I.

повезло не родиться в скалах, в глухой пустыне, там, где воля нужна, чтоб выжить, и голос нужен, повезло, что мой дом в среду городскую принят — только там, где родился, может, намного хуже. пусть на вид и воды здесь много, и пищи вдоволь, и на лицах детей нет места тоске случайной —

не суди по тому, что сам не увидел повод: от приезжих людей скрывают любые тайны.

но смотри, не купись, пусть план для тебя рассчитан показать только то, чему здесь открыты двери, пусть болтают везде, мол, город наш под защитой — заклинаю тебя, не слушай их и не верь им. или верь — и уедешь с миром, с судьбой не споря. выбирать лишь тебе, при свете не встретишь горе.

догорает закат над гладью чужого моря, солнце падает вглубь — и монстры выходят в город. не такие, к каким привыкли, сражаясь с чащей, с водной гладью до неба, тьмой, приходящей к ночи; эти монстры совсем как люди, но монстрам слаще слышать чей-нибудь страх, что камень надежды точит. я привык, что закаты надвое сутки делят, пусть болтают, защита, мол, и никто не тронет — я почти не боюсь.

но, видишь, такое дело —

под покровом луны мы все здесь как на ладони.

***

II.

я не слишком хитёр, не очень хорош в сраженьях, из оружья в руках держал лишь ножи да стрелы, не люблю близость смерти, важных для всех решений, предпочёл бы из бед любых выбираться целым — говорят, малодушный олух, труслив по-крысьи, говорят: вот отец узнал бы об этом сдвиге...

но зато я умею видеть и сны, и мысли, я читаю людей, как люди читают книги — для такого не нужно с детства лелеять смелость, даже если бы я наскрёб её по сусекам. в этом мире, где сила — ценность, а разум — мелочь, у меня никакого шанса не лазать в пекло, к тем, кто страхи, моим подобные, ел на завтрак, как они говорят, луне доверяя спины.

я готов... не готов, но пусть.

это будет завтра.

я пойду на войну — но ради другой причины.

защитить лишь её, не прОклятый этот город. это глупо, но я совсем не могу иначе. у причины глаза — прозрачней потоков горных, у причины есть всё — и сердце моё в придачу. если вижу её — становится будто проще, даже кровь чуть быстрей и легче течёт по жилам.

если вижу её плаща серебристый росчерк, пульс колотит в виски — как будто приворожила.

***

III.

| до востребования |

то, что нам суждено, увы, миновать не выйдет. ненавижу сей факт, но принял его смиренно. за желаньем любые тайны навылет видеть — лишь боязнь неизвестный опыт пускать по венам. был бы трусом — остался б, спрятался, может, дома. но я здесь, а всё то, что дальше, темно и скрыто. за попыткой уйти, сбежать от судьбы и долга — приглядись — и найдёшь сто сотен таких попыток...

... извини. философство здесь не последним делом. говорят позабыть, что делалось с нами прежде; но твой голос звучит в моей голове несмело, и мой щит состоит из горечи и надежды. не хочу забывать. надеюсь, что ты ответишь — без тебя это всё мне кажется сущим бредом.

если ты ускользнёшь, догнать тебя мне не светит, только нить моей жизни тянется, видишь, следом.

***

IV.

| до востребования |

пара дней. будет бой — уже никуда не деться. я совсем не боюсь, но мысли ножами режут.

тем, кто вырос у моря, в сказках твердили с детства: с этой древней войны никто не вернулся прежним. никого не спросить, чем кончится этот опыт, потому что никто из наших не шёл в героях. знаешь, мы тут сидим, как олухи, по окопам, и всё это ни пенса ломаного не стоит — никакая война не сможет наполнить счастьем жизни те, что могли бы выстроить счастье в мире. знаешь, мудрости мне не дали ни сотой части, но одно знаю твёрдо, будто мудрец, не лирик: если ты будешь рядом, смерть не накроет шалью, что бы ни было там, где море в чужих оковах.

вот такие дела.

но главное, что узнал я:

все на этой войне становятся чем-то новым.

***

V.

| до востребования |

карандаш на нуле. царапаем камни мелом.

знаешь, это конец. смерть нынче стоит за дверью.

всё расписано по деталям, любая мелочь: появился на свет, учился, любил и верил, делал выбор, решал, что правильно, что отбросить. доверяя себе, придётся признать, по сути — что предписано мне, прошёл до последних дюймов, но не знал же, что буду сломан, как жалкий прутик, сраной жизнью. а о другом не могу и думать. впрочем, что теперь. так сложилось, и жизнь не спросит, кем ты хочешь остаться в памяти или прозе.

но пока я люблю тебя, ничего не бойся. я сумею спасти тебя от любой угрозы.

и спасаю сейчас. спи крепко в ночи, родная, ни одна эта тварь не сможет взойти на остров.

но в последний из дней, надеюсь, ты тоже знаешь,

догорит горизонт — я стану таким же монстром.