минамото. Хотя надо отдать должное: Минамото выглядел жизнерадостно. Стоило ещё задуматься, улыбался он для передачи, или на самом деле у него в жизни всё хорошо.
- Что скажет профессор? – ведущий обратился к нему.
Профессор не показал своих эмоций. Скорее всего, он и рассматривал всё это с профессиональной точки зрения. Он почесал подбородок двумя пальцами и ответил:
- Скажите, это ваш голос? Я имею в виду, он так же звучал до удаления голосовых связок?
- Не совсем, - Минамото впервые утратил свою жизнерадостность, но не выглядел огорчённым. – Тут тоже нужна привычка. Слышать чужой голос, когда говоришь сам – это по меньшей мере странно.
- То есть, имплантат всё-таки искажает голос? – уточнил ведущий.
- Вернее, - подхватил профессор, высказывая уверенное предположение, - имплантаты, если они когда-нибудь получат широкую известность, будут производиться стандартными. Полагаю, двух видов: с мужским голосом и женским.
- Да, но в нём предусмотрена настройка, - Минамото как будто ринулся защищать своё приобретение. – Можно отрегулировать детский голос, юношеский, старческий – такой, какой устраивает клиента.
- Не уверен, что это будет возможно в ближайшие несколько лет, - профессор не злорадствовал, он уже явно раздумывал, как справиться с этим неудобством.
- Вы правы. Это тоже составляет неудобство, - подтвердил Минамото. – Получится неразбериха, если все вдруг начнут говорить одинаковыми голосами.
Наруто никак не вписывался в это монотонно звучащее общество, зато как-то вписывался в одинаково молчащее. Снова противоречия и мысли о нём. Итачи начал подозревать, что Гаара не сильно ошибся, полагая, будто Итачи испытывает к Наруто что-то помимо благодарности и обычного интереса.
- Если мы допустим это, то и всю конституцию пересматривать придётся, - заявил Саске, отображая мысли Итачи. – Я против. И моя фракция на следующем совещании выступит против.
Совещание неизбежно после такой революционной передачи. Итачи согласился с братом:
- Да, законы придётся подвергнуть правкам, но и ты не забывай, над чем я работал всё это время.
- Забудешь тут. Ты для них хотел смягчения, - Саске указал рукой на экран. – А они, вон, плюнули и покатили за границу, где все будут наживаться на безъязычных. Шикарно просто.
- Значит, нам тоже стоит подумать о введении имплантатов, - логично заключил Итачи. – Можешь не начинать спорить, потому что не все сразу ринутся вставлять себе голоса.
- Твой Узумаки сразу побежит, - упомянул о нём Саске.
- Что?
- Он спит и видит, как получит право равноценно спорить с тобой. А ты ему всё прощаешь.
- Я и тебе всё прощаю, - напомнил Итачи.
- Потому что я твой брат. А стал бы ты ко мне прислушиваться, если бы я был таким как он? – снова жест к телевизору. Но Саске явно имел в виду не Минамото, а Наруто.
- Если бы стал таким как он, то стал бы. Но ты и близко на него не похож, - Итачи в самом деле задумался, обратил бы он внимание на Саске, не будь они близкими людьми. Саске придерживался радикальных мнений и не желал мириться с тем, что ему никак не удаётся продвинуться дальше лидера фракции. Наверно, поэтому у него испортился характер. И ещё потому, что Наруто, безъязычный, не желал воспринимать его как авторитетный образ.
- Значит, послал бы меня, - усмехнулся Саске. – Мне повезло, что ты мой брат. Поэтому тебе приходится меня терпеть.
- Неправда. Во многих семьях родные братья и сёстры доводят до взаимной неприязни. Но я никогда не думал о тебе как о ком-то незначительном. Тебе этого недостаточно?
Итачи говорил чистую правду. Даже когда Саске переходил все границы, Итачи не отталкивал его, не ругался. Старался быть терпеливым и долго объяснял, почему так поступать не стоит. Саске не всегда слушал, особенно в последние годы, но в большинстве всё-таки признавал правоту брата.
Беседа об имплантатах давно перестал иметь какое-то значение. Итачи уже отверг эту идею касательно Наруто, а значит пользы от неё никакой нет. Остаётся действительно подождать и посмотреть на реакцию населения.
- Пусть он посмотрит передачу. – Саске указал кивком на телевизор. – Найди её в интернете и послушай, что он скажет. Я уверен, что он обрадуется. А ты сможешь преподнести ему подарок.
- Саске…
- Что? Я не прав? Ему же больше не придётся задумываться о повторной операции по удалению связок. Он же теперь у нас типа шишка.
- Я бы его поддержал, - Итачи на мгновенье голос повысил, чтобы заставить брата прислушаться. – Но мне не очень нравится рассказ гостя в передаче. Похоже, пока операция вызывает больше побочных эффектов, чем пользы.
- Почему это? С немыми труднее общаться.
- В нашем государстве с немыми общаться очень легко. Ты сам видел кучу наглядных примеров.
- Это здесь у нас. А в других странах они даже колебаться не будут, делать им операцию или нет.
- Тогда стоит подумать о том, чтобы безъязычные захотели остаться у нас, а не стремились сбежать при первой возможности. К счастью, переезд не всем по карману, иначе ситуация давно достигла бы критической отметки.
- Давай внесём законопроект, запрещающий выезд, - повторил Саске предложение Итачи, озвученное чуть раньше.
- Я думал над этим. И не только я, - кивнул Итачи. – Но нам лучше найти другой подход. Следовало бы остановить их не запретами, а альтернативами в нашем государстве. И я хочу создать эти альтернативы.
За эти альтернативы Наруто точно будет благодарен. Итачи неожиданно поймал себя на том, что хочет сделать это ради него. Но это было не так. Он всё равно подумал бы об этом и внёс предложение.
- Тогда надо составить план, - сам же себе он и ответил, не дожидаясь реплики Саске.
- Давай-давай, - Саске вообще потерял интерес к телевизору, даже встал и, прежде чем уйти, бросил. – Узумаки будет смотреть на тебя восхищёнными глазками. Влюбится ещё.
- Я надеюсь, - наконец Итачи улыбнулся, превращая последнее высказывание в шутку. Только на деле шуткой оно не являлось.
Итачи позвонил Наруто сразу после работы, надеялся перехватить и поужинать вместе. Хотелось постоянно держать его при себе. Чувство, которое, возможно, не родилось бы, если бы не постоянные упрёки Саске из-за Наруто. Итачи быстро отклонил вызов и начал набирать сообщение. Он стоял перед своей машиной, оглядываясь в поисках Наруто – вдруг он ещё не уехал. Наруто ответственно выполнял свои обязанности, не пытался отлынивать или пожаловаться на сложность. Всё-таки он только начинал вникать в работу помощника. А он справлялся.
«Ты уже уехал?» - спросил Итачи, на часы глянул. Времени прошло чуть больше, чем он рассчитывал. По завершении работы, когда он отпустил Наруто, он заглянул по ходу в соседний отдел, а Наруто в это время упорхнул. Сперва Итачи сам отпускал его, как только рабочий день заканчивался, а потом перестал напоминать – и Наруто оставался до команды босса.
«Уже дома», - пришёл ответ.
«Мы можем вместе поужинать?»
Итачи ждал. Слишком долго для простого «да» или «нет». Может быть, Наруто придумывает отговорку? Но он, кажется, начал заново проникаться доверием. Итачи понял, что поступил правильно, возложив на Наруто разбор документов его фракции. Со своей программой он имел все шансы вернуть полное расположение своего осторожного помощника.
«Наруто в душе».
Итачи, не веря, смотрел на эти три слова и стремительно соображал, какую выгоду он может извлечь. Амо ответил вместо Наруто. Итачи уже уяснил, что это за человек, да Наруто не особо и скрывал, правда, мог не понимать всей сути своего нового друга. И следуя из слов Наруто, Амо ни за что не ответил бы вместо него, если бы не вынашивал собственных планов.
«Мы можем встретиться?» - Итачи мгновенно сменил цель. Наруто от него никуда не убежит.
«Можете заехать за мной, Учиха-сан, а потом отвезти обратно, если вам несложно».
«Ничуть, - отправил Итачи, а потом, следующим сообщением. – Сейчас приеду».
Надо было торопиться, потому что Наруто не будет мыться два часа. К счастью, его дом стоял не так далеко. Итачи убрал телефон. Амо наверняка удалил весь разговор, чтобы у Наруто не возникло вопросов. Откуда-то Итачи знал, что Амо не хочет втягивать его на этот раз. Хотя, справедливости ради, стоило заметить, что Амо вообще ни во что его не втягивал, кроме попойки. По словам Наруто, они два-три раза всего напивались, но не без повода. Горе – тоже повод. И, кажется, Амо нелегко смирился со смертью товарища из своей группы. Итачи даже не запомнил его имени. Сценическое мало походило на японское, а настоящего Итачи не знал.
Он не стал терять времени, спрятал мобильник и сел за руль. По пути он думал над вопросами, которые хотел задать неуловимому Амо. У них почти получилось выдвинуть требование к агентству Амо, проигнорировать которое было невозможно. И всё это заняло чуть меньше недели. Море заполненных документов, переговоров и обсуждений – и результат не заставил себя ждать. Зато зачем-то ждал Амо. Его промедление беспокоило не только Итачи, но всех, кто обладал широким образом мышления. Возможно, кто-то и вне Министерства начал что-то подозревать, но в основном люди просто продолжали обмениваться тревожными вопросами: где Амо? Хорошо, если люди ограничиваются только беспокойством за него.
Итачи добрался быстро, практически не стоял на светофорах. Как будто специально ради их долгожданной встречи трасса расчистилась. И возле проезда Итачи заметил одиночную, сгорбившуюся человеческую фигуру. Он ни за что не подумал бы на Амо, если бы не искал его взглядом. Фигура нисколько не напоминала известного всем кумира. Амо научился маскироваться, довершая свой образ стандартной кепочкой и стянутыми в низкий хвост волосами. Итачи перед ним остановился, подождал, пока Амо оббежит машину вокруг и сядет рядышком. Потом Итачи развернулся и поехал прочь. Не стоило рисковать. Наруто мог выглянуть в окно и увидеть знакомую машину. Он мог выйти в магазин и застать любопытную картину. Чем меньше вероятность его вмешательства, тем лучше для всех, не только для Итачи, Амо и Наруто. Сейчас слишком много зависело от Амо.
- Вы не против, если мы заедем перекусить? – спросил Итачи. – Хотел Наруто пригласить поужинать. Желудок так наурчался, что, похоже, обессилел от голода и больше не подаёт признаков жизни.
Амо только кивнул. Итачи знал, что не стоило выбирать популярного места. Он выбрал одно из самых обычных, где подавали хорошие гарниры. Он завернул на стоянку и уже там спросил:
- Вы уверены, что вас не узнают?
Амо снова кивнул. Уверен или нет, Итачи так и не понял. Он остался сидеть, смотрел вперёд сквозь ветровое стекло.
- Что вы задумали? – спросил он.
Наконец Амо соизволил достать прибор и принялся печатать. Итачи заглядывал в экран, читая появляющиеся из-под курсора иероглифы:
«Я хотел задать точно такой же вопрос».
- Вы же знаете, я не могу разглашать то, чем занимается Министерство. Но вы ведь и так осознаёте, над чем мы сейчас работаем. Я уже говорил: нам необходимо понять, как общественность воспримет весть о вашей операции. Если вы будете придерживаться нейтральной позиции, мы это легко уладим. Вырвавшуюся агрессию можно направить в безопасное русло. Но если её будет направлять кто-то кроме нас, уверенности в однозначном исходе не останется.
Итачи повернул к нему голову, ждал его реплики. Амо не стал дожидаться догадок. Он прекрасно всё понимал и видел, как беспокоит власти отсрочка объявления. Поэтому стоило попросить его наконец сделать решительный шаг, чтобы добиться определённости и не ждать новых вероятностей.
«Поднимите тему в СМИ», - написал Амо.
- Поднять тему? – Итачи не сразу понял. Подумал, конечно, но не поверил. – О чём? О перенесённой вами операции?
«Да».
Итачи снова не вполне поверил:
- Вы прямо сейчас говорите мне, что готовы открыться публике и право заявления отдаёте Министерству?
«Именно это я и сказал».
Подозрительно. Итачи бы не сомневался, если бы не встречался с Амо раньше, поэтому сейчас медлил.
- Скажите честно, у вас есть какие-то планы на сей счёт?
«Кое-какие. Я обязан объявить как можно раньше, раз уж вы урезали мне срок».
- И с этим обращением вы пришли ко мне? Не к агентству, а ко мне, к министру внутренних дел, - уточнил Итачи.
«Я думаю, агентство получит чувствительный удар. И если сообщение будет исходить не от меня, замешательство только усилится. Мне выгодна отсрочка из-за выплат неустойки».
- Как всегда, с корыстной целью? – Итачи мог бы усмехнуться, но он не почувствовал желания даже улыбнуться. – А какова истинная цель вашей задумки?
«Я уже объяснил».
- Да, вы объяснили, но у меня складывается впечатление, что вы пытаетесь меня использовать. И не только для прояснения ситуации, а в личных целях, - поведал о своих подозрениях Итачи и подождал ответа. Амо не ответил, тогда Итачи продолжил. – Что произойдёт, когда Министерство сделает объявление?
А сделать его могло либо агентство, либо Министерство, которое взялось за дело Амо всерьёз. Итачи не видел разницы, но Амо настаивал, а значит, следовало подумать ещё раз и усмотреть скрывающуюся в его просьбе подоплёку.
«Всего лишь закончится моя карьера. Вы можете не верить мне, но мне действительно тяжело делать объявление самому. И я не хочу, чтобы это делало моё агентство».
- Потому что вам выгодно промедление? Но от долгов никуда не деться. Вам всё равно придётся их выплачивать.
«Вас не должны беспокоить мои долги. Вас должна беспокоить только этическая проблема. И я не собираюсь становиться мучеником, потому что у меня ничего не останется и я начну ходить в лохмотьях. У меня достаточно средств, чтобы ещё кое-что осталось для меня».
- Так вы предусмотрели такой вариант заранее?
«Вы знаете мою историю?»
- Не совсем. Я прочёл только никем не подтверждённые слухи, что вы, якобы, выбились в звёзды из самых трущоб вместе с товарищами, с которыми играли в группе.
«Это правда. Именно поэтому первым делом я позаботился о неприкосновенном запасе, а потом позволил себе тратить деньги на роскошества. Я обязан был стать предусмотрительным и иметь за душой полную сумму компенсации на крайний случай. Сейчас и есть этот крайний случай».
- Если вы располагаете полной суммой, зачем вам отсрочка?
«Возможно, я просто немного боюсь».
Итачи не поверил. Его слова прозвучали логично, но Итачи чуял подвох. За годы работы с самыми изворотливыми умными людьми, начинаешь видеть подвох и в людях, которые ничего не скрывают.
- А возможно, вы хотите оказать некое влияние на фанатов?
«Зачем мне это делать?»
- Я не знаю. Это был вопрос к вам.
«Вы вольны думать, что хотите. Я согласился на встречу с вами только потому, что хотел выразить просьбу. Я не обещал откровенничать на разные темы».
- Но у нас есть общие темы. Хотя бы Наруто. Почему я беспокоюсь за его благополучие, когда представляю ваших фанатов?
«Я не причиню вреда Наруто. Я даже не стану вставать между вами, хоть мне это и неприятно».
- То есть, даёте ваше благословение?
«Я ему не родной, чтобы одобрять или не одобрять его выбор».
- Но вы наверняка не раз сказали ему, что не одобряете.
«Сказал, потому что он мой близкий друг. Но я оставил выбор за ним. И он, кажется, предпочёл дать вам шанс».
- Выходит, он не настроен против меня?
«Спросите у него сами».
- Наруто не любит говорить на эту тему. Он говорит, если я спрашиваю, но говорит ли честно?
«Я тем более не стану говорить за него».
- Но вы знаете ответ?
«Я не уверен».
Разговор снова коснулся Наруто. Итачи опомниться не успел, как позволил себе увлечься. Но они с Амо встретились не для того, чтобы перемывать косточки их общего знакомого.
- Давайте всё же вернёмся к вам, заявлению и вашим фанатам, - напомнил Итачи о своей цели. – Допустим, мы делаем объявление, как вы и хотите. Что будет дальше? Формальности? Или бунт фанатов на улицах города? Что вы скажете им?
«Что я могу сказать? Цензура не пропустит моё обращение, если я попытаюсь призвать их отомстить за Виджа, ведь так?»
- Совершенно верно. Но вы ведь не попытаетесь. Вы выступите с другой речью. И вы лучше знаете, как повлиять на массы, поддерживающие вас. Увы, сейчас мы не можем просчитать этот ход.
«А вы уже решили, что я буду мстить?»
- Нет. Но это разумно – предостеречься. Нам не нужен ещё один теракт на улице, равно как и беспорядки по всем городам и провинциям. В прошлый раз левийская организация воспользовалась суматохой, чтобы нанести удар.
«Вы считаете, что я содействовал нападению левийской группировки?»
- Нет, - покачал головой Итачи. – Я уверен, что вы даже не знали, что творится на улицах. Но это ведь такой удачный момент – толпа народу на улице. Множество жертв, беспорядки, паника и хорошая возможность скрыться с места преступления до того, как полиция пробьётся сквозь толпу.
«Чтобы призвать фанатов под знамёна войны, я так и должен объявить, - ответил Амо рассудительно. – Я же собираюсь просто сделать объявление и извинится перед ними за то, что ухожу».
- И всего-то?
«Да. И всего-то».
- В таком случае, у вас наверняка уже составлена речь. Могу я ознакомиться с ней и взять копию для совещания?
«У меня нет речи».
- Безответственно не подготовить речь накануне объявления. Раз у нас есть ваше разрешение, мы уже завтра можем остановить вещание ради будоражащей всех новости. Я думаю, в данном случае это верное решение. Точно так же мы объявляем о крупных терактах или масштабных трагедиях.
И точно так же придётся просто остановить все программы ради срочного сообщения. Те, кто не увидит его, быстро узнает из новостей в интернете или со слов знакомых, или просто прохожих на улице. Но объявлять прямо завтра, вероятно, не стоит. Сперва следует подготовить почву, усилить полицейские посты и выбрать нужный момент. Хотя какой бы момент они ни выбрали, он всё равно получится неподходящим.
Итачи ещё раз поднял от прибора взгляд на собеседника и понял, что Амо тоже это знал.
- Вы ведь уже всё просчитали, не так ли? – спросил он.
«Я обязан проявлять предусмотрительность. Теперь ведь деньги не будут сыпаться на меня с небес».
- И начали вы почему-то именно с этого момента. У вас же будет время, пока не отреагирует агентство и пока не придётся выплачивать неустойку.
«Я знаю, что у вас нет повода мне верить. Я и сейчас не питаю к вам особого расположения. Но сейчас вы мне нужны, как и я вам. Почему бы нам не выручить друг друга безо всяких обязательств в будущем?»
- Мне было бы удобнее, если бы вы всё же приняли некоторые обязательства.
«Какие например?»
- Вы в ответе за то, что сделали. Не кто-то другой, не ваш погибший коллега, не судьи, не полицейские, что предъявили ему обвинение. Именно вы.
«Я это понимаю. Поэтому я сейчас не могу произнести ни слова», - Амо за горло схватился одной рукой. Он начинал злиться. Он наверняка рассчитывал на уступки или хотя бы не на такой откровенный разговор, в котором Итачи буквально выпытывал его планы. Но у него не получится легко.
- Так зачем же вы пожертвовали своим голосом, господин Амо? Это не доставило облегчения ни вам, ни Наруто, ни вашим фанатам. Я слышал версию об этической причине, но она меня не удовлетворяет и настораживает. Не для того ли вы сделали себе операцию, чтобы в нужный момент нанести ответный удар? Может быть, все мои догадки окажутся не такими уж фантастическими? Может быть, вы на самом деле задумали банальную месть?
«Услышь Наруто ваши речи, он был бы очень рассержен», - не ответил Амо, только усмехнулся, словно пренебрежительно отбрасывая только что сказанное. Итачи усомнился в собственном предположении, но не отбросил его.
- Теперь вы будете прикрываться именем Наруто?
«Если оно защитит меня, почему бы нет?»
- Оно может защитить вас только от меня. Никто больше не знает, кто такой Узумаки Наруто.
«От вас я и ищу защиты. Я пришёл к вам с просьбой, а вы пытаетесь повесить на меня преступление, кстати, ещё даже не совершённое».
- Моя работа и заключается в том, чтобы предотвращать преступления на федеральном уровне.
«Но вы не можете предотвратить их все».
- Не могу, - согласился Итачи. – Но я, по крайней мере, стараюсь. Даже если мне пытаются помешать, я всё равно буду делать свою работу. Я не хочу, чтобы страдали обычные люди. И я сейчас говорю не о ваших фанатах, а о людях, подобных Наруто. До сих пор я искал способы смягчить давление закона на них, но вы смешали мне все карты. И вместо развития своей программы я вынужден тратить время на вас и вашу обиду.
«Я видел выступление вашего брата. Простите, после него я никак не могу поверить в вашу искренность», - без промедления парировал Амо.
- Я понимаю. Но и вы должны понимать: у нас с братом разные фракции. Вы можете ненавидеть его, не зная, сколько времени я трачу на споры с ним. Вы вольны мне не верить, я это переживу. Но ведь вы видели наглядный пример прямо у себя перед глазами.
Амо брови приподнял, и Итачи продолжил:
- Да, я снова говорю о Наруто. У него жена погибла из-за жёсткости законов, он потерял голос по той же причине, но он не поднял армии за свою месть. Он даже не попытался собрать людей. Почему его словам я верю, а вашим не получается?
«Потому что он ваш любовник».
- Неправда. Секс не должен влиять на разум человека.
«Но на ваш повлиял».
- И снова вы не правы, господин Амо.
«Тогда почему же вы верите ему?»
- Это был риторический вопрос. Подумайте над ним сами.
В это мгновенье желудок Итачи решил напомнить о себе громким урчанием.
- Давайте переберёмся в кафе, - предложил Итачи, - и попробуем обсудить всё то, что только что сказали. Я уверен, вместе мы способны прийти к компромиссу.
«Простите, у меня пропал аппетит», - Амо взялся за дверную ручку.
- Но я обещал доставить вас до дома.
«Доберусь на такси».
Сказал и вышел.
- Господин Амо! – позвал Итачи, выходя вслед за ним. Амо не оглянулся, а Итачи не побежал вдогонку, и больше не кричал, избегая напрасного риска. Амо могли узнать в любой момент, и тогда очередной план сорвётся. Нельзя этого допустить. Сначала придётся обсудить итоги этого разговора с советом.
Наруто как ни в чём не бывало пришёл на работу раньше Итачи. Он и уходил зачастую раньше, хотя пытался выгадывать время, чтобы хотя бы вместе получалось. Итачи ломал все его намерения, потому что сам подходил и отпускал. Обычно он сразу же уходил, но не домой, а к кому-нибудь. Наруто это ужасно раздражало, и он пообещал себе, что однажды дождётся его возвращения. Это было чревато, ибо тогда Итачи мог подумать на что-то помимо работы. Чем дольше Наруто разбирался в его документах, тем отчётливее понимал, что за человек его босс. Итачи даже возвысился в глазах Наруто. И если однажды он начнёт настаивать на попытке отношений, Наруто, наверное, позволит себе прикрыть глаза на некоторые нелицеприятные стороны Итачи.
Итачи приковывал к себе взгляд. Наруто таращился на него, полностью увлечённого изучением пачки бумаг. Прежде Наруто не думал, что министры тоже возятся со всей этой канцелярией. Наруто думал, все структуры уже давно перешли на электронные документы, а Итачи частенько бумажки поднимал. Не то чтобы его работа основывалась именно на бумажках, компьютер тоже занимал достаточно времени. Помимо них Итачи много общался с коллегами, постоянно кому-то звонил, выезжал из Кодакоса, а Наруто его обычно сопровождал.
Итачи ещё не настроился на работу, поэтому быстро отвалился от документов и поднял глаза на наблюдающего за ним помощника. Наруто слишком поздно спохватился, осознал, как будет выглядеть, если быстро отведёт взгляд. Наруто его не отвёл, продолжал смотреть, и в нём зарождалось то самое чувство, которое игнорировало недостатки Итачи.
Итачи встал, обошёл свой стол и сам над Наруто наклонился, приподнял его голову за подбородок. Наруто не сопротивлялся и встретил его поцелуй ответным. Он сам потянулся к нему, руками за шею обхватил, и Итачи присел рядом, чтобы получить возможность обнять. Они обнимались и целовались, как настоящие любовники. В принципе, так оно и было, раз они уже прошли через постель. Но Итачи этого явно показалось мало, он надавил на Наруто, роняя его на диванчик. Наруто сидел посередине, поэтому длины дивана не хватило. Он больно ударился шеей о подлокотник и чуть поморщился, а Итачи его не отпускал, целовал так страстно, что невольно закрадывалось подозрение, что у него давно ни с кем не было секса. После Наруто – ни разу. По сути, не такой длительный срок, но человеческий организм явно был рассчитан на регулярность.
Наруто сам обхватил Итачи и вдавливал в себя, пока не ощутил сопротивление. Тогда он ослабил хватку. Итачи приподнялся, но всё ещё оставался очень близко.
- Твоё серьёзное лицо доводит меня до безумия, - сообщил он.
Наруто удивился, брови приподнял. Серьёзное? До безумия? Кажется, они смотрели на мир совершенно по-разному. Наруто завозился, хотел достать до прибора, оставленного на столе, но Итачи надавил на его плечо и не позволил.
- Это и правда был только способ поразвлечься? Удачный момент? – осведомился Итачи. – Я рассчитывал на что-то ещё. Не очень на тебя похоже искать одноразового удовлетворения.
Говорил о сексе в такой момент, посреди работы, не беря во внимание, что в кабинет в любой миг мог кто-то ворваться. И если ворвутся, то только коллеги, потому что посторонних не пускали в само здание.
- Это ведь ты первым предложил потрахаться, - шевельнул губами Наруто в беззвучном, чуть возмущённом ответе.
Наруто было не так уж хорошо в первый раз. Было, конечно – Итачи искусный любовник и осознавал различие между партнёрами разного пола. Но Наруто не зарекался никогда больше не подставлять зад. Ради человека, которого любил, он мог пожертвовать и чем-то более ценным. А зад – право дело – у всех есть, и чужого никому не надо. Наруто прыснул. О глупостях думает. Но Итачи, такой нежный и отвлечённый, с живым интересом во взгляде, не мог вызывать никаких других эмоций, кроме как принятие. Наруто приподнялся и снова поймал его в поцелуй, а сам провёл по его спине, добрался до поясницы и не остановился на этом. Он слегка надавливал, чтобы сквозь ткань одежды ощутить все выпуклости и ямки на его теле. Мужское, крепко сбитое тело, ничуть не похожее на тело бывшей жены. И ягодицы у Итачи были упругими, состоящими, кажется, из одних железных мышц. Итачи напрягался, от этого создавалось обманчивое впечатление. И чем активнее Наруто исследовал его зад, тем сильнее Итачи комплексовал, хотя с чего вдруг. Сам же был не против. Да и не заметил Наруто в нём стеснительности в тот раз. Может, он подумал, что Наруто прямо сейчас хочет забрать своё? Наруто очень его хотелось. Так хотелось, что о начал упускать из вида место и время. Наруто дальше пошёл, ощупал промежность Итачи и поднялся до пояса штанов, попытался проникнуть под него пальцами.
И тут Итачи заволновался, хотя сам же и являлся инициатором. Но много ли нужно искушённому человеку, особенно если партнёр и сам приятен, и вёл нормальный образ жизни. Одним словом, положительный персонаж. Сейчас этот персонаж упёрся Наруто в грудь одной рукой и отодвинулся. Наруто за ним было приподнялся, чтобы не вытаскивать пальцев из его штанов. На этом они остановились. Итачи ничего не делал. Наруто сам руку вытащил и сел рядом, зажав обе ладони между коленями, голову к собеседнику повернул.
- Это значит «да»? – уточнил Итачи.
Наруто нахмурился. Ясно же, что да, иначе стал бы Наруто так тщательно поддаваться и даже сам лезть?
- Прости, я знаю, что сам начал, но сейчас не место и не время.
Почти о том же думал и Наруто, но его мало волновал этот факт прямо сейчас.
- Может, попробуем снизить напряжение между нами? Не хочу недоверия, - продолжал Итачи
Наруто на прибор для общения смотрел, оставленный на столе. Не хотелось за ним тянуться.
- У меня совещание через полчаса.
Наруто кивнул и всё равно ничего не ответил.
- Я не хочу, чтобы ты на нём присутствовал. Это касается твоего друга, Амо. Он сам захотел встретиться. А я должен выполнять свою работу?
Чего Наруто никак не ожидал. Он вытаращился на Итачи и не выдержал, взял прибор, быстро начал печатать:
«Когда встретился? Почему я ничего не знаю?»
- Теперь знаешь. Это была его инициатива, так что я не пытался к чему-то склонить твоего друга.
«Врёшь».
- Разумно умалчиваю.
«Поэтому ты не хочешь, чтобы я шёл на совещание? Что я там услышу?»
- Я собираюсь обсудить с советом проблему, назревшую из-за Амо. Он попросил меня сделать объявление вместо него. Если не веришь, можешь написать ему и спросить прямо сейчас. И я не знаю, чем обернётся совещание, поэтому ты, как человек предвзятый…
Наруто ему в нос прибор сунул, прерывая его объяснение:
«Я тебе верю. Но мог бы и мне рассказать!»
- Я мог бы сделать это вчера, Наруто. Но я долго думал и пришёл к некоторым выводам. Хотим мы или нет, объявить об операции Амо придётся. И лучше, если это проконтролируем мы, чем весть вырвется на пресс-конференции и фанаты сойдут с ума.
«И как же вы собираетесь совладать с фанатами?»
- Это мы и должны решить. Ты тоже понимаешь, что просто дать им волю нельзя. Поднимется бунт. И неизвестно, во что этот бунт выльется. Хорошо если только в разбитые витрины. А если осмелевшая от безнаказанности толпа дальше пойдёт? Ты никогда не задумывался, какая грань между разбитой витриной и убийством?
Наруто не задумывался. Итачи говорил жуткие вещи. И сейчас виновным представало не Министерство, а гипотетические фанаты. Наруто и самого ужасал такой исход.
«Но ведь существует полиция».
- Поэтому мы, вероятнее всего, в этот день выпустим на улицы города всех, кто есть. Не только нашего города. Все населённые пункты будут под усиленным наблюдением.
И после этого дня появятся тысячи безъязычных. Наруто содрогнулся. Не хотел бы он пережить операцию и осознание последствий ещё раз. Только из-за жены решился и, как говорил Гаара, зря. Иногда Наруто ловил себя на том, что и сам так думает. Неизвестно ещё, что бы он выбрал, повторись ситуация заново.
«Потом замучаетесь отгулы давать», - Наруто не нашёл изъянов, хотя был настроен против всей этой ситуации. Да и можно ли вообще найти идеальный вариант? Фанаты в любом случае начнут выражать протесты. Кто-то обязательно переступит черту. Обязательно будут жертвы, но хоть бы не смерти. Тогда вина на Кимимару ляжет, а Наруто этого не хотел. Он собирался в самом деле написать Кимимару и спросить у него. И все ближайшие дни надо оставаться рядом с ним для поддержки. Кимимару было тяжело от перемен в его жизни, но он выдерживал. И дальше он всё выдержит. Хотя как бы он это выдерживал, не будь Наруто рядом? Что-то Наруто не заметил, чтобы Кимимару тусовался с товарищами из группы. Они даже не заходили в гости, вызванивали Кимимару, и он бежал к ним, но всегда возвращался очень быстро. Как будто вместе с голосом Кимимару перелистнул страницу своей жизни, в которой осталась группа. Наруто знал, что это не так. Кимимару с ними задолго до него познакомился. Они оставались очень дружны. Просто сейчас Кимимару нужно было что-то новое. То, что способно поддержать его в ещё незнакомой среде. Становясь безъязычным, человек как будто в корне менял образ жизни. Наруто уже хорошо ориентировался в этом мире.
Итачи выждал длительную паузу. Наверное, он думал, что Наруто прямо сейчас решит проверить его слова и свяжется с Кимимару. Наруто успеет это сделать. Он не захотел проявлять недоверия к Итачи.
- Ты подождёшь меня, пока я буду на совещании? – напомнил Итачи.
«Как твой помощник, я должен быть там с тобой, - напомнил Наруто. – Но я понимаю, что ты сейчас делаешь. Ты хочешь меня пощадить и заодно прикрыть что-нибудь нелицеприятное».
- Я соврал бы, если бы сказал, что только первое. Ты прав, обсуждение предстоит жёсткое. Предложения на таких мероприятиях порой звучат суровее, чем в фильмах ужасов. Я не хочу, чтобы ты это услышал и снова разочаровался во мне.
«Как эгоистично».
- Позволь мне побыть эгоистом. Выскажешь потом, когда накипит.
Уж Наруто не постесняется высказать. Только ему нечего было сказать. Для злости нужна причина. Наруто давно вырос из того возраста, когда любое слово поперёк его могло вызвать взрыв негодования.
«А ты не думаешь, что это был бы хороший экзамен для меня?»
- Нет. Это щадящий режим работы для моего помощника. Если бы ты провёл со мной год, я бы и сомневаться не стал.
«Значит, всё-таки не доверяешь?»
- Я не очень хорошо тебя знаю. А то, что знаю, порой слишком противоречиво для однозначных выводов. Поэтому моё желание не провоцировать тебя вполне закономерно.
Наруто брови свёл в раздумьях. Итачи заботился о нём так же, как заботился Неджи. Только Неджи больше грубости проявлял, по-товарищески. Если Наруто откровенно лажал, Неджи допускал суровость. Они и подраться могли, правда, не всерьёз. А если всерьёз, то лишь обменяться оплеухами и разругаться на недельку. До настоящей драки они не доводили, потому что потом могло что-то насовсем сломаться. А Итачи заботился по-другому, с огромным терпением. Но у него была своя корысть: с любовниками обычно обмениваются поцелуями, а не тумаками. Итачи выглядел очень романтичным. Наруто даже обманулся на какой-то момент.
Гаара подсел, когда Наруто спустился в буфет перекусить. Совещание затягивалось. Впрочем, меньшего и не приходилось ожидать. Наруто не слишком сопротивлялся настойчивости Итачи. И он думал о том, как бы растлить его. Он хотел, чтобы Итачи тоже ощутил всё то, от чего получал удовольствие Наруто. Хватало и приятного, и не очень. Но Наруто понимал, что первый раз не считается. Если отбросить неприятное, удовольствия и правда было достаточно. Другое удовольствие, разительно отличающееся от того, которое получаешь в положении сверху.
Гаара бесцеремонно схватил стакан Наруто и отпил из него, а потом из руки не выпустил. Наруто брови приподнял и развёл руки в молчаливом вопросе.
- Ты правда представляешь Амо? – спросил Гаара прямо.
Наруто кивнул.
Гаара отпил ещё, а потом откинулся на спинку стула и смотрел не мигая.
- Сейчас решается вопрос сроков, - произнёс Гаара, да так уверенно, словно сам там сидел, рядом с Итачи или даже с главой.
«И откуда ты всё знаешь? Тебя же там не было», – не выдержал, спросил Наруто.
- Меня считают нужным посвящать даже в то, что мне неинтересно, - пояснил Гаара. – Но сейчас я заинтересован. И не только из-за Амо, а из-за тебя. Мне всё равно, если честно, что там случится на улицах, но всё, что касается тебя, также касается и меня.
«Потому что я такой весь из себя герой?»
- Примерно, - не стал отрицать Гаара, но без энтузиазма, из чего оставалось заключить, что обсуждение причин его не интересует. – Ты ведь не собираешься перед Амо озвучивать дату?
Дату, с которой всё начнётся. Наруто задумался. После слова Гаары появилось нехорошее предчувствие, хотя что плохого случится, если Кимимару будет знать, когда его жизнь в очередной раз изменится. Он должен быть готов к этому моменту.
Наруто неуверенно кивнул пару раз и подписал:
«Не вижу ничего плохого в том, чтобы проинформировать друга».
- Не говори ему.
«Почему?» - мгновенный и логичный вопрос. Наруто удивился в основном из-за оттенка неприязни в голосе друга.
- После всего, что я услышал, Амо не внушает мне доверия. Кто знает, может, он только и ждёт какого-то момента.
«Кими не такой! – возмутился Наруто. – Он в растерянности. Неужели я не могу поддержать его?»
- Это не поддержка. Пусть сам услышит в новостях.
Наруто был не согласен. Он наклонился вперёд и вырвал из пальцев Гаары свой стакан, практически пустой уже. Наруто залпом допил содержимое, чуть позже задумавшись, что вообще-то это далеко от нормы – допивать за кем-то. А Гаара не брезговал. Может, он сделал выводы из того поцелуя, когда предлагал брак?
Наруто от этой причины отмахнулся. Гаара неоднозначно дал понять, что его мужчины не интересуют. Он и не настаивал. И ревности от него Наруто вряд ли дождётся. Более того, Гаара прекрасно знал, что Наруто связывает с Итачи, и никак этому не противостоял, не делал ни единой попытки.
«А ты бы промолчал, если, к примеру, для меня была важно одна определённая дата?» - спросил Наруто.
- Тебе бы сказал. Но исходя из всего, что я слышал об Амо, ему бы я доверять не стал.
«Ты не знаешь его. Как можешь утверждать, что ему нельзя доверять? Я вот ему доверяю».
- Прям всегда-всегда? Наруто, будь хоть немного осторожнее. Он айдол. Он через такое прошёл, что тебе и не снилось. Он зачерствел со своей популярностью.
«Но ты не знаешь его лично. Делал бы выводы после того, как побеседуешь с ним по душам».
- Хорошо. Дай нам такую возможность.
Наруто не думал, что Гаара с Кимимару однажды могут встретиться. Кимимару относился неприязненно как к Итачи с его братом, так и к Гааре. Всех, кто хоть какое-то отношение имел к структурам, Кимимару отписывал в категорию людей пропащих. Даже не людей уже. Наруто задумался. Кимимару и впрямь выглядел так, будто способен сотворить что-то не очень хорошее.
Наруто ещё раз заглянул на дно стакана и попытался встать, но Гаара будто предвидел его порыв и предотвратил:
- Сиди. Сам принесу.
Для Гаары общаться голосом было естественно. Для половины людей в государстве это самый обычный метод. Но существовала другая половина, даже часть, чуть менее малочисленная, которая привыкла общаться посредством приборов. Компании по сборке приборов, обновлениям их программного обеспечения и дизайна только множились. Вряд ли кто-то захочет открывать бесперспективный бизнес. А это значило, что мода на безъязычность не закончится ещё очень долго, если вообще когда-нибудь закончится.
Гаара остановился у стойки. Наруто ни слова не слышал. Но он не был привередой, слопает всё, что ему принесут. Он нервничал. Наруто не любил подводить друзей, а в нынешней ситуации он обязательно пойдёт против кого-то из них. Гаара ставил его перед выбором. Наруто ненавидел выборы, потому что альтернативы представлялись, как правило, абсолютно не радужные. Нет бы кто-нибудь сказал: выбирай либо солнечный берег с комфортным обслуживанием, либо грязный замок с крысами и тараканами. Тут выбор очевиден. Но на деле всё обстояло куда хуже, и условия звучали так: либо грязный замок с крысами и тараканами, либо грязный замок со змеями и клопами.
Гаара вернулся, когда Наруто начал представлять оба этих замка.
- На, - он протянул стакан с соком. Наруто сразу к нему прильнул, сделал несколько глотков друг за другом. А собеседник продолжил, словно не брал никакой паузы. – Это вопрос даже не этический. Забудь о товарищеских узах. Ладно, я понимаю, что тебе трудно делать выбор, - как мысли прочитал. Наруто даже пить перестал. – Посмотри с другой стороны. Вдруг ты скажешь Амо то, что говорить не должен, а он что-нибудь учудит. Люди пострадают.
«А если ничего не случится?»
- Если ты промолчишь и ничего не случится, просто попросишь прощения. И ты всегда можешь отговориться секретностью. Вряд ли Учиха будет в восторге, узнав, что ты поделился со своим другом важной информацией.
«Я понял. Но почему именно сейчас ты так настаиваешь? А вдруг я ещё ему что-нибудь рассказал?»
И правда рассказывал. Наруто уже проникся подозрениями Гаары, и стало не по себе.
- Потому что сейчас пахнет жареным. И это объявление как отправная точка, чувствуешь? Мир перевернётся. А если ещё и фанатов к чему-нибудь подтолкнуть – остановить это будет слишком сложно.
«И всё равно я уверен, что Кимимару ничего такого делать не собирается. Да он места себе не находил, когда узнал, что из-за него теракт в центре города произошёл. Хотя по сути не из-за него. Не он же его организовал, - Наруто чуть подумал и закончил. – Тем более, в фанатских группах ничего такого не видно, чтобы кто-то куда-то всех подталкивал».
- Фанатские группы, - передразнил Гаара, отпивая из своего стакана. – В интернете полно и временных площадок. Службы ежедневно чистят сеть, но героев слишком много. Хорошо если опасный сайт сразу вычислят. А вдруг его успеют прочитать другие такие же герои?
«Если они не успеют сговориться, в чём проблема?» - Наруто и сам не верил в то, о чём говорил. Он не был фанатиком и сражался с несправедливостью структур по-своему, тихо и безвредно для окружающих. А потом он задумался. Будь он мальчишкой, он давно бы вспыхнул и заработал себе не то что безъязычность, а вообще лишился бы жизни или оказался заперт в тюрьме до конца жизни. Методы правительства и правда становились только суровее к обычным людям, а Наруто просто терпел. Как трудно отстаивать свою точку зрения, когда альтернатива – как раз тот грязный замок с крысами и тараканами против сияющего берега с обслуживанием.
Наруто головой потряс и снова прильнул к соку.
- Наруто.
Наруто на собеседника глаза поднял.
- Давай выпьем, что ли? После работы. А потом я тебя куда хочешь отвезу, хоть к твоему Учихе.
Наруто хотел замахнуться, но тогда непременно разлил бы весь сок. Он сдержался и напечатал красноречивое:
«Иди ты».