Когда любишь Реджину, никакие жертвы не страшны, вздохнув, подумала Эмма, с трудом смирившись с «их совместными планами на годовщину». А ведь ничего не предвещало беды, когда на прошлой неделе её женщина буквально впорхнула домой, сияя улыбкой:
– Дорогая, я решила, как мы проведём годовщину! – весело объявила она.
Эмма заинтересованно приподняла бровь:
– Да? У нас намечается культурная программа? Я–то надеялась, что мы сплавим мелкого моим родителям и отметим первый год отношений жарким сексом, – Эмма многозначительно поиграла бровями.
Реджина насмешливо закатила глаза:
– Дорогая, порой ты романтична как пивной ларёк.
Эмма усмехнулась:
– Но ты меня всё равно любишь, потому что у нас общий сын, у меня потрясающие руки и ангельский характер. И вообще, после нашего флирта, от которого аж искры вокруг летали, ты просто не можешь передо мной устоять.
Реджина скептически хмыкнула:
– Единственное, что вокруг нас летало, дорогая, это опилки, когда ты покусилась на мою несчастную яблоню. Я всё ещё тебя не до конца простила, между прочим! Но, должна признать, руки у тебя и вправду – ничего.
– Ничего? – обиженно надулась Эмма и, плавно поднявшись с дивана, подошла к Реджине. – Прошлой ночью ты, помнится, говорила совсем другое, – она поцеловала любимую и, не прерывая поцелуя, легко приподняла её.
– Нет, я тебя недооценила, – поддразнила Реджина. – Романтики в тебе на целый алкомаркет.
– Да ладно, я могу в романтику! И в тебя, – мурлыкнула Эмма, скользнув губами по смуглой шее.
– Эм-ма, – выдохнула Реджина, запрокидывая голову, поцелуи Эммы всегда действовали на неё магически. – Ты можешь думать о чём–нибудь, кроме постели?
– Рядом с тобой? – Свон посмотрела на брюнетку взглядом ребёнка, добравшегося до десерта, пока родители не видят. – Неа.
– Боже, я живу с подростком с бушующим либидо, – хрипло рассмеялась Реджина. – Дай хотя бы разуюсь. Да и ужином вас с Генри нужно кормить.
– Ой, всё! – картинно вздохнула Эмма и с сожалением поставила Реджину на пол. – Так что там с культурной программой?
– Знаешь, – Реджина сняла туфли и присела на диван, – я решила поближе познакомиться с современным кинематографом…
– Ты, наконец, решила посмотреть Гарри Поттера? Скажи, что да, Реджина! – просияла Эмма.
Им с мелким удалось уломать Реджину посмотреть в прошлое Рождество «Гринча» и «Маленькую принцессу», причём Реджина рвала и метала, возмущённая безответственностью отца Сары, и чуть не плевалась пламенем, доказывая, что он обязан был уволиться из армии и не оставлять дочь, у которой никого, кроме него, не было.
Но посмотреть эпопею о мальчике-волшебнике Реджина так и не согласилась.
– Нет, знаешь, вампирская тематика интересует меня больше.
– Мы будем смотреть Дракулу?! – обрадовалась Эмма. – Вайнона Райдер там прекрасна, поверь мне на слово! Или, может быть, «Ван Хелсинг»? Он тоже ничего. А «От заката до рассвета» вообще классика жанра. Или «Носферату» посмотрим?
– Э… Нет. Я просмотрела несколько форумов на Реддите и выбрала кое-что более современное. Мы пойдём смотреть «Сумерки». Пользователи всемирной сети очень хвалят этот фильм.
Челюсть Эммы стремительно переместилась вниз, и несколько секунд девушка молчала, поражённо созерцая свою женщину, а потом настороженно произнесла:
– Реджина, сколько лет нашему сыну?
Миллс вопросительно приподняла правую бровь:
– Прошу прощения?
– Просто ответь, сколько ему?
– Тринадцать.
– Какого цвета бельё было на мне, когда мы впервые занялись любовью?
– Светло–голубой трикотажный комплект, – невозмутимо ответила бывшая королева.
–Сколько раз ты пыталась убить Белоснежку?
– Эээ… Не помню, – честно ответила Реджина.
– Уф… слава Богу! Это ты, – выдохнула Эмма. – Если б ты назвала точное число попыток, я бы насторожилась. И к тому же я не уверена, что хочу это знать. Всё-таки она моя мать. Скажи, что ты шутишь.
– Нет, – серьёзно ответила брюнетка. – Мы пойдём на «Сумерки», я уже купила билеты.
Эмма самым натуральным образом возопила:
– Реджина, блин! Мы не можем пойти на «Сумерки»! Реджина, это же макулатура! Той… Э… Бл…. Гм…! – Эмма замахала руками явно не в силах подобрать достойный эпитет. – …Авторше! – выплюнула она, наконец, – кто это выродил, нужно запретить писать по закону! Руки ей пообламывать мало! Я же тебе рассказывала! Реджина, наш экземпляр этой тягомотины я пустила на растопку мангала! Знаешь, процитирую одного русского писателя – рукописи не горят. Так вот, Реджина, ЭТО вспыхнуло как шутиха четвёртого июля! Мангал даже толком не прогрелся. Хотя, у меня не рукопись была. А жаль, – добавила Эмма алчно. – Спалить бы эту чушь ещё до издания! – она перевела дыхание.
Реджина редко когда видела Эмму в таком состоянии берсерка перед битвой. И на сей раз причина праведного возмущения её любимого Спасителя брюнетку откровенно забавляла:
– А у нас был экземпляр «Сумерек»? – с любопытством уточнила она.
Физиономия блондинки помрачнела:
– Я купила. Я-то думала, там стоящее что–то, а хакнуть сайт и скачать бесплатно так и не смогла. Пришлось честно идти в книжный. Эх, полсотни баксов коту под хвост! Блин, я даже не знаю, что хуже, это или «Пятьдесят оттенков»!
В дверь позвонили. Реджина пошла открывать и бросила через плечо:
– Пиратствуете, мисс Свон? Наш шериф просто образец законопослушного гражданина. Или это ваш крюкастый приятель так на вас влияет?
– Ага, парень, который называет телефон волшебной коробкой, научил меня компьютерному пиратству. Я, может, вдохновилась примером твоего соулмейта и ворую у богатых, чтобы отдать бедным?
– Каким «бедным», мисс Свон? – Реджина вернулась в сопровождении семейства Прекрасных. – Вы хотели незаконно скачать книгу и сами её прочесть.
– А что? Зарплата Шерифа не так уж велика. И кстати, я знаю, что Киллиан тебе нравится, – Эмма скорчила рожицу.
– Ваше крюкастое недоразумение не может мне нравиться, Мисс Свон! – возмутилась Реджина.
– И именно поэтому она напоминает мне позвать Киллиана на обед, примерно два раза в неделю, – пробормотала Эмма, утыкаясь отцу в шею, чтобы спрятать улыбку. Тот прыснул.
– О чём спорите? – улыбнулась Белоснежка.
– Обсуждаем, как проведём нашу годовщину. Мы хотим сходить на «Сумерки», – отозвалась Реджина.
– Ой, непременно сходите, – оживилась принцесса. – Прекрасная история любви! Эдвард такой лапочка! Он хранил целомудрие сто с лишним лет, а Белла так по нему страдала, так страдала, бедняжка.
За спиной жены Дэвид Нолан беззвучно, но выразительно ударился несколько раз затылком о стену и, послав дочери красноречивый взгляд, приставил к собственному виску палец, изобразив выстрел.
– Мы с Дэвидом ходили вчера, нам так понравилось! – продолжала ничего не ведавшая об этой пантомиме Белоснежка. – Правда, Дэвид?
– Эм… – замялся Дэвид. – Я… пойду, помогу Генри с физикой, – и метнулся к лестнице.
– Ковальски, варианты? – ухмыляясь пробормотала Эмма.
– Мы убегаем, но мужественно! – улыбнулся Дэвид, на ходу приобняв её.
Но ретироваться Прекрасный не успел. Генри, услышавший голоса, уже спускался по лестнице:
– Что за шум, а драки нет? – парень хлопнул деда по плечу и улыбнулся Белоснежке.
– Мы с твоей мамой подумали… – начала Реджина.
– Ага, кто бы мне подумать дал, – буркнула Эмма.
Подросток удивлённо посмотрел на родителей. Не то чтоб его мамы не спорили, как раз наоборот, спорили они постоянно, но такой прибитой он Эмму никогда не видел:
– Стоп, вы же не поссорились? – с тревогой спросил Генри.
– Нет, милый, мы только решили…
– У меня будет братик?! – радостно выпалил Генри.
Ответом ему было ошеломлённое молчание. Предположение Генри стало для женщин неожиданностью. Вместе они не так давно и о таком развитии событий пока не думали, а если и думали, то озвучивать не решались.
– Сестричка? – допытывался Генри.
Молчание продолжалось.
– Что, двойня, что ли? – продолжал повышать ставки младший Миллс.
– Нет, солнышко, мы всего лишь решали, как проведём годовщину.
– Только не говорите, что полетите в Париж, – закатил глаза мальчик. – Это банально. В это время года лучше бы в Мадрид. И я обещаю слушаться бабушку с дедом.
Реджина некоторое время удивлённо молчала, пытаясь понять, когда именно её малыш успел стать таким взрослым, так что Эмма ответила за неё:
– Не, пацан, твоя мама хочет приобщиться к кинематографу.
– Ну, тоже вариант. В парковом кинотеатре ретро–показ «Безумно влюбленного». Посмеётесь.
– Ага, если бы… Наша мама хочет пойти на «Сумерки». НА «СУМЕРКИ», ГЕНРИ!
Генри повернулся к темноволосой матери:
– Серьёзно, что ли?
– Абсолютно, – спокойно кивнула та.
– Мам, а скажи-ка, – подозрительно прищурился Миллс, – во сколько я заговорил?
– В десять месяцев, три дня и час с четвертью, – не колеблясь ни секунды, ответила Реджина.
– А какую блузку я у тебя стащил, чтобы одолжить Эмме?
– Это что-то генетическое, да, мисс Свон? – проворчала Реджина, зыркнув на любимую. Та только показала сыну большой палец.
– Серо-голубую, шёлковую, – вздохнула Миллс.
– То есть это действительно ты, а не тётя Зелина с дурацким розыгрышем, – подытожил Генри. – И тем не менее, вы идёте не на «Римские каникулы», не на «Унесённых ветром», даже не на какие-нибудь «Три метра над небом», прости Господи! Вы идёте на Сумеречную чушь! Сочувствую, ма.
– Твоим дедушке и бабушке, между прочим, понравилось! – обиделась Реджина.
Генри, прекрасно знавший, что в кинотеатр Дэвид вчера шёл как на собственную Голгофу, хмыкнул:
– Насчёт деда я бы не был так уверен.
– Дэ-э-вид? – вопросительно протянула Снежка. Тот мученически вздохнул.
***
Но куда же деваться, если билеты уже куплены? К тому же Реджина, кажется, и впрямь хочет посмотреть эту мудотень. А Эмма что, не папочка, что ли? Она уступит любимой женщине. Да она для Реджины во тьму шагнула! Два часа соплей с сахаром уж вытерпит как-нибудь. И даже не уснёт, если повезёт. Хотя, если бы её кто-то спрашивал, она бы выбрала тьму.
Именно эти соображения позволяли Эмме смиренно стоять в пустом холле DVD-зала кинотеатра и увлечённо закупаться поп-корном, чипсами и газировкой. А что? Чтобы не уснуть, ей нужно чем-нибудь себя занять! Господи, завтра ей понадобится психологическая разгрузка с Руби и Лилс! Хотя они опять будут её подкалывать. Да и поддержки с них, свежевлюблённых, сейчас как с козла молока. Нет, на это ментальное изнасилование она пойдёт жаловаться Килиану, вот! Он хотя бы ржать не будет над её страданиями.
И странно, что в холле, кроме неё, никого нет. Реджина, понятно, уже ушла в зал. Они что, единственные, кто польстился на эту муть? Позорище же для самолюбия Эммы, честное слово!
Эмма вошла в зал. Так и есть, он был пуст. Свон вздохнула. Ну, хоть кресла тут просторные, на них лежать можно. Она села рядом с Реджиной, поставив ведёрко с поп-корном между ними. И приготовилась терпеливо страдать.
Но стоило кадрам замелькать на широком экране, Эмма удивлённо повернулась к своей женщине:
– Реджина, мы фильмом не ошиблись? Это явно не «Сумерки».
Миллс улыбнулась и взмахнула рукой. Перед женщинами появился столик с красным вином, фруктами и холодными закусками. Лицо Эммы напоминало теперь озадаченную щенячью морду.
– Мисс Свон, ты балда. Неужели ты думала, что я заставлю тебя идти на «Сумерки», после того как ты весь вечер пять месяцев назад ворчала, какая это, цитирую: «Чушь собачья и сопли в сахаре!»?
Эмма моргнула:
– Обычно мало кому есть дело до того, что мне нравится, а что – нет, – замялась она.
Реджина вздохнула, резко погрустнев, и притянула Эмму к себе:
– Эмма, я тебя люблю. Мне интересно всё, что ты говоришь. Важнее вашего с Генри комфорта для меня ничего нет.
– Прости меня, – пробормотала Эмма, чувствуя, как поднимаются в душе эмоции. – Я должна была знать, что ты не заставишь меня делать что–то, что мне неприятно.
– Тебе не за что извиняться, – Реджина крепче обняла её. – Я просто надеюсь, что однажды ты к этому привыкнешь. И я готова ждать и делать для этого всё.
– Так значит, никаких слащавых вампиров? – просияла Эмма. – Господи, Волдеморт нам всем должен за убийство Диггори и его поганую реинкарнацию!
– Никаких слащавых вампиров, – подтвердила Реджина. – Я сняла зал, и мы будем смотреть твой любимый «Представь нас вместе». А при чём здесь Волдеморт?
– Ур-ра-а-а! – завопила Эмма и добавила решительно, – И мы всё же посмотрим Гарри Поттера.
– Как скажешь, – улыбнулась Реджина.
– Теперь моя очередь вручать подарок, – Эмма проказливо улыбнулась. – И раз уж я тоже кое-что могу… – она взмахнула рукой, и стол украсился букетом белых лилий, а на коленях у Реджины появился маленький чёрный котёнок в белых носочках. Женщина ахнула.
– Я осмелилась тебя полюбить, – прошептала Эмма, целуя ладонь Реджины. – И мне понравилась идея Генри насчёт пополнения в нашей семье.
– Да? – улыбнулась Миллс, чувствуя, как сердце наполняется счастьем, горячим, как угли, и искристым, как шампанское в бокале.
– Ага, – кивнула Эмма. – Но двойня – как-то слишком радикально, не находишь? Поэтому я предлагаю тренироваться на кошках, так сказать.
– Он мне нравится, – кивнула Реджина, поглаживая кота, сосредоточенно мнущего лапами её колени. – Знаешь, Эмма, у меня никогда не было фамильяра.
– Почему? – нахмурилась блондинка, – для колдуньи это обязательно, разве нет?
– Да, – кивнула Реджина. – Фамильяр делает ведьму сильнее. Но меж ними образуется связь. А мать не хотела, чтобы я привязывалась к кому-то. Любовь – это слабость, помнишь?
– Это сила, – уверенно возразила блондинка.
– Да, – кивнула Реджина. – Благодаря тебе я вспомнила об этом и поверила снова.
– И я сделаю всё, чтобы ты не сомневалась в этом, – серьёзно пообещала Эмма.
– Я знаю, – просто ответила женщина. – Как мы его назовём?
– Он твой, тебе и решать.
Ведьма приподняла кошачью мордочку:
– Нуар, – произнесла она. – Его зовут Нуар.
Полтора часа спустя Нуар спал у хозяйки на коленях, уютно свернувшись, а Эмма самозабвенно целовала свою женщину в тёмном зале кинотеатра под песню «Imagine Me & U» и думала, что ради неё выучила бы «Сумерки» наизусть, потому что, когда любишь, никакие жертвы не страшны.
Хотя…. Второй раз шагнуть во тьму, было бы всё ещё легче.
***
– Эмма? Так что ты говорила про «Пятьдесят оттенков»?
– О Н-Е-Е-Е-Е-Т!!!