С минуту Ленхарт вглядывался с подёрнутые мутной пеленой, стеклянные глаза. Потянувшись, аккуратно закрыл их навсегда. Лекарь записал время смерти. Король что-то быстро сказал на ухо сыну, следом склонившись в молитвенном жесте. Комната погрузилась в молчание. Каждый про себя читал молитву Мать-Земле. Да примет она дух дитя своего в объятия.

Ашиль тихо вышел из палаты. Ленхарт тенью выскользнул за ним.

— Отец попросил найти священника к вечеру, — принц обратился к Рану, стоящему за дверьми всё это время. Валет Его Величества поклонился и ушёл выполнять поручение. Ашиль повёл ушами. Людей в этом крыле было мало, большая часть палат пустовала. Травмы летом — переломы, ушибы и растяжения. Тех, кто умудряется заболеть внутренне, почти нет. Зайти можно в любую дверь — за ней никого не будет. Это они и сделали. Ленхарт остался стоять у двери. Он видел подавленное состояние Его Высочества. Не стоит мешать ему приходить в себя. Чья-то смерть на его глазах подкосила душевное состояние принца.

— Сядь, — коротко бросил Ашиль, кивнув на соседнюю кровать. Сам он устроился на одной из коек, растирая виски. Головная боль из-за погоды?

Слегка отведённые назад уши, взгляд в одну точку, нервно сжатые пальцы. Его Величество явно хотел что-то сказать, но не мог. Это странно. Обычно Принц уверен даже в самых абсурдных своих словах.

— Её звали Рея, — начал принц и замолчал.

— Вы знали её? — осторожно поинтересовался Ленхарт. Он не был уверен, нужно ли поддерживать беседу или лучше подождать и дать господину возможность выговориться самому.

— Нет, не знал. С Реей общалась королева, — принц охотно отвечал, но говорил без наводящих вопросов с трудом.

— Она была кем-то важным?

— Да, — не задумываясь ответил Ашиль, — невероятно важным человеком. Твоей матерью.

— То, что Рея меня назвала меня своим сыном, ничего не значит. Она вряд ли что-то видела чётко. Может у её ребёнка тоже светлые волосы, вот она и зацепилась за яркое пятно.

Ленхарт с сожалением улыбнулся. Ему было жалко женщину. Она не выглядела как та, кто заслуживал смерти. Он поднял взгляд и наткнулся на холодные глаза Его Высочества без капли легкомыслия. Он говорил серьёзно? Ленхарт с самого детства жил во дворце, воспитывался среди слуг и никогда не слышал о родителях. Его маленького оставили у чёрного входа в замок с запиской, в которой было лишь имя. Только имя осталось от его родной семьи. Когда он был маленьким, то представлял, как могла бы сложиться его судьба, если бы он жил с мамой и папой. Кем бы он был? Шло время. Мысли о том, что происходило здесь и сейчас, вытеснили фантазии. Уже давно Ленхарт не думал об этом. Его Высочество утверждает, что женщина, которая недавно умерла, была его матерью.

— Почему Вы так уверены? Ни я, ни кто-либо из слуг никогда не видели моих родителей.

— Потому что, — плащ Его Высочества дёргался. Под ним он нервно шевелил кончиком хвоста. Обычно принц не позволял себе таких вольностей. Валет терпеливо ждал, пока он продолжит, — потому что Рея — сестра Ирен.

— Королевы Ирен?

— Да.

— Насколько мне известно, Королева Ирен из знатного клана кошек-оборотней. А Рея простолюдинка. К тому же она человек.

— Рея — незаконнорождённая дочь. У них один отец, но разные матери. Рея жила в поместье на правах служанки Ирен. Когда мама вышла замуж и уехала в замок, Рея уехала из поместья и осталась жить здесь.

— Почему она не отправилась в замок вместе со своей госпожой? — Ленхарт непонимающе наклонил голову.

— Не знаю. Можно спросить у мамы. Они поддерживали связь всё это время.

— Почему тогда я жил в замке?

— Это была просьба Реи. Я не знаю подробностей.

Замолчали. Ленхарт обдумал полученную информацию, проследил цепочку событий и сделал выводы.

— Я Ваш двоюродный брат?

Его Высочество посмотрел на него, как на идиота, но ответил.

— Да.

— Я, конечно, знал, что издеваться над младшими, это своеобразная традиция, но чтобы настолько. Почти искусство.

У Его Высочества, кажется, начал дёргаться глаз. Ленхарту отчего-то стало весело.

— Вы же старше на четыре года, верно? Кстати, а когда у меня день рождения?

— Это действительно, то что тебя волнует прямо сейчас? — пытаясь успокоиться, на выдохе сказал Ашиль.

— Ну может ещё и то, что мы пропустили завтрак, а скоро уже обед, — Ленхарт старательно избегал убийственного взгляда Ашиля, — Ваше Высочество. Если эта женщина - Рея - действительно была моей матерью, тогда я благодарен ей за подаренную жизнь. Она улыбалась. Она ушла с улыбкой на лице. Я её не забуду. Вам я тоже благодарен. За возможность увидеть маму хотя бы раз. Спасибо.

— Изначально... я хотел предложить тебе остаться здесь. Я не знал, что рана будет настолько серьёзной.

Ашиль где-то с середины разговора сидел с опущенными ушами. Он никогда в жизни не позволил бы себе такой слабости в здравом уме.

— Мне уже нет места в замке?

— Не говори ерунды, — вот так. Пусть лучше злиться, чем грызёт себя.

— Тогда я не хочу уходить. Мне нравится в замке. Надеюсь, что моя должность не исходит из соображений нашего родства.

— Я сам не знал об этом до дня отъезда из замка. Это никак не вляло на мой выбор более чем восьмилетней давности, — он замолчал, а потом добавил, — Мне следует извиниться. Прости меня, если сможешь.

— За что? — чтобы принц извинился перед слугой? Где такое видано?

— Я, — Ашиль царапал когтями края плаща, — буквально привёл тебя смотреть, как умирает твоя мать. Мне сложно представить, что такое быть сиротой.

— Мне тоже, — Ленхарт нагло перебил своего господина. В обычной ситуации ему бы прилетел злобный взгляд или оплеуха (в зависимости от настроения Его Высочества) за такую дерзость, — я никогда не считал себя сиротой.

Ашиль не отрывал взгляда от пола. Ленхарт опустился на одно колено, чтобы посмотреть в глаза собеседнику.

— Я никогда не считал себя сиротой, — повторил он, — у меня прекрасная семья. Намного больше, чем у кого-то может быть. Расти среди слуг весело, знаете? Несколько десятков детей, и ты среди них. Можно играть в прятки в саду, пока там работают взрослые. Можно воровать еду у противного Альберта, а потом прятаться в библиотеке, пока его не успокоит Тётушка Анна. Можно не боятся, что ты что-то не сможешь сделать, потому что вокруг так много людей, готовых помочь. Всегда найдётся чем заняться: перетаскивать корзинки с бельём или мыть лошадей. Болеть совсем не страшно, с тобой обязательно будут рядом. Мне нравится такая жизнь.

"Гулять так гулять", — решил Ленхарт и взял принца за руку, спасая ткань от дыр.

— Я не хочу покидать замок. Там моя семья. Моя дом. Вы. Плевать, если скажут, что работа слуги ничтожная, я знаю, что это не так. Я хочу оставаться рядом как Ваш лучший слуга, твой верный друг, а теперь ещё и брат. Если позволишь.

Ашиль потянул наверх. Они обнялись. Не ясно, кому это было нужно больше.

— Я не стану тебя тревожить сегодня.

— Спасибо, Ваше Высочество.

— Рея... была отравлена магией. Тело придётся сжечь.

— Когда?

— Думаю вечером.

— Хорошо. Чем займётесь Вы?

— Куплю одежду Люте. Помогу отцу с расследованием.

— Рынок в десяти минутах ходьбы прямо от больницы. Будьте осторожны.

— Разумеется.

— Эй, Ваше Высочество.

Ашиль устало повернулся к Ленхарту. Он обернулся в дверном проходе.

— Не вини себя, — с этими словами он вышел за дверь.

Через ещё двадцать минут палата снова стала пустой.

Ашиль снова надел капюшон. Неудобно, но что поделаешь. Нужно было чем-то себя занять, чтобы не думать. Вернее думать о другом. На постоялом дворе ждала Люта, если не сбежала, конечно. Это было бы вполне ожидаемо, но крайне нежелательно. Люта — эльфийка. Одна из тех, кому подвластна магия. Она могла бы помочь понять, что за магия усилила яд. Согласится она или нет, уже другой вопрос.

Для начала нужно купить ей нормальную одежду. Ашиль понятия не имел, как девушки выбирают наряды. Сиама часто жаловалась, что ей нечего надеть или что какое-то платье совсем вышло из моды, и его нужно перешить. О модных тенденциях принц не имел ни малейшего понятия. За его гардеробом следили Ленхарт и придворные портные. Вкусы Люты тоже были ему не известны. В итоге, купить что-то простое, но удобное показалось лучшим решением.

На рынке было шумно. Повсюду сновали люди, кричали торговцы. Ашиль думал, что найти одежду на рынке будет легко. Так и было для кого-то вроде Ленхарта или Рана. Бесконечная толкотня, шум и гам, множество ярких пятен вокруг — за это Ашиль не любил балы и званные вечера. На рынке есть каждый пункт умноженный на два. Планка приличий понижена донельзя. Когда Ашиля толкнули в четвёртый раз, он понял, что это была плохая идея. Ничего. Нария большой город с развитой торговлей. Покупка вещей из ателье выйдет дороже, но ради своего кофморта можно потратиться.

Ашиль выскользнул с территории рынка. Рядом должен находиться торговый квартал. А торговом квартале — ателье или лавка портного. Ашиль направился в сторону, где количество вывесок превышало количество дверей под ними. Найти нужное заведение оказалось не так уж сложно. Огромная деревянная иголка держала деревянную плашку с вырезанными на ней катушкой ниток и лентами с выбитой на них надписью: "Ателье Вишенки". Необычное название.

Прозвенел колокольчик. Зайдя внутрь, Ашиль почувствовал запах, заставивший его насторожиться. Это была не опасность, что-то другое. Напрягало, но терпимо. Ателье было светлым. Все стены закрывали полки с тканью, нитками и гарнитурой. Около окна стояли манекены, одетые в платья и кафтаны. В углу красовался маленький диванчик со столиком. На нём в беспорядке лежали эскизы всевозможной одежды.

— Добро пожаловать в "Ателье Вишенки". Чем могу Вам помочь? — раздался голос справа. Из-за стола, заваленного бумагами с выкройками и цифрами, кружевами, парчой и обрезами ткани, поднялся юноша. На его шее висела измерительная лента, пальцы почти полностью покрывали бинты. Когда он обошёл стол, нервирующий запах стал сильнее. Ашиль старался не обращать на него внимания.

— Вы шьёте только на заказ или можете продать готовые вещи?

— И то, и другое. Что интересует господина?

— Готовая одежда.

— Конечно, мы можем обсудить это, когда господин снимет капюшон.

Ашиль медлил. Он очень не хотел показывать лицо, а тем более уши. Полукровки не могли убирать свои звериные черты по желанию, как полноценные оборотни.

— Важно ли это, если я заплачу за товар?

— Ателье не чёрный рынок. Мы ведём честную торговлю и хотим видеть лицо покупателя. Можете не называть имя, но прошу вас, опустите капюшон, — юноша был молод, но говорил уверенно, спокойным голосом, — иначе я не продам ничего. Можете поискать другую лавку.

— В таком случае, вы потеряли клиента, — сказал Ашиль, разворачиваясь к выходу.

— Вы кошка-полукровка?

Вопрос заставил Ашиля застыть на месте. Как он мог это понять? Связать нежелание снимать капюшон с желанием скрыть внешность можно. Не самый очевидный вариант, но портной мог просто попасть пальцем в небо. Уточнение, про кошку выглядит уж слишком большим совпадением. Ашиль обернулся. На голове юноши красовались аккуратные под цвет волос серые ушки. Минуту назад их не было.

— Я почувствовал запах, как только Вы вошли. Я не человек, вы тоже. И сейчас не желаете показаться?

Ашиль всё-таки стянул капюшон. Его уши были больше, а выражение лица серьёзнее. Удивительный день. За двадцать четыре часа он смог увидеть и эльфийку, и оборотня. Для полной картины не хватало феи. Оборотни не были редкостью. Редкостью было то, что они жили среди людей.

— Теперь можем поговорить. Так, что Вам нужно? — буднично продолжил портной.

Ответ на этот вопрос Ашиль знал. Ему нужна одежда для девушки. Ответ на вопрос: "Какая конкретно одежда?" был сложнее. В итоге ателье он покинул с несколькими увесистыми свёртками. С обувью оказалось сложнее. Подобрать что-то подходящее, не зная размер, оказалось сложнее.

Через несколько часов Ашиль, порядком измотанный, стучал в двери номера. Поход за вещами занял гораздо больше времени, чем он планировал потратить. Хозяин сказал, что постоялец не уходил. Это обнадёживало.

Дверь открылась. Комната казалась пустой, но Ашиль отчётливо чуял Люту внутри. Он смиренно ждал на пороге, когда девушка появится.

— Люта?

Только услышав голос, эльфийка показалась на глаза. Ашиль вошёл в комнату, закрыв за собой дверь. Он отложил вещи на кровать, снял плащ.

— И правда пришёл. И даже с одеждой. А слугу где потерял? — эльфийка деланно безразлично подошла в вещам. Только вот скрывать блеск в глазах у Люты получалось плохо. Она была в той же тонкой накидке.

— Он занят похоронами.

— Похороны? — Люта вскинула голову, — Жертва нападения умерла?

— Да.

Люта хмыкнула и пробормотала что-то под нос. Она развернула первый свёрток, довольно улыбаясь. Это была накидка взамен той, которая на ней сейчас. Простая, тёмно-синяя, слегка короче предыдущей, зато из тёплой шерсти и с объёмным капюшоном, способным закрыть её уши. Люта с удовольствием завернулась в неё сразу же.

— Спасибо. А в остальных что?

— Оставшаяся одежда.

— Под "одеждой" подразумевался не просто плащ? — немного отрешённо спросила Люта.

— Конечно нет.

Эльфийка развернула следующий свёрток.

— Отвернись.

Ашиль послушно отошёл к окну. Вид на стену соседнего здания не очень привлекателен, но что было, то было. Люта позвала, когда закончила. Длинная юбка с высокой талией села хорошо. Завязать её можно на любую фигуру, так что здесь нареканий не было. Белая рубашка оказалась слегка великовата, Люта подвернула рукава. Вместо корсета, удобство которых всегда было под огромным вопросом, Ашиль купил жилет. Застёгнутый на все пуговицы, он не хуже корсета подчёркивал фигуру. Из-под юбки выглядывали острые носки туфель-лодочек.

— Неплохо. Здесь все такое носят?

— Городские жители среднего достатка. Возьми, — Ашиль протянул гребень, который не рискнул упаковывать с остальным.

Люта приняла украшение. Абсолютно простой без изящества. Она грустно улыбнулась и начала заворачивать алую косу на затылке. Закрепила причёску одним ловким движением и выжидающе посмотрела на принца.

— Ещё что-то или закончили?

— Ещё сарафан на смену юбке.

— Сарафан? — эльфийка развернула ткань и цыкнула языком, — юбка чёрная, сарафан чёрный. Спасибо хоть рубашка белая. Сам выбирал?

— Да.

— Ты серьёзно?

— Да, это проблема?

— Да нет. Просто, — Люта скептически оглядела Ашиля с головы до ног, — не очень ты на принца похож. Сам на рынок пошёл, одет не по-королевски, ещё и оборотень в королевстве людей. Денег разве что и правда много. Я бы этим подонкам столько не дала.

— Они ничего не получат. Ни от меня, ни от кого-либо другого. В скором времени.

— Когда? — посерьёзнела Люта.

— До конца этого месяца. Перед этим у меня есть просьба.

— Слушаю, — Люта присела на кровать.

Ашиль кратко изложил суть нападения на Рею.

— То есть, раз использовалась магия, вы решили, что нападал эльф? — она задумчиво поджала губы, — я всё ещё не понимаю, зачем это может понадобиться эльфу. Ладно, я согласна осмотреть кинжал.

— Ты сможешь обезвредить яд?

— Не знаю. Зависит от того, что это за яд. Если не что-то сложное, то смогу снять магическое воздействие.

— Магией владеет любой эльф? — поинтересовался Ашиль.

— Уши есть у любого оборотня? — ответила Люта, — глупый вопрос. Любой эльф владеет зачатками магии. А развивать их или нет, решает каждый сам для себя. Если ты надеялся сузить круг подозреваемых, то тут уже некуда. Либо эльф, либо фея. Ни тех, ни других поблизости в большом количестве нет. Когда покажешь кинжал?

— Сегодня вечером, — уверенно сказал Ашиль.

— Разумно. Уже сказал королю обо мне?

— Нет.

— Нет? Почему? — удивилась Люта.

— Пока не решится проблема с аукционом, я бы не хотел, чтобы о тебе знали.

— Ты не станешь просить помощи?

— Не хочу подвергать тебя ненужному риску. Также мне нужны доказательства. Без них любые слова пустой звук. Искать информацию о следующем аукционе слишком рискованно, здесь не так много доверенных людей. Я бы хотел узнать всё, что ты можешь рассказать.

— Многого не жди, — Люта помрачнела, — я расскажу всё, что видела и знаю, но это всё со стороны жертвы. Никому не проводят там экскурсию по высшему классу.

Эльфийка поёжилась, помолчала, собираясь с мыслями и начала.

— Я ушла из Леса в начале лета. Ничего особо сложного в жизни среди людей нет, приходится закрывать голову, это не страшно. Я никому не вредила, ничего антиморального не совершала. У меня есть своя цель. Я... ищу кое-кого.

В тот день всё произошло донельзя глупо. Я шла по дороге из одной деревни в другую. Не помню названия. Мимо проезжала повозка. Я сошла с дороги, чтобы не мешать. А какой-то, — тут Люта произнесла слово, значение которого Ашиль не знал. Предположительно это ругательство на эльфийском, — ударил меня по голове чем-то. Я потеряла сознание. Очнулась в темноте обездвиженная. Руки и ноги связали. Глаза сначала тоже были закрыты. Когда сняла повязку, то увидела, что у других девушек, руки были развязаны. Меня трогать побоялись. Помещение было большое, холодное и сырое. Эльфы выносливее людей: мне было легче, чем остальным. Освещение не было почти никакого. Я видела около десяти клеток с другими пленницами, но уверена, что их больше. Кормили дважды в день. Кидали кусок хлеба и уходили. Тем, кому скоро выходить, приносили воду. Еда - единственный ориентир во времени суток. Окон нет. Свежий воздух почти не проникал. Я сидела дольше остальных. Пока я была там, девушки из соседней клетки менялись дважды. Личные вещи отобрали сразу. Я пыталась использовать магию. Ничего не выходило. Не знаю как, но они могут её блокировать.

Люди приходили всегда в тёмных мантиях. Разобрать внешность невозможно. Я запомнила... человек, который меня выводил. У него была татуировка на руке. Какой-то цветок. Маленькие бутончики. То ли колокольчик, то ли ландыш. Мне завязали глаза. Пока вели, много раз поворачивали. Создавалось впечатление, что намеренно проходили несколько раз по одному и тому же месту. Часто поднимались вверх. Сняли повязку, на входе была охрана, но тоже в плащах. Остальное ты знаешь. Сильно помогло?

— Что-нибудь связанное с документами помнишь?

— Новых девушек заносили в бумаги, когда приводили. Они все были без сознания. Приходило двое. Один осматривал, другой писал. Записывали цвет волос, глаз и... ещё кое-что.

Ашиль кивнул. Учитывая всё, что рассказала Люта... Она невероятно сильная. Рассказ был сбивчивым, состоял из коротких отрывистых фраз. Девушке он дался тяжело. Она прерывалась, несколько раз замолкала. Ашиль терпеливо ждал и внимательно слушал. Полезного не много, но всё же есть. Документы были очень незначительной деталью для пленника, удивительно, что Люта вообще это вспомнила.

Никто не станет хранить записи такого рода у себя дома. Есть шанс незаметно пробраться внутрь и достать хоть что-то. Таким образом доказательства будут. Участие Люты в этом минимально. Завтра стоит обговорить детали с Ленхартом. После можно идти к отцу.

Время близилось к закату. Ашиль хотел присутствовать на похоронах, но идти туда с Лютой рискованно. Желательно, чтобы как можно меньше людей видело её.

— Эй, — прервала его размышления Люта, — а что насчёт оружия?

Ашиль недоумевающе посмотрел на эльфийку.

— Ну знаешь. Самооборона. Нет? Мой меч отобрали.

— Ты умеешь фехтовать?

— Это так странно?

— Нет. Я редко вижу девушек, владеющих оружием, — Ашиль достал один из коротких кинжалов, который на всякий случай носил под одеждой, — пока я не могу предложить меч.

Люта взвесила клинок в руке, пару раз подкинула в воздухе и согласно кивнула.

— Лучше чем ничего. Спасибо. Чего мы ждём?

Ашиль объяснил свои сомнения по поводу того, как он сможет получить кинжал и передать Люте. После недолгого спора сошлись на том, что сейчас они оба идут к госпиталю. Люта останется ждать неподалёку, не попадаясь никому на глаза. Как вынести кинжал, разбираться будут по ситуации. Эльфийка накинула капюшон, скрывающий уши и волосы. Ашиль сделал тоже самое.

Закатное солнце окрашивало дома во всевозможные оттенки оранжевого. Прохлада от прошедшего ливня ещё не сошла на нет. Город постепенно затихал. Закрывались ставни, убирались вывески. Около госпиталя не было ни души. Ашиль свернул к чёрному ходу. Люта отстала не так давно, скрывшись в переулке.

Опираясь на перила, рядом с дверью стоял Ленхарт. Ашиль не ожидал его увидеть здесь. Валет рассеяно повернул голову в сторону приближающегося тёмного пятна. Когда зрение сфокусировалось, он слабо улыбнулся.

— Мой выходной окончен?

— Я ещё ничего не сказал, — Ашиль хотел спросить об отце, но не знал, будет ли это уместно и как отреагирует Ленхарт. К счастью, он сам избавил его от этой участи.

— Костёр разведут за городом. Его Величество и Ран уехали.

— Сейчас никого нет?

— Нет. Я сказал, что остаюсь, никто не был против. Вы что-то хотели?

— Да. Кинжал забрали с собой?

— С ядом? Нет, оставили здесь. Около госпиталя дежурит стража. Не украдут.

Отца сейчас нет. Кинжал под охраной, но любой из рыцарей находится в подчинении королевской семьи. Более удачный расклад придумать нельзя.